Из рыцарей в певцы

Если кто и заслуживает титул основателя придворной любви, так это Вильгельм IX, герцог Аквитанский и граф Пуатье, родившийся в 1071 году. Он изобрел новый стиль любовной лирики и утонченные манеры, которые позднее распространились за пределы Южной Франции и завоевали всю Европу. Вильгельм — не какой-нибудь хрупкий узкогрудый рифмоплет, он могучий феодал, власть которого в конце концов распространилась почти на треть Франции. Он искусно правит своими землями, его воинская мощь испытана в Первом крестовом походе. Он умеет настоять на своем в спорах с могущественными церковниками и в своих владениях защищает от них альбигойцев. Вильгельма подвергают отлучению за бескомпромиссный образ мыслей, и он упорно не желает покориться церковным властям.

Несмотря на гордость, несгибаемость и боевой задор, Вильгельм Аквитанский во многих отношениях — образец придворной любви, пример для всех, кто пришел после него. О его обаянии и способности покорять женщин ходят легенды, он слывет великим соблазнителем и храбрым рыцарем, пережившим бесчисленные любовные приключения, а также хорошим певцом и поэтом. Именно он ввел в моду обычай чествовать даму сердца нежными строфами и поклоняться ей, и эта мода быстро распространилась в рыцарских замках и при дворах Южной Франции. Хотя средневековая литература дошла до нас лишь в отрывках, нам известны имена почти пятисот певцов любви и две тысячи пятьсот сочиненных ими песен. Среди них встречаются не только мелкие дворяне, но и несколько королей, в том числе Ричард Львиное Сердце, праправнук Вильгельма IX.

Впрочем, поначалу придворная любовь — это всего лишь мужская игра. Трубадуры распространяются о высоких чувствах, однако женщина как личность не попадает в их поле зрения. Не важно, абсолютно ли недоступна дама сердца или к ней можно приблизиться лишь до известной границы — в любом случае придворная любовь остается в первую очередь чистым поклонением духовному — и лишь в ограниченном смысле телесному — объекту. «Гранд-дама» — это икона, и в ранних провансальских песнях вы не найдете упоминания о том, что она, со своей стороны, говорит, чувствует или делает. Ее образ упрощен — она лишь предмет любви. Кто надеется на пикантное приключение или страстную любовную связь, поначалу будет разочарован. Поначалу — ибо чем дальше любовная игра продвигается в Северную Францию, тем в большей степени рыцарство заражается эротическим чувством. Любовник в доспехах впредь не довольствуется лишь выражением своего поклонения в поэтических строках, исполненных самоуничижения и эмоциональной откровенности, — теперь он действует, он занят служением, угодным его даме.

Отныне женщина и сама вступает в игру. Она, что называется, сходит с пьедестала, с алтаря поклонения и становится партнершей в эротической игре. В придворной любви начинают появляться элементы взаимности — из мужчины, испытывающего влечение, и женщины, которая чувствует себя желанной, складывается пара.