История до прихода мадьяр: древние культуры и набеги кочевых племен

История до прихода мадьяр: древние культуры и набеги кочевых племен

История земель и история народов, сейчас эти земли населяющих, — как правило, разные истории. С абсолютной очевидностью это относится к истории европейских стран, особенно тех, что расположены в т. н. транзитной зоне, определенной во введении как Центральная Европа. Даже самые далекие предки проживающих здесь народов заселили свои земли значительно позднее других народов континента. Тем не менее, их историческая память хранит воспоминания не только о природе, характерной для их среды обитания, но и о чувствах людей, которые жили здесь до них, преобразуя окружающий мир, созидая и разрушая, производя и потребляя, добиваясь чего-то и терпя неудачи, и решая проблемы, сгорая от любви или ненависти. Я полагаю уместным проиллюстрировать это следующим примером. На пороге XXI в. гражданин Соединенных Штатов Америки, путешествуя по штату Колорадо, с удовлетворением и гордостью разглядывает жилища индейцев анасази, считая своим национальным достоянием эти искусные сооружения XII в., высеченные прямо в скальных породах плато Национального парка «Меса-Верде» мастерами давно вымершего, совершенно чужого для них этноса. По этой самой причине полезно будет окинуть взглядом все то, что предшествовало собственной истории Венгрии.

Первое свидетельство о поселениях в районе Карпат датируется чуть ли не полумиллионом лет тому назад. Археологические находки, обнаруженные неподалеку от Вертешсёллёша, подтверждают, что здесь, на придунайских холмах, проживали первобытные люди, принадлежавшие к особому типу доисторического человека, известному как homo erectus seu sapiens paleohungaricus. Затем, по-видимому, наступил долгий перерыв, однако уже эпоха среднего палеолита (ок. 80 000 — 30 000 гг. до н. э.) оставила множество свидетельств того, что в этот период в данной местности люди неандертальского типа в течение длительного времени сосуществовали с людьми, находившимися, с антропологической точки зрения, на более высоких ступенях развития. По всей вероятности, они пришли на эти земли с востока и с запада. Ученые называют это явление «параллельной эволюцией», при которой антропологические и культурные типы не смешиваются, а сосуществуют бок о бок, независимо друг от друга.

Хотя большая часть находок обнаружена в горах северо-восточной части Венгрии, в бассейне Дуная, люди в указанный период жили не только в пещерах. Найдены остатки поселений в виде землянок, в которых жили охотники, умевшие изготавливать довольно сложные каменные орудия труда и оружие. Кроме того, различные племена начинали, если можно так сказать, специализироваться на отдельных видах охоты, т. е. добывали не всех зверей, а один-два вида животных и отлавливали их в большом количестве, что способствовало некоторому освобождению от прямой зависимости от сил природы и среды обитания. Племена обычно кочевали небольшими изолированными группами и, несмотря на разнообразие фауны, в основном охотились на северного оленя. Добывать его было трудно, но олени сбивались в многочисленные стада, и это облегчало задачу.

Климатические изменения, вызванные окончанием последнего ледникового периода и приведшие к стабильному потеплению климата в Карпатском бассейне около 10 000 г. до н. э., вероятно, послужили причиной миграции оленей и одновременно людей, живущих охотой на них, к северу, где можно было поддерживать привычный образ жизни. Видимо, почти все охотничьи племена, сформировавшиеся в регионе в период палеолита, покинули эти земли. Во всяком случае, от переходного периода к новому каменному веку — мезолита — осталось сравнительно мало археологических свидетельств пребывания здесь человека, что, скорее всего, и было обусловлено изменением климата. Культура эпохи неолита в этом регионе обнаруживает себя несколько неожиданно и сразу на высокой ступени развития, равно как и чрезвычайной многочисленностью племен. По всей вероятности, это объясняется тем, что они пришли сюда с Балканского полуострова. Такой же сценарий повторится и в следующей волне миграции — в начале бронзового века, т. е. около 5 000 г. до н. э.

