Совершенно другой мир
Совершенно другой мир
Между тем за стенами семинарии находился другой мир. От него как китайской стеной воспитанники были отгорожены запретами. И чем более строгими были они, тем заманчивее представлялся этот мир. Одних семинаристов тянуло на улицы города, по которым соблазнительно стучали каблучки женских туфелек, других звали к себе насытить чрево или насладиться стаканом вина базары и духаны, третьих манили запрещенной в Семинарии светской литературой книжные лавки и библиотеки.
Как относился ко всем этим соблазнам Сосо, мы не знаем. Но есть сведения, что до него доходили отрывочные и поначалу не совсем понятные ему слухи о существовании совершенно другого мира, в котором жили люди, отрекшиеся отличного счастья и посвятившие себя не служению богу, а борьбе за изменение того общества, в котором он жил.
Такие люди существовали всегда. И всегда, то затихая, то обостряясь, в обществе шла и идет борьба за его изменение. На Кавказе с начала XIX в. она дополнялась стремлением к независимости от России. Уже в 1804 г. здесь вспыхнуло антирусское восстание, центром которого был Горийский уезд и в котором, по всей видимости, принимал участие Заза Джугашвили{1}. А в 1832 г. был раскрыт антирусский заговор, к которому оказались причастны многие представители грузинской аристократии{2}.
Общественное движение в России берет начало с декабристов, на Кавказе — с первого поколения грузинских студентов, которые появились в Петербурге в середине XIX в. и здесь получили революционное крещение. Особую известность среди них позднее приобрели Николай Яковлевич Николадзе, Георгий Ефимович Церетели и князь Илья Григорьевич Чавчавадзе{3}.
По свидетельству М. Цхакия, в 80-х гг. в Тифлисе существовало «два-три народнических кружка», которые в 1886 г. отважились выступить с воззванием «О Кавказской федерации»{4}. К числу тифлисских народников этого периода принадлежали А. М. и П. М. Аргутинские-Долгоруковы, А. А. и И. А. Вермишевы, С. А. Дандуров, И. С. Джабадари, С. В. Джибладзе, А. В. Домбровская, А. Б., З. Б. и Я. Б. Евангуловы, А. М. Калюжный, О. С. Любатович, В. С. Мосешвили, А. Окуашвили, А. Н. Пурцеладзе, И. Рамишвили, Н. А. Худадов, М. Г. Цхакая, Г. А. Читадзе, З. И. Чичинадзе, З. и М. Чодришвили и некоторые другие{5}. С 1890 по 1893 г. в Тифлисе жил автор известной в свое время книги «Положение рабочего класса в России» Василий Васильевич Берви-Флеровский{6}, в 1891–1893 гг. — бывший народоволец Николай Михайлович Флеров{7}.
К этому кругу лиц принадлежала дочь управляющего Тифлисским отделением Государственного банка Владимира Ивановича Кайданова[17]{8} Ольга, ставшая женой младшего сына В. В. Берви-Флеровского, профессора Юрьевского университет, Николая Васильевича Берви[18]{9}. 17 октября 1885 г. она открыла в Тифлисе женскую вечернюю школу, а 20 сентября 1888 г. — «Дешевую библиотеку» для народа{10}. Позднее при ее участии возникла «Комиссия народных чтений», приступившая к популяризации научных знаний{11}. Характеризуя свою деятельность, О. В. Кайданова заявляла, что таким образом она надеется подготовить «борцов за справедливость»{12}.
На рубеже 80–90-х гг. XIX в. на Кавказе зарождается тенденция к консолидации революционно настроенных элементов и образованию политических партий.
В 1887 г. в Женеве вышел первый номер газеты «Гнчак» («Колокол»), редакция которой стала ядром армянской революционной партии под тем же названием{13}. Почти одновременно с формированием партии «Гнчак», которая со временем эволюционировала к марксизму, стала складываться другая армянская революционно-демократическая партия. Она возникла в Тифлисе в 1890 г. и получила название «Дашнакцутюн», что по-армянски означает «Союз»{14}.
