Глава 30 ВЫБОРЫ 2004 г. – КОНГРЕСС СНОВА ВО ВЛАСТИ

Глава 30

ВЫБОРЫ 2004 г. – КОНГРЕСС СНОВА ВО ВЛАСТИ

На выборах 2004 г. БДП делала ставку на А.Б. Ваджпаи – многоопытного, искусного политика и государственного деятеля, которому удавалось не раз выводить свою партию из трудных ситуаций. Как заявляли некоторые политологи, БДП, по существу, стала создавать культ его личности, утверждая, что именно он добился признания Индии в качестве мировой державы, предложил амбициозный проект превращения Индии в развитую страну и т.п. Однако НДА не удалось представить убедительных доказательств в пользу крупных достижений в сферах развития, хорошего управления, общественного порядка и мира в интересах большинства населения.

По мере развертывания избирательной кампании, которая активно велась три месяца после объявления о выборах, ситуация стала меняться не в пользу НДА. Его лозунг «Сияющая Индия» стал контрпродуктивным. Наблюдатели отмечали, что накануне первого этапа выборов (20 апреля 2004 г.) Ваджпаи впервые заявил о трудностях управления многопартийной коалицией, сказав, что он сможет лучше служить стране, если ему не придется возглавлять такую большую коалицию, как раньше. Такое заявление из уст Ваджпаи – мастера компромисса и консенсуса, автора звучной фразы «дхарма коалиции», человека, признававшего, что его главная сила была в Национальном демократическом альянсе, а не в БДП, по мнению некоторых обозревателей, выглядело, по крайней мере, странным. Отмечалось даже, что Ваджпаи был недоволен некоторыми нюансами предвыборной кампании БДП, такими как «Сияющая Индия» и «Почувствуйте себя хорошо». Акцент, по его мнению, следовало сделать больше на проблемах сельской Индии и бедноты[1083].

В предвыборном манифесте НДА отдельной строкой было записано: будут приняты законодательные меры, обеспечивающие занятие важных постов в индийском государстве только теми лицами, которые являются «естественными гражданами Индии по их индийскому происхождению». Эта позиция являлась продолжением и развитием линии БДП на недопущение на высшие посты в стране (президента, премьер-министра, судей Верховного суда и т.п.) лиц иностранного происхождения. И это несмотря на то, что в Конституции Индии не содержится такой нормы. Позиции БДП по вопросу об иностранном происхождении Сони Ганди на выборах 2004 г. были заметно ослаблены по сравнению с выборами 1999 г. Наблюдатели отмечали, что даже Ваджпаи не одобрял жесткую критику в адрес Сони Ганди, а позже признал, что это не помогло партии[1084].

Предвыборная программа Конгресса

В своем предвыборном манифесте Конгресс объявил, что парламентские выборы 2004 г. являются не просто выбором между той или иной партией, а столкновением диаметрально противоположных идеологий и острой борьбой между разными системами ценностей. «Предстоящие выборы – это борьба между Конгрессом, который всегда опирался на славное прошлое Индии и использовал ее традиции, чтобы построить современную Индию, и БДП, которая систематически подрывала суть индийской цивилизации и разрушала саму идею независимой Индии». Своей целью Конгресс объявлял нанесение поражения силам обскурантизма и фанатизма в лице БДП, которая угрожает «переписать наше прошлое и уничтожить наше будущее». Конгресс заявил, что он вместе с союзниками составит альтернативу БДП и «вернет Индию на дорогу экономического роста и социальной гармонии»[1085].

Конгресс заявлял о своих заслугах в период национально-освободительного движения, в создании демократических институтов. Особо отмечались достижения Конгресса в строительстве государственного сектора экономики, индустриализации страны, развитии отсталых регионов, проведении социальных реформ в интересах низов, которые столетиями подвергались дискриминации. Указывалось, что при правлении Конгресса были созданы инфраструктура и организации, позволившие Индии стать ядерной, космической и ракетной державой, а также мировым лидером в информационных технологиях. Именно Конгресс начал либерализацию и экономические реформы. Политика этой партии привела к тому, что к 1998 г. Индия стала четвертой экономикой мира по объему ВВП (по паритету покупательной способности).

Конгресс заявлял, что он всегда был не просто политической партией в обычном смысле этого слова, а широким национальным движением. Для него национализм означал равное и достойное место для каждого индийца. А для БДП, по мнению лидеров Конгресса, «культурный национализм» являлся средством разделения индийцев. Конгресс руководствовался принципом секуляризма и объединял индийскую нацию путем консенсуса, в то время как БДП разъединял ее при помощи конфронтации. Для Конгресса секуляризм означал полную свободу и уважение всех религий, религиозных общин и решительное противодействие коммунализму. Поэтому выборы 2004 г. представляли собой настоящее поле битвы за секуляризм[1086].