Неолит, новый каменный век, был выделен археологами XIX в. в самостоятельный историко-культурный период на основании технологических перемен, которые отличают его от всех предыдущих этапов развития цивилизации. Именно в эпоху неолита обточенные каменные орудия заменили те, что изготавливались методом скола или расщепления камня. Самое же главное состоит в изменении отношения к среде обитания: из простого потребителя природы человек превращается в производителя продукции. Он начинает заниматься разведением домашнего скота и растениеводством, учится сохранять урожай в больших глиняных горшках. Производство горшков (керамика) и изготовление тканой или вязаной одежды также явились составляющими технологического переворота, благодаря которому у людей появилась реальная возможность покончить с рабской зависимостью от сил природы и постепенно подчинить их своей воле. Культивация почвы привела к повышению ее плодородия. Вместо малочисленных стоянок охотников появились многолюдные поселения. Этот процесс обычно называют «неолитической революцией», хотя он протекал весьма медленно и непоследовательно. В Европу, которая на заре развития цивилизации была глухой периферией, этот процесс пришел с Ближнего Востока, где эпоха неолита датировалась 9–8-м тысячелетиями до н. э. Когда же он наконец дошел до нашего континента, в Месопотамии и Египте уже стали появляться городские поселения.

Тогда впервые особенности географии Карпатского бассейна стали фактором, обусловившим долю его участия в культурном освоении Европы. Благодаря своей близости к Восточному Средиземноморью, откуда «свет Востока» должен был проникнуть на Европейский континент, а также плодородным почвам равнин, пригодных для земледелия, этот регион начал привлекать к себе пришельцев. По данным археологии, по крайней мере, часть его территории можно рассматривать в качестве самого западного ареала восточно-средиземноморской культуры земледелия в течение всего неолита, а также последующих медного, бронзового и железного веков. Поселения пришельцев в основном были сконцентрированы в долине реки Кёрёш (отсюда одноименное название археологической культуры), где выращивали пшеницу и ячмень, разводили овец и коз, занимались прядением и ткачеством, лепили горшки и строили дома уже в 5-м тысячелетии до н. э. Кроме того, пришельцы стали культивировать и местные сорта зерновых, приручали некоторых здешних крупных рогатых животных и свиней. Именно с территории бассейна реки Дунай к началу 6-го тысячелетия до н. э. культура неолита шагнула на север и запад Европы.

Среднедунайская равнина стала самой крайней западной территорией распространения поселений на насыпных холмах, или телях, столь характерных для Ближнего Востока и Балкан того времени. Эти холмы, или насыпи, становившиеся выше с каждым новым археологическим слоем, до сих пор являются частью местного ландшафта. Раскопки позволяют говорить об относительно высоком уровне развития религиозных верований и общественного устройства родов и племен, которые населяли территорию современной Венгрии в период неолита. Культ олицетворявшей женскую плодовитость Великой Богини (Magna Mater), распространенный в те времена на большей части соседних земель, в эпоху позднего неолита (середина 6-го тысячелетия до н. э.) был вытеснен культом богов, связываемых, подобно Кроносу — древнегреческому верховному божеству, с плодородием почвы. В этот же период значительная часть племен, населявших территории севернее и западнее Карпат, еще жила большими семьями, характерными для матриархата, тогда как в нашем регионе почти повсеместно уже стали появляться маленькие жилища, обособленные от других, что свидетельствует о формировании типично патриархальных семей как относительно самостоятельных экономических единиц. Однако особенности местности и враждебные отношения между первобытными земледельцами Карпатского бассейна, сохранившими связи со Средиземноморьем, и аборигенами-варварами, постоянно на них нападавшими, обусловили непоследовательный характер развития культуры региона: более высокие и более низкие ступени цивилизации сосуществовали здесь бок о бок или же, чередуясь, сменяли друг друга.

В самом начале 3-го тысячелетия до н. э. история Карпатского бассейна переживает еще одно существенное изменение социально-экономических отношений, предопределенное техническими новшествами и изменением климата. Постепенное потепление, сокращение осадков в сочетании с вероятным истощением почвы и постоянными опустошительными набегами, в конечном счете, привели к тому, что скотоводство стало доминировать в регионе над земледелием. Могущество возникшей скотоводческой элиты, подчинившей тех, кто попадал в зависимость от нее, в значительной мере, определялось использованием меди. Этот металл, слишком мягкий для того, чтобы изготавливать орудия вырубки леса или пахоты, оказался великолепным материалом для оружия. Подобно всем предыдущим и последующим технологическим открытиям того периода, медь впервые была выплавлена на Ближнем Востоке. Металлургия здесь появилась как минимум в 5-м тысячелетии до н. э. Считается, что около 4 000 г. до н. э. местные мастера создали даже бронзу. Поэтому, переселяясь на север, они принесли с собой медеплавильную технологию наряду с поистине революционным изобретением того времени, одним из важнейших в ранней истории человеческой цивилизации — четырехколесной телегой. Самое раннее изображение телеги в Европе можно увидеть на медном сосуде для питья или религиозного культа, датируемом бронзовым веком. Он был найден на раскопках близ Будапешта (в Будакаласе). В четырехколесные телеги впрягали быков, хотя тогда же люди начали приручать лошадей. Установлено, что этнически народы, заселявшие Карпатский бассейн в течение медного века, принадлежали к индоевропейской группе, которая преобладала не только в нашем регионе, но и на всем евразийском пространстве — от Атлантики до Индии — вплоть до вторжения гуннов и других алтайских кочевников три тысячелетия спустя.

