МИХАЛ КЛЕОФАС (МИХАИЛ АНДРЕЕВИЧ) ОГИНЬСКИЙ (ОГИНСКИЙ) (1765—1833) Граф, польский композитор.
МИХАЛ КЛЕОФАС (МИХАИЛ АНДРЕЕВИЧ) ОГИНЬСКИЙ (ОГИНСКИЙ)
(1765—1833)
Граф, польский композитор.
Русско-литовский дворянский род Огиньских ведет начало от праправнука князя Михаила Черниговского Тита-Юрия Федоровича Козельского, сын которого Григорий имел прозвание Огонь, что и дало фамилию роду. Правда, ряд других исследователей считают родоначальником Огиньских Дмитрия Ивановича Глушонка, получившего в 1486 году от великого князя Литовского Александра имение Огинты.
В XVI веке род разделился на две ветви, и представители старшей ветви получили в дальнейшем княжеское достоинство, а в XVII–XVIII веках они занимали довольно высокие должности в Польше. О ранних представителях рода сведения имеются крайне противоречивые и часто неточные. По документам, первым, кто поставил подпись «князь Огиньский», был Матвей Богданович, занимавший должность ловчего в Великом княжестве Литовском и подписавший в 1556 году документ в качестве свидетеля. О его сыне, Богдане Матвеевиче, есть более подробные сведения. Он был воином и отличился в сражениях под Гданьском в 1577 году и под Великими Луками в 1581-м. Богдан Огиньский был отправлен Стефаном Баторием послом в Москву (1587) для переговоров о мире. Послом на мирных переговорах он выступал и в 1612 году. Прославлен Богдан Матвеевич был и как ревнитель православия и строитель монастырей. В Вильно он стал старостой Православного братства, организовывал школы и типографию. Он участвовал в подавлении казацкого восстания под руководством Наливайко и трижды избирался депутатом сеймов. Один из его сыновей, Александр, выбрал военную карьеру. В 1612 году вместе с отцом он участвовал в мирных переговорах. Александр сражался под Смоленском и Хотином, к 1636 году достиг чина литовского надворного хорунжего, а в 1645 году стал минским воеводой. В дальнейшем он получил должность каштеляна трокского. Первым графом Огиньским стал Марциан Александр Александрович. Как и отец, он стал военным и в 1658 году получил чин хорунжия трокского. Затем был стольником, крайчим и воеводой трокским. В 1684 году он стал канцлером Великого княжества Литовского и участвовал в переговорах при подписании Андрусовского перемирия.
Одним из самых известных представителей рода Огиньских, живших в XVIII столетии, был Михаил-Казимир. Службу он начал в 13 лет в должности чашника. К 18 годам Михаил-Казимир достиг чина полковника, а в 1764 году он стал генерал-майором литовских войск и виленским воеводой. Он выступал (правда, неудачно) в качестве претендента на польский престол, для чего ездил в Петербург. Через четыре года он был провозглашен великим гетманом литовским. Командуя литовскими войсками, он в 1771 году был наголову разбит под Столоничами русскими войсками под командованием А.В. Суворова и был вынужден бежать за границу. Получив прощение, Михаил-Казимир Огиньский вернулся на родину и оставался на должности великого гетмана литовского до 1793 года. Он поселился в городе Слониме. Человеком он был богатым и тратил много денег на строительство фабрик и украшение любимого города. Несколько миллионов им было потрачено на строительство водного канала, который стал носить его имя. В историю Михаил-Казимир вошел не только как военный деятель, но и как деятель искусства. Он прекрасно знал теорию музыки, играл на нескольких музыкальных инструментах и даже усовершенствовал арфу – свой любимый музыкальный инструмент, доведя количество педалей до семи вместо четырех. Его дворец постоянно посещали люди искусства, и сам он проявил композиторский талант, сочинив несколько песен, отличавшихся колоритом национальных мелодий. Перу Михаила-Казимира принадлежит сборник сказок, сатир и стихотворений, напечатанных в созданной им типографии в Слониме и изданных также в Варшаве.
«Полонез Огинского» – это музыкальное произведение знакомо каждому. Его автор – Михал Клеофас Огиньский, чье имя в России произносилось как Михаил Андреевич Огинский.
Родился он недалеко от Варшавы в Гузове, где располагалось родовое имение Огиньских. Его родители, люди влиятельные и богатые, были широко известны в Польше и Литве. Анджей Огиньский, отец Михала, занимал высокие общественные должности. Он был ошмянским старостой, мечником литовским, секретарем Великого княжества Литовского, трокским каштеляном и воеводой. Известность он приобрел благодаря успехам на дипломатическом поприще – искусный и опытный дипломат, он часто представлял польские интересы в Вене, Берлине и Петербурге.
Мать Михала, урожденная Шембек, графиня Потоцкая в первом браке, была женщиной образованной и сумела дать сыну хорошее образование. Развитию музыкального образования Михала содействовало посещение двора великого гетмана литовского и их родственника Михаила-Казимира Огиньского в Слониме, где часто ставились оперы и балеты, звучали оркестровые и камерные музыкальные произведения. Юный Михал учился игре на скрипке, а разностороннее музыкальное образование он получил под руководством Юзефа Козловского, давшего детям Огиньских серьезные навыки игры на фортепиано и в теории музыки. Кроме того, Козловский обучал детей и певческому искусству.
