Глава 3 Крестьянская война охватывает огромную территорию

Глава 3

Крестьянская война охватывает огромную территорию

Как брошенный в воду камень вызывает концентрические круги расходящихся волн, так и действия Главной армии Пугачева, осаждавшей Оренбург, обусловливали распространение восстания на север и юг, на запад и восток от эпицентра Крестььянской войны, заливавшей неудержимым валом Поволжье и Прикамье, Урал и Западную Сибирь.

Восстание, поднятое Пугачевым, всколыхнуло и степи Казахстана: кочевья казахов начинались совсем недалеко от Усихи и хутора Толкачевых, от Талового Умета и Яицкого городка. До нас дошли известия о том, что еще до начала восстания Пугачев побывал у хана казахского Младшего Жуза Нуралы и вел с ним какие-то переговоры. Уже 18 сентября Пугачев в манифесте, обращенном к казахам, жаловал их «землею, водою и травами», обещал им волю и ждал от них присылки «двухсот человек военных людей». Нуралы колебался, но брат его Дусалы-султан прислал к Пугачеву отряд джигитов во главе со своим сыном Сайдалы-султаном, принявшим участие в действиях восставших против правительственных войск. Между тем казахи начали набеги на окраинные форпосты с целью захвата пленных и угона скота. Опасаясь роста социального брожения среди казахов, Нуралы, а за ним и другие ханы стали откочевывать в глубь степей, подальше от районов Крестьянской войны. Но и эти меры не помогли. Нуралы жаловался, что подданные его не слушают, «а причиною тово злодей, именующий себя императором Петром III».

Самое активное участие принимали в Крестьянской войне башкиры. На исходе сентября Пугачев в своем манифесте пожаловал их «всем тем, что вы от единаво бога просите». В первые же дни осады Оренбурга к Пугачеву пришли многочисленные башкирские отряды, в том числе отряд Кинзи Арсланова. Верный соратник Пугачева возглавил башкир, входивших в состав пугачевского войска, осаждавшего Оренбург. В начале ноября у деревни Юзеевки на сторону восставших перешел большой отряд под предводительством Салавата Юлаева.

Поднялся трудовой люд всех четырех дорог Башкирии: Казанской, Сибирской, Ногайской, Осинской. Восстали мищари (мещеряки), татары и др. Восстание поддерживали целые волости, нередко во главе со старшинами, которые, выступив против царских властей и заводчиков, думали таким образом вернуть себе захваченные ими земли. Если старшины не примыкали к восстанию, рядовые жители деревень и волостей действовали самостоятельно. К середине ноября под Оренбургом насчитывалось более 5 тыс. повстанцев-башкир под руководством Кинзи Арсланова. Тогда же в Берду прибыл мещерский сотник Канзафар Усаев, деятельный предводитель, умевший «по-татарски и по-русски грамоте читать и писать». В ставку Пугачева явился и сотник Качкин Самаров. Получив приказы от Пугачева и Кинзи Арсланова, они направились в Башкирию, где успешно действовал самый молодой полковник повстанческого войска двадцатилетний Салават Юлаев.

Однако часть старшин осталась верной правительственному лагерю. Разжигалась и национальная вражда. Нередко русские, башкирские и мещерские отряды армии Пугачева действовали разрозненно. Пугачев направил в Башкирию яицкого казака Ивана Никифоровича Зарубина-Чику. Берда находилась далеко от Уфы, и нужен был новый центр восстания. Участник восстания яицкого казачества 1772 г., стойкий, энергичный, умный, он должен был взять в свои руки руководство восстанием в Башкирии. Зарубин-Чика сделал своей ставкой деревню Чесноковку под Уфой, куда еще в ноябре подошел отряд башкир, татар и марийцев. Здесь он развернул энергичную деятельность и вскоре фактически стал руководителем Крестьянской войны в Приуралье, на Урале и в Западной Сибири, а Чесноковка превратилась во вторую Берду со своим штабом, выпускавшим приказы и наставления, снабженные печатями «графа Чернышева», как именовал себя Зарубин-Чика. Всюду устанавливалась новая власть, избирались атаманы и есаулы. Они должны были выполнять приказы Пугачева и Зарубина-Чики, пополнять ряды повстанцев, ведать казной, творить суд и т. д. Во всем чувствовалась твердая рука «графа Чернышева».