К концу медного века (ок. 2 000 г. до н. э.) по сравнению с его началом население Карпатского бассейна, по-видимому, увеличилось в несколько раз, распространившись на все пригодные для проживания земли. Новый приток индоевропейских племен, в основном с юга, на эту территорию произошел в начале бронзового века, расцвет которого (1700–1300 гг. до н. э.) совпал с процессом все углубляющегося социального расслоения, когда под властью богатой военизированной скотоводческой аристократии всадников, проживающих в глинобитных крепостях, оказались десятки племен, различных как по происхождению, так и по образу жизни и уровню развития. До нас дошло множество превосходных ремесленных изделий, принадлежавших ее представителям. Это был период расцвета бронзового литья, а также гончарного дела на всем Европейском континенте. При раскопках нескольких сотен захоронений венгерские археологи обнаружили огромное количество искусно орнаментированного оружия и предметов быта, глазурованной керамики и украшений из золота.

В XIII в. до н. э. процветание временно было прервано новыми губительными завоеваниями, обстоятельства и участники которых до сих пор точно не определены археологами. Каким-то образом завоевания эти могли быть связаны с событиями, сотрясавшими в то время все Центральное и Восточное Средиземноморье. Это была эпоха очередного переселения народов, когда на территорию Апеннинского полуострова проникли италийские племена, иллирийцы вторглись в западные районы Балкан, а Египет и Хеттское царство в Малой Азии подверглись ударам т. н. «морских народов». Культура бронзового века возродилась на Карпатах в период с XI по VIII в. до н. э. Приблизительно с 800 г. до н. э. началось медленное, постепенное вытеснение бронзы новым материалом — железом и орудиями из него.

Железные украшения и оружие появились в регионе вместе с племенами, пришедшими с Востока и захватившими Среднедунайскую равнину. Они, по-видимому, разговаривали на одном из иранских наречий. Около 500 г. до н. э. сюда же пришло еще одно родственное им племя: знаменитые скифы, позднее названные Геродотом «варварским» народом, населявшим просторы восточноевропейских степей. Переселение скифов и других племен могло быть вызвано великим походом персидского царя Дария, армия которого в 513 г. до н. э. пересекла низовья Дуная и вторглась в степи Причерноморья (территория нынешней Украины). Эти иранские племена вели торговлю с греческими городами, у которых заимствовали гончарный круг и искусство литья. От них осталось немало бронзовых и золотых украшений, самыми красивыми из которых являются много- численные изображения оленя — знак отличия скифских племенных вождей.

В течение этого периода земли к западу от Дуная были поделены между, вероятно, кельтским населением, принадлежавшим к гальштатской культуре (от названия города в Австрии) и жившим в северной части региона, и иллирийцами, занимавшими его южные пределы. Массовая миграция кельтов с исконных мест обитания в долине Рейна и в верховьях Дуная на запад до Атлантического побережья и на восток в Центральную Европу началась в VI в. до н. э. К началу IV в. до н. э. она достигла Италии, где кельты захватили долину реки По и, по преданию, в 390 г. до н. э. разграбили Рим, и распространилась на всю территорию Карпатского бассейна, за исключением его юго-восточной части, оставшейся под властью даков (северная ветвь фракийских народов, которые жили на Балканах и, помимо кельтов и иллирийцев, составляли третью большую группу индоевропейских народов в Центральной и Юго-Восточной Европе). Могущество кельтов было основано на железе, производство которого у них достигало чуть ли не промышленных масштабов. Кроме железа они изготавливали стекло и, следуя примеру римлян и греков, собственные серебряные монеты. Кельтские племена в основном проживали в небольших поселках и занимались земледелием. В их распоряжении имелись деревянные сохи с железными наконечниками, серпы и косы. К концу I в. до н. э. они уже создали несколько поселений городского типа — оппидумов — как в Карпатском бассейне, так и на остальной территории Европы, занимаемой кельтами. Это были хорошо укрепленные, расположенные на возвышенностях сооружения, в которых проживали власть имущие и которые являлись также центрами ремесел и торговли. Таким было эравиское поселение Ак-инко (позднее римский город Аквинк) на горе Геллерт, возвышающейся над нынешним Будапештом.

