Авантюрист Михаил Андреевич Молчанов

Авантюрист Михаил Андреевич Молчанов

Михаила Молчанова не назовешь мятущимся человеком. Это весьма типичная для Смуты, цельная фигура авантюриста и негодяя, не останавливавшегося ни перед чем ради собственной выгоды. Приближенный обеих Лжедмитриев, Михаил Молчанов оказал большое влияние на развитие событий в Смуту. Его преступная деятельность была хорошо известна современникам, не остается сомнений, что при царе Михаиле Молчанова ожидала бы плаха. Однако судьбе было угодно распорядиться иначе – ярый сторонник поляков, Молчанов был убит во время Московского восстания 1611 г.

Родство М. А. Молчанова весьма знаменательно. Его предки служили боярами у ростовских князей, а в XV в. перешли на службу к московским. Большинство однородцев этого корня – Грязные, Ильины, Ошанины, Молчановы – служили в уделах, но в XVI в. приблизились к царскому престолу. В 1566 г. в число опричников попадает Василий Григорьевич Грязной. Ему удалось сделать хорошую карьеру. Он участвовал в карательных экспедициях, расправах и оргиях. К 1570 г. Грязной и М. Скуратов заняли первенствующее положение в опричном руководстве. Василий Григорьевич получил чин думного дворянина – на большее он не мог рассчитывать из-за своего худородства (конечно, относительно «московских чинов»). За собой В. Г. Грязной потянул многочисленную родню – Г. Б. Грязной, его сын Н. Б. Грязной, В. Ф. Ошанин-Ильин, В. И. и И. И. Молчановы – также служили в опричнине.

В 1572 г. вскоре после гибели Малюты Скуратова под стенами ливонской крепости Пайды, фавор Грязного заканчивается. Григорий и Никита Грязные, Василий Ошанин-Ильин были казнены, а сам Василий Грязной отправлен на воеводство на Донец. Во время разведки в степи бывший царский любимец был взят в плен татарами. Узнав, что к ним попал думный дворянин и приближенный царя, татары решили обменять его на знаменитого крымского полководца Дивей-мурзу, взятого в плен в битве при Молодях, либо отдать за огромный выкуп – в 100 тысяч рублей. Содержание этих требований и передал Василий Грязной в своем первом послании. Первое письмо Грязного вызвало ответную отповедь царя и положило начало их переписке, не менее знаменитой, чем переписка Грозного с Андреем Курбским. Грязным было отправлено в Москву три письма, Грозным в Крым – одно. Особенность этой переписки в том, что в отличие от переписки Грозного с Курбским, рассчитанной на широкую аудиторию, переписка с Василием Грязным носит частный характер. Это и привлекало ученых, искавших в писаниях обоих авторов отражение их взглядов и позиций, высказанных в приватном диалоге государя и подданного.

Неизвестно, вернулся ли Грязной из крымского плена, однако, его родня, воспользовавшись временным возвышением Василия Григорьевича, сумела подвинуться на ступеньку выше при московском дворе. Михаил Молчанов начал свою карьеру при дворе Бориса Годунова уже в чине стольника (1601). Есть известия, что Молчанов смог войти в доверие к царю Борису благодаря своим познаниям в чернокнижии. Согласно многим свидетельствам, Годунов неоднократно обращался к чернокнижникам и астрологам.

В 1605 г. Молчанов переходит на сторону Лжедмитрия I. Вероятно, это произошло во время мятежа в Кромах. По крайней мере, на пути в Москву Лжедмитрий I отправил в столицу князя В. В. Голицына, П. Ф. Басманова, князя В. М. Рубца Мосальского, М. А. Молчанова и дьяка А. В. Шерефединова с тем, чтобы они низложили патриарха Иова, а затем расправились с арестованной семьей царя Бориса. Убийцы прибыли в Москву 10 июня. Взяв с собой трех стрельцов, они явились на старый двор Бориса Годунова, где содержалась арестованная царская семья. Годуновых развели по комнатам и удавили. Путь самозванцу был расчищен.

При Лжедмитрии I Молчанов стал одним из самых близких к самозванцу людей. По свидетельству И. Массы, Лжедмитрий I и Молчанов предавались грубому разврату. По приказу самозванца во дворец каждую ночь приводили понравившихся ему женщин, насильно захваченных на улицах, не взирая ни на замужество, ни на монашеский сан. Русские источники повествуют о том, что Молчанов при дворе Лжедмитрия I занимался чернокнижием. Именно за чернокнижие он был бит кнутом сразу же после низложения самозванца. Однако спустя несколько дней Молчанову удалось бежать из Москвы. Поляк И. Хвалибога пишет, что исчезновение царского любимца вызвало «всегласную весть в столице» о том, что «Димитрий с Молчановым и несколькими другими потаенно ушел…».

Михаил Молчанов обосновался в Самборе и на свой страх и риск начал новый этап самозванческой авантюры. И Молчанов, и приютившая его жена Ю. Мнишека, знали, что самозванец был убит во время московского восстания, но жажда мести и стремление восстановить свое высокое положение, подвигли их на возрождение призрака. В Самборе Молчанов выдавал себя за чудесно спасшегося «царя Дмитрия Ивановича». Он был осторожен и не часто показывался на публике, понимая, что его могут легко разоблачить. Однако слухи о том, что «истинный царь» во второй раз избегнул смерти и скрывается в Польше вскоре всколыхнули южную «украйну» Российского государства. Активно поддержал новую самозванческую интригу князь Г. П. Шаховской, также приближенный Лжедмитрия I, сумевший бежать из Москвы и обосноваться в Путивле. Ряд источников сообщают, что в суматохе переворота Шаховскому удалось выкрасть государственную печать, поэтому его путивльские грамоты от имени «царя Дмитрия» внушали доверие.