26–29 июня 1892 г. в Кутаисе состоялся студенческий съезд, на котором был «рассмотрен вопрос о необходимости установить между окончившими курс студентами такую организацию, благодаря которой можно было бы основать общий руководящий союз», и «об участии грузин в русской организации, стремящейся к уничтожению абсолютизма»{15}. Обсуждению конкретной программы действий в этом направлении было посвящено последнее, третье, конспиративное заседание, которое, по предположению жандармов, проходило на квартире князя Давида Александровича Микеладзе{16}. Бывший вольнослушатель Московского университета, он некоторое время жил за границей и участвовал там вместе с Н. Я. Николадзе и П. А. Измайловым в издании журнала «Знамя»{17}.
Почти сразу же после «студенческого съезда» произошли два важных события. В том же году была сделана попытка создания «Лиги свободы Грузии», которая ставила перед собой цель «доставить кавказским народностям возможность создать независимость и объединить их в одну федерацию». Один из путей достижения данной цели автор программы «Лиги», бывший воспитанник Тифлисской духовной семинарии Ной Жордания, видел в «пропаганде среди рабочих»{18}. Тогда же в селении Зестафони Шоропанского уезда Кутаисской губернии, являвшемся центром марганцедобывающей промышленности на Кавказе, возникает организация, члены которой считали необходимым повернуться лицом к рабочему классу.
Первоначальное ядро этой организации составили агроном Евгений Вацадзе, вернувшийся из штрафных рот, бывший воспитанник Тифлисской духовной семинарии Сильвестр Виссарионович Джибладзе, марганцепромышленник Иосиф Павлович Какабадзе, сын священника Дмитрий Евктимович Каландарашвили, начинающий писатель Эгнате Ингорква (Ниношвили), бывший студент Харьковского ветеринарного института Николай (Карл) Семенович Чхеидзе{19}.
Летом 1892 г. эти шесть человек собрались на совещание и приняли решение о необходимости создания революционной организации, которая позднее с легкой руки Г. Е. Церетели получила название «Месаме даси», что означает «третья группа»{20}. 25 декабря 1892 г. в Зестафони на квартире И. П. Какабадзе состоялось второе, расширенное совещание этой группы, в котором, по свидетельству М. Г. Цхакаи, участвовало уже около 20 человек. Пока удалось установить фамилии 12 из них. Кроме шести уже названных лиц это были Исидор Квицаридзе, Исидор Рамишвили, Арсен Цитлидзе, Миха Цхакая и Тедо Сохокия. С этой организацией были связаны обучавшиеся тогда в Варшаве и являвшиеся членами «Лиги свободы Грузии» Н. Н. Жордания и Ф. И. Махарадзе{21}.
Весной 1893 г. в Тифлисе было проведено еще одно совещание. Если верить М. Цхакае, оно избрало бюро организации из трех человек. Ими стали Степан Алексеевич Дандуров (армянин), Николай Михайлович Флеров (русский) и Михаил Григорьевич Цхакая (грузин){22}. Что представляли к этому времени взгляды М. Г. Цхакая — нам неизвестно, но Н. М. Флеров и С. А. Дандуров еще оставались народниками{23}.
Избранное бюро решило начать свою деятельность с того, чтобы взять под контроль существовавшие в Тифлисе ученические кружки самообразования и придать им политическую направленность. Один из таких кружков существовал в Учительском институте, его возглавлял Андро Лежава{24}, другой — в Тифлисской духовной семинарии. Последний кружок до 1891 г. собирался на квартире Ф. Махарадзе, а после его отъезда в Варшаву у А. Г. Сологошвили{25}. Этот кружок был связан с М. Г. Цхакаей и в декабре 1893 г. сыграл важную роль в организация забастовки воспитанников Тифлисской духовной семинарии{26}.
Деятельность, начатая «Месаме даси», захлебнулась в самом начале. В 1893 г. после окончания Учительского института Тифлис покинул А. М. Лежава{27}, а после декабрьской забастовки того же года в семинарии — М. Г. Цхакая{28}, в результате оба ученических кружка распались. В том же году из Тифлиса в Харьков перебрался Н. М. Флеров. Исчез с горизонта С. А. Дандуров{29}. И едва только созданное, бюро «Месаме даси» прекратило свое существование.