Настоящей городской культуры, однако, до прихода римлян регион не знал. Большинство исследователей считает, что доисторический период развития Карпатского бассейна продолжался вплоть до I в. до н. э., когда здесь появились римские легионеры. К концу эпохи античности весь мир четко делился на цивилизованные и варварские народы. Это деление, вполне осознававшееся современниками, имело целый ряд объективных критериев, из которых важнейшим была урбанизация. В конце концов, само понятие «цивилизация» происходит от латинского слова civitas, обозначающего городское общество с определенным уровнем материальной культуры — относительно высокими стандартами производства, распределения и потребления и сложившимся типом общественных отношений («политической» — от греческого polis — культуры). И то, и другое предопределяло необходимость письменности. К тому же город с его стенами, улицами и каменными зданиями стал квинтэссенцией понятия «постоянное поселение». В этом он резко отличался не только от стойбищ кочевников с их переносными юртами, которые легко разбирались, как только надо было переезжать на новые пастбища, но и от деревень — поселений из простых деревянных домов, быстро возводившихся примитивными земледельцами на новом месте, если старое приходилось бросать, спасаясь от врагов. Городская цивилизация должна была не бояться захватчиков и уметь отбивать их атаки. Для жителей окрестностей город стал не только убежищем, но и центром управления. В результате жизнь цивилизованных народов начала определяться принципами, разительно отличавшимися от первооснов бытия варварских народов. Для последних взаимоотношения между членами сообщества строились только на кровном родстве и личной зависимости. То есть они считали, что составляют один народ только потому, что все являются родственниками, потомками одного прародителя и поэтому подчиняются естественным для семьи иерархическим связям между старшими и младшими. Напротив, цивилизованные народы организуют общественные взаимоотношения по территориальному принципу: взаимосвязи и обязанности проистекают из факта совместного проживания в одной и той же местности; подчиняться необходимо в установленных формах любому лицу, наделенному властью городским центром, который и является местом сосредоточения властных полномочий.

Хотя стены Иерихона были возведены уже в 8-м тысячелетии до н. э., цивилизация городского типа, в полной мере, сложилась в период, приблизительно охватывающий 3500–1500 гг. до н. э. Причем складывалась она в долинах великих рек Ближнего Востока и Азии: Нила, Тигра, Евфрата, Инда и Хуанхэ. Римские завоевания втянули население Карпатского бассейна в орбиту греко-римской античной цивилизации, расцветшей в Средиземноморье в VIII–III вв. до н. э. После нескольких походов в период правления императоров Августа и Тиберия значительная часть региона была захвачена римлянами. Вторжение в 156 г. до н. э. закончилось неудачно, но далматинцы были вынуждены сдаться Риму в 119 г. до н. э., а паннонцы — в 35 г. до н. э. К 11 г. до н. э. граница Римской империи проходила уже по Дунаю. Последнее восстание паннонцев было подавлено в 9 г. н. э., и в западной части Задунавья была создана новая провинция — Паннония. Риму не нравилось формирование около 60 г. до н э. сильного Дакийского царства под предводительством легендарного Буребисты. Это заставляло римлян продолжать попытки колонизации Карпатского бассейна вплоть до правления последнего великого завоевателя — императора Траяна. После разгрома и гибели дакийского царя Децебала в 106 г. н. э. была создана еще одна провинция — Дакия.

Паннония стала частью Римской империи на четыре столетия, а Дакия — на полтора. Провинции эти имели важное стратегическое значение. Об этом говорит хотя бы такой факт: из 25–30 легионов, составлявших вооруженные силы империи, 3 или 4 были постоянно расквартированы в Паннонии. Совместно со вспомогательными отрядами, набиравшимися из местных жителей, провинция могла выставить сорокатысячное войско. Новые провинции играли роль широкой пограничной укрепленной зоны лимес, представлявшей собой глубоко эшелонированную систему разных по размерам оборонительных сооружений и укреплений, которая по всему периметру защищала империю от северных соседей, а внутри ее осуществлялись все контакты с варварами: германскими племенами маркоманов и квади, а также иранскими сарматами. В годы до и после войн, которые вел Марк Аврелий против сильного союза германских племен, объединенных маркоманами (165–180), дунайские провинции пользовались преимуществами от вхождения в состав Римской империи. Во времена правления императоров Адриана и Антонина Пия в середине II в., а также Септимия Севера (проконсул Паннонии, провозглашенный императором легионами этой провинции) и его преемников в начале III в. в новых провинциях стало явно ощущаться культурное влияние Рима.