Конгресс подвергал критике БДП и правительство НДА за их «монументальные провалы». Он подчеркивал, что политика этого правительства привела к резкому увеличению безработицы, дестабилизации и снижению темпов роста экономики – менее 6% в течение последних пяти лет. Это сопровождалось ухудшением положения крестьян и сельскохозяйственных рабочих, что вызвало беспрецедентное число самоубийств в деревне и растущую бедность сельских жителей. Экономическая политика БДП способствовала увеличению разрыва в доходах богатых и бедных, между городским и деревенским населением, между различными регионами страны.

БДП обвинялась в преднамеренном разжигании религиозно-общинной розни в штате Гуджарат, в поощрении религиозно-общинных и «фашистских организаций», таких как Вишва хинду паришад и Баджранг дал, к распространению ненависти среди людей. Конгресс упрекал премьер-министра Ваджпаи в политике «двойных стандартов» по вопросу о строительстве храма бога Рамы на месте разрушенной индусскими фанатиками мечети Бабура в Айодхъе в 1992 г., в погроме в Гуджарате в 2002 г., в отношениях с Пакистаном. Конгресс считал, что при правлении БДП коррупция достигла беспрецедентных масштабов. Особой критике подвергся пропагандируемый БДП лозунг «Почувствуйте себя хорошо». Говорилось также, что БДП использует Национальный демократический альянс в качестве ширмы, за которой она вводит народ в заблуждение[1087].

Критика правительства НДА слева

В своих предвыборных документах и выступлениях левые партии подвергли жесткой критике деятельность БДП и правительства НДА. Они призвали к объединению левых и других секуляристских сил для «спасения страны» от распространения религиозно-общинной идеологии и политики. Левые партии подчеркивали, что правительство НДА обслуживало интересы крупных корпораций и большого бизнеса, спекулянтов фондового рынка, богатых слоев общества, но игнорировало нужды простого народа. Все это сопровождалось растущей нищетой, безработицей, особенно среди молодежи, голодом и самоубийствами отчаявшихся людей. В 2002 г. правительство закупило у крестьян 60 млн. тонн зерна, но не предприняло мер, чтобы облегчить участь сельской бедноты, которая пострадала во время засухи. Оно предпочло экспортировать 10 млн. тонн зерна по низким ценам, а не распределить их среди остро нуждающихся. Существовавшая прежде государственная система распределения продовольствия и магазинов справедливых цен была разрушена. Продажа предприятий государственного сектора означала передачу общественных ресурсов в частные руки. Левые партии заявляли, что правительство во главе с БДП вело дело к разрушению государственного сектора экономики, крупные прибыльные предприятия которого (нефть, транспорт, связь, электроэнергия) по дешевым ценам продавались индийским и иностранным корпорациям. Правительство проводило политику снижения налогов для крупного бизнеса. Были уменьшены акцизы и таможенные сборы на товары, пользующиеся спросом преимущественно у богатых, – золото, бриллианты, автомобили, кондиционеры и т.п. До 50 тыс. увеличилось число семей, богатство которых превышало 50 млн. рупий (более 1 млн. долл.).

Левые партии подчеркивали, что сельская Индия оказалась в кризисе. В результате падения цен на сельскохозяйственные продукты потери фермеров составляли 1160 млрд. рупий (около 25 млрд. долл.) в год. Подушевое потребление зерна снизилось с 184,5 кг в 1997 г. до 152 кг в 2001 г. Огромных размеров достигла безработица. За время правления БДП число бедных увеличилось на 19 млн. человек. По-прежнему не выполнялась конституционная норма об обязательном начальном образовании детей в возрасте от 6 до 14 лет. Высшее образование оставалось привилегией богатых. Не улучшилось положение и в здравоохранении, на которое направлялось всего около 1% бюджетных средств. Это означало, что большинство малоимущих не имело возможности пользоваться медицинскими услугами. Все это привело к тому, что в 2002 г. Индия по индексу человеческого развития находилась на 127 месте из 175 стран[1088].

Отдельно отметим, что в Индии предвыборные документы партий, их манифесты и программы играют существенную роль в избирательных кампаниях, так как являются идеологической и политической основой, на которой активисты партий строят свои обращения к простым людям, нередко безграмотным. Не менее важно и то, что за исполнением этих программ пристально следят политический класс и средства массовой информации. Они привлекают общественное внимание к тому, как та или иная партия выполняет взятые на себя обязательства. А это, в свою очередь, отражается на исходе последующих выборов на национальном и местном уровнях.

Результаты выборов 2004 г.

Парламентские выборы 2004 г. проводились с 10 апреля по 10 мая 2004 г. в четыре этапа – в разные сроки в разных штатах страны, чтобы обеспечить законность и правопорядок и свести к минимуму нарушения в процессе волеизъявления граждан. С этой целью правоохранительные органы усиливали свое присутствие именно в тех регионах, где проходили выборы. Это во многом исключало использование насилия, захват избирательных участков сторонниками соперничающих кандидатов, и даже похищение урн с бюллетенями. В целом, по свидетельству Избирательной комиссии, предвыборная кампания была мирной, хотя в отдельных местах были зарегистрированы стычки между сторонниками противоборствующих партий, в результате которых погибло 35 человек[1089].

