Военная экономика Японии

Война стоила Японии колоссального напряжения всех видов ресурсов — финансовых, производственных, людских. Приоритетным направлением экономического развития стала военная промышленность, а функционирование всех других сфер хозяйства во все большей степени ориентировалось на обслуживание нужд армии и флота. Война также поставила на повестку дня вопрос о создании механизма государственного регулирования экономики, адекватного требованиям военного времени.

Бюджетно-финансовая политика

Разумеется, и во время войны главным рычагом государственного регулирования оставался бюджет. Через него государство аккумулировало существенную часть национального дохода страны и направляло полученные средства на военные нужды, выступая на рынке как предъявитель огромного спроса на продукцию военного назначения, что обеспечивало чрезвычайно выгодные условия контрактов. За 1936/37-1945/46 фин. гг. государственные расходы Японии выросли с 2,3 млрд. до 103,8 млрд. иен и в целом составили 293,1 млрд. иен. Из них на войну было израсходовано 221,9 млрд. иен (75,7 %).

Пропорционально росту государственных расходов нарастали и размеры бюджетного дефицита — с 0,6 млрд. иен в 1936/37 до 75,6 млрд. в 1945/46 фин. гг. Покрытие дефицита осуществлялось главным образом за счет внутренних займов, и к концу войны размеры государственного долга достигли астрономической суммы 113,4 млрд. иен. При этом использовалась практика принудительного размещения облигаций государственных займов. Так, в первые месяцы войны Банк Японии принял решение осуществлять кредитование коммерческих банков только в том случае, если они приобретают определенное количество государственных облигаций. Дважды в месяц представители 45 крупнейших банков страны приглашались в Банк Японии, где они получали задания по покупке облигаций. Регулярное приобретение государственных облигаций было вменено в обязанность и всем прочим финансовым институтам (сберегательным банкам, местным коммерческим банкам, трастовым и страховым компаниям).

Правительство стремилось сделать облигации полнокровным финансовым инструментом; хотя их свободная продажа была запрещена, они принимались в качестве залога под ссуды. Кроме того, Банк Японии при выдаче кредитов предоставлял владельцам облигаций определенные льготы (снижение процента, увеличение сроков кредита и т. д.).

Около 30 % всех выпущенных во время войны облигаций было размещено в системе почтовых сбережений министерства финансов, где хранили деньги наименее состоятельные граждане. Во время войны была введена система принудительных сбережений, по которой рабочие и служащие были обязаны помещать определенную часть своих доходов на счета почтово-сберегательных касс. Так, в 1943 г. на них в принудительном порядке было переведено около 2/3 годичных бонусов рабочих и служащих промышленных компаний.

Одновременно значительно усилилось и налоговое бремя, причем основная его тяжесть легла на плечи рядовых граждан, так как в отношении компаний в период войны действовала разветвленная система всевозможных налоговых освобождений, льгот, скидок и т. д. Среднедушевая сумма налоговых сборов выросла с 26,5 иен в 1935 г. до 85,3 иен в 1941 г. и 201,6 иены в 1944 г. В 1944/45 фин. г. налоги увеличились на 2,9 млрд. иен и составили 13,7 млрд. иен. В то же время из-за резкого роста объемов государственных займов доля налоговых поступлений в доходной части бюджета снизилась с 58 % в 1936/37 фин. г. до 26 % в 1943/44 фин. г.

Государственное регулирование экономики

Бюджет был лишь частью сложившейся в военные годы системы государственного регулирования экономики. Другими ее составляющими были государственное предпринимательство, кредитно-финансовое регулирование и прямое административное вмешательство государственных органов в деятельность частного сектора.

В годы войны размеры государственной собственности увеличились незначительно, и доля его в совокупном предпринимательском капитале страны составляла около 20 %. В собственности государства по-прежнему находилась большая часть железных дорог, авиатранспорта, средств связи, около половины парка судов и автомобилей, а также несколько крупных предприятий и военные арсеналы. В то же время специфические условия военного времени породили различные формы смешанных государственно-частных компаний, где государству принадлежала лишь часть капитала, но деятельность которых находилась под жестким правительственным контролем.