К Чесноковке сходились башкиры, мищари, татары, чуваши, удмурты, русские дворцовые, помещичьи и экономические крестьяне, работные люди уральских заводов, табынские и нагайбакские казаки, беглые солдаты. Численность войск восставших под Уфой доходила до 12 тыс. человек. Зарубин не раз обращался к властям Уфы с предложением сдать город. Получив отказ, 23 декабря 1773 г. и 25 января 1774 г. повстанцы пытались штурмом овладеть Уфой, но неудачно.

Жители Уфы, испытывая острую нужду в хлебе, соли, топливе, в результате вылазок войска гарнизона добывали необходимое, так как полной изоляции города не было, хотя кольцо осады стягивалось все туже.

На огромной территории, охваченной Крестьянской войной, Зарубин-Чика организовывал органы власти восставших, посылал своих атаманов в разные края, к нему присоединялись все новые отряды, приходившие из разных мест и земель. В Чесноковку приходили работные люди Боткинского и Рождественского заводов, из-под Казани, Перми и Западной Сибири. Отряды Салавата Юлаева, мищарского старшины Канзафара Усаева, Батыркая Иткинова стали действовать по его непосредственным распоряжениям. Назначив табынского казака Ивана Степановича Кузнецова «главным российского и азиатского войска предводителем», Зарубин-Чика направил его в район Красноуфимска, подчинив ему все русские и башкирские отряды. Иван Никифорович Грязнов, «Главной армии полковник», получил приказ идти в Исетскую провинцию. Казак Торнов (Персиянинов) возглавил силы восставших, действовавших в районе Нагайбакской крепости.

Зарубин-Чика умело ликвидировал трения между отдельными отрядами восставших, укреплял их органы власти, стремился добиться единства действий отрядов, боролся с недисциплинированностью, держал крепкую связь с Бердой. Грабежи трудового люда, притеснения и распри карались. Красноуфимский есаул Матвей Чигвинцев получил приказ, чтобы «обывателям никаких обид, притеснений… грабительства чинено не было».

Трудно переоценить значение участия различных групп работных людей, в первую очередь Урала, в Крестьянской войне. Уже 12 октября 1773 г. поднялись работные люди Воскресенского завода на Южном Урале. Заводские крестьяне и работные люди восставали порой задолго до того, как у них появлялись манифесты Пугачева, обещавшие им волю. Работные люди и заводские крестьяне выбирали из своей среды атаманов, есаулов, урядников и прочих «выборных». На заводах функционировали станичные избы, сносившиеся с другими заводами, ведавшие казной и продовольствием, снабжавшие всем необходимым войска пугачевских полковников, собиравшие и вооружавшие отряды, направлявшиеся либо в Берду к самому Пугачеву, либо под Уфу в Чесноковку к Зарубину-Чике, либо под Челябинск к Грязнову.

Иван Никифорович Грязнов был направлен Военной коллегией Пугачева в Челябинск. Грязнов укрепил дисциплину в отрядах повстанцев, к ним присоединились сотни работных людей Саткинского и Златоустовского заводов. Восстание охватило всю Исетскую провинцию. Отряды крестьян и работных людей, созданные властями для борьбы с восставшими, переходили на их сторону. К Грязнову, шедшему на Челябинск, присоединились башкиры. 5 января 1774 г. Грязнов занял Чебаркульскую крепость. В тот же день вспыхнуло восстание в Челябинске — главном городе Исетской провинции, центре Зауралья. В город удалось проникнуть посланцам Грязнова. Здесь они нашли благодатную почву — казаки, горожане и согнанные в город крестьяне ждали появления «третьего императора». Возглавили восстание в Челябинске атаман Уржумцев и хорунжий Невзоров. Им удалось схватить воеводу, разгромить дома чиновников, но под угрозой пушек восставшие были вынуждены покинуть город. Началась осада Челябинска. Из своего стана Грязнов посылал «увещевания», адресуясь то к властям, то к горожанам. В них излагались стремление восставших и содержался призыв прекратить междоусобия. 8 января пугачевцы пошли на штурм Челябинска. Потерпев неудачу, 10 января Грязнов снял осаду. В Челябинск вошли правительственные войска.

