Подруги легионеров
Подруги легионеров
Поначалу легионеры были полноправными римскими гражданами, но затем их права уменьшились, что отразилось и на женщинах. Легионер в республиканскую эпоху — это гражданин, несущий обязательную воинскую повинность при условии, что как минимум владеет требуемым состоянием. Он призывался на службу, если того требовала военная необходимость, а его жена оставалась дома для воспитания детей. Знаменит пример Спурия Лигустина из Крустуминской трибы; для Тита Ливия он был идеальным. «Я, квириты, <…> родом сабинянин, — говорит у него этот воин. — Отец оставил мне югер земли и маленькую хижину, где я родился, вырос и живу доныне. Едва я вошел в года, отец женил меня на дочери своего брата, которая не принесла с собой никакого приданого, кроме прямоты, целомудрия и плодовитости, вполне достаточной даже для богатого дома. У нас шесть сыновей и две дочери, обе уже замужние. Четыре сына носят тоги взрослых, двое еще ходят в претекстах»{129}.
Начиная с Мария и затем в I в. до н. э. в армию стали вступать пролетарии, не имевшие за душой ничего, кроме потомства, и воинское ремесло профессионализировалось. Были установлены новые правила, в том числе запрет солдатам жениться{130}. (Кем и когда? Трудно установить точно. Очевидно, Августом.) С этой поры и, вероятно, вплоть до эпохи Северов включительно{131} солдаты до отставки решали проблему брачного союза с помощью конкубината, открыто терпевшегося воинским начальством, со всеми вытекающими отсюда последствиями для прочности таких союзов и законности родившихся детей. Как показывают археологические источники, женщины жили во временных или постоянных, смотря по тому, надолго ли останавливалось войско, жилищах, построенных в своеобразной гражданской агломерации вокруг лагеря или казарм, называвшейся «канаба». Присутствие женщин в войсках даже в мирное время было воспрещено{132}. Их следы обнаруживаются в эпиграфике: например, они ставили памятники усопшим сожителям, иногда называя себя uxor, что может намекать на законный брак. Но юридические документы и папирусы говорят, что ничего подобного не бывало: так, если женатый человек поступал в армию, его брак приостанавливался до конца службы{133}, а дети, родившиеся от такого союза, до этого срока считались незаконнорожденными. Чтобы отрегулировать права таких детей, вопросы приданого (поскольку и при незаконном браке выплачивалось приданое де-факто) и т. п., пришлось принимать изощренные правила. Если сама супруга была римской гражданкой, она передавала свое гражданство детям, которые в таком случае записывались в Поллийскую трибу (а не в трибу своего отца), а место их рождения писалось: «рожден в лагерях» (castris). На деле это был важный источник пополнения войска. Ветеранам регламентированность их положения позволяла легче влиться в гражданскую жизнь, и то, что они вопреки укоренившейся легенде редко возвращались в родные места, зачастую объяснялось тем, что легионеры находили жен там, где стоял легион, а не привозили подруг из родных мест.
В очень похожем положении находились и солдаты — неграждане, служившие во вспомогательных войсках. По окончании службы император одновременно даровал им римское гражданство и «право законного брака (conubium) с супругой, которую они имели на момент дарования гражданства или, если не были женаты, с той, которую возьмут впоследствии, но каждому только с одной» (CIL, XVI, 36). Это гражданство переходило и к узаконенным таким образом детям, но для каждого солдата лишь один брак признавался официально. Так, например, в воинском дипломе — документе, подтверждавшем, что Адриан в 123 г. даровал гражданство солдатам-перегринам из бретонской алы, расквартированной в Нижней Паннонии, — Иубена, дочь Беллагента из народа эрависков названа женой Глава, сына Навата из Сирмия; и солдат, и его жена происходили из той же провинции.