ОКТЯБРЬСКАЯ ВОЙНА

ОКТЯБРЬСКАЯ ВОЙНА

Ирак согласился помочь Сирии в октябрьской войне 1973 года против Израиля. Асад заранее попросил об этом президента Хасана аль-Бакра.

Египет и Сирия атаковали еврейское государство 6 октября, в день одного из самых важных иудейских религиозных праздников — Йом Кипур (День искупления), когда религия предписывает правоверным евреям все время от рассвета до заката проводить в молитвах и поститься.

Израильские политики получили предупреждение о готовящейся войне, но не поверили. Они рассуждали так: арабские армии обречены на поражение, они знают об этом, следовательно, войны быть не может. Ошибались не только израильтяне, но и американцы. ЦРУ полагало, что речь идет о психологическом давлении со стороны Египта, а вовсе не о подготовке к реальному сражению. Передвижения сирийских и египетских войск и Соединенные Штаты, и Израиль считали всего лишь маневрами.

За несколько дней до начала войны начальник генерального штаба израильской армии генерал Давид Элазар предложил нанести упреждающий удар по сирийским позициям и уничтожить ракеты противовоздушной обороны и зенитную артиллерию.

Но даже министр обороны Моше Даян посоветовал премьер-министру Голде Меир отвергнуть предложение генштаба. Даян считал, что политический эффект первого удара будет настолько ужасен для Израиля, что чисто военными соображениями можно пренебречь…

Моше Даян был, вероятно, прав: весь мир был бы возмущен действиями еврейского государства, начни оно эту войну. Но, думая о политике и заботясь о своей репутации, израильские руководители едва не проиграли войну, что было бы равносильно гибели страны.

В первые дни войны сирийские генералы, не жалея труда уральских умельцев, жгли свои танки, пытаясь прорвать линию израильской обороны на Голанских высотах. Египетская армия форсировала Суэцкий канал и закрепилась на другом берегу. Израиль потерял много самолетов из-за точного попадания советских зенитных ракет.

В ночь на девятое октября израильский посол в Вашингтоне разбудил государственного секретаря Соединенных Штатов Генри Киссинджера и попросил о срочной помощи. Он сообщил, что Израиль несет большие потери — уничтожено большое количество современных самолетов и полтысячи танков. Началась война на истощение, которую Израиль в виду малости его ресурсов мог проиграть.

Только на следующий день, 10 октября, Ирак присоединился к войне и отправил в Сирию сто боевых самолетов, больше четырехсот танков и тридцать тысяч бойцов.

13 октября иракские войска вступили в бой с израильтянами, надеясь поучаствовать в окончательном разгроме еврейского государства. Но в Багдаде промахнулись. После короткого периода растерянности израильская армия действовала быстро и решительно. Египетские части на Синайском полуострове были окружены, а переправившиеся на другой берег израильские танки рвались к Александрии и Каиру.

Израиль, наконец, отбил сирийские атаки на Голанских высотах и перешел в контрнаступление. Теперь уже сирийская армия отступала. До Дамаска израильским танкистам оставалось всего тридцать пять километров.

Иракские войска понесли тяжелые потери (двадцать один самолет, восемьдесят танков), хотя и помогли уменьшить темп наступления израильских танкистов на Дамаск. Однако Асад счел эту помощь недостаточной. Тогда Ирак обвинил Сирию в неблагодарности и в том, что Хафез Асад, вместо того чтобы сражаться до последнего, поспешил заключить перемирие с Израилем. Асад высокомерно отверг обвинения людей, «которые не воевали и никогда не будут воевать».

Сирийский президент обвинил Багдад в том, что, подписав соглашение с Ираном в 1975 году, иракские руководители отдали ненавистным персам часть арабской земли и предали «революцию в Арабистане», как именуется провинция Хузестан в Южном Иране, где говорят по-арабски.

Когда 9 ноября 1977 года президент Египта Мохаммад Анвар аль-Садат заявил, что готов приехать в Иерусалим и выступить перед кнессетом, сирийцы были потрясены и возмущены.