В целом эту группу предприятий можно разделить на две категории: государственно-частные компании, в которых существенная, а иногда и львиная доля капитала принадлежала государству; и частно-государственные компании, в капитале которых государство имело незначительную (часто символическую) долю, но которые были созданы по инициативе правительства и находились под его покровительством и контролем. Среди предприятий первой категории наиболее известным был металлургический комбинат «Нихон сэйтэцу», созданный еще в довоенные годы. Среди предприятий второй категории можно назвать железнодорожную компанию «Нихон ц?ун», компанию по производству жидкого топлива «Тэйкоку нэнрё?», компанию международной электросвязи «Кокусай дэнки ц?син» и т. д.

Наконец, во время войны в Японии возникла и такая уникальная форма предпринимательства, когда при сохранении права собственности на капитал за частными владельцами права управления компанией передавались государству (по принципу «частная собственность — общественное управление»). Именно на таких условиях под государственное управление были переданы частные авиастроительные компании «Накадзима хико?ки» и «Каваниси как?ки», а также частная электроэнергетическая компания «Нихон хассо?дэн», созданная по инициативе правительства путем объединения почти всех компаний, занятых в производстве электроэнергии.

Частные или полугосударственные компании, находившиеся под правительственным контролем (получившие название «компании государственной политики»), пользовались значительными привилегиями, которые предоставлялись им в качестве компенсации за утраченную независимость. Прежде всего, они освобождались от всех государственных и большей части местных налогов и пользовались приоритетом при получении государственных субсидий. Кроме того, правительство гарантировало их акционерам определенный уровень прибыли и дивидендов (при этом в смешанных компаниях государство отказывалось от своей части прибыли на капитал, чтобы обеспечить более высокую прибыль частным владельцам). Наконец, этим компаниям предоставлялись исключительно благоприятные условия кредитования и право выпуска собственных облигаций (под гарантии правительства) на сумму, в 10–15 раз превышавшую размеры их собственного капитала.

К началу войны на Тихом океане в Японии и ее колониях насчитывалось уже более 100 «компаний государственной политики», причем большинство из них были созданы в отраслях, имевших важное военно-стратегическое значение (разработка ресурсов, инфраструктура, энергетика, тяжелая промышленность).

Однако наибольшая часть экономики в течение всего военного периода оставалась в частных руках и вне сферы прямого государственного контроля. Для использования ее потенциала для решения военно-стратегических задач государство использовало широкий набор средств кредитно-фискальной политики, а в определенные моменты — и жесткое административное регулирование.

Для облегчения государственного контроля над частным сектором было проведено объединение предприятий с тем, чтобы государство имело дело не с каждым предприятием в отдельности, а с их объединениями или ассоциациями. Еще в марте 1938 г. был принят закон о всеобщей мобилизации, в котором, помимо прочего, шла речь о создании объединений предприятий и оговаривалось право правительства на вмешательство в этот процесс. Всего к 1941 г. было создано более 20 тыс. всевозможных промышленных, торговых и иных объединений. Некоторые из них возникла на базе старых картелей, другие были образованы заново.

Дальнейшим шагом в упорядочении этой системы стал выход в августе 1941 г. императорского указа, вводившего в действие закон об ассоциациях в главных отраслях промышленности. В соответствии с ним в 18 ведущих отраслях должны были быть созданы «контрольные ассоциации» и «контрольные союзы». «Контрольные ассоциации» объединяли в масштабах отрасли все крупные предприятия, а «контрольные союзы» — мелкие и средние. С 1943 г. все «контрольные союзы» должны были объединиться в единый отраслевой союз и перейти в подчинение соответствующей отраслевой «контрольной ассоциации».

