Революционное подполье и марганцевый бизнес

Революционное подполье и марганцевый бизнес

Другим, кроме нефти, важным видом промышленного сырья на Кавказе являлся марганец, месторождения которого были обнаружены в районе Чиатур Шоропанского уезда Кутаисской губернии. Марганец приобрел особое значение в связи с переходом к бессемеровскому, а затем мартеновскому способам плавки стали, став необходимым компонентом нового технологического процесса.

По данным дореволюционной статистики, Чиатурское месторождение занимало площадь около 125 кв. верст, или же около 12,5 тыс. дес., и содержало не менее 1 млрд пудов марганцевой руды. Если же брать «площадь, занятую рудой, годной к разработке», то некоторые специалисты определяли ее только в 68 кв. верст: примерно 9 верст вдоль Цирквальского и Шукрутского ущелий и 7,5 версты поперек. А принимая во внимание ущелья, овраги и вымоины вдоль берегов рек, специалисты определяли площадь самих месторождений максимум в 38 кв. верст, из которых 15 кв. верст (1500 дес.) относили к богатым залежам, а 23 — к залежам, где руда требовала обогащения{1}.

Считается, что первым, кто обратил внимание на Чиатурское месторождение и начал его разработку, был известный грузинский поэт Акакий Ростомович Церетели, который привлек к этому делу своего родственника, князя Ивана Константиновича Багратион-Мухранского, занимавшего пост кутаисского губернатора{2}. «Время возникновения разработки месторождения, — говорится в одной из дореволюционных официальных справок, посвященных марганцедобывающей промышленности на Кавказе, — должно быть отнесено к 1879 г., когда в Чиатуры прибыли представители Круппа, общества железных рудников „Gute Hoffnung“ в Вестфалии и торгового дома „К. Вахтер и Ko“»{3}.

Марганцевую руду доставляли в Зестафони, из Зестафони в Поти, оттуда морем — за границу{4}.

В 1879 г. было добыто 0,06 млн пуд. руды, в 1880 г. — 0,5 млн; в 1881 г. — 0,7; в 1882 г. — 0,8; в 1883 г. — 1,0; в 1884 г. — 1,3; в 1885 г. — 3,6; в 1886 г. — 4,2; в 1887 г. — 3,2; в 1888 г. — 1,9; в 1889 г. — 4,2; в 1890 г. — 10,5; в 1891 г. — 6,8; в 1892 г. — 10,2; в 1893 г. — 10,5; в 1894 г. — 11,2; в 1895 г. — 7,2; в 1896 г. — 9,7; в 1897 г. — 11,2; в 1898 г. — 16,3; в 1899 г. — 34,1; в 1900 г. — 40,4; в 1901 г. — 22,9; в 1902 г. — 25,9; в 1903 г. — 23,0; в 1904 г. — 20,3; в 1905 г. — 20,9; в 1906 г. — 50,2; в 1907 г. — 40,8; в 1908 г. — 7,0; в 1909 г. — 36,5; в 1910 г. — 33,8; в 1911 г. — 28,6; в 1912 г. — 35,3; в 1913 г. — 59,2; в 1914 г. — 40,4 млн пуд.{5}.

В 1892 г. Чиатуры давали 85 % всего российского марганца и 38 % его мировой добычи, через 20 лет, в 1912 г., — соотвественно 70 и 58 %{6}. Следовательно, в конце XIX — начале XX в. более половины всего сталелитейного производства в мире зависело от марганцедобывающей промышленности России, в первую очередь Чиатур. Это придавало особое значение данной отрасли и связывало Чиатуры самыми теснейшими связями с мировым рынком и мировыми финансово-промышленными группировками[82].

Первоначально в марганцевую промышленность устремилось много мелких предпринимателей, затем наметилась тенденция к концентрации капитала. В 1899 г. 292 фирмами было добыто 34,1 млн пуд. руды, более половины всей добычи приходилось лишь на 40 предприятий{7}.

Иностранный капитал долгое время предпочитал заниматься скупкой и экспортом марганца и лишь затем тоже стал внедряться в сферу добычи. Особое значение в этом отношении имел 1904 г., когда свою деятельность на Кавказе начало германское «Акционерное общество Шальского союза горнопромышленников и владельцев копей в Гельзенкирхене»[83]{8}.