На выборах применялось электронное голосование. Поскольку у большинства избирателей не было документов, подтверждавших их личность, каждому из них на избирательном участке делали на ногте пальца руки отметку несмываемой краской (сохраняется в течение нескольких дней), чтобы он не смог проголосовать вторично. На всех участках, как и раньше, присутствовали наблюдатели от политических партий, хорошо знавшие местных жителей. Они следили за ходом голосования и активно вмешивались в случае нарушений избирательного процесса.

В 2004 г. из 670 млн. избирателей в выборах приняли участие 387,5 млн. человек, или около 58%[1090]. По итогам выборов, в нижнюю палату парламента был избран 541 депутат из 5435 кандидатов всех партий и 5 независимых депутатов. Еще два депутата от общины англо-индийцев, в соответствии с конституцией страны, были назначены президентом Индии. В нижнюю палату парламента прошли представители 39 из 216 партий, принявших участие в выборах. Из них 5 партий получили от 21 до 145 мандатов, 4 партии – от 11 до 19 мандатов, 5 партий – от 6 до 10 мандатов, 25 – получили от одного до пяти мандатов[1091]. Из прошедших в парламент партий шесть имели право на общенациональный статус. Это – Конгресс, БДП, КПИ(м), Бахуджан самадж парти, Компартия Индии, Националистическая конгрессистская партия[1092].

Самое большое число мест получил Конгресс – 145 (26,7% голосов избирателей), БДП осталась на втором месте – 138 мест (22,2% голосов). До заветной цифры в 272 мандата (то есть большинства в народной палате) Конгрессу не хватало 127 мандатов. Часть из них получили его союзники по предвыборному блоку – всего 72 мандата. Итого блок во главе с Конгрессом имел в парламенте 217 мест из 543. До большинства ему не доставало еще как минимум 55 мандатов.

Эта простая арифметика отразилась на сложных политических переговорах, которые Конгресс проводил сразу же после выборов как с союзниками по предвыборному блоку, так и с левыми партиями.

Левые партии, как и раньше, выступили единым блоком. Самая крупная из них – Компартия Индии (марксистская) объявила о поддержке кандидатов Конгресса в тех округах, где у нее не было реальных возможностей победить. Блок левых партий получил 59 мест в парламенте и заявил о своей поддержке будущего правительства во главе с Конгрессом.

БДП сразу же по объявлении результатов выборов отказалась от борьбы за формирование правительства, а премьер-министр Ваджпаи подал в отставку. Однако все та же логика цифр реального представительства Конгресса в парламенте заставила его проявлять большую гибкость и крайнюю осторожность в отношении нынешних и будущих партнеров во власти. По сравнению с выборами 1999 г. Конгресс увеличил число мест в парламенте всего на 33 депутата – с 112 до 145, потеряв при этом часть голосов избирателей – с 28,3 до 26,7%. То есть он не смог расширить свою социальную базу. В свою очередь, БДП лишилась 44 мест в парламенте – с 182 до 138, и части голосов – с 23,7 до 22,2%.

Таким образом, в парламенте 2004 г. обе главные партии – Конгресс и БДП, вместе взятые, располагали всего 283 депутатами, то есть немногим более половины всего состава палаты, и имели поддержку всего 48,9% голосов избирателей. Иначе говоря, при любом раскладе сил в пользу Конгресса или БДП «блокирующий пакет» депутатских мандатов находился в руках других крупных, преимущественно региональных, партий. Самыми значительными из них были: КПИ(м) – 43 депутата, Самаджвади парти – 36, Раштрия джаната дал (Национальная народная партия) – 21, Бахуджан самадж парти – 19 депутатов. При этом в целом штатовские и иные (не общенациональные) партии получили 171 депутатское место и 32,8% голосов[1093].

Главным результатом выборов 2004 г. стало довольно неожиданное поражение БДП и возглавляемого ею альянса. На сей раз НДА смог объединить всего 9 политических партий в отличие от выборов 1999 г., когда их было 24. Коалиция во главе с БДП была заметно ослаблена. Многие союзники БДП, такие как Тринамул конгресс (Коренной конгресс) в Западной Бенгалии, Всеиндийская Анна ДМК в Тамилнаду, Телугу десам парти (Партия страны телугу) в Андхра-Прадеше растеряли свое влияние в штатах.

