«Вторая» сказка

«Вторая» сказка

Сказочный сюжет о смерти Кащея от коня представляет больший интерес по сравнению с предыдущим сюжетом тем, что оставляет впечатление архаичности (даже Баба Яга там – в ее «южном» варианте, пасет стада кобылиц у синего моря, и некоторые исследователи в данном контексте связывают этот персонаж с «женоуправляемыми» сарматами-язигами – степными соседями славян III в. до н.э. – III в. н.э., см. выше).

Общая линия вкратце такова. Герой женится на богатырше Марье Моревне (наиболее характерный сюжет) и поселяется в ее дворце. В отсутствие жены он входит в запретный «чулан» и обнаруживает там пленника Марьи Моревны Кащея, висящим на цепях. Кащей уговаривает героя дать ему воды, а, напившись, обретает всю свою силу, стряхивает цепи и похищает жену спасителя. Герой трижды пытается увезти жену, пробравшись в жилище Кащея в его отсутствие, но Кащей при помощи волшебного коня легко догоняет их и возвращает Марью Моревну себе. На четвертый раз герой сам обзаводится волшебным конем лучше Кащеева (получает за службу у Бабы Яги) и в схватке одерживает победу - его конь убивает Кащея [Афанасьев 1958 т. 1: 385]. Подробнее см. [Новиков 1974: 210-216]. «Сказка по-разному изображает гибель Кащея во время погони. Смерть его может наступить от удара в лоб копытом коня Ивана-царевича... от бешеной скачки, когда даже конь под ним издыхает, а у него перед кончиной «язык волочитце на аршин из глотки», наконец, от удара о землю в результате падения с коня. Сбрасывание Кащея с большой высоты обычно осуществляет его собственный конь, который вступает на ходу в сговор со своим родным младшим братом - конем героя» [там же: 216].

Итак, сопоставляем.

1.Кащей «висел на цепях», а у Иордана «Винитарий...с горечью переносил подчинение гуннам» [1997: 107-108]. «Саксон Грамматик рассказывает о войнах Германариха со славянами, о том, что он был в плену у славянского князя Исмара, что он предполагал жениться на Сунильде (здесь ее имя осмыслено как Свангильда – Лебедь)» [Рыбаков 1963: 17].

2. Смерть от коня. Гунны, победители готов, «словно приросли к своим... коням» [Аммиан Марцеллин 1993: 491].

3.«Случайность» смерти Кащея. Для нас это, пожалуй, – самая ценная «добыча» в данном сюжете. Закономерность, «мораль», красивость коллизии достигаются мастерством рассказчика-сочинителя и, с точки зрения историка, не стоят ничего. Наоборот, шероховатость фабулы заставляет подозревать детали события-прототипа. Поэтому гибель злодея от руки богатыря – затасканный во всем мировом фольклоре штамп, не говорящий абсолютно ничего о реальном прототипе мифа, но вот алогичная, случайная смерть может о чем-то говорить (Кащей уже изрубил своего противника, прежде чем попал под копыта вражеского коня). Зачем пересказчику сказки выдумывать такой мотив, как смерть злодея без заслуги в этом главного героя? Иордан пишет о том, как на помощь антам (славянам) в борьбе с готами пришли гунны: «Долго они бились; в первом и втором сражениях победил Винитарий. Едва ли кто в силах припомнить побоище, подобное тому, которое устроил Винитарий в войске гуннов! Но в третьем сражении, когда оба [противника] приблизились один к другому, Баламбер [вождь гуннов – В.Б.] подкравшись к реке Эрак, пустил стрелу и, ранив Винитария в голову, убил его; затем он взял себе в жены племянницу его Вадамерку и с тех пор властвовал в мире над всем покоренным племенем готов... » [1997: 108]. Надо заметить, что тут не хватает глагола «победил», выражений типа: «...убил Винитария и победил...», «...и разгромил...» и т.п. А, учитывая, что есть глагол «подкрался», возникает вопрос: а было ли вообще это «третье сражение»? Весьма вероятно, что гунны применили свою непревзойденную тактику партизанской войны. «Аланов, равных им в бою... они [гунны - В.Б.] победили, истомив бесконечной войной» [Иордан 1997: 85]. А, если так, то можно представить, как выглядела концовка войны для ее участников. Готы были крайне измотаны войной, их волю к борьбе под конец поддерживал только авторитет вождя. И как только последний пал в одной из мелких “бесконечных” стычек, они сдались. Все логично, понятно, и гот VI века Иордан даже слов много не тратит на описание очевидного. Для гуннов тоже было все понятно - они знали силу своей степной тактики. Но для антов, самих изнемогающих от тягот войны, такое поведение их противников должно было казаться верхом абсурда: страшный и коварный враг, непобедимый в бою, сдается, не понеся поражения в генеральном сражении, всего-то после потери военачальника. Жуткий кошмар, зловеще нависший над всей «Трояновой землей», рассеялся сам собой. Есть о чем слагать песни и что передать потомкам!

4. Марья Моревна – еще один сказочный аналог «росомонки Сунильды». Можно отметить у первой черты очевидного сходства со второй. Во-первых, «могучая богатырша» это, в переводе со сказочного –«предводительница могучего племени». Во-вторых, подчеркивается, что Кащей похитил не девицу-красавицу, а замужнюю женщину.