Глава 8. ВООРУЖЕНИЕ И ВОЕННОЕ ИСКУССТВО ПЛЕМЕН КЕНКОЛЬСКОЙ КУЛЬТУРЫ

Глава 8.

ВООРУЖЕНИЕ И ВОЕННОЕ ИСКУССТВО ПЛЕМЕН КЕНКОЛЬСКОЙ КУЛЬТУРЫ

Среди воинственных кочевников, чей выход на историческую арену совпал с крушением Хуннской державы и «великим переселением народов», были племена кенкольской культуры. В течение пяти столетий они владычествовали в горах и долинах Тянь-Шаня и в Семиречье, наводя страх на жителей среднеазиатских городов и земледельческих оазисов. Это были высокорослые, широкоплечие, очень сильные и храбрые воины. У них были европеоидные черты лица, крупный, выступающий орлиный нос и длинные волнистые волосы, которые они стягивали в пучок на макушке. В этом народе существовал обычай надевать кольцо на хрупкий череп родившегося младенца, чтобы череп вырастал удлиненным, вытянутым вверх, в форме конического шлема. Такая «кольцевая деформация» черепа не проходила безболезненно. Люди вырастали очень свирепыми, не боящимися любой опасности, готовыми в любой момент броситься в схватку, но их было очень трудно подчинить строгой дисциплине. Будучи очень умелыми и отважными воинами, они не могли противостоять более организованной и отлаженной военной машине.

Эти кочевые племена некоторые ученые считали хунну, переселившимися на Тянь-Шань после военных поражений, понесенных от китайцев и сяньби в Центральной Азии^{44}. Другие исследователи связывали памятники кенкольской культуры с иранским «коренным скотоводческим населением» Средней Азии либо с пришлыми тохарами или сарматами^{45}.

Кенкольские комплексы насыщены разнообразными предметами вооружения дистанционного, ближнего боя и защиты^{46}. Кенкольские воины стреляли по врагам из сложносоставных луков. У них были разные типы луков. Все луки имели деревянную основу — кибить, склеенную из нескольких частей, и костяные накладки, которые наклеивались на середину и концы кибити. Концевые накладки были длинными, изогнутыми. На концах у них имелись арочные вырезы для крепления петель тетивы (рис. 21, I). По оформлению концевых накладок кенкольские луки имели некоторые отличия от хуннских. Вырез для петли тетивы размещался на некотором расстоянии от окончания накладки, которое оставлялось прямоугольным или плавно изгибалось к вырезу. Из-за этого концы лука выглядели массивными, как у кушанских и персидских луков. Срединные боковые накладки у кенкольских луков были длинными, широкими и массивными, со скошенными концами (рис. 21, 3). Срединная фронтальная накладка была длинной и узкой, без заметного расширения на концах (рис. 21, 2). По расчетам такие луки имели самую удачную конструкцию и размеры среди сложносоставных луков хуннского времени. Были у кенкольских номадов и упрощенные луки с концевыми и одной срединной фронтальной накладками.

Если по форме и конструкции, а также дальнобойности луков кенкольские воины ничем не уступали хунну, сяньби и другим кочевым народам Центральной Азии, то по набору, типовому разнообразию и проникающим свойствам своих стрел они заметно превосходили всех своих современников в кочевом мире. Наиболее многочисленными были стрелы с трехлопастными железными наконечниками треугольной, ромбической и пятиугольной формы (рис. 21,4,5). Эти стрелы после выстрела вращались в полете, летели на большое расстояние и били точно в цель. Они применялись для поражения противника, не защищенного металлическим панцирем.

^{Рис. 21. Военное снаряжение племен кенкольской культуры:}

^{1-3 — костяные накладки лука; 4-5, 10-11 — железные наконечники стрел; 6 — железный наконечник копья; 7 — длинный железный обоюдоострый меч; 8 — длинный железный палаш; 9 — железный колчанный крючок; 12, 14, 15 — железные панцирные пластины; 13 — фрагмент железной кольчуги}  

В отличие от всех своих современников в кочевом мире, кенкольские воины обладали большим набором бронебойных стрел, специально предназначенных для пробивания панцирной или кольчужной защиты. Среди бронебойных железных наконечников наиболее часто применялись стрелы с трехгранным острием и тремя лопастями треугольной, ромбической, пятиугольной и боеголовковой формы. Были и трехгранные с выемками-желобками на гранях пера наконечника (рис. 21, 10). Такие стрелы имели монолитное граненое перо с повышенной проникающей способностью и лопасти, которые вращали стрелу в полете, что позволяло ей лететь далеко и точно поражать цель. У центральноазиатских кочевников такие стрелы появились и получили широкое распространение лишь через несколько столетий, в самом конце периода раннего Средневековья они стали в большом количестве применяться кыргызскими воинами во время великой войны с уйгурами.