Ключевые посты в «контрольных ассоциациях» заняли представители дзайбацу. К февралю 1943 г. было создано 22 «контрольных ассоциации», которые возглавили директора крупнейших промышленных компаний и торговых фирм.

Контрольные органы были созданы и в сельском хозяйстве (в 1943 г. здесь действовало уже 50 «контрольных компаний» и 100 «контрольных союзов»), и в сферах торговли и финансов.

Все эти организации представляли собой органы частномонополистического регулирования, находившиеся в подчинении соответствующих министерств и ведомств и действовавшие в тесном контакте с ними. Руководство ими со стороны правительственных учреждений сводилось к постановке конкретных задач (например, достижение определенных объемов производства тех или иных видов продукции), а вопросы квотирования производства, распределения сырья, оборудования, выдачи лицензий на новые капиталовложения, организации сбыта продукции и т. д. находились в ведении самих ассоциаций и союзов.

Такая система регулирования частнопредпринимательского сектора сохранялась до 1943 г. Однако эскалация военных действий потребовала ужесточения государственного контроля над экономикой. В начале 1943 г. были изданы императорские указы об особых правах правительства в военное время, в марте были назначены 7 советников правительства в ранге министра, которыми стали представители крупнейших военно-промышленных корпораций. Совместно с кабинетом министров они составили высший экономический совет, имевший право давать рекомендации премьер-министру в отношении руководства военной экономикой. Наконец, в сентябре 1943 г. было создано министерство вооружений с чрезвычайно широкими полномочиями.

С его образованием роль «контрольных ассоциаций» и «союзов» в ведущих отраслях промышленности существенно уменьшилась. В их ведении осталась лишь 1/3 предприятий этих отраслей, а основная часть перешла в непосредственное подчинение министерству вооружений. В январе 1944 г. были подчинены министерству вооружений и стали получать государственное финансирование 150 компаний, связанные преимущественно с самолетостроением, а в апреле — еще 424 компании. На их предприятиях была введена военная дисциплина, многие фабрики и заводы переведены на круглосуточную работу.

Логическим продолжением усиления государственного контроля стало принятие на последнем этапе войны (в конце 1944 г.) закона о компаниях по производству вооружений и введение на его основании системы «выделенных компаний». К февралю 1945 года в эту категорию вошли 677 компаний, в том числе все авиастроительные предприятия, а также крупнейшие компании в угольной промышленности, в производстве цветных металлов, черной металлургии и судостроения. Все они пользовались приоритетом в обеспечении сырьем, оборудованием и рабочей силой. Правительство приняло также на себя обязательство компенсировать их владельцам все убытки, связанные с бомбардировками или эвакуацией предприятий, и гарантировало им получение твердых дивидендов (не менее 5 %) независимо от реальных результатов деятельности.

Для обеспечения этих компаний необходимыми финансовыми средствами было издано распоряжение о выделении специальных банков, осуществлявших их приоритетное финансирование. В начале 1945 г. таких банков насчитывалось 57. В эту категорию вошли головные банки дзайбацу и крупнейшие из местных коммерческих банков. В последние месяцы войны через них проходило 70–80 % всех кредитных ресурсов страны, львиная доля которых предоставлялась «выделенным компаниям».

Перевод экономики на военные рельсы потребовал и вмешательства государства в святая святых рыночного механизма — процесс ценообразования — для создания такой системы цен, которая делала бы выгодными, высокоприбыльными военное и связанные с ним производства.

Вначале была сделана попытка организовать «добровольные соглашения» между производителями определенных товаров о поддержании цен на заданном уровне. Поскольку эта попытка провалилась, в 1938 г. было решено создать центральный комитет по ценам (с подчиненными ему местными комитетами), в задачу которых входило установление максимального уровня цен на более чем тысячу основных товаров. Решения комитета имели силу закона, а контроль за их исполнением возлагался на экономическую полицию и инспекторов по ценам.