В течение месяца после выборов в парламент лидеры БДП, по существу, уходили от объяснения причин поражения партии. И только 13 июня 2004 г. Ваджпаи, который был избран председателем парламентской фракции БДП (Л.К. Адвани стал лидером оппозиции в парламенте), высказался по этому поводу. Ваджпаи говорил, что лично он считал необходимым устранение главного министра штата Гуджарат Н. Моди после событий, приведших в 2002 г. к массовым беспорядкам и потере многих жизней. Однако в БДП были и другие мнения и ему пришлось принять во внимание все точки зрения. Ваджпаи считал, что должна быть выработана новая стратегия партии, «оставив позади тот урон, который события в Гуджарате нанесли облику партии … Сейчас мы должны думать о новом начале». В этой связи он заявил: «Если Адвани возглавит партию, это будет очень хорошо… Я хочу, чтобы он возглавил БДП». Ваджпаи не согласился с мнением, что БДП проиграла, потому что отказалась от радикальных лозунгов хиндутвы. В этой связи он подчеркнул: «Мы не отказались от строительства храма Рамы» на месте разрушенной мечети Бабура[1094].

Курс Конгресса на создание Объединенного прогрессивного альянса

Курс Конгресса на создание коалиции, который впервые обозначился на выборах в законодательное собрание штата Джамму и Кашмир в 2002 г., укрепил его позиции. Тогда помимо Конгресса в коалицию вошли Мусульманская лига, левые и другие партии. Ориентир на создание предвыборных коалиций был продолжен Конгрессом и в других штатах, что позволило ему вместе с союзниками одержать верх на выборах в законодательное собрание штата Химачал-Прадеш и в Дели, где позиции БДП были всегда сильны. Более того, ряд партий, которые в 1999 г. противостояли Конгрессу и входили в состав НДА, вышли из него и стали сотрудничать с Конгрессом. Наиболее крупной из них была Дравида муннетра кажагам. Знаковым событием стало присоединение к коалиции под руководством Конгресса Националистической конгрессистской партии во главе с Шарад Паваром. В изменившейся ситуации он пошел на сотрудничество с президентом Конгресса Соней Ганди.

Конгресс впервые за историю парламентских выборов создал предвыборный блок из 12 партий. На следующий же день после объявления результатов выборов Соня Ганди была избрана лидером парламентской фракции Конгресса в нижней палате. Поскольку Конгресс, его союзники по коалиции и левые партии располагали большинством в нижней палате, Соня Ганди получила право занять пост премьер-министра. Президент Индии Абдул Калам направил ей официальное письмо с приглашением на следующий день, 19 мая, обсудить вопрос, связанный с формированием правительства. Предполагалось, что в тот же день она примет присягу в качестве премьер-министра[1095].

Однако вечером 18 мая Соня Ганди неожиданно решила отказаться от поста премьер-министра. На заседании парламентской фракции Конгресса в нижней палате она заявила: «Пост премьер-министра не является моей целью. Я всегда была уверена в том, что если окажусь в положении, в котором нахожусь сегодня, я последую своему внутреннему голосу. Сегодня этот голос говорит мне, что я должна смиренно отказаться от этого поста… Моей целью всегда была защита секулярной основы нашей нации и бедных в нашей стране – святое кредо Индиры Ганди и Раджива Ганди… В это критическое время наша первостепенная обязанность состоит в том, чтобы создать в Индии сильное и стабильное секулярное правительство»[1096].

Отказ Сони Ганди от поста премьер-министра многие индийские эксперты связывали с кампанией по ее дискредитации в качестве возможного руководителя страны, которую широко комментировали средства массовой информации. Сообщалось также о выступлениях ряда лидеров БДП с протестами против ее назначения на этот пост[1097].

C учетом такого драматического развития событий парламентская фракция Конгресса приняла решение внести изменения в устав партии. Помимо существовавших постов лидеров парламентских фракций партии в нижней и верхней палатах, учреждался пост председателя парламентской фракции обеих палат, который теперь избирался членами партии в этих палатах. Председатель имел полномочия назначать лидера парламентской фракции каждой палаты из числа членов соответствующей палаты. На основе этих изменений устава Соня Ганди была единодушно избрана председателем парламентской фракции Конгресса. И уже в этом качестве она назначила новым лидером парламентской фракции члена верхней палаты парламента Манмохана Сингха.

Назначение 72-летнего М. Сингха, сикха, на этот пост, а значит, и премьер-министром Индии, не вызвало возражений ни у союзников Конгресса по коалиции, ни у левых партий. М. Сингх стал первым сикхом – премер-министром страны. Это вполне отвечало сложившейся в Индии традиции, в соответствии с которой представители всех религий и этносов могут занимать самые высокие государственные и общественные посты. После окончания университета в Кембридже (Англия) и Панджабского университета Сингх занимался вопросами экономики в своих разных ипостасях. Он был советником правительства Индии по экономическим вопросам, заместителем председателя Плановой комиссии (председателем по традиции является премьер-министр), руководителем Резервного банка страны (аналог ЦБ России). Впервые Сингх был избран в верхнюю палату парламента в 1991 г., когда стал министром финансов правительства Конгресса. С его именем были связаны успешные экономические реформы первой половины 1990-х годов.

Новый премьер-министр Манмохан Сингх заявил: «Мы взяли на себя обязательство проводить экономические реформы. Но у этих реформ должно быть человеческое лицо… Мы должны создать условия, чтобы реформы, которые мы задумываем, отвечали интересам людей, наших партий… интересам социальной безопасности»[1098].

