Неинтересный край

Неинтересный край

Конечно, странно, что книга Тексье осталась незамеченной. Но она вышла в неподходящее время. Внимание научного мира и общественности было приковано тогда к другим краям. В 1822 году Жан Франсуа Шампольон прочитал египетские иероглифы и заставил заговорить египетские камни, рассказать о четырехтысячелетней истории царства на Ниле; авантюристы типа Джиованни Батисты Бельцони и такие ученые, как Рихард Лепсиус и Август Мариэтт, вывозили оттуда редчайшие документы. В 1842 году начал раскопки в Месопотамии Поль Эмиль Ботта, который открыл дворец царя Саргона, где обнаружил невиданные дотоле искуснейшие творения ассирийского зодчества. В 1845–1849 годах Аустин Генри Лэйярд извлек из глубин веков Ниневию, а до того Георг Фридрих Гротефенд и — независимо от него — Генри Кресвик Роулинсон расшифровали клинопись. В 1839 году Джон Ллойд Стефенс открыл совершенно неведомый мир в джунглях Юкатана — покинутые города и пирамиды древних майя. Открытия в Малой Азии и даже в Греции в середине XIX века казались просто «неинтересными».

Рельефы из святилища Язылыкая (рисунок с современных фотографий)

В то время как в Египет хлынул поток археологов, историков, филологов и спекулянтов со всех концов Европы, лишь маленькая горстка исследователей не поддалась моде и продолжала искать древние памятники на территории Турции.

«Царские ворота» в Хаттусасе. Вверху — вид с наружной стороны, внизу — вид из города (реконструкция Биттеля)

При этом большинство исследователей оставались на побережье, на «богатой кайме, обрамлявшей полотнище варварских областей», как называл Цицерон греческие колонии. Ведь здесь, на восточном берегу Эгейского моря, лежал Эфес с его знаменитым храмом богини Артемиды, третьим чудом света, здесь находился Галикарнас с пятым чудом света — мавзолеем, гробницей, которая дала имя всем мавзолеям мира, здесь был Пергам с алтарем Зевса, также причисляемым к чудесам античного мира, здесь находились Колофон, Керам, Книд, Милет, Приен, Магнезия, Фокая, Клазомены, и, чтобы не перечислять еще дюжины имен, упомянем лишь Трою Гомера.

Однако уже через год после Тексье Богазкёй посетил еще один путешественник-европеец, англичанин Уильям Гамильтон. Вначале он тоже принял было развалины за Тавий, но в конце концов склонился в пользу Птерии, места сражения, в результате которого Крез лишился своего царства. К северу оттуда, возле деревни Аладжахююк, он обнаружил другие развалины и другие рельефы, безусловно того же стиля, что и рельефы на скале Язылыкая.

Более точные сведения и описания привезли из Богазкёя лишь в 1859–1861 годах немецкие исследователи Г. Барт и известный уже нам А.Д. Мордтманн. Кроме того, они сделали большой шаг вперед, заявив, что не знают, развалины какого города находятся близ Богазкёя. Вскоре после этого француз Ж. Перро открыл новые надписи, а его соотечественник Ланглуа — новые рельефы того же характера неподалеку от турецких берегов Средиземного моря у Тарсуса, в 400 километрах к югу от Богазкёя.

И когда в 1880 году А.Г. Сэйс провозгласил, что рельефы в Карабеле и Сипилосе на побережье Эгейского моря, в 750 километрах к западу от Богазкёя, по своему стилю и происхождению хеттские, и когда потом англичане В.Г. Скин и Д. Смит на берегах Евфрата в Каркемише, в 500 километрах к востоку от Богазкёя, обнаружили скульптуры и надписи, тождественные богазкёйским, Турция перестала быть областью, безынтересной для археологии, по крайней мере дляхеттологии, новой науки, родившейся в 1884 году.