Другие типы кенкольских бронебойных стрел не были такими дальнобойными, поскольку не обладали способностью вращаться во время полета. Среди них были железные наконечники с трехгранным в сечении пером треугольной, ромбической, пятиугольной и боеголовковой формы (рис. 21, II). Реже использовались четырехгранные стрелы ромбической и треугольной формы. Большинство бронебойных наконечников было ориентировано на то, чтобы пробивать железные панцирные пластины. Однако наконечники с очень узким вытянутым острием, как шило или игла, должны были раздвигать железные кольца кольчуги.

Костяные наконечники для стрел кенкольскими воинами также использовались, хотя и очень редко. Все они были однотипные, черешковые» с ромбическим в сечении пером, вытянутой пятиугольной формы. Набор стрел кенкольских воинов отличается значительным разнообразием форм и большим количеством бронебойных наконечников.

По своим основным параметрам он существенно отличен от хуннского, сяньбийского комплексов и стрел кочевников Южной Сибири хуннского, сяньбийского и жужаньского времени. Эти отличия наблюдаются как среди небронебойных железных и костяных стрел, так и среди бронебойных наконечников. Они заключаются не только в принадлежности к разным культурным традициям, но и в функциональной направленности и в стадиальном уровне развития. Кенкольский набор стрел, особенно комплекс бронебойных наконечников, несравнимо более развит, чем у хунну и сяньби, не считая других номадов центральноазиатских степей времен Маодуня и Таньшихуая. Подобного кенкольскому уровня развития бронебойных стрел кочевники Центральной Азии смогли достичь лишь на исходе эпохи раннего Средневековья. Только в ходе ожесточенной войны с уйгурами у кыргызов, обладавших развитой оружейной ремесленной базой, возникла потребность и возможность производить в столь большом количестве стрелы для пробивания брони. В то же время кенкольский комплекс стрел не уникален. Он довольно сходен с согдийским набором стрел, существовавшим в эпоху раннего Средневековья.

Вполне возможно, это сходство объяснимо тем, что в Средней Азии уже со времени Кушанской империи были очень развиты и широко применялись защитные доспехи, для поражения которых требовались в большом количестве совершенные бронебойные стрелы. Чтобы на равных воевать с кушанскими, канпойскими или эфталитскими конными армиями, сформированными из тяжеловооруженных панцирных воинов, кенкольским воинам требовались в большом количестве бронебойные стрелы, способные поразить врага и в панцирном и в кольчужном доспехе.

У кенкольских стрелков не было столь характерных для хунну и других центральноазиатских номадов стрел-свистунок, снабженных под наконечниками полыми костяными шариками с отверстиями, способными издавать свист в полете. Зато у них встречались, хотя и очень редко, костяные ушки, надевавшиеся на противоположный от наконечника конец древка стрелы. Такие приспособления в древности широко использовались скифами, которые стреляли стрелами с тростниковыми древками, очень ровными, легкими и полыми внутри. Видимо, и кенкольские стрелки пользовались стрелами с тростниковыми древками.

Воины кенкольской культуры хранили и носили стрелы в колчанах или саадаках, сочетавших функции налучья и колчана. От них сохранились только железные крючки с овальной петлей и загнутым крюком с раздвоенным концом (рис. 21,9). Такие колчанные крючки у кочевников Центральной Азии стали использоваться в жужаньский период, а на северных окраинах степного кочевого мира сохранились и в раннем Средневековье.

Обладал весьма совершенным и высокоэффективным оружием дистанционного боя, кенкольские воины заметно превосходили номадов центральноазиатских степей по набору оружия ближнего и рукопашного боя и средствам защиты.

Для поражения противника в ближнем бою они имели на вооружении копья с железными втульчатыми наконечниками, у которых было треугольное, линзовидное в сечении, обоюдоострое перо (рис. 21, 6). Таким ударным копьем кенкольский всадник мог пробить вражескую защиту и нанести противнику болезненную кровоточащую рану и вывести его из строя.

Главным оружием рукопашного боя у кенкольских всадников были мечи и палаши. Меч или палаш был символом настоящего храброго и умелого воина-кочевника. У кенкольских мечей были очень длинные прямые обоюдоострые клинки. Они не имели перекрестья и навершия на прямой рукояти (рис. 21, 7). Палаши кенкольских воинов имели прямые однолезвийные клинки. На рукояти не было перекрестья и навершия. У некоторых палашей рукоять имела небольшой наклон в сторону лезвия (рис. 21, 8). Такими мечами и палашами можно было фехтовать, наносить и отражать рубящие удары, поражать врага колющими ударами, сидя верхом на боевом коне, в рукопашной сече. Наклон рукояти у некоторых кенкольских палашей свидетельствует о появлении клинков, способных наносить рубяще-режущие удары, характерные для сабель. Видимо, кенкольские мастера-оружейники стремились усовершенствовать палаши, учитывая богатый воинский опыт своих соплеменников, и самостоятельно вплотную приблизились к изобретению сабли.