Соня Ганди, оставаясь президентом Конгресса, была избрана председателем Объединенного прогрессивного альянса (ОПА)[1099]. По ее предложению спикером нижней палаты стал член КПИ(м) Сомнатх Чаттерджи – один из наиболее опытных парламентариев, в 10-й раз подряд избранный в парламент.

Программа-минимум Конгресса и его союзников

Через две недели после объявления результатов выборов, 27 мая 2004 г., Конгресс, его союзники по Объединенному прогрессивному альянсу и поддерживающие его левые партии объявили о совместной программе-минимум коалиционного правительства. Программа готовилась с учетом требований всех этих партий. Лишь шестой по счету проект программы смог удовлетворить всех участников. Однако левые партии, хотя приветствовали и в целом одобрили программу, в отдельном заявлении указали, что по ряду экономических проблем у них есть «иные позиции». Они будут предлагать альтернативные пути их решения, поддерживая при этом правительство ОПА.

Программа-минимум правительства ОПА выдвинула шесть основных задач: сохранение, защита и укрепление социальной гармонии общества; обеспечение устойчивого экономического роста как минимум в 7–8% в год; улучшение благосостояния фермеров, сельскохозяйственных и промышленных рабочих; содействие женщинам в расширении их участия в политической и экономической жизни и в получении образования; обеспечение равенства возможностей, особенно в сфере образования и занятости, для «отсталых классов» и религиозных меньшинств; содействие бизнесменам, предпринимателям, ученым, инженерам, другим профессионалам в раскрытии их творческого потенциала[1100].

В программе-минимум утверждалось, что все случаи приватизации должны быть «прозрачными» и каждый должен рассматриваться отдельно, прибыльные предприятия государственного сектора не могут быть приватизированы. Вместе с тем правительство не будет выступать против приватизации, если она служит интересам страны, способствует наращиванию ресурсов и обеспечивает большую свободу для деятельности государственных предприятий. Предусматривалось поощрение прямых иностранных инвестиций в инфраструктуру, высокие технологии и экспортные отрасли, а также в те сферы, где создавались новые рабочие места[1101].

Левые партии объявили о своей поддержке ОПА без вхождения в его состав. Сразу после обнародования программы-минимум фондовые биржи отреагировали заметным падением основных индексов фондового рынка. Это связывалось с тем, что многие инвесторы были обеспокоены возможностью остановки или замедления экономических реформ, особенно после того, как новое правительство объявило об упразднении министерства приватизации. Отмечалась преднамеренная игра биржевых спекулянтов, отражавших интересы крупного бизнеса, который опасался участия в правительстве левых партий, что, по их мнению, могло бы ограничить инвестиции, в том числе и иностранные[1102]. Левые партии расценили эти попытки как дискредитацию не только самой идеи сотрудничества левых с Конгрессом и его союзниками, но и реальной политики леводемократических правительств в штатах под их управлением. Они обещали не препятствовать проведению реформ при условии, что реформы не нанесут ущерба трудящимся.

Со своей стороны, руководители Конгресса заявили, что их партия будет способствовать развитию предпринимательской активности, росту инвестиций. Одновременно правительство ОПА предупредило, что оно будет принимать строгие меры против рыночных спекулянтов и снизит зависимость финансовой системы от притока спекулятивного капитала[1103].

Формирование правительства ОПА завершилось выступлением президента Индии Абдул Калама 7 июня 2004 г. на совместном заседании нижней и верхней палат парламента. В нем отмечалось, что программа-минимум ОПА, поддержанная левыми и другими партиями, провозглашала приверженность секулярным ценностям и готовность использовать силу закона, чтобы помешать «обскурантистским и фундаменталистским элементам» нарушить социальный мир и спокойствие (речь шла о Гуджарате и Айодхъе). Было заявлено о необходимости пересмотра отношений между центром и штатами. Говорилось также об ускорении процесса социального и экономического развития с тем, чтобы XXI в. «стал веком Индии»[1104].

Реформы и проблема неравенства

Правительство ОПА во главе с М. Сингхом действовало в достаточно ограниченных политических рамках, поскольку приходилось учитывать интересы партнеров по коалиции и четырех левых партий, не входивших в его состав. Это требовало большой гибкости, умения находить компромиссы. За время пребывания у власти правительство добилось определенных успехов в вопросах увеличения занятости, улучшения положения низов. Однако многие провозглашенные цели не были реализованы. Особенно серьезное положение сложилось в деревне. Не удалось повысить закупочные цены на продукцию сельского хозяйства и обеспечить фермеров институциональным кредитом. Это вело к увеличению зависимости крестьян от ростовщиков, их разорению, что, в свою очередь, приводило даже к самоубийствам (только в 2007 г. их число составило 16 600 человек)[1105].

