Кризис в египтологии

Кризис в египтологии

Я готов к принятию всякого рода критики, потому что понимаю: г.в.п. есть нечто, «опережающее свое время». Но я думаю, атаки на мою теорию прекратятся, когда дальнейшие исследования НАСА подтвердят уникальную легитимность теории Ван Фландерна, когда будет официально признано существование в прежние времена еще одной или двух соседних планет. Тогда египтологи, возможно, по-новому оценят эту книгу и даже сочтут возможным принять некоторые из изложенных в ней идей. Я бы не возражал против такого постепенного использования моей работы, если ей будет отдано должное. Чем ранее начнется подобная работа, тем лучше, поскольку многое еще предстоит сделать в плане новых переводов и новых интерпретаций древнеегипетских текстов. Надеюсь, что некоторые египтологи присоединятся ко мне в работе по дальнейшему развитию применения г.в.п. в изучении египетской религии.

Меня беспокоит, что может произойти в период, пока исследования НАСА не подтвердили гипотезу Ван Фландерна, то есть в ближайшие несколько лет. Египтологи не примут ни идеи о том, что Великую пирамиду построили не египтяне, ни идеи о том, что у египтян было подходящее оборудование для работы, полученное от кого-то еще. Они будут настаивать, что для этого достаточно было бронзовых орудий. Это может привести к кризису в египтологии. Классический пример неблагополучия в египтологии — уже упоминавшаяся нами история с роботом немецкого инженера Р. Гантенбринка, который 22 марта 1993 г. обнаружил в конце шахты «Палаты царицы» в Великой пирамиде какую-то каменную дверь в стене. Какова же была реакция Немецкого института археологии (НИА), финансировавшего проект, и Египетского Высшего совета древностей (ВСД), который руководил его осуществлением на месте? Как это ни поразительно, полное молчание! Когда Гантенбринк, потеряв терпение, показал видеозапись с действиями робота кому-то из коллег, 7 апреля в одной из английских газет появилась заметка «Робот, заблокированный в пирамиде». Тут же возникли слухи, что в пирамиде за этой дверью, должно быть, есть неоткрытая комната. Затем последовала реакция специалистов. Представительница НИА К. Егорова дала агентству Рейтер ложную информацию, будто робот просто измерял уровень влажности в шахте и подтвердил «известный факт»: не открытых комнат там не имеется. Вскоре это повторил и директор НИА проф. Р. Штадельман, а вслед за ним — его коллега и подчиненный д-р Г. Драер.

Отказ Штадельмана, НИА и ВСД от попыток исследовать эту часть пирамиды не делает чести современным египтологам Штадельман высказал наивное мнение, что металлические пластины на двери — всего лишь «декоративные символы». Единственная мыслимая причина пассивности НИА и ВСД — боязнь найти что-то «не то» за дверью шахты Великой пирамиды. Они понимают, что, открыв «ящик Пандоры», его уже не закроешь. Кроме подрыва теории «усыпальниц» может произойти серьезная ревизия в области египтологии. Понимание этих рисков и является, очевидно, причиной пассивности упомянутых научных учреждений, предпочитающих оставить дверь неисследованной.

К серьезным проблемам в современной египтологии относится и неумение исследовать данные, свидетельствующие о возрасте Великой пирамиды. Например, тот же робот обнаружил в северной шахте «Палаты царицы» кусок дерева, который следовало подвергнуть радиоуглеродной датировке, однако ничего подобного не произошло.

По-моему, за небольшим исключением, египтологи слишком боятся найти то, что они не смогут объяснить, чтобы эффективно выполнять свои обязанности. В ближайшем будущем решения этой психологической проблемы не видится.