Появление президента Египта в Иерусалиме, в непризнанной столице Израиля, коренным образом изменило ситуацию на Ближнем Востоке. Стало ясно, что евреи и арабы могут жить в мире. Это зависит лишь от политической воли властителей.

Через год, осенью 1978 года, президент Садат и премьер-министр Израиля Менахем Бегин встретились в Кэмп-Дэвиде, загородной резиденции американского президента Джимми Картера, чтобы договориться о схеме урегулирования между двумя странами, которые пролили немало крови, воюя друг с другом.

В следующем году в Вашингтоне был подписан первый мирный договор между еврейским и арабским государствами.

Пока в Иерусалиме, Каире и Вашингтоне мирились два заклятых врага, остальной мир ревниво комментировал происходящее. Отказ Египта воевать против Израиля до полного уничтожения еврейского государства восхитил Европу, возмутил арабский мир и разозлил его социалистических союзников.

Прогнозы были столь же разнообразны: от утверждений, что кэмп-дэвидский мир будет недолговечным и Садат жестоко поплатится за свое предательство, до уверенности в том, что и другим арабским соседям теперь ничего не остается, кроме как договариваться с Израилем.

Из всех прогнозов сбылся только один: Анвара Садата, который сделал для арабского мира больше, чем любой из его критиков, убили.

С 1974 года Анвар Садат начал проводить политику открытых дверей и либерализации экономики. Это послужило основой экономического оздоровления Египта. Садат провел и политическую реформу, восстановив многопартийную систему. Все это только увеличило число его врагов.

Садата расстреляли из автоматов и забросали гранатами 6 октября 1981 года, во время парада армии, которую он любовно пестовал. Халед аль-Исламбули, старший лейтенант египетской армии, остановил военный грузовик перед трибуной. Бросил гранату и стал стрелять из автомата.

Если бы по счастливой случайности Садат остался жив, он, возможно, не судил бы строго мятежных офицеров. В конце концов они действовали точно так же, как и молодой Садат, который участвовал в двух покушениях на видных египетских политиков…

Убийцу Садата во многих арабских странах почитали как героя. Именем Халеда названа улица в Тегеране. Из-за того что иранские фундаменталисты чтят убийцу Садата, Каир не спешил налаживать контакты с Тегераном.

Когда Анвар Садат установил дипломатические отношения с Израилем и в Каире над зданием израильского представительства взвился флаг со звездой Давида, президент Египта превратился в главного врага всех арабских националистов — в самом Египте и за его пределами.

Ирак и Сирия вновь сплотились, чтобы помешать Иордании и Саудовской Аравии присоединиться к мирному соглашению с еврейским государством. Потеряв Египет как союзника, Хафез Асад надеялся найти опору в союзе с Ираком.

Тогдашний министр иностранных дел Ирака Тарик Азиз в 1978 году дважды приезжал в Дамаск, где он когда-то жил в изгнании. В октябре 1978 года сам Хафез Асад на три дня приехал в Багдад. Он вел переговоры с президентом Ахмадом Хасаном аль-Бакром и его будущим преемником Саддамом Хусейном.

Асад патетически говорил иракским товарищам:

— Я лучше буду солдатом в общеарабской армии, чем генералом в собственной армии. Братья, для меня все равно, какой город будет столицей — сирийский или иракский.

Но тут же предупредил:

— Дорога к единству между нами не устлана цветами.

Единственное, о чем удалось договориться руководителям двух стран, это о введении санкций против Египта, как только 26 марта 1979 года президент Анвар Садат подписал мирный договор с Израилем.

В 1979 году Асад еще раз приезжал в Багдад. Вновь звучали красивые слова о вечной дружбе и единстве, как это принято на арабском востоке. В ответ Саддам Хусейн побывал в Дамаске. Но двум медведям не ужиться в одной берлоге. Ни Саддам Хусейн, ни Хафез Асад не хотели уступать. Вскоре обе страны вернулись к политике скрытой враждебности и устраивали заговоры друг против друга.