Службу Михал Клеофас начал в возрасте 19 лет. Он присутствовал в сейме и служил по гражданскому ведомству. От отца он унаследовал способности к дипломатии, что помогло ему быстро сделать карьеру. Через шесть лет после начала службы он получил должность чрезвычайного посланника и полномочного министра Польши сначала в Голландии, а затем в Англии. В возрасте 24 лет он уже был награжден высшим польским орденом Белого Орла.
Далеко не сразу блестящий молодой аристократ превратился в «солдата польской революции», как с гордостью называл себя впоследствии сам Огиньский.
Чуть больше года пробыл он за границей в качестве чрезвычайного посланника, и в конце 1790 года ситуация в Польше заставила его вернуться на родину.
3 мая 1791 года была обнародована конституция Речи Посполитой, ставшая итогом реформаторской деятельности 4-летнего сейма (1788—1792). Конституция существенно меняла государственно-правовой статус Польши, что, естественно, не устраивало Петербург. По поручению короля Станислава Понятовского Огиньский был отправлен в Вильно для поддержания обнародованной конституции, против которой активно выступали сторонники пророссийской политики.
В противовес конституции в 1792 году была создана Тарговицкая конфедерация, проект которой разрабатывался в Петербурге под личным наблюдением Екатерины II. Акт конфедерации был опубликован 14 мая 1792 года, и в тот же день в Польшу вошли русские войска. Польская армия, увеличенная до 100 тысяч человек по постановлению 4-летнего сейма, несмотря на оказанное сопротивление русским войскам, не смогла остановить вторжения. Капитуляция короля и присоединение его к Тарговицкой конфедерации стало концом начавшейся борьбы. Результатом этой войны стал второй раздел Польши (1793) между Россией и Пруссией.
Михал Огиньский был ярым сторонником конституции 3 мая, и после крушения надежд, связанных с ней, он покинул страну. Его многочисленные имения в Литве и Белоруссии были конфискованы, что заставило его ехать в Петербург для снятия секвестра со своего имущества. В Петербурге ему удалось все возвратить под обязательство службы польскому правительству на основаниях Тарговицкой конфедерации. С этим пришлось согласиться.
Но как только в Польше началась национально-освободительная борьба, вылившаяся в вооруженное восстание, Огиньский стал ее самым активным участником. Поводом к началу вооруженной борьбы послужил отказ правительству конфедератов сократить численность польской армии. Первой выступила кавалерийская бригада генерала Мадалинского, располагавшаяся в Остроленке. Далее восстание перекинулось в Краков и Варшаву. Борьбу за независимость Польши возглавил Тадеуш Костюшко.
В ночь с 23 на 24 апреля началось восстание в Вильно, где в то время находился и Огиньский. Михал Клеофас объявил Национальному совету, что «приносит в дар Родине свое имущество, труд и жизнь». Передав значительную часть личных средств, он вошел в состав Национального совета в качестве депутата от Вильно. Свои письма и документы он стал скреплять печатью, на которой древний княжеский герб был заменен щитом с девизом «Свобода, постоянство, независимость».
На собственные средства Огиньский сформировал конный егерский полк и стал его командиром. Во главе полка он принял участие в нескольких сражениях и заслужил благодарность революционного правительства. В то же время им было написано несколько революционных песен и маршей. Позднее, в «Письмах о музыке» он писал: «Я сочинил марш для моего отряда стрелков со словами, и с тех пор этот марш исполнялся во многих полках. Я писал также военные и патриотические песни, которые пользовались большим успехом, так как возбуждали храбрость, энергию и энтузиазм моих товарищей по оружию». Предположительно, именно Огиньский был автором музыки боевой песни «Еще Польша не погибла», ставшая национальным гимном страны.
Восстание 1794 года было подавлено. Костюшко попал в плен, многие повстанцы погибли в сражениях, другие сдались преследовавшей их русской армии. Огиньский с группой патриотов сумел добраться до Вены, а в середине декабря 1794 года он перебрался в Венецию, где находилась значительная часть польских эмигрантов.
Встав во главе тех, кто желал продолжить борьбу за независимость Польши, Огиньский начал искать союзников. Он наладил связь с польским эмиграционным центром в Париже, поддерживал контакты с Варшавой, искал и встречался с теми, кто был враждебно настроен к России.
Огиньский побывал во многих итальянских городах – Риме, Падуе, Флоренции, и везде налаживал контакты с польскими эмигрантами. Центр польских повстанческих сил находился в Париже. Вскоре было принято решение о создании в некоторых крупных городах сети тайных агентов, и Михал Клеофас в качестве такого агента был направлен центром в Турцию. В Константинополе он провел более полугода. Он вел переговоры с властями, надеясь на то, что Турция начнет войну с Россией и Австрией, что поможет Польше снова стать свободной, но убедился, что никакой надежды на успех нет.