Как явствует из протокола общего собрания этого общества от 25 марта 1912 г., накануне Первой мировой войны самый крупный пакет акций имел Дойче банк — 25 млн марок, за ним следовали Дисконтогезельшафт — 18 млн и Дрезденер банк — 9 млн. Эти три кредитных учреждения концентрировали в своих руках акции на 52 из 94 млн. марок и таким образом держали в своих руках контрольный пакет акций. Среди частных акционеров этого общества находились такие германские предприниматели, как Гуго Стиннес и Соломон Оппенгейм{9}. В финансовых кругах России существовало мнение, что «одним из крупнейших акционеров этого общества» являлся «германский кайзер Вильгельм II», причем по сведениям, которыми располагал наместник на Кавказе граф И. И. Воронцов-Дашков, акции германского императора были «записаны на имя бывшего директора общества Тиссена»{10}. Представителем Гельзенкирхенского общества в России являлся Иван Спиридонович Персинаки{11}, а доверенным лицом — присяжный поверенный Лев Моисеевич Берлин{12}.

Вначале Гельзенкирхенское общество, точно так же, как и другие иностранные фирмы, занималось экспортом марганца из России. Однако оно появилось на марганцевом рынке тогда, когда здесь уже не было свободных ниш, поэтому его утверждение было связано с ожесточенной конкурентной борьбой. Преодолевая сопротивление, Гельзенкирхенское общество смогло не только утвердиться на марганцевом рынке, но и занять на нем особые позиции. Если в 1905 г. этим обществом было закуплено и вывезено за границу 5 % всего экспортируемого марганца, то в 1913 г. более 35 %{13}. Одновременно оно становится на путь скупки рудоносных земель. К началу Первой мировой войны французы имели в Шоропанском уезде около 70 дес. рудоносной земли, англичане — около 80, Гельзенкирхенское общество — почти 500 дес.{14}.

Когда началась война и возник вопрос о секвестировании Гельзенкирхенского общества, оказалось, что его акции принадлежат недавно возникшему шведскому обществу Винтервинкенс{15}, которое, с одной стороны, было связано с банкирской фамилией Валенбергов в Стокгольме{16}, а с другой — с семьей Нобелей в Петербурге{17}.

Первоначально единственным кредитным учреждением на Кавказе, которое могло финансировать добычу и экспорт марганца, являлся Тифлисский коммерческий банк{18}. Затем возникли Потийское общество взаимного кредита и Кутаисское общество взаимного кредита. В 1903 г. специальное совещание при Министерстве финансов постановило: «Поручить организацию комиссионной продажи марганца и выдачи ссуд марганцепромышленникам за руду, удовлетворяющую требованиям установленной марки, двум банкам — Русскому для внешней торговли и Азово-Донскому; при этом последний с открытием в ближайшем будущем своих отделений на Кавказе должен будет взять на себя организацию дела на месте добычи руды и ее отправки в порты вывоза, а Русский для внешней торговли банк, имеющий отделения за границей, примет на себя организацию самого экспорта марганцевой руды за границу»{19}.

До начала 90-х гг. XIX в. в Чиатурах производилась открытая добыча марганца. Затем стали закладывать штольни. С этого момента здесь появились горные инженеры. Едва ли не первым из них стал приглашенный на службу в 1892 г. Пинчеровским синдикатом Георгий Гаврилович Деканозов{20}. Г. Г. Деканозов был участником упоминавшегося выше кутаисского съезда грузинских студентов в 1892 г., затем проходил по делу о «Лиге свободы Грузии»{21}, позднее являлся одним из видных деятелей партии социалистов-федералистов и принимал участие в известной Парижской конференции революционных и оппозиционных партий 1904 г.{22} Широкую известность его фамилия получила в 1906 г., когда Департамент полиции опубликовал брошюру «Изнанка революции», из которой явствует, что в 1905 г. Г. Г. Деканозов был причастен к получению японских денег на революционное движение{23}.

Судьбу Г. Г. Деканозова не следует считать уникальной. Дело в том, что среди чиатурских марганцепромышленников с самого начала довольно широко были распространены не только оппозиционные, но и революционные настроения.