Обстановка в Исетской провинции продолжала тревожить власти: восставшие осадили Далматов монастырь и Шадринск, заняли Миасскую и Бродокалмыцкую крепости, действовали по всей территории Исетского, Окуневского и Куртымышского уездов. 8 марта восставшие заняли Челябинск.

Самое активное участие в Крестьянской войне приняли крестьяне и работные люди Южного Урала — Воскресенского, Богоявленского, Архангельского, Преображенского, Вознесенского и других заводов. Хлопуша поднял восстание на Авзяно-Петровских заводах. Заводские отряды нередко были весьма многочисленными. Обслуживавшие заводы работные люди, особенно заводские крестьяне и наемные, покидали заводы и расходились по домам, выступая в роли зачинателей восстания в своих краях. Наоборот, переселенные на завод приписные и крепостные крестьяне, а нередко мастеровые были самыми активными участниками восстания на заводах, где они жили и трудились. Среди них особенно выделяются Григорий Туманов, Дорофей Загуменнов, Иван и Яков Рыловы, Нефед Голдобин, Василий Баженов, Павел Колесников и Терентий Жаринов. Всех «заводских жителей» манили призывы Пугачева, обещавшие им самое дорогое и заветное — волю и все «крестьянские выгоды». Слабым местом в действиях восставших крестьян и работных людей явилось отсутствие постоянной связи между отдельными заводами, а также между заводами и центрами Крестьянской войны — Бердой, Чесноковкой и Челябинском.

В начале октября весть о восстании дошла и до Среднего Урала. Власти Екатеринбурга, центра Уральского горного ведомства, пытались организовать оборону, но уже в январе 1774 г. на западе края действовали отряды восставших под руководством И. Н. Белобородова и Канзафара Усаева. Повстанцы занимают Суксунский, Бисертский, Ревдинский заводы и Ачитскую крепость. Призывы Пугачева делали свое дело. Заводские крестьяне «всем миром» переходили на сторону восставших. Уничтожались конторские книги и бумаги, конфисковывались деньги и хозяйственное имущество, выбирались «править заводами» новые власти, заводские крестьяне и работные люди вливались в войско Пугачева. На Кыштымском и Каслинском заводах также появились манифесты повстанцев, а 3 января сюда пришел отряд восставших со Златоустовского завода (Косотурского). Заводы поднялись. Восставшие избрали правителями завода Ивана Селезнева и Андрея Наседкина. Вскоре набранный из добровольцев обоих заводов отряд в 400 человек действовал под Челябинском.

Повстанцы подошли к Екатеринбургу. Заводчики, чиновники и духовенство, опасаясь расправы, спасались бегством. Полковник В. Бибиков готовился к эвакуации и составил «Обращение» к жителям города, мотивируя свой предполагаемый уход из города их «неверностью».

Но восставшие не решились на штурм Екатеринбурга, обошли город и двинулись на северо-запад, к Шайтанским и Билимбаевским заводам, вскоре занятым отрядом Белобородова. После нескольких приступов 11 февраля отряд Белобородова штурмом овладел Уткинским заводом. К этому времени восстание охватило 20 заводов Екатеринбургского горного ведомства, а отдельные отряды пугачевцев появились в пяти верстах от Екатеринбурга. Больших успехов добились отряды Оски Оскина, Семена Варенцова (Верхоланцева) и Егавара Азбаева, возглавивших русскую, башкирскую и марийскую сотни. У Белобородова сложился свой штаб: Максим Негодяев, Герасим Степанов, Петр Гусев, Измаил Иманов, Сергей Швецов. Штаб составлял и рассылал наставления, указы, ордера и т. п., подписанные Белобородовым, руководил действиями отдельных отрядов. В конце января Белобородов направил своих гонцов в Берду под Оренбург к Пугачеву. Они привезли весть о том, что «подлинно государь» назначил Белобородова своим атаманом.

