Розенкрейцерство

Розенкрейцерство

По своим идеалам розенкрейцеры²⁰⁹ происходили от гностиков II и III вв., стремившихся проникнуть в тайны божества. «Мистическое единение с божеством» особенно развивалось в середине века в Германии, когда безжизненная схоластика стремилась превратить религию в науку. Книга «О подражании Христу» (1494) приписываемая Фоме Кемпийскому, являлась практическим применением идеалов мистицизма. В дальнейшем мистицизм распался на ряд сект, из числа которых уже в XV в. намечается секта иллюминатов, полагавших, что без озарения свыше нельзя уразуметь Священного Писания²¹⁰. Позднее идеи мистицизма, претворенные Яковом Беме, создали ряд сект — братьев и сестер свободного духа, братьев розового креста и др. Вот эта-то последняя секта и превратилась в немецкое розенкрейцерство.

Таким образом, система розенкрейцеров включала в себя идеи Беме, идеи христианства, и в практической деятельности если и сочувствовала просвещению разума, то фактически в некоторых случаях приходила к увлечению магией, алхимией, каббалистикой как науками божественного происхождения, доступными для немногих и допускавших единение с божеством. Почти год развивал и подготавливал Шварц своими лекциями и писаниями как молодежь, так и своих друзей-масонов к восприятию идеалов розенкрейцеров.

Временная связь русского масонства с герцогом Брауншвейгским лишь помогла Шварцу легче осуществить проведение в жизнь розенкрейцерства.

После Вильгельмсбадского конгресса русские масоны были освобождены от чужой зависимости. В Москве уже не было тех связующих форм, которым поневоле должны были подчиняться русские масоны. Шотландская система существовала лишь по названию. И Шварц понимал, что ею не смогут увлечься его друзья, ибо в основе ее было «Строгое наблюдение». С другой стороны, московские масоны, критически и даже скептически относившиеся к обрядности, о чем они во всеуслышание заявляли в своих донесениях герцогу, несомненно, пошли бы на те формы, какие обещал им «теоретический градус». Этим-то и воспользовался Шварц — он еще ближе подошел к Вельнеру, выписал Шредера и довел дело до того, что уже весной 1783 г. было получено от Вельнера уведомление, что все московские масоны, выразившие согласие вступить в Орден розенкрейцеров, приняты. В то же время, по примеру берлинской ложи «Трех глобусов», руководимой Вельнером, русские масоны отказались от «Брауншвейгской связи» и стали ближе придерживаться того, что они называли «связью Вельнеровою». Наступило следующее положение. Шотландская система существовала лишь официально, фактически же распространялось розенкрейцерство.

Московские масоны пользовались уже свободой выбора, и мы знаем, как оживились масонские «работы». Даже Новиков принимал ближайшее участие в масонстве. Сам ведет переписку с Петербургом, посылает Вельнеру за границу деньги на благотворительные дела, распространяет масонские книжки. Так, стеснявшая более сознательных масонов обрядность теперь уже не считается главным. И мы имеем важное этому доказательство. Видный розенкрейцер И.В.Лопухин говорил об этом — и не на допросе, и не в «Записках», где он старался оправдать масонство, — а одному из своих ближайших учеников: «В это время обряды были необходимы, чтобы отделить от себя слабых людей, имени христианства стыдящихся. Для того-то собрания разделили на разные степени, так что все важнейшее христианское учение закрыли разными символами и иероглифами нравственности, пока наконец в последних степенях мало-помалу и совершенно откроют главную цель, состоящую ни в чем другом, как в истинном и внутреннем христианстве, в котором царствует един Христов дух». «Только истинные ученики распятого Христа есть подлинные крестовые братья», — читаем в рукописи одного из мистиков-розенкрейцеров²¹¹.

Сравнивая катехизис старого елагинского масонства с новым, лопухинским, мы узнаем о тех коренных различиях, которые наступили с этого момента в масонстве²¹², когда изменилось не только определение понятия, что такое масон, но даже песни масонские резко изменили свой характер. Главное же в том, что прежняя работа масонов — «Действие символической лопаткой, наугольником, циркулем и чтение повести адонирамовой» — заменилась простым и ясным определением розенкрейцеров — «следовать Иисусу Христу»²¹³.

Так вольные каменщики стали розенкрейцерами, так «искатели таинственных загадок» стали рыцарями креста!

Свобода выбора в русском масонстве в то же время давала широкий простор развитию и толкованию отдельных сторон учения розенкрейцеров. В то время как одни — и главным образом Новиков — стремились развивать нравственно-религиозную сторону, другие, как Гамалея, проповедовали аскетическое следование по «пути» Христа²¹⁴; третьи развивали еще одну сторону, также заключавшуюся в теории розенкрейцеров. В дошедших до нас «Записках» Шварца, в том месте, где говорится об откровении, читаем следующее: «Откровенная религия доступна лишь магам и каббалистам»²¹⁵. Та же мысль, но в другой форме, высказана была гораздо раньше самим Яковом Беме (по вопросу об испытании натуры). Действительно, признавая существование «избранных» людей, надо было отметить их чем-либо — таких людей и называет Шварц магами и каббалистами.