Однако быстрый рост цен на товары, оставшиеся вне контроля, вынудил правительство принять чрезвычайные меры. В октябре 1939 г. был издан указ, по которому цены на все товары, а также арендная плата, плата за фрахт и заработная плата фиксировались на уровне, существовавшем на день публикации указа, и могли быть повышены только с разрешения государственных органов.

Введение этих мер вызвало огромный рост спекуляции и возникновение «черного рынка», что подтолкнуло правительство к следующему шагу — введению системы рационирования. В первую очередь она коснулась сырья и полуфабрикатов, использовавшихся для производства вооружений и промышленного оборудования. Затем было введено рационирование основных предметов потребления, а в 1940 г. был завершен перевод населения на карточное снабжение.

Однако ни государственный контроль над ценами, ни попытки удержать их путем щедрого субсидирования предприятий не смогли предотвратить их быстрого роста, и под давлением рыночных сил само государство вынуждено было периодически пересматривать их уровень. Дело в том, что в военные годы под обеспечение государственных облигаций резко увеличились масштабы денежной эмиссии: общая сумма денег в обращении возросла с 1400 млн. иен в июле 1937 г. до 5934 млн. иен в конце 1941 г. и 26200 млн. иен в июне 1945 г. Поскольку увеличение масштабов эмиссии происходило при одновременном сокращении производства в гражданских отраслях, с первых же лет войны в стране началась инфляция. В результате по сравнению с 1936 г. индекс оптовых цен к 1941 г. поднялся до 184, а розничных цен — до 204; в 1944 г. эти показатели составляли уже, соответственно, 325 и 390.

Японская промышленность в годы войны

Благодаря жесткому и всеобъемлющему контролю над экономикой японскому государству удалось сосредоточить значительную часть национальных ресурсов в отраслях, прямо или косвенно обслуживавших нужды армии и флота, и на протяжении почти всего периода военных действий поддерживать военный потенциал страны на достаточно высоком уровне. Однако обратной стороной такой политики стало крайне неравномерное и однобокое хозяйственное развитие, перекосы в отраслевой структуре (раздутые мощности военной промышленности и сократившиеся производственные возможности гражданских отраслей, резкий рост доли тяжелой промышленности и сокращение доли легкой), нарушение нормальных пропорций между потреблением и накоплением, приведшее к резкому снижению жизненного уровня населения, деградация ряда важнейших отраслей народного хозяйства.

Наиболее яркий пример такого рода явила текстильная промышленность. Вмешательство государства в ее развитие началось с первых же лет войны. На первых этапах оно ограничивалось распоряжениями об обязательном примешивании к пряже искусственных волокон (30 % от общего объема) при производстве тканей для внутреннего рынка, введением некоторых ограничений на импорт сырья и экспорт готовой продукции. Однако со второй половины 1941 г. начала осуществляться программа насильственной концентрации текстильного производства, перепрофилирование предприятий, массовое их закрытие и уничтожение основных фондов. В результате к середине 1943 г. были закрыты почти все мелкие и средние предприятия, а из крупных продолжали действовать лишь около 30 %. С 1942 г. началось массовое уничтожение прядильных и ткацких станков, которые превращались в лом для металлургической промышленности. К концу войны из 13782 тыс. веретен осталось лишь 2713 тыс. (около 20 %), а из 338,5 тыс. ткацких станков — лишь 109 тыс. (около 1/3).

Похожей была судьба и другой крупнейшей отрасли — химической промышленности. Поскольку в годы, предшествовавшие войне, она развивалась очень быстро, имевшихся мощностей с лихвой хватало на удовлетворение потребностей армии и флота во взрывчатых и отравляющих веществах и в ряде других продуктов. В то же время спрос на продукцию отрасли со стороны гражданских отраслей и населения резко уменьшился. В результате произошло обвальное снижение объемов выпуска всех основных видов химической продукции. Так, производство искусственного шелка сократилось в 15 раз, штапельных волокон — в 2 раза, сульфата аммония — в 2,4 раза, каустической соды — в 2,6 раза.