Отчасти это было связано с тем, что некоторые марганцепромышленники в молодости отдали дань увлечению революционными идеями. Так, по утверждению М. Г. Цхакаи, марганцепромышленниками стали участники революционных кружков 90-х гг. в Тифлисе Ражден Каладзе и Варфоломей Мосешвили{24}. Некоторые марганцепромышленники сами принимали участие в революционном движении. В качестве примера можно назвать братьев Кекелидзе, трое из которых (Бартоломе, Георгий и Датико) входили в состав местной большевистской организации, причем Георгий в 1911 г. был убит жандармами, а Датико умер в 1928 г. членом ВКП(б){25}.

Как мы уже знаем, одним из создателей «Месаме даси» был Иосиф Павлович Какабадзе{26}. Он родился в 1864 г., закончил три класса духовного училища и в 14 лет начал свою трудовую жизнь{27}. Определенное влияние на его судьбу оказало то, что его братья Илья и Нестор стали предпринимателями. В 1899 г. в списке 292 владельцев марганцедобывающих предприятий они занимали 31-е место{28}. Иосиф Павлович тоже приобщился к марганцепромышленной деятельности, неоднократно бывал за границей, овладел иностранными языками{29}, в то же время он продолжал участвовать в революционном движении. В частности, при его посредничестве транспортировалась «Искра»{30}. После II съезда РСДРП Иосиф Какабадзе стал меньшевиком{31}.

27-е место в списке марганцепромышленников в 1899 г. занимал Сачино Ростомович Вашадзе{32}. Сам он к революционному движению не имел никакого отношения, зато в нем участвовали его сыновья Александр (р. 1887){33}, Галактион (р. 1880){34} и Кимонтэ (р. 1872){35}. Когда С. Р. Вашадзе стало известно о революционной деятельности его сыновей, он «хотел покончить самоубийством», но затем смирился, и это, вспоминал А. С. Вашадзе, позволило «нам его дом в период подполья сделать убежищем нелегально работающих товарищей и хранилищем нелегальной литературы». Здесь же одно время размещалась подпольная типография Чиатурской организации РСДРП{36}.

«С нашей семьей, — отмечал К. С. Вашадзе, — частую связь имели и квартировались даже следующие товарищи: 1. Буду Мдивани, 2. Котэ Цинцадзе, 3. Вано Ломтатидзе, 4. Августула, 5. Мелитон Пилия, 6. Нестор Чхикваидзе, 7. Степко Инцкирвели, 8. Братья Окуджава, 9. Женщины Галдавадзе и Сулаквелидзе, 10. Некодимос Брегвадзе и многие другие»{37}.

Двоюродным братом Галактиона и Кимонте Вашадзе был Карп Спиридонович Модебадзе{38}. Он родился в 1873 г. в семье священника-дворянина и вместе с братом Платоном имел в Чиатурах 100 дес.{39} После окончания Кутаисского духовного училища обучался в Тифлисской духовной семинарии, где сошелся с Рожденом Каладзе и Михой Цхакаи, в 1893 г. был исключен из семинарии за участие в ученической забастовке{40}. Под руководством Г. Г. Деканозова освоил профессию горного техника и стал работать на марганцевых рудниках, одновременно играя видную роль в местной социал-демократической организации. В конце 1905 г. участвовал в Чиатурах в объединенном штабе боевых дружин, а затем вынужден был эмигрировать, жил в Брюсселе и Париже{41}.

Размещавшаяся в доме Вашадзе типография была перевезена сюда из дома другого марганцепромышленника, Уплиса Сисиевича Чачанидзе, который занимал в 1899 г. 24-е место по добыче марганцевой руды{42}. Характеризуя свое отношение к революционному движению, он позднее писал: «В моем доме в подвале был печатный станок, а в винном погребе (мелани) склад оружия. Все это было найдено казаками во время обыска в 1905 г. Из-за этого меня безжалостно избили, сожгли мой дом и дом моего племянника Якова Чачанидзе, меня арестовали и посадили в Кутаисскую тюрьму, где я просидел шесть месяцев»{43}.