В самой Польше к тому времени возникли внутренние разногласия, и Огиньский был туда направлен центром. Живя на родине под вымышленным именем (он выдавал себя за композитора Рачиньского), Михал Клеофас посетил Львов и Краков и провел переговоры от имени комитета итальянских патриотов. В феврале 1797 года он прибыл в Париж, где вошел в состав группы «Польской депутации», ведущей переговоры с революционным правительством Франции.
Огиньский искренне верил в успех освободительного движения. Польские легионеры с гордостью носили трехцветную французскую кокарду с надписью «Свободные люди – братья». Но мечтам патриотов, в том числе и Огиньского, не суждено было сбыться. Уже в октябре 1797 года был заключен мир между Францией и Австрией, и легионеры вернулись в Италию.
Весть о кончине императрицы Екатерины II, об освобождении Костюшко и помиловании Павлом I польских эмигрантов привела многих бывших легионеров на русскую службу, но многие остались за границей. Огиньский тоже обратился к новому императору с просьбой о возвращении на родину, но дважды получал отказ. Вернуться ему удалось лишь при воцарении Александра I.
В 1802 году он поселился в одном из своих поместий недалеко от Вильно. Здесь он был избран почетным членом Виленского университета и вошел в состав его совета.
Александр I благосклонно отнесся к Огиньскому, вернул ему значительную часть имений, назначил сенатором Российской империи и присвоил ему чин тайного советника. Он много беседовал с Огиньским о возрождении Польши, и тот снова поверил императору.
Михал Клеофас часто бывал во Франции, где уже громко говорили о военных приготовлениях к войне против России. Он не разделял мнения польских патриотов, которые видели в Наполеоне путь к освобождению своей страны. Оставшись частью Великой армии Наполеона, они гибли в сражениях, веря, что сражаются и умирают за родину. Огиньский верил Александру I. И когда накануне Отечественной войны российский император прибыл в Вильно, то на фронтоне дворца Огиньского пылал транспарант «Доверие и благодарность».
В 1811 году Огиньский добивается аудиенции у императора, и после разговора о политической ситуации в Европе, о Наполеоне, им была затронута польская тема. Огиньский предложил Александру I проект образования из литовских и белорусских губерний великого герцогства литовского во главе с великой княгиней Екатериной Павловной, российский император должен был стать королем польским. Император предложил Огиньскому представить ему на рассмотрение этот проект письменно. В октябре проект был представлен и одобрен императором, который даже предложил Огиньскому указать ряд лиц из числа соотечественников, коим можно было бы доверить и поручить разработку детального плана по проведению проекта в жизнь. Правда, Александр I не забыл сказать, что внешнеполитическая ситуация (то есть война с Наполеоном) может на некоторое время задержать реализацию проекта.
Во время Отечественной войны 1812 года Огиньский был одним из доверенных людей российского императора и почти неотлучно находился при нем. Ему поручалось составление воззваний к польскому народу, и всю войну он был посредником между императором и своими соотечественниками, продолжая верить обещаниям российского монарха.
Война закончилась, и осенью 1814 года Огиньский возвратился в Петербург, где Александр I вновь подтвердил ему данные обещания относительно судьбы Польши. Но в начале 1815 года Огиньский был вызван в Варшаву, где император в долгой беседе ознакомил его с решением Венского конгресса. По решению конгресса часть территории Польши вошла в состав Российской империи, образовав Царство Польское. Александр I даровал полякам конституцию, но фактическая власть была сосредоточена в руках великого князя Константина Павловича. И очень скоро реальные планы российского монарха относительно Польши перестали быть секретом.
Потеряв доверие к императору и еще раз пережив крушение надежд, Огиньский уходит в отпуск по причине болезни сроком на один год. Отпуск он продлевает снова и снова, и в 1817 году высочайшим указом было поведено «отпуск, данный сенатору Огинскому, продолжить до совершенного выздоровления, по уважению к болезненному состоянию его».
В 1822 году Огиньский навсегда покидает Россию. Он посетил разные города Европы и в 1823 году поселился вместе с семьей во Флоренции. Здесь, в столицы Тосканы, Огиньский провел последние 11 лет своей жизни, покидая город лишь ненадолго для посещения других европейских стран.
На протяжении этих лет появились издания многих его музыкальных произведений. Во Флоренции он начал работу над мемуарами. Четырехтомное издание, названное им «Воспоминания о Польше и поляках», вышло в Париже в 1826 году. Он написал также подробные воспоминания о себе, начиная с детства, которые велел опубликовать только после его смерти. Двумя годами позже вышли в свет его «Письма о музыке», на титульном листе которых была сделана надпись: «Флоренция, 25 сентября 1828, день, когда мне исполнилось 63 года».
Скончался Михал Клеофас Огиньский 15 октября 1833 года во Флоренции и был похоронен на монастырском кладбище у храма Санта Мария Новелла. Через несколько лет во флорентийском храме-пантеоне Санта Кроче ему был воздвигнут памятник – статуя из каррарского белого мрамора, олицетворяющая собой убитую горем Польшу.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.