Поставив перед собой задачу придать кружкам самообразования политический характер, члены «Месаме даси» сделали попытку организовать доставку на Кавказ нелегальной литературы. Решение этой задачи было возложено на учившихся в Варшаве Н. Жорданию и Ф. Махарадзе{30}. Однако первый же транспорт нелегальной литературы, который был организован ими с помощью польских социалистов (И. Миль и др.), провалился{31}. Ф. Махарадзе оказался в тюрьме, Н. Жордания вынужден был уехать за границу{32}. Вскоре по коммерческим делам за границу отправился И. П. Какабадзе{33}. 12 мая 1894 г. скончался Э. Ниношвили{34}. Н. С. Чхеидзе переселился в Батум{35}, а Д. Е. Каландарашвили вернулся в свою деревню{36}.
В результате оформившееся в Зестафони ядро «Месаме даси» Распалось. Но именно в этот момент, не позднее лета 1895 г., идея «укрепления нового сборища» получила поддержку со стороны Г. Е. Церетели. 17 июня он обратился к Н. Н. Жордании с письмом, в котором писал: «Моя обязанность — поработать для укрепления нового сборища, поэтому я хочу всех, кто борется на экономической и политической почве, соединить в одну группу». «Экономическая борьба наша, — писал он далее, — вместе с тем и борьба за свободу нации»{37}. Центром, объединяющим «всех, кто борется на экономической и политической почве», становится редактируемая Г. Е. Церетели газета «Квали»{38}.
А пока отдельные представители грузинской интеллигенции еще только начинали поворачиваться лицом к рабочему классу, на Кавказе возникают первые рабочие кружки.
Особую роль в этом отношении сыграл Федор Ермолаевич Афанасьев. Он родился в селении Манглис Тифлисской губернии и был сыном николаевского солдата. Получив домашнее образование, долгое время служил механиком в магазине швейных машинок Зингера. В 80-е гг. познакомился с А. М. Калюжным, который приобщил его к народничеству{39}. Проявив интерес к общественной жизни, Ф. Е. Афанасьев стал приобретать книги «тенденциозного» характера, в результате чего возникла редкая общественно-политическая библиотека «до полутора тысяч экземпляров»{40}.
Квартира Ф. Е. Афанасьева стала превращаться в политический салон, через который до 1897 г. прошло около 200 человек{41}. Одним из читателей его библиотеки был живший тогда в Тифлисе и делавший самые первые шаги в литературе А. М. Пешков (Горький). Среди тех, кто посещал квартиру Ф. Е. Афанасьева, были и рабочие, из числа которых следует назвать Федора Ивановича Майорова и Ивана Матвеевича Маругина. Ф. И. Майоров появился у Ф. Е. Афанасьева в 1892 г. и в конце того же — начале следующего года создал в железнодорожных мастерских кружок самообразования, одним из членов которого стал будущий тесть И. В. Сталина Сергей Яковлевич Аллилуев{42}.
Тогда же под руководством И. М. Маругина возник рабочий кружок в депо, в который входили около 12 человек. Из числа членов этого кружка нам пока известен лишь Константин Тадеозович Двали, двоюродная сестра которого, Като Сванидзе, стала первой женой И. В. Джугашвили{43}.
В конце 1893 г. Ф. Е. Афанасьев решил создать кружок для изучения марксизма. В него были приглашены С. Я. Аллилуев, Ф. И. Майоров, И. М. Маругин, помощник машиниста на железной дороге П. Идзиковский и некоторые другие{44}. Однако, как признавался позднее С. Я. Аллилуев, из этой затеи ничего не вышло. Недостаток образования не позволил членам кружка освоить новое учение. Поэтому очень скоро его деятельность в данном направлении стала угасать{45}. Но она продолжалась в другом направлении — просветительском. По воспоминаниям Ивана Стуруа, С. Я. Аллилуев и Ф. И. Майоров создали в депо рабочую библиотеку, учредили при участии А. Б. Евангулова Общество трезвости, стали организовывать театральные представления и беседы с рабочими на научные темы, пытались приобщить грузинских рабочих к чтению произведений русских писателей{46}. Вокруг них начали группироваться наиболее грамотные рабочие, многие из которых позднее активно участвовали в политической борьбе.