Характерно, что даже в отраслях, выделенных с самого начала войны в разряд приоритетных (к ним были отнесены угольная промышленность, черная металлургия, производство цветных металлов, самолетостроение и судостроение) дела обстояли отнюдь не лучшим образом. Из 5 приоритетных отраслей лишь 2 — производство цветных металлов и самолетостроение — развивались очень успешно: выпуск самолетов за 1937–1944 гг. увеличился с 2,7 тыс. до 28,4 тыс. в год (в 10,5 раз); производство алюминия возросло с 14 тыс. т в 1937 г. до 141 тыс. т в 1943 г. (в 1944 г. оно снизилось до 110,4 тыс. т, так как основные поставщики в Японию бокситов — страны Южных морей — оказались отрезанными от нее); производство магния увеличилось с 232 т в 1935 г. до 4800 т в 1944 г.

Что касается судостроения, то несмотря на обильные субсидии, освобождение от налогов, льготное финансирование и прочие меры поддержки до 1943 г. производство находилось в стагнации: в 1937 г. на воду было спущено судов общим водоизмещением 451 тыс. т, а в 1942 г. — 424 тыс. т. И только с 1943 г., когда стало очевидно, что потери японского флота достигли катастрофических масштабов, началось быстрое наращивание объемов выпуска (до 1124 тыс. т в 1943 г. и 1584 тыс. т в 1944 г.).

На протяжении всего военного периода довольно сложным оставалось положение в черной металлургии и угольной промышленности. Несмотря на огромные субсидии (на производство специальных сталей, на проведение НИОКР, за использование руд с низким содержанием металла и т. д.), монопольное положение полугосударственного комбината «Нихон сэйтэцу» и строгий государственный контроль, производство черных металлов все время отставало от потребностей в них военной экономики. За 1937–1943 гг. выпуск стали увеличился с 5,8 млн. т до 7,8 млн. т, а чугуна — с 2,4 млн. т до 4,4 млн. т, но уже в 1944 г. произошло резкое его снижение — соответственно до 5,9 млн. т и 2,8 млн. т.

Еще более скромными были успехи угольной промышленности: несмотря на всестороннюю государственную помощь и поддержку угольных компаний (вплоть до организации массового завоза на шахты рабочей силы из Кореи и Китая), добыча угля увеличилась с 45,3 млн. т в 1937 г. до 55,5 млн. тонн в 1943 г. и упала до 49,3 млн. т в 1944 г.

Сельское хозяйств военного времени

До 1943 г. сельскохозяйственное производство в самой Японии и ввоз продовольствия с оккупированных территорий позволяли в основном удовлетворять потребности вооруженных сил и населения страны (при нормированном снабжении). В 1942 году в метрополии было выращено 10,7 млн. т риса (в 1941 г. — 8,8 млн. т) и ввезено почти 2,6 млн. т (довоенное потребление риса составляло 12–13 млн. т).

В 1943 г. положение стало ухудшаться: в метрополии было произведено около 9,4 млн. т и ввезено 1,2 млн. т риса. В селе стала остро ощущаться нехватка рабочей силы. В феврале,1944 г. правительство было вынуждено освободить сельскохозяйственных рабочих от трудовой мобилизации и привлечь к работе старшеклассников из сельских школ и учащихся средних сельскохозяйственных учебных заведений. Несмотря на это, Япония в 1944 году произвела и ввезла в страну всего 9 млн. т риса, а посевная площадь уменьшилась с 3079 тыс. до 2950 тыс. га.