И. Н. Белобородов обладал исключительными организаторскими способностями. Из нестройной толпы кое-как вооруженных людей он создал отряды, своей дисциплиной и «воинским порядком» мало чем уступавшие регулярным войскам.

Но силы все же были неравными. С середины февраля правительственные войска под командованием секунд-майора Гагрина и Фишера переходят в наступление. Ожесточенные бои развернулись за Уткинский и Каменский заводы и Багарякскую слободу. 12 марта Белобородов вынужден был отступить от Каслинского завода и уйти на Саткинский завод.

Слухи о восстании, о людях, боровшихся за волю, быстро дошли и до далекого от Яика Пермского края и до Сибири. Всюду (под Кунгуром, на Тулве, у Красноуфимска) поднимались работные люди, заводские, дворцовые и экономические крестьяне, пахотные солдаты, казаки, татары, башкиры. Центром движения в декабре 1773 г. становится Осинская волость. За Осинской поднялись Сарапулская и Сивинская волости, Рождественский и Аннинский заводы. В Осу вступили пугачевские полковники Батыркай Иткинов и Абдей Абдулов. Осинская земская изба восставших развернула кипучую деятельность. Она ведала продажей вина и соли, доходами «государя», приводила к присяге ему, судила, рапортовала в Главную армию, поставляла в войска провиант и фураж, создавала вооруженные отряды, выдавала удостоверения («билеты»), контролировала дорогу на Казань, оберегала свою волость от правительственных войск, опираясь на местные повстанческие отряды, помогала и наставляла другие «мирские избы» Кунгурского уезда, охраняла крестьянскую собственность и т. д.

В конце декабря отряд в тысячу человек из русских мастеровых и работных людей с Юговского, Иргинского, Ашанского и других заводов, приписных крестьян, башкир, татар во главе с Батыркаем Иткиновым подошел к Кунгуру. Оплотом «походного войска», стоявшего под Кунгуром, стал Юговский завод. Возглавил отряд Гаврила Ситников. Как и на Южном Урале, работные люди изготовляли ядра и картечь, ковали копья и сабли, делали рогатины. Всюду на заводах набирали в «казаки», в повстанческое войско. Как правило, работные люди неохотно уходили с заводов, считая, что заводы прекратили работу только «по указу».

Батыркай Иткинов обратился к кунгурцам с манифестом, обещая землю и волю, и вступил в переговоры с властями о сдаче города. Когда увещевания не помогли, 2, 5 и 9 января последовали один за другим приступы. Овладеть городом не удалось, вскоре отряды Иткинова и Абдулова ушли. Начались репрессии.

К середине января в Кунгурском уезде действовали отряды Канзафара Усаева, Ивана Васева, Ивана Наумовича Белобородова и Салавата Юлаева. Последний занял Красноуфимск и под Кунгуром присоединился к Усаеву и Васеву. Салават Юлаев действовал очень энергично, старался снабдить повстанцев оружием, подавлял сопротивление казачьей старшины, налаживал связь с Пугачевым.

19 января в село Троицкое под Кунгуром вошел со своим отрядом следовавший от Зарубина-Чики «главный российского и азиатского войска» предводитель табынский казак Иван Степанович Кузнецов. Кузнецов пытался объединить действовавшие в этом уезде отряды повстанцев. Ему энергично помогал Гаврила Ситников. К 23 января войско Кузнецова под Кунгуром насчитывало 3400 человек. В ночь на 23 января Кузнецов и Салават Юлаев пытались взять город штурмом, но боеприпасов было мало (под конец боя стреляли из пушек… палками). Гарнизон Кунгура под командованием Гагрина ожесточенно сопротивлялся. Штурм успеха не имел. Вскоре Кузнецов уехал в Чесноковку, а раненый Салават Юлаев — в Башкирию. Через несколько дней Гагрин разбил повстанцев под селом Орда.