Яков Чачанидзе полностью подтверждал эти факты: «В конце 1905 г. в подвале дома Уплиса Чачанидзе была устроена нелегальная типография», «оружие хранилось сначала в доме Уплиса Чачанидзе, потом было перенесено в мой дом. В моем винном погребе оружие пролежало три месяца, после чего по доносу одного шпиона было обнаружено полицией… В 1906 г. 12 января пластуны сожгли мой дом и дом моего дяди Уплиса Чачанидзе»{44}.

Видную роль в марганцепромышленном мире играл Николай Виссарионович Гогоберидзе. Дворянин по происхождению, он принадлежал к тому первому поколению грузинской интеллигенции, представители которого на рубеже 50–60-х гг. XIX в. в поиске знаний отправились в Петербург и здесь не только приобщились к революционному движению, но и получили первое боевое крещение в студенческих волнениях 1861 г. В круг друзей Н. В. Гогоберидзе входили Виссарион Гогоберидзе, Николай Джабадари, Давид Кипиани, Илья Чавчавадзе. Он был в близких отношениях с Н. А. Добролюбовым и Л. Ф. Пантелеевым{45}. К этому же кругу лиц принадлежали Н. Я. Николадзе, Г. Е. Церетели и некоторые другие.

Получив образование, Н. В. Гогоберидзе посвятил себя марганцепромышленному бизнесу. В 1899 г. он замыкал вторую десятку крупнейших чиатурских марганцепромышленников{46} и был одним из крупнейших экспортеров марганца{47}. В то же время Н. В. Гогоберидзе продолжал поддерживать отношения с радикально настроенной интеллигенцией, и его дом, по утверждению М. Г. Цхакая, использовался как явочная квартира{48}.

Пятым в списке марганцепромышленников в 1899 г. фигурировал князь Петр Георгиевич Цулукидзе{49}. В 70-е гг. XIX в. он тоже принимал участие в народническом движении, ведал народнической библиотекой в Тифлисе{50}. Посвятив себя предпринимательской деятельности, он тоже не порвал связи со своими вчерашними товарищами и, по данным охранки, в начале XX в. был связан с партией социалистов-федералистов{51}.

Летом 1905 г. на страницах «Тифлисского листка» появилась следующая публикация:

«Чиатури (Шоропанский уезд). На днях четыре вооруженных злоумышленника напали на управляющего одним иностранным торговым домом г. Персенока, когда он, получив из почтовой конторы 15 000 рублей, шел домой. Злоумышленники, ранив потерпевшего, успели похитить 10 000 рублей. Население, возмущенное этим дерзким преступлением, само преследовало грабителей, причем ранили одного злоумышленника, а остальных задержали. Похищенные деньги найдены на расстоянии одной версты от Чиатури в лесу и возвращены потерпевшему. Задержанные грабители будут судимы народным судом»{52}.

Как явствует из воспоминаний, в данном случае в качестве грабителей выступали местные меньшевики. Воспоминания позволяют уточнить и личность потерпевшего. Им был управляющий чиатурской конторы германской марганцепромышленной фирмы «Гельзенкирхенское общество» И. С. Персинаки. Но еще более важно то, что, по свидетельству Галактиона Вашадзе, розыск «злоумышленников» был организован не местным населением, а И. В. Сталиным{53}.

Об этом же писал и Н. Рухадзе: «На управляющего немецкой фирмой общества „Гельзенкирхен“ И. Персинаки днем, когда он выносил деньги из почты, напали какие-то грабители и отняли у него 11 тысяч рублей. Товарищ Сталин поручил нам, рабочим, найти и деньги, и грабителей. Так и случилось. В течение одного часа и деньги были найдены, и грабители арестованы. Деньги немедленно были переданы по назначению. Грабителей же (три человека) народный суд, выбранный рабочими, судил под открытым небом в присутствии рабочих и присудил их к ссылке в Россию на пять лет. Полиция не посмела вмешаться в это дело»{54}.

Обычно революционные организации брали под защиту от рэкета тех предпринимателей, которые оказывали им материальную поддержку. Это дает основание утверждать, что в 1905 г. И. С. Персинаки принимал участие в финансировании чиатурской организации большевиков.