В целом, война нанесла тяжелый урон сельскому хозяйству страны. Шелководство было сильно подорвано, применение удобрений резко сократилось, производство всех основных видов продукции заметно снизилось. Всего за 1937–1945 гг. производство риса сократилось более, чем на 40 %, овощей — на 20 %, фруктов — на 40 %, коконов — на 75 %. Из-за реквизиции рыболовных судов (для обнаружения минных постановок и дозорной службы), сокращения районов рыболовства и уменьшения численности рыбаков уменьшился вылов рыбы.

Социальные последствия войны

Война резко ухудшила условия жизни рядовых японцев. В городах наблюдалась острая нехватка промышленных потребительских товаров и продовольствия, а воспользоваться услугами «черного рынка» могли немногие.

Осложнилось положение трудящихся. Продолжительность рабочего дня в 1942 г., по официальным данным, составляла 12–13 часов. В январе 1942 г. была принята программа чрезвычайных мероприятий по трудовой мобилизации населения, согласно которой рабочие военно-промышленных компаний закреплялись за теми предприятиями, где они трудились.

Наряду с этим правительство осуществило широкую мобилизацию на военное производство женщин и учащихся. В марте 1942 г. вступил в действие новый закон о трудовой повинности мужчин и женщин в возрасте от 12 до 70 лет. После этого число мобилизованных в военную промышленность стало быстро расти и к концу года достигло 623385 чел. (в 1940 г. — 311734 чел.).

Положение мобилизованных в военную промышленность мало отличалось от положения заключенных. Они жили в общежитиях под надзором полицейских и под постоянной угрозой наказания и лишения продовольственного пайка. Еще хуже приходилось рабочим из колоний и оккупированных стран (главным образом, из Кореи и Китая), которых десятками тысяч принудительно ввозили в Японию для работы на шахтах и вредных производствах.

Основная масса населения сидела на голодном пайке: если в 1941 г. дневное потребление калорий на душу населения составляло 2105, то к 1945 г. оно упало до 1793, или на 15 %. В 1942 г. система нормированного распределения риса была распространена на всю страну. В том же году произошла частичная замена в пайке риса пшеницей и ячменем, а в 1943 г. — картофелем. Рыба, являвшаяся одним из основных продуктов питания, выдавалась в мизерном количестве.

Из-за снижения производства и ввоза риса в 1944 г. уменьшились нормы выдачи продовольствия по карточкам. Лица в возрасте от 11 до 60 лет получали лишь по 330 г риса в день. К рису стали подмешивать гаолян, кукурузу, ячмень. Систематическое недоедание вело к физическому истощению людей.

Кризис военной экономики Японии

Вплоть до 1944 г. рост военной продукции в Японии обеспечивался увеличением ввоза стратегического сырья с захваченных территорий и сокращением невоенных отраслей промышленности. Тогда этапе промышленность производила для японской армии в основном достаточное количество оружия.

Начиная с 1944 г. основные отрасли промышленности Японии стали испытывать серьезные трудности. Несмотря на рост потребностей в основных видах промышленной продукции, соответствующим образом увеличить ее выпуск не удалось. Производство электроэнергии, угля, чугуна, стали, цветных металлов, достигнув в 1943 г. высшей точки, пошло на убыль.

По сравнению с предыдущим финансовым годом в 1944/45 фин. г. добыча угля на территории Японии снизилась с 55,5 млн. до 49,3 млн. т, выработка электроэнергии — с 34,8 млрд. кВт-ч до 32,2 млрд., выплавка стали — с 7,8 млн. т до 5,9 млн., производство проката — с 4,1 млн. т до 2,6 млн., алюминия (включая Корею и Тайвань) — со 141,1 тыс. т до 110,4 тыс.

Правда, несмотря на трудности, японскому правительству в основном удалось обеспечить потребности военной промышленности в стали и других металлах и увеличить производство вооружения. Если в 1943/44 фин. г. общая стоимость его составила 11 млрд. иен (в ценах 1945 г.), то в 1944/45 фин. г. — 15,8 млрд. иен. Авиационная промышленность Японии с января по декабрь 1944 г. выпустила более 28 тыс. самолетов, тогда как годом ранее их число не доходило до 17 тыс.

