Скандальные хроники

Средневековая юмористическая литература содержит сколь угодно много примеров безнравственного поведения монахов и монахинь. Пикантная сторона жизни духовенства отражена у Джованни Бокаччо, Пьетро Аретино и других итальянских авторов, у англичанина Джеффри Чосера, в многочисленных немецких шванках, во французских литературных сюжетах и фарсах. Если закрыть глаза на сатирические преувеличения, можно прийти к выводу, что во всех европейских странах происходит одно и то же. Никола де Клемансис, хорошо зная своих собратьев, цинично замечает: «Если кто в наши дни ленив и склонен к пышной праздности, он так и рвется в священники. Тут же он становится исправным посетителем распутных домов и трактиров, где проводит время в пьянстве, обжорстве и игре, а напившись, кричит и буянит, поносит своими нечистыми устами имя Господне и святых, пока, наконец, из объятий проституток не взойдет на алтарь».

«Толстячок-монах», наслаждающийся жизнью в монастырской трапезной и винном погребе, «похотливая монашка», не стыдящаяся своего вожделения, — вот излюбленные объекты для карикатур. Вполне возможно, что к таким насмешкам авторов толкает и собственная нечистая совесть. Однако даже сама церковь потешается над веселой жизнью монастырских братьев и сестер. То, что творится в монастырях, считается не самым страшным грехом — по сравнению с другими преступлениями церкви этим можно пренебречь.

«Декамерон» Джованни Боккаччо в сатирическом ключе изображает распутных монахов. Немецкие сюжеты повествуют о странствующих монастырских братьях, которые ходят от дома к дому, убеждая женщин, что никто не научит их таинству любви так, как это может сделать монах. Подобных безбожников вполне можно причислить к уже ославленным бродячим артистам, хоть они и прикрываются монашеской рясой.

Скандальные хроники Средневековья полны сообщений о «развратном поведении» духовных лиц. В самом начале XIII века почти все священники содержали в своих домах наложниц, и община была этим очень довольна, поскольку крестьяне боялись, что в противном случае святые отцы доберутся до их жен. В начале XV века епископ города Вормса Маттеус признается: «Сожительство священнослужителей с наложницами практикуется открыто, и наложница одета так изысканно и содержится в такой чести, как будто эти отношения не запрещены, а приличны и одобряемы».

В 1507 году молодой пфальцграф Иоганн, будучи правителем епархии в Регенсбурге, распространяет циркулярное письмо: мол, он с болью узнал о том, что часть духовных лиц безбоязненно держит у себя дома наложниц и детей от них, а другие день и ночь проводят в трактирах, пьют там, играют в карты и кости, бранятся, а то и прибегают к оружию. В некоторых местах молодые каноники держат в страхе все население: в Айхштетте, например, из-за них небезопасно выходить на улицу по ночам, они преследуют жен почтенных горожан, разбивают окна домов, опрокидывают ярмарочные постройки, насмехаются над шествиями. В Падерборне народ жалуется на то, что сожительницы каноников буквально терроризируют город и его обитателей.

Другие хроники сравнивают монастырские порядки с нравами борделей, ибо братьев то и дело посещает «всякое бабье», а часть монахов имеет постоянных сожительниц. Даже церковные инспекции официально подтверждают такие отношения, хотя, принимая во внимание церковную дисциплину, многие дела стараются замять. Так или иначе, всем известно, что в некоторых монастырях поют не столько псалмы, сколько непристойные песни и не столько служат мессы, сколько предаются оргиям. Книга «Зеркало священства»[79] приводит несколько забавных примеров выражения эротизма в монастырях.

Церковное руководство, также подверженное искушениям плоти, почти ничего не поэтому поводу не предпринимает. С одной стороны, оно пытается навести некоторый порядок, чтобы успокоить общественное мнение и хоть как-то спасти авторитет церкви. С другой — боится насильственных мер, поскольку во время проверок церковным чиновникам приходится опасаться за собственную шкуру. Так, в 1428 году в Вормсе монахини врукопашную отбиваются от правящего епископа Ландольфа, а сестры из монастыря Клингенталь встречают епископскую комиссию вертелами и кочергами. Они даже грозят поджечь монастырь, если ревизоры сунутся туда еще раз.