В Сибири «разгласителями» о событиях на Яике выступили яицкие казаки, сосланные сюда за участие в восстании 1772 г. Первым поднялось население Исетской провинции. В январе и феврале 1774 г. восстали Ялуторовский и Краснослободский дистрикты, Тюменский, Туринский и Верхотурский уезды. Во главе движения стояли местные крестьяне А. Тюленев, Я. Кудрявцев, С. Новгородов, Ф. Завьялов. Они установили связь с Пугачевым, Зарубиным-Чикой и Грязновым. В феврале Грязнов прислал на помощь восставшим отряд русских, башкир, татар и мещеряков во главе с Иликаевым, который занял Утецкую и Иковскую слободы под Кунгуром. Поднялись и другие селения. Особенно активно действовали жители Багарякской и Заиковской слобод, повстанческие отряды Паклина, Оконишникова, Мурзина, Таскаева, Сергеева и др. Восставшие овладели Курганом, но в ожесточенных многодневных боях у Иковской слободы потерпели поражение. Отряд Иликаева ушел. Новгородов и многие другие руководители отрядов повстанцев были схвачены.

В середине октября весть о борьбе за волю дошла до Казанской губернии. Манифесты Пугачева распространялись на сходах, базарах, в трактирах, церквах. В ноябре в губернии все чаще и чаще стали появляться пугачевские отряды. Крестьяне толпами уходили к Пугачеву в Берду и в Чесноковку к Зарубину-Чике. Всюду действовали отряды восставших крестьян и заводских людей: русских, татар, удмуртов. В начале декабря в Казанском крае и междуречье Камы и Вятки появились местные повстанческие отряды. Немаловажную роль сыграли приписные крестьяне и работные люди, которые вернулись с заводов в свои села и деревни (они были лучшими агитаторами, действовавшими в пользу повстанцев). Восстание охватило Мамадышский, Сарапулский, Чистопольский и большую часть Казанского уезда.

Наиболее крупным из местных отрядов был отряд приписного к Казанскому адмиралтейству татарина Мясогута Гумерова. За три недели отряд вырос с 30 до 3 тыс. человек и даже смог по приказу Пугачева выделить часть своих сил для похода на Мензелинск и Елабугу. В окруженной лесом деревне Камышлы Гумеров создал укрепленный лагерь, откуда думал двинуться на Казань. Однако, когда восставших крестьян оторвали от своих сел и деревень и отправили под Мензелинск, они стали разбегаться, уходить домой. Сказывалась локальность крестьянского восстания — характерная черта всех крестьянских выступлений. В Казанском крае действовал еще один крупный отряд в 1700 человек, состоявший главным образом из крестьян, приписанных к Ижевскому заводу. Возглавил его Андрей Носков. 1 января Носков занял Ижевский завод. 6 января восстал Боткинский завод, вскоре занятый отрядом Носкова и Федора Калабина. Как и в других местах, работные люди и приписные крестьяне присягали «Петру Федоровичу», слушали его манифесты, жгли конторские книги, избирали из своей среды атаманов и есаулов, создавали свое повстанческое управление.

Отряды восставших действовали и в Елабуге — Кузьмы Ишменева, и в Мамадышском уезде — Абзелима Сулейманова, и в Казанском — солдата Андрея Сомова и удмурта Ильи Богданова и др.

Хотя в Нижегородской губернии к началу восстания Пугачева «беспорядков никаких не было замечено», но слухи о «государе Петре III», о его обещаниях и действиях восставших, распространявшиеся посланцами Пугачева или крестьянами, участвовавшими в восстании и вернувшимися в свои края, подняли крестьянство и этой губернии. Крестьяне отказывались нести повинности, громили барские имения.

