Они не могут ничего сказать

Они не могут ничего сказать

Таким образом, один из девизов германской разведывательной службы, а именно: «то, чего они не знают, не может причинить им вреда», в случае надобности заменяли другим: «мертвые не могут ничего сказать». Конечно, некоторые перед смертью все-таки говорили, и если, как правило, они рассказывали о вещах, уже нам известных, то иногда нам случалось добыть такие важные разоблачения, что лицам, их сделавшим, в виде награды оставляли жизнь.

И агенты знали об этом иногда гораздо лучше, чем могли предположить те, которых они предавали. Именно благодаря арестованным немецким агентам и собственным агентам, наряду с несколькими храбрецами, работавшими среди немцев, союзной разведке удалось получить представление о тайной армии, с которой ей приходилось бороться. Эта армия состояла из двух частей: из небольшой части отборных людей и гораздо более многочисленной и разнородной части простых агентов.

Первая категория, по-видимому, образовывала определенную, постоянную, тщательно отобранную группу из среды чиновников и высших слоев общества; иногда даже такие агенты назначались по особому указанию кайзера. Вторая часть образовывала бесформенную массу, подверженную различным изменениям и состоявшую из самых разнообразных элементов и лиц. Некоторые агенты и даже шпионские центры, которые нам удавалось раскрыть, внезапно и совершенно бесследно исчезали; другие агенты вели неспокойную бродячую жизнь, и поэтому их было очень трудно поймать; третьи, казалось, обладали даром настолько менять свою внешность, что мы получали о них самые противоречивые донесения. Но из тех, кто, так или иначе, попадал в наши руки, лишь очень немногие могли дать нам точные и ценные сведения, причем всегда исключительно об очень ограниченном участке работы противника. Некоторые пускались в совершенно бесполезные подробности или рассказывали нам вымышленные истории, ложность которых била в глаза.

Трудность заключалась в том, что даже начальники не знали больше того, что им было необходимо для службы. Их было очень трудно захватить, и, даже будучи арестованными, они ничего или почти ничего не говорили. Крупные немецкие шпионы из отборной группы вообще были людьми, обладавшими большой силой воли, хотя и лишенными всякой щепетильности, вопреки заявлениям, сделанным полковником Николаи в его книге «Geheime M?chte» («Тайные силы», о том, что руководители секретной службы должны быть джентльменами, действующими согласно известным принципам, без которых все здание прогниет и рухнет; это тем более необходимо, что секретной работе присущи возможности, благоприятствующие злоупотреблениям.

Далее, касаясь массы агентов, полковник Николаи говорит: «Правда, все эти агенты в течение известного периода проходят подготовку и иногда обучаются чрезвычайно тщательно, но приобретенные ими знания всегда ограничиваются специальными задачами. Возможно, что чем больше стараются оставить их в неведении относительно многих вещей, тем чаще приходится обновлять их состав. Во всяком случае, несомненно, что вся эта масса людей и групп представляется нам как нечто, находящееся в состоянии постоянного видоизменения. Тот же принцип можно проводить, используя случайных осведомителей, подданных нейтральных и даже неприятельских стран, живущих постоянно или временно в Германии или в Австрии, которым разрешение на въезд или проезд через страну дается в обмен на предоставляемую ими информацию. Если эти случайные агенты даже обманут ожидания, не пришлют сведений или такие сведения придумают, в этом нет большой беды. Германская организация гораздо менее рассчитывает на сведения, исходящие из одного, даже надежного, источника или на единичную информацию, чем на терпеливое, методическое, почти научное изучение мелких подробностей, отобранных из всей огромной массы сведений, проходящих сквозь ее фильтры».

Такова была еще система Штибера. Но преемники Штибера, по мнению союзной секретной службы, еще превзошли его, ибо они распространили в иностранных государствах шпионскую сеть, скрытую под видом торговых фирм. Эти знаменитые фирмы, имевшие международные связи, тайно занимались шпионажем в пользу Германии. Названия некоторых из них, заподозренных союзниками в шпионаже, поразили американцев, хорошо знавших эти фирмы. Вполне уместно было предположить, что важные сведения по политическим и военным вопросам, а также об экономическом положении, собираемые этими фирмами в собственных интересах, тайно передавались германской разведке. Две весьма крупных международных фирмы, имевшие отделения по всей Европе, очень многими рассматривались просто как ширма для организации секретной службы, субсидировавшейся германским правительством и действовавшей при благоприятных условиях.

Первая организация подобного рода была создана для собирания сведений торгового характера. В 1914 г. она имела сотни контор по всей Западной и Восточной Европе, и ее архивы содержали сотни тысяч дел, не только освещавших деятельность торговых и промышленных предприятий всего мира, но и финансовые, экономические и военные ресурсы каждой страны. В этом можно было убедиться, когда в 1915 г., вступив в войну, Италия произвела обыск в четырех агентствах этой фирмы — миланском, туринском, генуэзском и неаполитанском, и нашла там доклады об итальянских военных заводах, в том числе о важнейших снарядных заводах, а также об автомобильных фирмах «Фиат» и «Италия».

Вторая организация — Товарищество служащих гостиниц, главный центр которой находился в Германии, имела отделения по всему миру, в том числе и в Соединенных Штатах. В ее состав входило 20 тысяч членов, две трети которых были немцами. Успех ее объясняется тем, что она давала своим членам места, оплачивавшиеся, как и подозревали союзники, в двойном размере. Одно жалованье выдавалось как управляющему гостиницей, официанту, переводчику, швейцару, кассиру и т. д., а другое, не считая наградных, как шпиону и осведомителю. Таких шпионов и осведомителей во Франции было 1 500 человек, причем ими руководил служащий одного большого отеля. Они внимательно прислушивались и присматривались ко всему, происходившему в гостиницах, являвшихся средоточием всяческих новостей. Такой успех породил еще одну организацию. По мнению союзников, эти группы, которыми часто руководили немецкие офицеры запаса, были полуофициальными организациями, служившими важным источником для вербовки на германскую секретную службу.

Тайная армия имела свою службу комплектования, состоявшую из специальных агентов, отставных офицеров, женщин и, главным образом, унтер-офицеров.

Завербованные в тайную армию состояли, главным образом, из двух категорий: во-первых, завербовывались лица, по национальности принадлежавшие к союзным народам, но лишенные всякого патриотического чувства и всякой воли, находившиеся в концентрационных лагерях в Германии, Австрии, Голландии и Швейцарии; они уступали не только соблазну получить деньги, по и обещаниям, что их родственники или друзья, содержавшиеся в том же лагере, будут поставлены в лучшие условия. Вторую категорию составляли военнопленные, содержавшиеся в немецких лагерях.

Когда у немцев собралось около 3 550 военнопленных американцев (у нас к тому времени было 48 280 немцев), они попробовали их подкупить и завербовать среди них шпионов. С. С. Жато, выполнявший обязанности священника в Раштатском лагере для военнопленных, рассказывает, как германские агенты обрабатывали пленных американцев.

Прежде всего, с целью пропаганды стали распространять газету, печатавшуюся на английском языке и содержавшую исключительно ложные, сведения. На германском официальном снимке изображен беседующий с американскими пленными «американский журналист», странная внешность которого сочеталась с типично немецкой прической.

Нашлись ли американцы, предавшие свою родину и поступившие на германскую секретную службу? Полковник Николаи это отрицает, по крайней мере, в отношении военной разведки. Но существовала еще дипломатическая, морская и внутренняя разведка. И некоторые офицеры американской секретной службы сильно подозревали одного американца, по происхождению немца, в том, что он работал против них, состоя на германской секретной службе в Испании.