Потерпев неудачу с организацией рабочего кружка, Ф. Е. Афанасьев в начале 1894 г. создал кружок изучения марксизма, членами которого стали представители интеллигенции: учительница Анна Адольфовна Киселевская (Зильберштейн){47}, студент Учительского института Михаил Иосифович Климиашвили, преподаватель Школы садоводства Коки, ученик Землемерного училища Станислав (Юстус) Ренингер, выпускник ремесленного училища Василий (Васо) Григорьевич Цабадзе{48}.
Необходимую литературу, которой не было у Ф. Е. Афанасьева, члены этого кружка брали из других личных библиотек. Некоторую помощь в этом отношении им оказывал бывший народник Антон Николаевич Пурцеладзе{49}, внук того самого священника Иосифа Пурцеладзе{50}, в показаниях которого фигурировал Заза Джукашвили{51}.
Весной 1894 г. заболел и уехал в Крым М. И. Климиашвили{52}. Вскоре закончил училище и покинул Тифлис С. Ренингер{53}. В 1896 г. отправилась в Петербург Анна Киселевская{54}. И этот кружок Ф. Е. Афанасьева тоже распался.
Однако его библиотека по-прежнему продолжала существовать и пользоваться популярностью. Более того, летом 1897 г. была сделана попытка пополнения ее за счет нелегальной литературы. Но едва ли не первая же посланная на имя Ф. Е. Афанасьева посылка с запрещенными книгами была вскрыта, после чего 19 июня 1897 г. у него на квартире последовал обыск{55} и 20 июня началось следствие{56}, которое продолжалось около двух лет{57}. По этому делу проходили многие лица, связанные с Ф. Е. Афанасьевым, в частности А. М. Пешков (Горький){58}.
Несмотря на то что в 1896 г. кружок Ф. Афанасьева окончательно распался, именно этот год позднее рассматривался как поворотная веха в формировании социал-демократического движения на Кавказе. «Социал-демократическое движение в Грузии, — отмечалось в 1901 г. на страницах нелегальной газеты „Брдзола“, — явление недавнее, ему всего лишь несколько лет, точнее говоря, основы этого движения были заложены только в 1896 г.»{59}.
Что же произошло в этом году?
Если первые рабочие кружки состояли в основном из русских рабочих, то в середине 90-х гг. возник первый рабочий кружок, состоявший из грузин. Его организатором стал Васо Цабадзе{60}. Членами созданного им кружка были Арчил Аравиашвили, Миха Бочаридзе (Бочаришвили), Давид Двали, Илико Копалейшвили, Аракел Окуашвили, Давид Ростомашвили, Вано Стуруа, Георгий Чхеидзе и Захарий Чодришвили{61}.
В вопросе о времени возникновения этого кружка нет единства. Разброс мнений составляет около полутора лет: от середины 1895 до конца 1896 г.{62} Объяснение подобных расхождений, по всей видимости, следует искать не только в памяти отдельных мемуаристов, но и в том, что разные лица стали членами этого кружка в разное время. Иначе говоря, процесс его организационного оформления растянулся более чем на год.
Характеризуя появление этого кружка, необходимо учитывать не только скромный уровень марксистских познаний В. Цабадзе, но и его ограниченные возможности, связанные с получением марксистской литературы. Неудивительно поэтому, что первоначально возглавляемый им кружок имел общеобразовательный характер. Положение дел стало меняться только тогда, когда в Тифлисе появились первые революционеры, имевшие не только хорошую марксистскую подготовку, но и необходимые связи в революционных кругах за пределами Кавказа.
Одним из них был инженер Осип Аркадьевич (Иосиф Шмиелевич) Коган, получивший позднее известность под фамилией Ерманский.