Правительство Василия Шуйского довольно скоро разобралось в происходящем и выяснило, кто выдает себя за покойного самозванца. Послу в Речь Посполитую князю Г. К. Волконскому на слова поляков о том, что Лжедмитрий I спасся и укрывается в Самборе было велено отвечать, что «самборский вор» не кто иной, как Михалко Молчанов. Посол приводил и словесные портреты Лжедмитрия и Молчанова с тем, чтобы доказать, что это разные лица. Согласно описанию Волконского, Молчанов был «возрастом не мал, рожеем смугол, нос немного покляп (горбатый), брови черны, не малы, нависли, глаза невелики, волосы на голове черны курчевавы, ото лба вверх взглаживает, ус чорн, а бороду стрижет, на щеке бородавка с волосы». Отмечалась и образованность Молчанова: «По полски говорить и грамоте полской горазд, и по латыне говорити умеет…»

Как можно видеть, Молчанов был вовсе не похож на Лжедмитрия I. Он мог обмануть только тех, кто никогда не видел первого самозванца, и вообще мало слышал о нем. Вскоре в Самборе произошла знаменательная встреча Молчанова с таким человеком, сыгравшим впоследствии огромную роль в событиях Смуты. Это был Иван Болотников, пробиравшийся из турецкого плена на родину. Молчанов изобразил перед ним царя, пожаловал страннику 30 дукатов, саблю, бурку и письмо, по которому поручил ему командование войсками против Шуйского. Вероятно, Молчанов сумел разглядеть в Болотникове полководческий талант, поскольку уже через несколько месяцев его армия осаждала царя в столице Российского государства.

Молчанов далеко не сразу примкнул к Лжедмитрию II. Он пытался действовать самостоятельно, плел интриги, и в 1608 г. объявился в Москве в числе заговорщиков против царя Василия. Заговор был раскрыт, а его участники схвачены. Молчанову довелось вновь отведать кнута, но он сохранил жизнь и, поправившись, поспешил на новые приключения. В 1609 г. Молчанов объявился в отряде польского гетмана Яна-Петра Сапега, откуда перешел в Тушинский лагерь Лжедмитрия II. От Тушинского вора Молчанов получил окольничество.

Когда после вступления Сигизмунда III на российскую территорию в Тушинском стане начался конфликт, Молчанов примкнул к пропольской партии тушинских бояр, возглавляемой М. Г. Салтыковым. Посольство от тушинских бояр (М. Г. Салтыков, князь Ю. Д. Хворостинин, князь В. М. Рубец-Мосальский, М. А. Молчанов, И. Т. Грамотин и другие) отправилось под Смоленск и предложило российскую корону королевичу Владиславу, сыну Сигизмунда III. Соответствующий договор был заключен 4 февраля 1610 г.

В польской администрации Москвы Молчанов получил должность управляющего ранее не существовавшим Панским приказом. Судя по его названию, он занимался вопросами, связанными с пребыванием поляков в Москве и государстве. Дальнейшая судьба Молчанова позволяет предполагать, что он не очень заботился об интересах русского населения и держал сторону поляков.

В «Новом летописце» содержится рассказ о том, как несколько бывших тушинцев, перешедших на сторону короля, пришли получить благословение у патриарха Гермогена. Тот поначалу отказался благословить изменников, но Михаилу Салтыкову удалось убедить патриарха в чистоте их намерений. Гермоген благословил пришедших, но заметил при этом: «…А если вы пришли с ложью, и разрушение православной христианской вере будет в вашем умысле, то не будет на вас милость Божия и Пречистой Богородицы и будете вы прокляты от всего вселенского собора». Когда же святитель увидел среди пришедших Михаила Молчанова, он проклял его и повелел с позором выгнать из церкви – в исправление этого негодяя патриарх не верил. Летописец сообщает, что пророчество патриарха сбылось – все, кто стремился установить в России польское владычество, умерли «злой» смертью. Одним из первых погиб Михаил Молчанов – он был убит во время восстания москвичей против поляков на Страстной неделе 1611 г.

Склонность к политическим авантюрам была, по-видимому, общей родовой чертой Грязных-Молчановых. Родственник Михаила Андреевича – сын крымского «полоняника» Тимофей Васильевич – в 1600 г. был приставом при опальном князе И. В. Сицком (следовательно, пользовался доверием Бориса Годунова). В 1609 г. Грязной участвовал в неудачной попытке свергнуть царя Василия Шуйского с престола, а затем бежал в Тушино. Как и Молчанов, Тимофей Грязной принес присягу королевичу Владиславу и получил от него чин окольничего, однако, после освобождения Москвы от поляков был лишен окольничества и земель, пожалованных ему Лжедмитрием II и королевичем Владиславом. Не отставал от отца и сын Т. В. Грязного – Борис – в 1634 г. во время Смоленской войны он бежал в Литву.