Обработка шерсти

Обработка шерсти

Пастух понимал, какое сокровище ему доверено охранять: это большая часть мяса, молока и сыра, составляющих рацион его сограждан, а заодно — гигантский склад шерсти, основа чуть ли не всего местного ткачества. Удалось подсчитать, что от семидесяти до ста тысяч овец, принадлежавших кносскому дворцу, получали примерно 50 тысяч тонн неочищенной шерсти в год, что позволяло производить около пяти тысяч штук тканых предметов, в среднем по девять килограммов весом, — кусков материи, одеял, одежды, ковров. А некоторые произведения ткаческого искусства весили и по 60 килограммов. Стадами овец владели по крайней мере 40 городков, а еще около шестидесяти занимались обработкой шерсти. Только на табличках кносского писца-117 дана опись шестидесяти двух тысяч овец, а в ведомостях его коллеги-103 составлен настоящий план производства шерсти на грядущий год: 30 % ее предполагалось отправить в мастерские, управляемые счетоводом и использующие труд от 600 до 900 женщин и нескольких сотен мужчин (и те и другие получали сдельную плату продуктами питания), а 70 % — обработать в домашних условиях. Писец-116 в одиночку провел инвентаризацию склада тканей, весивших приблизительно четыре тонны. Известно также, что численность овец несколько превышала число жителей — это подтверждает известная нам на протяжении 75 лет статистика, проводившаяся в Ахайе, Арголиде, Элиде, Мессении и на Крите. В таком случае, если власть повелителей Кносса и Пилоса распространялась на 80 тысяч душ или около того, можно допустить, что по крайней мере четверть населения жила за счет стрижки овец и дальнейших процессов, связанных с обработкой шерсти.

Так каким же великим событием, очевидно, был тот день в начале лета, когда в каждом из тысяч стад пастух заваливал первого барана и, пока двое помощников держали животное за ноги, быстро снимал шерсть, poka, бронзовым лезвием, начиная с живота и ног и заканчивая шеей! Черную и желтую шерсть, грязную от навоза и пота, сворачивали в тюки, нагружали на спины осликов и мулов и медленно, но верно, по горным тропам, доставляли к месту назначения — в «районный центр». Там свою долю взимали чиновники царя, жрецы, главы общин, сукновалы, а счетоводы и их секретари суровым оком надзирали за точностью расчетов. Была ли эта «сходка», akora, праздником, давшим впоследствии имя общинной площади, центру политической жизни греческого полиса? Или ее принимали как тяжкое испытание?