На датируемых где-то в пределах первой половины I тысячелетия нашей эры прекрасных гравированных рисунках на костяных пластинах из Орлатского могильника, расположенного недалеко от Самарканда, изображены конные воины в доспехах, происходящие из кочевой среды, близкой, по-видимому, к кенкольской этнокультурной общности (рис. 22–24)^{47}. Они наносят друг другу удары копьями и мечами. Мечи имеют длинные двулезвийные клинки, а также длинные, вероятно двуручные, рукояти, прямые ладьевидные перекрестья и навершия с шайбой. Воины наносят ими рубящий удар по голове и колющий удар в грудь противника. Один из бойцов колющим ударом пронзил насквозь противника, защищенного панцирем. Такой удар демонстрирует большую поражающую способность всаднического меча или палаша в руках умелого воина-фехтовальщика.

^{Рис. 22. Большая костяная пластина из кургана № 2 Орлатского могильника в Самаркандской области с гравированным изображением сцены боя}

^{Рис. 23. Реконструкции облика воинов (1, 2) и жесткого седла (3), показанных на большой пластине из Орлатскош могильника (см. рис. 22)}

^{Рис. 24. Малая костяная пластина из кургана № 2 Орлатского могильника с изображением сцены поединка:}

^{1 — прорисовка изображения; 2 — реконструкция облика воинов}

^{Рис. 25. Реконструкция облика кенкольского воин} 

Кенкольские воины имели при себе и кинжалы с длинным прямым двулезвийным клинком, которые могли использоваться в рукопашном бою. Воины кенкольской культуры имели разнообразные и весьма совершенные для своего времени защитные средства. Они защищали тело панцирями из железных пластин разных типов. Один из типов кенкольских панцирей имел оплечья из широких пластин со сферическими выступами, короткие рукава из прямоугольных пластин с округлым нижним краем, жилет из прямоугольных пластин со сферическим выступом, подол из широких вертикальных пластин и наручи из горизонтальных пластин (рис. 21, 12, 14, 15). Особенно надежной защитой служил жилет или нагрудник. При соединении пластин чешуйчатым способом вся поверхность панциря состояла из сферических выступов, способных ослабить действие удара меча или палаша. К другому типу относились панцири с оплечьями, жилетом и подолом, составленные из горизонтальных пластин. Важным видом защиты были кольчужные доспехи. Кольчуги составлялись из склепанных и продетых друг в друга железных колец, по принципу четыре кольца в одно (рис. 21, 13), Изготовленная таким образом кольчуга плотно и равномерно облегала плечи, корпус, бедра, не стесняла движений воина и служила надежной защитой.

Кенкольские воины пользовались для защиты и отражения ударов округлыми деревянными щитами, обтянутыми кожей и укрепленными железными умбонами и кантами. Судя по рисункам на уже упоминавшихся выше костяных пластинах из Орлатского могильника в Самаркандском Согде, для защиты головы и шеи витязи из среды центральноазиатских кочевых народов той поры применяли шлемы со сферическим куполом и наушами, высокие жесткие воротники, а также защитные покрытия на руках и на ногах (рис. 22–24).

Воины кенкольской культуры были тяжеловооруженными панцирными всадниками, оснащенными самым грозным, высокоэффективным наступательным и защитным оружием. Они имели на вооружении дальнобойные луки с небронебойными и бронебойными стрелами, ударные пики, длинные мечи и палаши, надежные панцири, кольчуги, щиты и другие виды защиты (рис. 25). Военные отряды кенкольских воинов могли вполне успешно действовать на полях сражений и в дистанционном, и в ближнем, и в рукопашном бою. Они могли поражать и легковооруженных и защищенных доспехом врагов.

Войско кенкольцев по уровню вооруженности и оснащенности, несомненно, превосходило армии всех кочевых народов и государств своего времени. Особенности их военного дела сформировались в постоянных военных столкновениях с армиями оседло-земледельческих государств Средней Азии, в составе которых преобладали отряды тяжеловооруженной конницы и пехоты, Кенкольская таранная атака «ударной панцирной конницы, вооруженной длинным мечом и тяжелым кольем», была направлена не против степных кочевников, она была ориентирована на войска оседлых соседей^{48}.

Когда на рубеже эпохи раннего Средневековья на земли кенкольских номадов неожиданно обрушилась новая, пришедшая из степей Центральной Азии волна кочевников, возглавляемая древними тюрками под знаменами правящего рода А шина, они оказались совершенно не готовы противостоять не столь хорошо вооруженным и оснащенным, но лучше организованным и верящим в свою непобедимость тюркам. Носители кенкольской культуры, населявшие горы и долины Тянь-Шаня в течение пяти столетий, были вынуждены уйти с исторической арены и уступить свое место победителям.