В целом большая часть населения не ощутила на себе результатов развития страны. Недаром многие политики, в том числе и в самом правительстве, говорили о существовании «другой Индии», которая создает основу материального богатства страны, но все более отстает от «сверкающей» Индии. В индийской прессе все чаще встречались ссылки на «две Индии» – богатую и бедную. Реформы в Индии способствовали росту ее экономики, ее престижа в мире[1106]. Но в этих реформах была ахиллесова пята – они привели к увеличению неравенства в стране. По данным американской компании Меррилл Линч, в Индии насчитывалось 83 000 миллионеров (в долларах) без учета их недвижимости (2005 г.). Их общее богатство составляло около половины ВВП страны. В то же время на 36 индийских миллиардеров (4-е место в мире) приходилась одна треть ВВП.

По мнению индийских экономистов, эти астрономические цифры были вызовом для большинства людей, которые зарабатывали около 3000 рупий (80 долл.) в месяц. Доходы топ-менеджеров в 500– 1000 раз превышали средний заработок рабочих. В обществе, где сотни миллионов человек (из них половина – это дети) не получали достаточного питания, такие диспропорции не могли считаться нормальными и терпимыми. Они бросали прямой вызов справедливости, подрывали устои демократии. По данным опросов, большинство индийцев не верило, что богатые получили свое состояние благодаря талантам или упорному труду. Они полагали, что чрезмерное богатство немногих и ужасающая бедность огромной массы людей ведут к социальной дисгармонии, преступлениям и коррупции, что разрушает общество, в том числе и самих богатых.

Такое положение не могло долго оставаться без внимания властей. Премьер-министр Сингх предупреждал крупных бизнесменов об их ответственности перед обществом, указывая на их непомерные прибыли, сверхпотребление и отсутствие внимания к неравенству доходов, что может привести к социальному протесту или взрыву. Но, как отмечали некоторые индийские аналитики, такие увещевания не достигали своих целей. Нужны были соответствующие законы, чтобы исправить положение.

С начала 1990-х годов индийская экономика в целом росла более чем на 6% ежегодно (в 2003–2007 гг. на 7–9%), но происходило это главным образом за счет роста промышленного производства, высоких технологий и сферы услуг. За эти же годы рост в сельском хозяйстве составлял всего 2,2%. Эта цифра примерно соответствовала ежегодному приросту населения Индии. Таким образом, возник огромный разрыв в жизненном уровне населения городов и деревень. В процессе реформ явно обозначились две Индии. Одна – это страна растущего предпринимательства, растущих городов (часто плохо управляемых), растущего слоя богатых и зажиточных людей, которые составляли около четверти ее населения. Другая Индия – это тысячи деревень и сотни миллионов бедняков. Они оказались на обочине экономических реформ, которые не принесли им заметного улучшения жизни.

Индийские политики и эксперты задавались вопросом – как долго продлится в Индии экономический бум? Ответ состоял в том, что в условиях глубоко укорененной демократии политический класс, элита не могли игнорировать стремление масс к перераспределению растущих доходов в их пользу. Экономические теории, утверждавшие, что рынок приносит блага всем слоям общества в далекой перспективе, вряд ли могли устроить миллионы отверженных и тех, кто их представлял в органах власти. Это напрямую отражалось на результатах выборов, которые приводили к смене правительств и показывали, что большинство населения не может и не хочет бесконечно долго ждать, когда и до них дойдет очередь. Индийским политикам, в том числе и правительству во главе с Сингхом, предстояло решить сложнейшую задачу – как сочетать экономические реформы с надеждами и требованиями большинства народа[1107].

Избрание президентом Индии Пратибхи Патил

В 2007 г. в связи с окончанием срока президентства Абдул Калама в стране были проведены выборы нового президента. 19 июля 2007 г. впервые в истории Индии на этот пост была избрана женщина – Пратибха Девисингх Патил. Ее кандидатуру выдвинула правящая коалиция Объединенный прогрессивный альянс. Патил одержала убедительную победу над вице-президентом Индии Б.С. Шекхаватом, которого предложила оппозиционная Бхаратия джаната парти. Это была проба сил двух ведущих партий, в которой победу с солидным преимуществом завоевала коалиция во главе с Конгрессом.

Пратибха Патил – опытный политик. Юрист по образованию, она более 45 лет активно участвовала в политической и общественной жизни страны. Четыре раза избиралась в законодательное собрание штата Махараштра, а также в верхнюю и нижнюю палаты парламента, была министром в правительстве Махараштры в течение 15 лет. За все годы участия в политике Патил придерживалась курса Джавахарлала Неру и Индиры Ганди. Она неоднократно демонстрировала приверженность демократическим и секулярным ценностям. Патил активно выступала в защиту прав женщин и других уязвимых слоев населения.

Процесс раскрепощения индийских женщин сопровождался последовательным расширением их участия в общественной и политической жизни. Со времени первых парламентских выборов (1952 г.) и до 2004 г. число женщин, приходящих к избирательным урнам, выросло с 37 до 55% от общего числа женщин-избирателей. Политические партии вели активную работу среди женщин, стремясь привлечь их на свою сторону. В результате за последнюю четверть века число женщин, участвовавших в политической деятельности, увеличилось почти вдвое.