О. А. Коган родился в 1866 г. в Аккермане Бессарабской губернии в семье ремесленника{63}. В 1887 г., будучи студентом Новороссийского университета, принял участие в студенческих беспорядках, за что был выслан на Кавказ. Здесь некоторое время жил в Кутаиси, где познакомился с бывшим тогда еще гимназистом Н. С. Чхеидзе. В 1888 г. получил разрешение отбывать гласный надзор полиции на родине. В Аккермане стал членом марксистского кружка, в который входили Давид Борисович Гольдендах (Рязанов), С. К. Розенблит, братья Георгий и Ипполит Яковлевичи Франчески, Вергилий Леонович Шанцер (партийная кличка Марат){64}. С 1891 по 1895 г. О. А. Коган учился в Цюрихском политехническом институте. За границей он познакомился с членами группы «Освобождение труда», а также с некоторыми другими политическими эмигрантами, из числа которых следует назвать Виктора Константиновича Курнатовского.
Сын врача, В. К. Курнатовский родился в Риге, в 1886 г. поступил на естественное отделение физико-математического факультета Петербургского университета и уже в следующем году был исключен из него по подозрению в связях с народовольческой группой А. И. Ульянова. Став в 1888 г. студентом Московского университета, он здесь приобщился к марксизму, в марте 1889 г… был арестован и выслан в Архангельскую губернию, по окончании ссылки уехал за границу, где тоже поступил в Цюрихский политехнический институт{65}.
Вместе с В. К. Курнатовским О. А. Коган принял участии в создании «Союза русских социал-демократов за границей» и стал одним из его представителей на Цюрихском конгрессе II Интернационала{66}.
Когда О. А. Коган в 1895 г. вернулся в Россию, он хотел поселиться в Москве, где у него были знакомые Вера Михайловна Величкина и ее жених Владимир Дмитриевич Бонч-Бруевич, но из-за отказа полиции в прописке вынужден был отправиться на Кавказ. Здесь он получил место на строительстве Карской железной дороги{67}.
В Тифлисе О. А. Коган сблизился с бывшими народниками князем А. М. Аргутинским-Долгоруковым, И. С. Джабадари, А. Б. Евангуловым (имеются сведения, что некоторое время жил у него на квартире), Г. Ф. Здановичем, А. М. Калюжным, О. С. Любатович, Н. А. Худадовым, а через них с О. В. Кайдановой и таким образом вышел как на «Дешевую библиотеку», так и на «Комиссию народных чтений». Это позволило ему познакомиться с наиболее передовыми рабочими{68}.
Вскоре в Тифлисе появился И. Я. Франчески. Он родился 17 февраля 1870 г. в Одессе{69} и был сыном преподавателя французского языка, итальянца по происхождению{70}. И. Я. Франчески участвовал в том самом марксистском кружке в Аккермане, в который входил О. А. Коган{71}. После того как этот кружок распался, И. Я. Франчески уехал в Москву. Сюда осенью 1894 г. приехала сестра О. А. Когана Хая. По всей видимости, она приняла крещение, получила новое имя — Клара и под этим именем стала женой И. Я. Франчески{72}.
В Москве супруги Франчески вошли в кружок М. Н. Котова, членами которого кроме них и Г. Я. Франчески были А. А. Жардецкая, А. Ш. Коган, К. А. Новгородцева, П. Ф. Теплов, С. Л. Франк, Б. Д. Фридман и еще около 10 человек. С этим кружком были связаны Н. С. Баранская, А. Н. Гесслер, Л. Н. Раевский, З. А. Серебрякова и некоторые другие{73}.
Вскоре И. Я. Франчески попал в поле зрения жандармов и был привлечен к переписке по делу о кружке Павла Оленина и Виктора Захлыстова, состоявшем в связях с петербургской организацией «Группа народовольцев»[19]{74}. Приговоренный к трем годам гласного надзора полиции в Аккермане{75}, он получил возможность отбывать назначенный ему срок в Тифлисе, куда к брату уехала его жена{76}. В том же году на Кавказ перебрался и Г. Я. Франчески, но поселился не в Тифлисе, а в Батуме{77}.
О. А. Коган и И. Я. Франчески не знали грузинского языка, поэтому первоначально могли ориентироваться лишь на русскоязычных рабочих. Их положение изменилось, когда в Тифлисе появился Иван Иванович Лузин.
И. И. Лузин родился 7 января 1869 г. в Тамбовской губернии в семье крестьянина, который в поисках заработка отправился на юг, начал заниматься коммерцией и вскоре разбогател. В 1877 г. он поселился в Тифлисе, затем перебрался в Кутаис. Здесь, будучи гимназистом, И. И. Лузин познакомился с Н. С. Чхеидзе и О. А. Коганом{78}.
