Распространение прозы

Распространение прозы

В области литературы в XIII веке произошло событие, которое по сей день оказывает воздействие на европейский литературный мир. Эпические поэмы писались в стихах. Поэмы «Эдды» были первыми литературными памятниками Скандинавии: это сборник, в который вошло около тридцати мифологических и героических поэм, сочиненных в Скандинавии между IX и XII веками и сохранившихся в исландском манускрипте последней трети XIII века.

Однако в XIII веке ведущее место в литературе заняла проза, оттеснив поэзию, возникшую раньше нее, на вторые роли. Появилась потребность заменить рифменные ухищрения правдивой манерой письма. Так, в XIII веке была воспроизведена в прозаической форме куртуазная поэзия; «Эдда» также была переложена прозой великим исландским писателем Снорри Стурлусоном (1179–1241).

В XIII веке развивается и историческая литература. При этом историю в XIII веке не преподавали в учебных заведениях (она войдет в программы школ и университетов лишь в XIX веке), не существовало и отдельного исторического жанра. Однако благодаря авторитету и притягательности прошлого, благодаря усилению его идеологической значимости, еще до появления занимательных рассказов, из которых состояли хроники XIV и XV веков, в литературе важное место отводится если не истории как таковой, то во всяком случае рассказам о прошлом.

К литературным жанрам, которые сегодня мы назвали бы историческими, в средневековой Европе можно отнести всемирные хроники — первую из них создал в IV веке Евсевий Кесарийский, свидетель глобализации знания в Европе, не знакомой еще с Американским континентом и мало знавшей о большей части Африки и Азии. Наряду со всемирной хроникой бурно развивается другой жанр, а именно биографический — в форме жизнеописаний святых, или агиографий. Этот жанр приводит к возникновению в XIII веке ни с чем не сравнимой агиографической суммы, «Золотой легенды», составленной Яковом Ворагинским, доминиканским архиепископом из Генуи.

Тем временем после хроник, посвященных истории монастыря или аббатства, в XIII веке распространяются и королевские хроники, которые служат прославлению монархий, преобразующихся в этот период в государства. Прошлое, чаще всего мифологизированное, становится одним из оснований политической власти. Так родилась политическая Европа памяти и истории.

В Англии появился ряд весьма популярных произведений, принадлежащих перу Вильгельма Малмсберийского (1095–1143) и, безусловно, Гальфрида Монмутского (ум. 1155), который написал «Историю бриттов», где утверждается историческая преемственность кельтских, англосаксонских и норманнских королей. Ряд текстов, изображающих короля Артура и ссылающихся на легендарного Брута, который, по мнению Гальфрида Монмутского, был первым королем Британии, утверждал в умах идею троянского происхождения английской монархии. Цикл хроник, озаглавленный «Брут», пользовался в XIII веке огромным успехом.

Во Франции параллельно развивается (начиная с раннего Средневековья) миф о троянском происхождении франков. Этот миф, в угоду Капетингам, разрабатывался особенно усердно монахами королевского аббатства Сен-Дени. В 1274 году монах Примат из Сен-Дени преподнес королю Филиппу III сводный документ, который был ему заказан отцом Филиппа, Людовиком Святым; этот документ лег в основу великих французских хроник. Он получил заглавие «Roman aux rois»[35] (причем слово roman обозначало не литературный жанр, а язык, на котором был написан текст[36]). Эти легендарные истории свидетельствуют о желании европейцев установить связь с греческой античностью и с ее помощью создать себе другую родословную. Уже Вергилий в «Энеиде» возводит римлян к троянским героям, уцелевшим в Троянской войне и бежавшим в Европу. Средневековые итальянцы подхватили эту традицию. Средневековье обогатило миф о троянском происхождении, добавив к нему такую деталь: на протяжении нескольких веков, прежде чем прийти в Западную и Южную Европу, троянские беглецы жили в Центральной Европе, в селении, возникшем на месте старинного римского города Аквинкум (совр. Будапешт). Этот эпизод мифа в Средние века использовала в своих интересах венгерская монархия.