Из Пензенско-Воронежского края к Пугачеву потянулись ходоки, но пробиться в оренбургские степи было нелегко. В марте под влиянием слухов, что «царь Петр Федорович» «у помещиков крестьян отнимает и дает волю», вспыхнуло восстание крестьян села Кавресс Арзамасского уезда, во главе которого стояли крестьяне Макар и Аврам Алексеевы и Никита Ефимов. В Шацком уезде крестьяне запахивали помещичьи земли, рубили заповедные леса, заявляя: «Все теперь наше, царь жалует нам всю землю». Повсюду говорили, что «государь Петр Федорович… крестьян хочет от бояр отобрать».

«Приклонилось» к Пугачеву и трудовое население Нижнего Поволжья и Заволжья. В октябре — ноябре 1773 г. в Петербург сообщали, что в районе Самары и Ставрополя «поднялась… чернь» и «дворян разоряет». 17 октября в село Ляховку в Заволжье прибыл отряд пугачевцев — казаков, калмыков и чувашей. Началось восстание, охватившее много сел. Повстанцы направили к Пугачеву ходоков во главе с Леонтием Травкиным, вскоре вернувшимся с «милостивым указом». Травкин утверждал, что Пугачев приказал ему не щадить дворян, и, «если кто помещика убьет до смерти и дом его разорит, тому дано будет жалованья — денег сто рублей, а кто десять дворянских домов разорит, тому тыща рублев и чин генеральский».

На Волге стали возникать местные отряды. Большое значение имело появление яицких казаков, посланных «из армии… государя Петра Федоровича разорять помещичьи дома и давать крестьянам свободу». Казаки строго-настрого приказывали крестьянам «…на помещика не работать и оброков никаких не платить». Восстали казаки и солдаты Бузулукской крепости. Поднялись ставропольские православные калмыки. Хорошо вооруженные и по устройству своего войска напоминавшие казачество, но без казачьего «круга» (схода) и выборности командиров, они представляли собой грозную военную силу, умноженную еще и тем, что с ними «вся чернь… согласилась». Они «деревни и села дворянские все без остатку… грабят» и творят суд над помещиками. Немало добытого у помещиков имущества калмыки отправили под Оренбург Пугачеву. Много калмыков во главе с Федором Ивановичем Дербетевым сражались в составе Главной армии.

На Волге появился и отряд беглого крестьянина Ильи Федоровича Арапова, направленного пугачевской Государственной военной коллегией на Самарскую укрепленную линию. В отряд Арапова устремилось множество крестьян. Арапов занял Бузулук, 25 декабря вступил в Самару, но долго удержаться не смог. 29 декабря правительственные войска под командованием майора Муфеля вынудили повстанцев оставить город. В ночь на 20 января калмыки Дербетева вступили в Ставрополь — главный город края, но вскоре покинули его и ушли к Пугачеву в Берду.

Правительство очень боялось, что с низовьев Волги восстание перебросится на Дон. Для изоляции донского казачества оно предприняло ряд мер. Но и на Дон проникли слухи о «государе», а кое-где казаки стали «сумневаться» в правоте своего начальства и «обольщаться» призывами Пугачева.

Крестьянская война охватила обширный край от Гурьева на берегу Каспийского моря и до Екатеринбурга, Ирбита и Кургана, от Шадринска до Самары и Ставрополя. «Чернь бедная» разных народностей и вероисповеданий с оружием в руках добывала себе волю и землю.

В январе 1774 г. правительство предприняло новое наступление на обширной территории. Одна группа правительственных войск вела наступление на Оренбург от Самарской укрепленной линии до Елабуги. Войска, действовавшие от Мензелинска до Сарапула, шли на Уфу, а расположенные между Кунгуром и Красноуфимском направили свой удар в район Екатеринбурга.