Однако к концу 1944 г. кризис коснулся и чисто военных отраслей. Индекс производства вооружения, достигший в сентябре наивысшего за всю войну уровня — 332,5, в декабре снизился до 314,9 (1941 г.=100). Производство самолетов продолжало расти до сентября 1944 г. включительно, а затем пошло на убыль. Подъем производства различных видов вооружения для военно-морского флота продолжался лишь до лета — осени 1944 г., после чего оно также стало снижаться. В первой половине 1944 г. выпуск полевой артиллерии оставался на уровне предшествовавшего полугодия (около 3200 орудий за 6 мес), а производство танков и минометов уменьшилось на 35 %.

Снижение выпуска вооружения и боевой техники было вызвано прежде всего уменьшением поступления стратегического сырья. В 1944 г. его ввоз в Японию значительно сократился, и его резервы в метрополии быстро уменьшались. Несмотря на то, что был принят ряд законов, жестко регламентировавших производство и потребление металла, запасы железного лома с апреля 1943 г. по март 1944 г. понизились с 3099 тыс. т до 1437 тыс., бокситов с декабря 1943 г. по март 1944 г. — с 297 тыс. т до 238 тыс. Возросшее в связи с войной потребление нефти и нефтепродуктов также пришлось удовлетворять за счет стратегических запасов: еще в 1942/43 фин. г. из них было использовано 10664 тыс. баррелей (в 1941 /42 фин. г. — 688 тыс. баррелей).

Экономика японских колоний и оккупированных территорий

После занятия японскими войсками значительной части Юго-Восточной Азии и стран Южных морей был организован массовый захват ценных экономических объектов японскими компаниями. Судоверфи Сингапура перешли во владения «Мицубиси дзю?ко?гё?», судоверфи и склады Гонконга были переданы концернам «Мицуи» и «Мицубиси», «Мицуи» достались медные рудники на Филиппинах.

Происходил интенсивный ввоз стратегического сырья и продовольствия из колоний и с оккупированных территорий. В 1941/42 фин. г. добыча и импорт железной руды в Японии составили 7412 тыс. т, причем ввоз почти в 2 раза превышал добычу. В том же году из Индокитая, Таиланда и Бирмы было вывезено 1424 тыс. т, а из Кореи и Тайваня— 1157 тыс. т риса.

В годы войны в Корее и Маньчжурии (и, отчасти, на Тайване) в качестве придатка военной экономики метрополии получили заметное развитие добывающая промышленность, металлургия, а также некоторые производства военного машиностроения. В странах Южных морей упор был сделан на развитие нефтепромыслов и лесопереработки.

Для увеличения площадей под продовольственные культуры японские оккупационные власти заставляли местное население сокращать плантации каучука в Малайе, кофейные — на Яве и сахарного тростника — на Филиппинах. Важнейшей продовольственной базой Японии должна была стать Маньчжурия. Предполагалось направить туда поток японских колонистов и организовать там крупные хозяйства фермерского типа. Однако из-за недостатка средств и времени этот план не был полностью реализован.

В марте 1942 г. был создан полуправительственный Банк развития стран Южных морей, в задачи которого входил выпуск оккупационных «военных денег» и финансирование японских предприятий, эксплуатировавших сырьевые ресурсы захваченных районов. Параллельно под предлогом «реорганизации» валютной системы были ликвидированы все местные банки. Таким образом была подорвана и полностью подчинена Японии валютная система оккупированных стран.

Война привела к истощению ресурсов не только Японии, но и ее колоний. При этом, если до 1943 г. из Японии в колонии все еще продолжались поставки некоторых видов товаров, то с 1943 года они практически прекратились, и начался по существу открытый грабеж колоний, ограниченный лишь неблагоприятным для Японии ходом военных действий и тяжелыми потерями ее торгового флота.