Глава 23 ГОРЯЧКА СРЕДИ ГРАНАТОВЫХ ДЕРЕВЬЕВ

Глава 23

ГОРЯЧКА СРЕДИ ГРАНАТОВЫХ ДЕРЕВЬЕВ

1. В лагере победителей

В начале октября 1191 г. из Аскалона потянулся поток обездоленных беженцев, уносивших с собой лишь самое необходимое. Они жаловались на свою судьбу, и именно от них крестоносцам стало известно о разрушении важного портового города. Король Ричард не сомневался в достоверности этих рассказов, но ему нужно было узнать о масштабах разрушений, прежде чем делать выводы. Поэтому он направил на разведку к побережью Аскалона одну из своих военных галер под командованием Джеффри Лузиньяна, брата короля Ги. Это был способный командир, но он еще больше страдал тщеславием, чем его брат. Джеффри говаривал: «Если уж его они сделали королем, то меня должны бы сделать полубогом». Когда моряки вернулись и сообщили об обрушенных башнях и горящих домах, Ричард решил, что пришла пора действовать.

«Арабы боятся встречаться с нами на поле боя, — заявил он советникам. — Они уничтожают Аскалон, и мы должны попытаться спасти его как убежище для будущих паломников».

Но Генрих Шампанский, герцог Бургундский и другие французские военачальники воспротивились этой затее. Они возражали, что хотя Яффа — город поменьше, зато она ближе к Европе и вполне может стать ключевым портом и городом, принимающим паломников, к тому же в этом городе уже частично проведены необходимые восстановительные работы. Аскалон же чересчур уязвим и находится слишком далеко на юге; он удобен разве что для паломников из Африки, но едва ли их будет много. То ли благодаря логичности своих доводов, то ли благодаря своей многочисленности, французы смогли убедить совет в своей правоте, и Ричард сдался. Он лишь проворчал: «Наши разногласия не только бесполезны, но и опасны для армии».

«Что за глупая затея! Что за роковое упрямство и лень! — негодовал впоследствии один английский историк. — Французы побеспокоились о сиюминутном удобстве, хотели избежать новых трудов и затрат, а потом сами раскаивались в этом. Если бы они спасли Аскалон, вся страна была бы очищена от неверных».

Даже маркиз Монферратский, не участвовавший в походе, из своего убежища в Тире прислал Ричарду наглое послание, касавшееся ситуации в Аскалоне. Согласно арабскому источнику, Конрад писал: «Саладин уничтожает Аскалон, а вы там сидите на заднице и ничего не делаете. Едва только вы поняли, что он разрушает город, вам следовало срочно выступить в поход против него. Если бы вы это сделали, ему бы пришлось уйти оттуда, и вы вошли бы в город без боя».

4 октября король Ричард из Яффы написал письмо аббату Клервоскому, преемнику известного Бернара Клервоского, глашатая Второго Крестового похода. Письмо это отражаю умонастроение английского короля в то время: рассуждая о своих преимуществах перед противником, он явно преувеличивал. По его мнению, Саладин решил сровнять Аскалон с землей только потому, что узнал о «быстром продвижении» Ричарда к этому городу. Он полагал, что султан «не осмелился» вступить в бой с крестоносцами и даже «бросил Сирию на произвол судьбы».

В этом же послании Ричард писал и о целях своего предприятия. Если Саладин опасался большой войны против его султаната, то английский король выказывал более скромные амбиции. Его не интересовал Египет, и он, похоже, не собирался стать новым Александром или Цезарем. Ему хотелось взять Иерусалим и поскорее убраться из этой адской пустыни домой. Якобы отчаянное положение Саладина давало королю надежду, что «вскоре, по милости Господней, все священное наследие будет нами возвращено. Поскольку это отчасти уже выполнено и будет выполняться, то мы, выдержавшие все тяготы этого времени, истратившие все деньги… и не только деньги, а и наши физические силы… должны сообщить вашему братству, что мы не намерены оставаться здесь дольше Пасхи».

Сообщив о своем намерении уйти из Палестины через полгода, король просил ходатайствовать перед папой начать мобилизацию новой армии, чтобы «защитить это священное королевство, которым мы намерены овладеть, по милости Господа, в указанное время, к Пасхе». Каким образом папа должен был собрать такую армию «к указанному времени», оставалось на его усмотрение. Письмо Ричарда содержало также своего рода предупреждение: «и пусть нас не обвинят в лености или небрежности, поскольку мы-де не предупредили святейшего о насущных интересах всего христианского мира. Насущная необходимость состоит в том, чтобы заставить христиан действовать решительно». Другими словами, король считал, что сделал свое дело, а теперь папа должен был сделать свое.

Но это письмо от 4 октября не исчерпывало переменчивых настроений короля Ричарда. Уже неделю спустя, 11 октября, он писал адмиралам уже нечто совсем иное. Теперь его цели неожиданно изменились. «Вы должны знать, что следующим летом, во славу Господа и к позору для мусульман, мы должны, если вы на это согласны, всеми нашими силами нанести удар по Египту, по Каиру и Александрии». Далее он перечислял все предполагаемые выгоды от этой экспедиции. Возможно, это был блеф с целью вовлечь в войну побольше генуэзских кораблей, и все же Ричард уже не отказывался от амбиций нового Цезаря.