В 1890 г. И. И. Лузин поступил в Московский университет, но в следующем году был арестован, приговорен Особым совещанием к ссылке на пять лет и выслан в Архангельскую губернию{79}. Здесь он познакомился с В. К. Курнатовским, приобщившим его к марксизму{80}, а также с учительницей местной сельской школы А. А. Жардецкой, с которой позднее, когда она перебралась в Москву, некоторое время состоял в переписке{81}. Через нее он имел возможность заочно познакомиться с братьями Франчески{82}. С 1892 по 1894 г. И. И. Лузин отбывал воинскую повинность, а с 1894 по 1896 г. — остающийся срок ссылки{83}. В этот период он познакомился с новым ссыльным — А. П. Скляренко (Поповым){84}, который принадлежал к первому поколению русских марксистов и являлся одним из учителей В. И. Ульянова (Ленина){85}.
Срок ссылки И. И. Лузина закончился 19 июня 1896 г.{86}, 30 июня он выехал из Холмогор в Архангельск, 17 июля из Архангельска отправился на юг{87} и в августе, не позднее 11-го числа, прибыл в Тифлис{88}.
В начале 1897 г. в Тифлисе появился врач Александр Николаевич Шатилов. Уроженец Тифлиса, он провел юность в Кутаиси и здесь в 1887 г. закончил ту же самую гимназию, в которой обучались И. И. Лузин и Н. С. Чхеидзе{89}. По окончании гимназии A. Н. Шатилов поступил на медицинский факультет Московского университета, а в 1891 г. перевелся в Юрьевский (Дерптский). В Юрьеве он вошел в состав марксистского кружка, которым руководил уже упоминавшийся ранее В. Л. Шанцер (Марат). Закончив университет и с апреля 1897 г. поселившись в Тифлисе, А. Н. Шатилов через некоторое время встретил здесь «товарища по гимназии» И. И. Лузина, а также знакомых ему со слов В. Л. Шанцера О. А. Когана и И. Я. Франчески и вошел в состав формировавшейся Тифлисской социал-демократической организации{90}.
По одним данным, в 1896{91}, по другим — в 1897 г.{92} из столицы в Тифлис за участие в петербургском «Союзе борьбы за освобождение рабочего класса», одним из руководителей которого являлся B. И. Ульянов (Ленин), был выслан рабочий Николай Гурьевич Полетаев{93}.
Так в 1895–1896 гг. в Тифлисе появились первые марксисты, которые достаточно хорошо были знакомы с новым учением и имели разветвленные связи за пределами Кавказа, позволявшие им получать не только информацию о рабочем движении, но и необходимую нелегальную литературу.
Позднее А. Окуашвили специально отмечал большую их роль «в деле насаждения марксистских идей и создания социал-демократической организации в Тифлисе». «Первый рабочий социал-демократический кружок, основанный под руководством Васо Цабадзе, — подчеркивал он, — организовался под непосредственным идейным влиянием Когана и Ивана Лузина»{94}. С их появлением связывал поворот в зарождении социал-демократического движения и Вано Стуруа{95}.
Желание О. А. Когана и его единомышленников начать марксистскую пропаганду среди рабочих первоначально не встретило поддержки со стороны В. Цабадзе. «Коган, — отмечал М. И. Климиашвили, — захотел работать в железнодорожных мастерских, но Васо Цабадзе был против и не пустил его туда», более того, «Васо предпринял против Когана чуть ли не крестовый поход»{96}.
Несмотря на это, О. А. Когану удалось установить связи с рабочими и создать два кружка. «В эти кружки, — вспоминал он, — входили, с одной стороны, русские рабочие, высланные из Питера: рабочий Путиловского завода Н. Г. Полетаев (впоследствии депутат Государственной Думы, большевик), рабочие и машинисты Кавказской железной дороги — Маругин, Идзиковский, Майоров и др., с другой стороны, грузинские рабочие: Аракел, Кавтарадзе и др.»{97}.
Нетрудно заметить, что почти все названные О. А. Коганом русские рабочие, за исключением Н. Г. Полетаева, до этого были связаны с Ф. Е. Афанасьевым.