Муфель и Гринев оттеснили пугачевские отряды из Ставрополь-Самарского края, Ю. Бибиков разбил восставших при Каюках и Тубе. 17 января под ударом войск Бибикова и Кардашевского пал Заинек. За ним правительственные войска заняли Мензелинск, Елабугу, Нагайбак. Восставшие потерпели поражение под Кунгуром, Красноуфимском, Бугурусланом, Бузулуком.

Новому наступлению правительственных войск Пугачев не мог противостоять. Его отряды были разбросаны на огромных пространствах. Осада Оренбурга отняла у Пугачева самое дорогое — время. Это отметила Екатерина, назвав осаду Оренбурга «счастьем». Правительство стягивало войска.

Главнокомандующий регулярными войсками, действовавшими против Пугачева, генерал-аншеф А. И. Бибиков был хорошо осведомлен о силе и огромной мощи народного движения, охватившего Поволжье, Приуралье, Сибирь. Не доверяя солдатам и крестьянам, горожанам и «инородцам», даже сельскому духовенству, власти надеялись только на регулярную армию. К концу января под командованием Бибикова против восставших действовали отряды Фреймана, Деколонга, Муфеля, Кардашевского, Ю. Бибикова, Гагрина, Голицына, Мансурова, Михельсона. На восставших двигалась армия, которая могла помериться силами с армией любого государства. Дворянство, купечество, татарские феодалы, мурзы и купцы формировали надежные отряды.

Восставшие отходили к Чесноковке, где стоял Зарубин-Чика, под Оренбург, в Берду, к Пугачеву. Вести приходили в Берду все более и более тревожные. В начале марта Пугачев перешел в наступление, но потерпел поражение от войск Голицына у деревни Пронкиной. Войска восставших, насчитывавшие около 9 тыс. человек, концентрировались у Татищевой крепости, где Пугачев намеревался дать генеральное сражение. Однако, имея значительное превосходство в силах, он рассредоточил свои войска. Оставив под Оренбургом большую часть артиллерии и войска, Пугачев не смог собрать под Татищевой достаточно войск для того, чтобы, используя численное превосходство, нанести удар по противнику.

Пугачев отдал приказ подготовить крепость к обороне, насыпать снежный вал, вкатить на него пушки. Все дистанции были измерены, намечены цели, наведены пушки. Крепость замерла. Пугачев рассчитывал на то, что Голицын посчитает крепость незанятой и поставит свои войска под губительный огонь 36 орудий. Но разведка чугуевских казаков сорвала этот план. Два уцелевших в стычке чугуевца донесли, что крепость готова к обороне. Вскоре началась артиллерийская дуэль, продолжавшаяся почти 4 часа. Войска Голицына начали штурм, но пугачевцы предприняли вылазку. Долгое время шло ожесточенное сражение. Голицын ввел в бой части Долгорукого, Аршеневского, Ю. Бибикова, Мансурова, Фреймана. Повстанцы бились мужественно и упорно. В первых рядах сражался сам Пугачев. Но натиск регулярных войск трудно было сдержать. 22 марта в бою под Татищевой крепостью восставшие были разбиты. Пугачев уехал в Берду, 23 марта он ушел из Берды, а через несколько дней войска Голицына вступили в Оренбург. Овчинников и Дехтерев со своими казаками и заводскими рабочими отошли в Яицкий городок. Пугачевцы потеряли около 2 тыс. убитыми, 4 тыс. ранеными и пленными, орудия и обоз. Бой у Татищевой крепости был первым крупным поражением восставших. 24 марта под Чесноковкой были разбиты Зарубин-Чика и Салават Юлаев. Под Екатеринбургом потерпел поражение Белобородов. Бой под Сакмарским городком 1 апреля закончился новым поражением Пугачева.

Потери восставших были велики. Пушки достались врагу. По приказу Пугачева сожгли дела его Военной коллегии. В сражениях с правительственными войсками в плен попали Зарубин-Чика, Почиталин, Подуров, Мясников, Кожевников, Толкачев, Горшков. Пропал без вести Витошнов. Схватили Хлопушу, пытавшегося спасти свою семью. Сотни повстанцев были захвачены в плен.