Городская культура здесь формировалась своеобразно. Римляне не строили города на месте иллирийских и кельтских поселений, а обыкновенно создавали совершенно новые городские центры, почти ничем не отличавшиеся от других городов империи: улицы, проложенные по плану и пересекающиеся под прямым углом; каменные здания (памятники монументальной архитектуры) общественного назначения: рынки, акведуки, бани, театры и амфитеатры, храмы и базилики; просторные частные господские дома — виллы, заселяемые сначала легионерами и другими поселенцами из Италии, а затем — постепенно — местными знатными жителями, получившими римское гражданство. Аквинк (административный центр провинции, ныне расположенный на территории северо-западной части Будапешта и сохранивший от кельтской эпохи только отзвук племенного имени), Савария (современный Сомбатхей), Скарбанция (Шопрон), Аррабона (Дьёр), Горсиум (Тац) и Сопиана (Печ) — это наиболее процветавшие города провинции Паннония, сохранившиеся в Венгрии до наших дней. Расцвет городской культуры предполагал развитие письменности, а также строительство сети дорог, связывающих города между собой и с центром империи (составная часть т. н. «янтарного пути», по которому, помимо прочих товаров, в Рим с незапамятных времен доставляли с Балтики этот очень популярный камень и который большей частью пролегал по землям, сейчас известным как Западная Паннония). И даже после римлян здесь остались их дороги, каменные мосты, а также иные постройки. Имеются доказательства того, что эти коммуникации и постройки впоследствии сыграли определенную роль в развитии урбанизации и создании транспортных коммуникаций в средневековой Венгрии. Наиболее значительные римские постройки начиная с V в. почти постоянно находили применение и сохранялись в целости вплоть до конца XVIII в.

Можно сказать, что они стали такой же неотъемлемой частью венгерского ландшафта, как виноградники — частью материальной культуры страны или христианство — ее духовной культуры. Именно Римские поселенцы посадили первые виноградные лозы в районе Сопианы (ныне область, знаменитая своим красным вином из винограда, выращенного на почве вулканического происхождения в условиях уникального микроклимата), а также на холмах к северу от озера Балатон. Общая культура садоводства, а также пристрастие к тем видам и сортам, которые культивировались римлянами, восходят, скорее всего, к временам римского владычества. Христианство пришло в Паннонию довольно поздно — ни о каких христианских общинах здесь не слышали вплоть до правления императора Галлиена в середине III в. н. э., да и позже ему еще долго сопротивлялось язычество. Лишь после того как в годы правления императора Константина I Великого (306–337) были укреплены позиции христианства в империи, оно пустило более глубокие корни и в Паннонии. В Сопиане и Саварии, в частности, были найдены крупные христианские захоронения. В Паннонии было создано несколько епархий. Известно, что св. Мартин, ставший впоследствии главным покровителем Франции, был уроженцем Саварии и жил в Паннонии до того, как перебрался в Галлию. Христианизация Дакии была кратковременной и не пережила ухода римлян в 271 г. В начале V в. церковные приходы стали закрываться. Победившие германские племена в основном были приверженцами арианства, поэтому молельные дома у них восстанавливались и обновлялись, хотя от старой церковной организации они ровным счетом ничего не сохранили. Вопросы, связанные с этническим и языковым наследием этих времен, еще более сложны. То, что Рим был вынужден оставить данный регион варварам, означало переселение представителей элиты, считавших себя римлянами, в центральные области империи, как это и случилось с Дакией в 271 г. и с Паннонией в конце IV в. В результате латинская культура стала забываться по мере того, как местное население утрачивало связь с римской властью. И хотя, по имеющимся свидетельствам, в последние годы римского правления в регионе сохранялись кельтские, иллирийский и дакийский (фракийский) языки, с приходом германцев они исчезают, а их носители растворяются в этносах победителей. Процесс смешения шел ускоренными темпами, поскольку местные жители не имели собственных общественных и государственных образований. Они перестали быть группой, обладающей этническим и социальным своеобразием, хотя сумели пережить суровые испытания в Великом переселении народов.