Ранее уже отмечалось, что первоначально кружок В. Цабадзе имел общеобразовательный характер. Имеются сведения, что подобный характер рабочие кружки сохраняли вплоть до 1897 г. и «все… были связаны с воскресной школой»{98}. По всей видимости, положение дел в этом вопросе стало меняться только после того, как в 1896 г. О. А. Коган побывал в Европейской России и по возвращении обратно сумел через свою знакомую Елизавету Николаевну Федорову{99} получить первую партию нелегальной литературы{100}.
Некоторое представление о том, что это была за литература, дают воспоминания Вано Стуруа. «Мы, — вспоминал он, — восхищались брошюрами „Кто чем живет“ Дикштейна, „8-часовой рабочий день“, „Что нужно знать и помнить каждому рабочему“ и т. д. Принялись за Свидерского, „Краткий курс экономической науки“ Богданова и т. д.»{101}.
Еще на стадии общеобразовательной деятельности кружка В. Цабадзе стало обнаруживаться, что его организатору не хватает знаний. Поэтому уже зимой 1896/1897 гг. члены кружка сами стали приглашать к себе для занятий отдельных представителей местной радикальной интеллигенции{102}. Так среди пропагандистов оказались С. Джибладзе и Ф. Махарадзе{103}.
Эти занятия конспирировались настолько, что, когда в начале 1897 г. Ф. Махарадзе стал покидать Тифлис и решил передать С. Джибладзе свой рабочий кружок, оказалось, что они параллельно занимались с одними и теми же рабочими. Только после этого рабочие решили поставить В. Цабадзе в известность о желании иметь в качестве своего руководителя С. Джибладзе{104}. «Васо Цабадзе больше не мог удовлетворять возросшие требования железнодорожных рабочих», вспоминал М. И. Климиашвили, и «они пригласили для работы в Тбилиси Силибистро Джибладзе»{105}. А поскольку весной — летом 1897 г. С. Джибладзе находился в филлоксерной партии[20], то встать во главе рабочего кружка он мог только осенью 1897 г.{106}.
Между тем когда осенью 1897 г. С. Джибладзе снова появился в Тифлисе, сюда вернулись из деревни Ладо Кецховели{107}, из-за границы — Ной Жордания{108}. Последний получил предложение Г. Е. Церетели взять в свои руки редактирование «Квали»{109}. После ряда совещаний Н. Жордания с товарищами у себя на родине, в селении Ланчхуты Озургетского уезда Кутаисской губернии{110}, в Кутаисе{111}, Батуме{112} и, наконец, 6 декабря 1897 г. в Тифлисе{113} было решено принять предложение Г. Е. Церетели и сделать «Квали» легальным марксистским органом, причем в качестве представителя от русской части складывавшийся социал-демократической организации в редакцию был введен И. И. Лузин{114}.
С этого момента редакция «Квали» стала руководящим центром рождавшейся в Тифлисе социал-демократической организации, а Н. Жордания — фактически ее лидером. Укреплению его позиций способствовало то, что в 1898 г., спасаясь от преследования жандармов, О. А. Коган вынужден был покинуть Тифлис{115}, а И. И. Лузин и братья Г. Я. и И. Я. Франчески оказались за решеткой{116}.
Основное внимание редакции «Квали» было обращено на расширение своей аудитории, поэтому с 1898 г. она предпринимает активные усилия, направленные на создание новых рабочих кружков. Некоторое представление об этом дают имеющиеся в нашем распоряжении сведения о праздновании 1 мая. «Первая маевка, — вспоминал один из ее участников, — была организована у нас в 1897 г. подпольным кружком РСДРП, работавшим в то время в мастерских. Собрались мы небольшой группой в доме Шатиловй, в Ленинском районе»{117}. В 1898 г. в праздновании 1 мая принимало участие около 35 человек{118}, в 1899 г. — около 70 человек{119}.
С одной стороны, эти цифры свидетельствуют о постепенном расширении рядов социал-демократической организации, с другой стороны, о том, что вплоть до конца 90-х гг. она объединяла в своих рядах незначительную горстку сторонников новых идей.