Еще в 1957 г. правящий Конгресс пытался установить обязательную 15%-ную норму для женщин среди кандидатов на выборах в парламент. Однако это оказалось непросто. В разные годы Конгрессу удавалось выдвигать всего 4–10% женщин от общего числа кандидатов. Женщины избирались в парламент, законодательные собрания штатов, назначались в центральные и местные органы исполнительной власти. В нижней палате парламента 14-го созыва (2004–2009 гг.) насчитывалось 48 женщин из 545 ее членов (около 9%) – что сопоставимо с представительством женщин в Конгрессе США, парламентах Великобритании, Франции и России. Более заметным было участие женщин в исполнительной власти Индии. Так, в правительстве ОПА работало 9 женщин-министров из приблизительно 55 (численный состав правительства подвергается изменениям)[1108].

Важным шагом на пути приобщения женщин к общественной жизни стало принятие в начале 1990-х годов поправок к конституции, предусматривавших введение женской квоты в размере одной трети мест в органах городского и сельского самоуправления. На основе этих поправок в 1990-х годах в ряде индийских штатов прошли выборы, которые впервые завершились избранием большого числа женщин в местные органы власти. В штатах Уттар-Прадеш, Мадхъя-Прадеш и Раджастхан почти половина победивших на этих выборах женщин оказались выходцами из низших каст и племен, более 40% – из бедных семей. Все это поощряло десятки миллионов женщин к участию в политической жизни.

Особенностью индийской демократии, в отличие от многих других стран, стало избрание женщин на самые высокие должности. Среди них особо выделялась Индира Ганди, которая была премьер-министром Индии в течение 16 лет. В конце XX – начале XXI в. женщины занимали высокие государственные должности – министров центрального правительства и штатов, губернаторов, послов и т.д. Некоторые из них возглавляли крупные политические партии и были главными министрами штатов. Среди них: Пратибха Девисингх Патил – действующий президент Индии, Соня Ганди – лидер Конгресса и председатель правящего ОПА, Майявати – президент Бахуджан самадж парти и в 2007 г. главный министр в Уттар-Прадеше, Джаялалита Джаярам – лидер Всеиндийской дравидской прогрессивной федерации и в 2001–2005 гг. главный министр в Тамилнаду[1109].

В Индии большое значение всегда придавалось символам власти и социального статуса. Окруженный аурой почета и уважения пост президента страны в глазах простых людей выглядел почти сакральным. И даже то, что начальники штабов трех родов войск – сухопутных, военно-морских и военно-воздушных сил – в торжественной обстановке отдавали честь президенту-женщине как верховному главнокомандующему, оказывало воздействие на массовое сознание. Избрание Патил на пост президента Индии стало закономерным продолжением развития Индии по пути демократии[1110].

Достижения и трудности коалиционного правительства (2004–2009)

Правительство ОПА продолжило реформы. К началу XXI в. произошло существенное изменение в структуре экономики. Доля сельскохозяйственного производства в ВВП упала с 43% в 1970-е годы до 19,9% в 2005–2006 гг. Доля промышленного производства увеличилась за этот же период с 23 до 26,1%. Одновременно резко вырос сектор обслуживания – с 34 до 54%. Высокий рост ВВП (в среднем до 8% ежегодно) сопровождался низким уровнем инфляции. К концу 2006 г. золотовалютные запасы Индии составили 160 млрд. долл. (в начале финансового кризиса в июне 1991 г. они были равны 1,1 млрд. долл.). Денежные переводы зарубежных индийцев стали самыми крупными в мире – около 50 млрд. долл. в год.

Улучшение макроэкономических показателей опиралось на изменения в реальной жизни людей. Так, Индия стала крупнейшим в мире производителем молока – 90 млн. тонн в год, хотя на душу населения приходилось всего 230 граммов молока в день (2003–2004 гг.). Произошли заметные изменения в информационных технологиях. Например, число телефонов (стационарных) в 2006 г. составило 12 на 100 человек (в 1991 г. – менее одного на 100 человек). Индия продолжала оставаться крупнейшим производителем и рынком золотых украшений[1111].

На фоне динамичного развития экономики происходили определенные положительные изменения в социальной сфере: рост средней продолжительности жизни, увеличение грамотности, улучшение положения женщин. Вместе с тем сохранялись масштабные социально-экономические проблемы и вызовы, такие как бедность и неграмотность больших масс населения. Так, по данным Всемирного банка, который в 2008 г. ввел новый международный показатель бедности – 1,25 долл. в день и ниже, вместо существовавшего ранее 1 долл. (в ценах 1985 г.), 455,8 млн. человек в Индии находились за гранью бедности. (Исходя из показателя в 1 долл. в день, число бедных составляло 266,5 млн. человек.) В то же время правительство Индии оценивало количество бедных в 310 млн. Имелись и другие показатели бедности в Индии. По данным авторитетной комиссии во главе с экономистом Сен Гуптой (2006 г.), 750 млн. человек жили на 20 рупий (около 0,5 долл.) в день. По оценкам Азиатского банка развития, эта цифра составляла 621,9 млн. человек – это те, кто зарабатывали менее 1,35 долл. в день[1112]. В любом случае, число индийцев, живших за гранью бедности, составляло огромную цифру, что не могло не оказывать влияния на социально-экономические и политические процессы в стране.

