Схоластика
Схоластика
Наиболее важным наследием интеллектуальной деятельности XIII века, особенно той, что процветала в университетах, оказалась совокупность методов и трудов, определявшихся как схоластические, то есть интеллектуальная продукция, с XIII века связанная со школой, а точнее, с университетами. Схоластика рождается из развития диалектики, одной из наук тривиума, которая была «искусством аргументации посредством вопросов и ответов в ситуации диалога». Отец схоластики — Ансельм Кентерберийский (ок. 1033–1109), для которого диалектика была основным методом идеологического рассуждения. Цель диалектики — осмысление веры; вера, ищущая разумения, — эта формула, родившаяся в Средние века, вошла в историю. Такой подход подразумевает обращение к разуму, и Ансельм дополнил свое учение идеей о том, что свободная совесть совместима с благодатью. Схоластику можно рассматривать как установление и обоснование согласия между Богом и человеком. Кроме того, Ансельм снабдил схоластику базой, а именно рациональными, то есть основанными на разуме, доказательствами существования Бога. Этот новый метод рассуждения и преподавания, разработанный в XII веке, послужил прологом к чисто схоластическому преподаванию, воспринятому университетами. Исходя из этого метода, требовалось сперва выстроить проблему, поставить вопрос (questio), и этот вопрос обсуждался, то есть происходила дискуссия (disputatio) между преподавателем и студентами. В завершение, в конце дискуссии магистр дает студентам решение проблемы (determinatio). В XIII веке в программу университетов входили проводимые дважды в год особые диспуты, называвшиеся quodlibetique[33], в ходе которых проявлялся интеллектуальный блеск преподавателя: студенты задавали ему вопросы, касавшиеся любой проблемы, по их выбору. Репутация преподавателей зачастую зависела от их способности отвечать на такие вопросы.
Университетское преподавание было непременно связано с публикациями, поэтому университеты играли важную роль в распространении книги и возрастании ее авторитета. В XII веке основной тип университетских публикаций — это сборники (Floril?ges), в которых содержатся не только цитаты из Библии, из Отцов Церкви, из наставников старых времен, но и комментарий современного преподавателя на каждую цитату, предвещающий эволюцию этих сборников в новую форму изложения знания — схоластическую сумму. Главной промежуточной стадией этой эволюции был другой тип книги — сборник сентенций. Сентенции представляли собой обработку основополагающих текстов для обучающей дискуссии. Главным разработчиком сентенций был архиепископ Парижский итальянец Петр Ломбардский (ум. в 1160). Его «Книга сентенций», составленная, вероятно, в 1155–1157 годах, служила в XIII веке основным учебником на факультетах богословия всех университетов. Другим великим новшеством XI и XII веков оказалась глосса — результат развития библейской экзегетики. Идея подробного истолкования Библии привела в середине XIII века к созданию нового университетского учебника, «Ординарной глоссы». Существование библейских глосс не давало Книге превратиться в застывшую, освященную традицией святыню.
В XIII веке схоластическая мысль существовала главным образом в двух формах: первой из них были комментарии, — наряду с диспутами, комментарий явился основным фактором, ускорившим развитие знания в XIII веке. Благодаря комментарию вырабатывалось оригинальное знание, плод труда схоластов: они обращались к современным проблемам, но опирались на традицию и развивали ее. Европа комментариев проторяла путь Европе интеллектуального прогресса, при этом не порывая с традицией. Как справедливо заметил Ален де Либера (de Libera), «история комментария — это история неуклонного постепенного освобождения философской мысли, имеющей отправным пунктом традицию». Другим плодом схоластики XIII века были суммы. Само название «сумма» выражает желание интеллектуалов XIII века создать подкрепленный документами и аргументированный синтез доктрин в области философии, которая еще не успела отделиться от богословия. Здесь уместно будет процитировать мнение отца Шеню, считавшего, что в XIII веке повышается роль богословия как науки.
Упомянем некоторые знаменитые образцы схоластики XIII века. Первая большая университетская сумма была составлена английским францисканцем Александром из Гэльса в 1230-х годах. Доминиканец Альберт Великий, первый немец, получивший степень магистра богословия в Парижском университете в 1248 году, расширил границы знания: он занялся теми областями наук или искусств, которые не преподавались в университете. Он охотно обращался к трудам арабских философов Ал-Фараби, Авиценны и Аверроэса. Помимо энциклопедизма труды Альберта Великого ценны еще и настойчивым поиском равновесия между философией и богословием. Между прочим, Альберт Великий был учителем Фомы Аквинского в Кёльне, своем родном городе.