Как уже было упомянуто, кочевой уклад жизни зародился во 2-м тысячелетии до н. э., когда жители обширных степных районов Евразии, приспосабливаясь к засушливому климату, занялись в основном племенным животноводством, начали разводить лошадей и овец — животных, значительно более выносливых, чем коровы и свиньи, — при этом они перегоняли их на новые пастбища, когда прежние становились непригодными. Кочевой образ жизни сделал местных жителей превосходными наездниками и лучниками. Они изготавливали боевые доспехи из шкур и кожи животных, овладевали тактическими приемами ведения боя, которые в течение длительного времени оставались неведомыми их оседлым соседям.

Со времен поздней республики и ранней империи Рим оказался в ситуации, когда на его территорию то и дело совершали набеги германские племена с Рейна и Дуная. Римляне проводили карательные операции, укрепляли рубежи, приводили к порядок форты и реорганизовывали пограничную службу. Войны против маркоманов, нападение вандалов на Аквинк в 270 г., уход римлян из Дакии, захваченной вестготами, — таковы основные эпизоды военных столкновений вплоть до конца IV в., когда ситуация изменилась в корне. Германские народы, до тех пор с великим трудом сдерживаемые римскими легионами, стали неодолимыми. Перейдя границы, они несколькими волнами обрушились на империю, посеяв хаос в некоторых ее провинциях. Часть племен удалось подкупить и умиротворить, расселив их в качестве федератов — «союзников» в провинциях, что определило «варваризацию» этих территорий. Однако сама империя неумолимо слабела и распадалась. Вестготы проникли на Балканы, а затем, разграбив в 410 г. Рим, осели в Южной Галлии и в Иберии. Вандалы, передвигаясь строго с севера на юг, из долины Рейна вторглись на Апеннины, опять захватили Рим и в 439 г. появились уже в североафриканских владениях империи. Англы, саксы и юты около 450 г. завоевали Британию, спешно покинутую римлянами, стремившимися укрепить то, что еще осталось от империи. События эти носили характер цепной реакции: вторжение германских народов на территорию империи было следствием паники, которую у них вызвало появление на востоке нового и страшного врага — гуннов, чьи жестокие удары они, в первую очередь, готы, уже успели ощутить на себе.

Гунны стали первым и самым свирепым народом Приуралья, пришедшим из Центральной Азии в Европу. Их происхождение до сих пор вызывает споры. Это могли быть племена сюнну (хунну), в защиту от набегов которых Китай с 300 г. начал возводить свою знаменитую Великую стену. Большая часть гуннов, вторгшихся на европейскую территорию (т. н. «черные гунны», которых следует отличать от «белых»), в Индии воевавших с империей Гуптов и нападавших на Персию в период правления Сасанидов (V в.), говорила на тюркском языке и внешне, несомненно, представляла собой монголоидную расу. В хрониках и летописях покоренных гуннами народов содержатся просто фантастические указания на их многочисленность. В действительности гунны совершали набеги отдельными самостоятельными отрядами, насчитывавшими несколько сотен всадников, а в целом численность их вооруженных сил не превышала 30 тыс. воинов. Они не знали стремян, в их седлах была только высокая передняя лука, прочнее удерживавшая всадника на коне. Своих побед они достигали главным образом строжайшей дисциплиной и военным мастерством, с которым их командиры совершали стремительные марш-броски на большие расстояния, всегда внезапно атакуя намеченную цель.

Гунны, перейдя к 375 г. через Волгу, напали на аланов — полукочевников, принадлежавших к иранской группе народов, и заставили их бежать на запад. Затем гунны захватили владения остготов в Северном Причерноморье. Вскоре, вторгшись в Дакию, изгнали оттуда вестготов. В течение последующих нескольких десятилетий они упрочили свою власть над захваченными германскими племенами, заставив готов, гепидов и квади заключить с ними союзный договор. И только после этого в 420-х гг. два их вождя («двоецарствие» было в то время вполне в традициях кочевых народов) создали свою ставку на Среднедунайской равнине, откуда осуществляли сокрушительные набеги на балканские провинции Восточной Римской империи и на своих западных соседей, доходя до Рейна. Память об их кровавом нашествии в 437 г. на Бургундию была запечатлена в великом германском эпосе «Песнь о Нибелунгах». Прототипом его героя Этцеля, несомненно, является легендарный Аттила, который в то время правил гуннами вместе со своим братом Бледой.