Масштабы бедности в Индии заставляли задумываться и о реальных размерах растущего среднего класса. По данным Национального выборочного обследования за 2004–2005 гг., доходы верхних 10% городского населения составили 378 тыс. рупий (около 9450 долл.) в год, в то время как доходы низших 10% – 23 285 рупий (около 580 долл.). Разрыв между социальными верхами и низами в сельской Индии достигал еще более внушительных размеров. То есть речь шла об огромной социально-экономической стратификации, разрыве между богатыми и бедными. С одной стороны, экономика Индии производила и потребляла в год более 1,5 млн. автомобилей, 12,5 млн. телевизоров, 9,2 млн. мобильных телефонов, и депозиты в банках росли ежегодно на 4000 млрд. рупий (около 100 млрд. долл.). В то же время абсолютное число бедных в Индии примерно было равно количеству бедняков в Африке (южнее Сахары)[1113].

Оставались не менее сложными и другие социальные проблемы, такие как неграмотность одной трети населения и здравоохранение индийцев. По последнему показателю, Индия занимала 171-е место из 175 стран (2007–2008 гг.). При этом она расходовала всего 5,2% ВВП на эти нужды, из них на долю государства приходилось лишь 0,9% таких расходов. Это означало, что огромная часть населения, не имевшая средств на оплату расходов по сохранению здоровья, фактически была лишена доступа к медицинскому обслуживанию. И это притом что страна являлась мировым лидером по таким болезням, как диабет, сердечно-сосудистые заболевания, туберкулез (от которого ежедневно умирало 900 человек). Директор Института общественного здравоохранения в Бангалоре Н. Девадасан отмечал: «ВВП в Индии растет, но нет увеличения расходов на охрану здоровья». Комиссия по макроэкономике и здравоохранению во главе с К. Сударшаном пришла к принципиальному выводу, что улучшение здоровья нации приводит к росту экономики[1114].

На саммите 20 стран в Вашингтоне в ноябре 2008 г. М. Сингх заявил, что начавшийся «финансовый кризис перерос в системный кризис, оказывающий влияние на весь мир» и продемонстрировал, что «все мы находимся в глобально интегрированном мире и потому нужны глобально скооперированные действия». Развивающиеся страны, сказал М. Сингх, «не являются причиной этого кризиса, но находятся среди тех, кто более всего пострадал от него». Он предложил обеспечить ресурсами развивающиеся страны через Всемирный банк и МВФ. М. Сингх призвал лидеров 20 стран осуществить реформы глобальной финансовой архитектуры, которые должны включать укрепление МВФ и отражать изменившуюся экономическую реальность[1115].

Позже М. Сингх предложил развивающимся странам выработать собственные способы борьбы с финансовым и климатическим кризисами, а также с терроризмом. Говоря о том, что в вопросе глобализации мир разделился на тех, кто одержим идеологией рынка, и тех, кто придерживается идеологии статизма, он заявил, что Индия давно отвергла такие стереотипы. Она всегда шла по прагматическому среднему пути и намерена так двигаться[1116].

В важном вопросе внешней политики по подготовке и заключению масштабного соглашения с США по ядерным проблемам правительство фактически пошло на разрыв отношений с левыми партиями, требовавшими воздержаться от реализации этих договоренностей, которые, по их мнению, «подрывали суверенитет и независимость Индии» и не соответствовали ранее согласованной с Конгрессом программе-минимум. М. Сингх высказывал уверенность в том, что это соглашение позволит Индии продвинуться в развитии мирной атомной энергетики и при этом сохранить возможность совершенствования военной ядерной программы, а также развивать связи с США по всем направлениям. В середине 2008 г. четыре левые партии – КПИ (м), КПИ, Форвард блок и Революционно-социалистическая партия, вместе располагавшие 61 депутатским мандатом в народной палате парламента, отозвали свою поддержку, которую они оказывали извне правительству ОПА во главе с Манмоханом Сингхом. Во время этого правительственного кризиса на выручку ОПА пришли Самаджвади парти во главе с Мулаям Сингх Ядавом (ранее министром правительства НДА) и несколько независимых членов парламента. Во время голосования в парламенте вотума доверия правительство ОПА подтвердило наличие у него большинства. Однако оппозиция во главе с БДП обвинила его в подкупе и переманивании на свою сторону ряда депутатов. Тем не менее, правительство удержалось и продолжило свою работу.