Фома Аквинский оказал наибольшее из всех схоластов влияние на европейскую мысль, и оно ощущается до наших дней. Итальянец, происходивший из мелкой знати, он значительное время жил в Париже — сперва в качестве студента, потом как профессор, хотя преподавал он и в Орвьето, и в Риме, и в Неаполе; он слыл модным профессором, привлекал и вдохновлял студентов; отважный мыслитель, он навлекал на себя враждебность многих коллег и некоторых влиятельных прелатов. Это типичный европейский интеллектуал, объект пылкого восхищения и постоянных нападок, неустанный просветитель и постоянный возмутитель спокойствия в интеллектуальной и религиозной среде. Из всего его огромного наследия упомянем здесь две суммы: «Сумму против язычников» (1259–1265) и «Сумму богословия», главный труд Фомы, оставшийся незавершенным из-за его смерти в возрасте пятидесяти лет в 1274 году. Настаивая на превосходстве богословия над прочими областями знания, Фома Аквинский, по выражению Этьена Жильсона (Gilson), обнаруживает «удивительную веру в силу разума». В «Сумме» он сближает так называемое «богословие снизу», выражающее то знание о Боге и мире, которое человек способен добыть с помощью разума, и «богословие свыше», демонстрирующее Божественную истину, которая снисходит на человека помимо разума, путем откровения. Согласно Фоме, резюмирует Руди Имбах (Imbach), человека определяет тройная система отношений: с разумом, с Богом и с себе подобными.
По Фоме Аквинскому, человек — это человек целостный: он не просто Божье создание, каковое есть разумное животное, но также «общественное и политическое животное», которое, чтобы проявить свою индивидуальность, пользуется главным даром Божьим — языком. Вообще, схоласты придавали огромное значение языку, и им принадлежит почетное место в истории европейской лингвистики.
Упомяну еще одного профессора-схоласта, стяжавшего славу и вызвавшего нападки, который заслуженно занимает почетное место в длинном ряду европейских интеллектуалов со Средневековья до наших дней. Речь идет об английском францисканце Роджере Бэконе (ок. 1214 — ок. 1292), авторе тройной суммы — трактата «Opus majus, Opus minus, Opus tertium», составленного по поручению его друга и покровителя Папы Климента IV (1265–1268). Бэкон преподавал в Оксфордском университете. Философ и богослов с темпераментом борца и пророка, он имел много недругов; в их числе был, например, доминиканец Альберт Великий, на которого Бэкон яростно нападал. Бэкон придавал большое значение астрономии, которая, в сущности, была в то время астрологией, кроме того, ему принадлежит ряд технических изобретений и открытий, предвосхитивших открытия будущего, что позволяет говорить о нем как о Леонардо да Винчи XIII века.
В заключение я хочу подчеркнуть три момента, которые свидетельствуют о существенном вкладе схоластики в историю европейской интеллектуальной деятельности.
В XII веке Абеляр, один из главных предшественников схоластов, особо выделил основной урок, полученный от Аристотеля: «Первый ключ к мудрости — постоянная пытливость». Аристотель говорил, что полезно подвергать сомнению любую мысль. Тот, кто сомневается, склонен к поиску, а кто ищет — обретает истину. Тот же Абеляр сказал в своем «Диалоге между философом, иудеем и христианином»: «Каков бы ни был предмет спора, разумное доказательство имеет больший вес, чем ссылка на целый список авторитетов». Сомнение Абеляра, которое станет сомнением схоластов, занимает, таким образом, решающее место среди новых форм европейского критического духа, впервые появившегося и до сих пор определяющего европейскую мысль, духа, который в XX веке Антонио Грамши воплотил в концепции интеллектуального критицизма.
Второе замечание касается обстоятельства, справедливо отмеченного Аленом де Либера, который говорит, что схоластика принесла с собой «великое интеллектуальное освобождение»; иначе говоря, схоластика внесла в европейскую интеллектуальную традицию представление о том, что знание есть освобождение.
Наконец, своим стремлением упорядочить идеи и представить знания и рассуждения в возможно более ясном виде средневековая схоластика если не создала, то укрепила вкус к порядку и ясности, обычно приписываемый Декарту, которого очень часто представляют революционером, осуществившим переход к новому европейскому мышлению. У Декарта были предшественники, профессора-схоласты, и сам он — блестящий отпрыск средневековой схоластики.