Когда гунны в 441 г. изгнали римлян со всей территории Паннонии (ее некогда цветущие поселения к этому времени превратились в груды развалин), Аттила по-прежнему делил власть с братом, а в 445 г. он его убил и стал единоличным владыкой империи гуннов. Порвав таким образом с традициями, Аттила сконцентрировал в своих руках практически неограниченную власть над собственным народом. Действовал он не только силой, но и хитростью. Так, он использовал легенду о том, что само небо вручило ему меч бога войны Марса, как бы признав его претензии на мировое господство и божественное происхождение его власти. Поэтому неудивительно, что Аттила, который одновременно и подавлял окружающих и привлекал их особой харизмой (так его, по-видимому, вполне достоверно охарактеризовал некий посланник Римской империи, встречавшийся с Аттилой в его дворце на берегу Тисы), вызывал чувство ужаса и восхищения даже много веков спустя. Его память чтили не только болгарские ханы и другие правители степных народов, но даже средневековые венгерские короли, которые громогласно объявляли о своем кровном с ним родстве. «Бич Божий», как он сам себя называл, предпринял попытку завоевать Западную Римскую империю, однако в ходе сражения на Каталаунских полях (неподалеку от Труа) в 451 г. ни Аттила, ни Аэций, последний из великих римских полководцев, заключивший союз с двенадцатью дружественными племенами, не добились победы. Следующей весной гунны вновь вторглись в пределы Италии и опустошили ее северные области — на этом их набеги закончились. В 453 г. Аттила умер, что означало не только конец его недолгого царствования, но и крах всей империи, поскольку она держалась исключительно на его личном могуществе. Аттилу похоронили на берегу Тисы. Легенда о том, что его останки покоятся в трех гробах (золотом, серебряном и железном) даже не на дне, а под дном реки, потому что на время похорон ее русло отвели в сторону, а затем вернули на прежнее место рабы, все до одного потом убитые, дабы сохранить секрет захоронения, — это всего лишь вымысел, возникший в XIX в. Когда покоренные германские племена восстали против гуннов, те не нашли поддержки даже у ближайших соратников Аттилы, которые предпочли стать римскими аристократами на закате империи, а уцелевшие отступили в степи и осели на землях между Доном и Волгой.

Падением гуннов не завершился период Великого переселения народов. С низложением последнего императора Западной Римской империи в 476 г. на ее руинах возникли владения вестготов, вандалов, франков, бургундов и остготов. Однако большая их часть оказалась подверженной междоусобным войнам и бессильной перед завоевательными походами соседей (достаточно вспомнить империю франков), набегами варварских народов и походами армий Восточной Римской империи, хорошо организованного, сильного и воинственного государства. Пока император Юстиниан вел успешные боевые действия против вандалов и остготов между 534 и 553 г., лангобарды, покинувшие свои исконные территории в долине реки Эльбы из-за перенаселенности, также стали досаждать остготам за Дунаем, полностью истребив гепидов на востоке Карпатского бассейна.

Вскоре после смерти Юстиниана ситуация в регионе вновь изменилась. Сюда с востока через Карпаты в 567 г. вторглись авары — так называли племенной союз тюркоязычных племен. Они помогли лангобардам разгромить гепидов. В следующем, 568 г. лангобарды предпочли спастись бегством на север Италии, где и основали собственное королевство, вскоре прекратившее свое существование, но оставившее отчетливый след в искусстве Западной Европы периода Раннего Средневековья. Авары под предводительством кагана Баяна заняли и опустошили земли за Дунаем. Так возникло многонациональное государственное образование, в котором германские и романские племена оказались перемешанными с азиатскими, а также со славянскими, на рубеже V и VI вв. начавшими миграцию на юг и северо-восток со своих исконных земель на территории современной Украины и Восточной Польши. Это аварское государство в геополитическом смысле и стало историческим предшественником венгерской государственности, поскольку в нем впервые за всю историю региона оказались политически объединенными три основные области Карпатского бассейна: Задунавье, Среднедунайская равнина и Трансильвания.

В течение нескольких десятилетий после своего утверждения в регионе авары совмещали кочевое скотоводство с грабительскими набегами, особенно на земли Восточной Римской империи, которая, в конце концов, предпочла от них откупиться, выплачивая ежегодную дань. Основу вооруженных сил аваров составляла тяжелая кавалерия, использовавшая металлические доспехи центральноазиатского типа и железные стремена, которые облегчали боевые действия конницы, значительно повышая ее эффективность. Это изобретение легло в основу вооружения европейского средневекового конного рыцарства. В 626 г. авары вместе с союзными персами предприняли неудачный штурм Константинополя, положивший начало закату их военного превосходства. В 630-х гг. восстали порабощенные ими славяне, отвоевав те самые пограничные земли на Балканах, которые чуть ранее освободились от власти Византии благодаря набегам аваров на границы Восточной Римской империи в низовьях Дуная. В это же время авары начинают постепенно приобщаться к более оседлому образу жизни, заниматься, помимо скотоводства, земледелием; дома-землянки их немногочисленных ремесленников уже оборудовались специальными каменными печами. Этническая гегемония аваров сохранялась в Карпатском бассейне вплоть до конца VIII столетия. Она была даже упрочена в 670–700 гг. присоединением многочисленных племен, обычно называемых «новыми аварами». Византийские источники определяют их как группу, принадлежавшую племенному союзу обитавших в бескрайних просторах восточноевропейских степей оногуров, который в этот период переживал процесс распада. Они, по-видимому, разговаривали на одном из тюркских языков, как и тюрки-болгары, или протоболгары, одновременно с ними стремившиеся добраться до низовий Дуная. Здесь болгары смешались с местными славянскими племенами и растворились бесследно, оставив лишь свое название. Существует и иная теория, согласно которой пришельцы были мадьярами, также входившими в племенной союз оногуров. Далее мы еще вернемся к этой теории «двойного (венгерского) завоевания», которую пока никто не сумел убедительно доказать, как, впрочем, и опровергнуть.

Доказано, что авары не прекратили набегов на своих более богатых соседей. И поскольку теперь между ними и границами Византии на юге вклинились славяне, авары стали совершать набеги в основном на земли, расположенные к западу от них. Но со временем и эти походы перестали приносить удачу. На тех землях постепенно утверждалось владычество франков. В 692 г. авары подписали с франками мирный договор, согласно которому граница между ними должна была проходить по реке Энс. В течение последующего столетия на этой границе все было относительно спокойно. Каролинги, правители империи франков, были заняты укреплением собственной власти в своих обширных владениях. Лишь Карл Великий, завоевав в 774–788 гг. Ломбардию, Фриулию, Баварию и Каринтию, решил обезопасить их, предприняв поход на своих восточных соседей. Это вызвало междоусобицу среди самих аваров, и в 796 г. они сдались на милость победителя. В 799 г. авары восстали против обложения их данью и насильственной христианизации, но были разбиты франками. Остатки же аварского государства пали под натиском болгар, вторгшихся в 804 г. на их территорию восточнее реки Тиса. После этого самостоятельные аварские поселения сохранялись лишь в нейтральной зоне на восточном левобережье Дуная, тогда как все их земли к западу оказались в вассальной зависимости от франков, превратившись в милитаризированный пограничный район Паннонии.

После смерти Карла Великого могущество его империи пошатнулось, и она стала разваливаться на части. Официальный ее раздел был закреплен Верденским договором 843 г. По этому договору Паннония (земли к востоку от Рейна) отошла к сыну Карла Великого Людовику Немецкому в качестве провинции, разделенной на графства и имеющей общую администрацию. Это сопровождалось установлением здесь вассальной зависимости, а также христианской церковной организации западного типа. Тогда же в регионе существенно повышается роль славян. Они не только составили большую часть деревенского населения, обеспечивающего провинцию продуктами питания и несущего основные трудовые повинности, но и были в числе влиятельных вассалов франкских правителей Паннонии. Их так и называли — «паннонские славяне». В отдельных областях, например, в Великоморавской державе, сформировавшейся к северу от Дуная, в северо-западной части Карпатского бассейна, в начале IX в., славяне составляли большинство. Они активно соперничали с франками и ревниво оберегали свою независимость, хотели даже учредить собственную, не подчиняющуюся франкам церковь. С этой целью византийские монахи-просветители Кирилл и Мефодий изобрели славянскую азбуку и попытались создать славянскую церковь. Однако на территории Великоморавской державы их попытки оказались обреченными на провал.

В Паннонском княжестве от имени Арнульфа, короля Восточно-франкского королевства, в то время правят славяне; Великоморавская держава достигает вершины своего могущества под князем Святоплуком; по Среднедунайской равнине все еще кочуют остатки аварских племен; Трансильвания контролируется царем болгар Симеоном. Такой была общая ситуация в Карпатском бассейне, когда на горных перевалах Карпат в 894 г. неожиданно появилась непобедимая конница венгров.