«Магия, — говорит он, — и есть та божественная наука, с помощью которой маги познают истинный натуральный свет и натуральный дух. Маг — это тот искатель истины, с которым натура говорит во всех тварях через своего духа и показывает свою сигнатуру». Отсюда должен быть сделан прямой вывод: для того чтобы признать себя «избранным», чтобы развить в себе способность «проникновения» в тайны натуры — и надо упражняться в этих науках. Материалом для такого упражнения служили аллегорические места в книгах Беме и Сен-Мартена. Условия соединения элементов — меркурия, соли; взаимоотношение Ша-маим (огненной воды) и Ареца (мрачности) и многих других подобного же рода отношений частей мира видимого составляли материал как для «работы» некоторой части розенкрейцеров, так и для составления той алхимической литературы, которая начинала получать распространение среди русских масонов.

Так складывалась сфера идей, в которых вращались масоны-розенкрейцеры. Философия, религиозно-нравственные идеалы, следование Христу, печать духа на «избранных», стремление — путем проникновения в магические тайны — получить возможность откровения. Все эти черты отличали более активную часть масонства, но была еще масса рядовых братьев, которые посещали ложи и лишь подготавливались к своему «просвещению», чтобы потом идти по одному из путей, намечавшихся в масонстве. Во всяком случае, при свободном положении русского масонства розенкрейцерство, с его большим тяготением к идейной, чем к обрядной стороне, открывало широкое поле для деятельности весьма разнообразно настроенных масонов.

Мы не будем останавливаться на «работе» различных направлений в розенкрейцерстве. Обращая же внимание на работу Новикова и Шварца, мы должны признать, что их «видимая» деятельность выражалась в той просветительной работе, которая с такой силой развернулась в первой половине 80-х годов XVIII в.

«Дружеское общество» оказывало помощь больным, нуждающимся, давало средства на расширение издательства. Изданный 15 января 1783 г. указ о «вольных типографиях» дал возможность Обществу завести еще две типографии (кроме университетской), открытые на имя Новикова и Лопухина. Напечатаны были уже и некоторые из книг, привезенных Шварцем из-за границы, что видно по тому мистическому настроению, которое соответствовало и настроению Шварца, и духу розенкрейцеров. Таковы: Единобеседования души с Богом, Путь к познанию свойств Божьих и человеческих, Ручная книжка о созерцании Христа, Руководство к Богопознанию по лествице сотворенных вещей, наконец, в этом же году было издано «Познание самого себя»

Иоанна Масона и др. Мы указываем лишь отдельные названия, но все книги не заключают в себе ничего, что бы противоречило идеям «истинного христианства». Наоборот, все последние издания Новикова призывают, правда, вне церковности, к новой христианской жизни.

Рис. Масонский знак.

Однако книги эти могли удовлетворить лишь часть запросов русского розенкрейцерства. Но ведь были еще другие запросы тех, кто хотел упражняться в магии — «божественной» науке и алхимии. И мы знаем целый ряд книг такого содержания, напечатанных в это же время в Москве, таковы — «Карманная книжка для Вольных каменщиков», «Хризомандер», «Дух масонства» и некоторые другие. Но среди новиковских изданий этих книг мы не найдем. Издания эти печатались в особой, «тайной» типографии из двух станов, отделенной от лопухинской типографии и помещавшейся в доме Шварца близ Меньшиковой башни. В ней работали особые рабочие — немцы. Главное руководство этой типографией принадлежало Лопухину, а переводчиками изданий, здесь печатавшихся, были: Гамалея, Тургенев, Н. Трубецкой, Кутузов, Багрянский и др.

Нужно иметь в виду, что «гонений» в это время на масонов еще не было, некоторые из книг алхимического содержания открыто продавались в лавках Новикова. Основание же к такому выделению «особой» типографии надо искать в нежелании Новикова печатать у себя эту литературу. Он согласился отделить два стана, предоставить «специалистам» вести и руководить делом издания алхимических книг. Тем более, что позднее он сам иронически относился к поклонникам Хризомандера и искателям философского камня.

Как мы видели выше, в 1873 г. и начале следующего года в Москве широко развилась просветительная, педагогическая, благотворительная, издательская деятельность, расширявшая влияние московских масонов. Уже организовывалась будущая «Типографическая компания». И вот, в разгар этой деятельности Шварц умер.

17 февраля 1784 г. — день его смерти. Не долго болел Иван Егорович, и скончался в подмосковном имении князя Н.И. Трубецкого, Очакове, где его и похоронили.

Даже теперь, вспоминая то значение, которое имел Шварц в кружке русских интеллигентов XVIII в., можно представить себе то впечатление, ту скорбь и те последствия, которые связаны были со смертью Шварца. Он направлял и одухотворял деятельность кружка, мало того, он руководил вообще судьбами масонства в России. Мы знаем, как отнеслись к его смерти друзья и близкие.

.....................................

Мы наставника лишились,

 Друга потеряли в нем, —

.....................................

Так говорили в оде «На кончину И.Е. Шварца» московские масоны.

Брат наш в вечность поселился.

.....................................

Он к началу возвратился,

Воссиял в нем вечный свет.

.....................................

Он с Творцом соединился,

Грех о нем нам слезы лить.

Не рыдать, страдать и рваться

Мы должны, друзья, о нем,

Но начнем о том стараться,

Чтоб идти его путем.

.....................................

Он желал, чтоб сохраняли

 Дружбу к ближним мы в сердцах,

Бога чтили, прославляли.

.....................................

Все основано ученье

Было на любви его;

К Богу он имел влеченье,

Отправлялся от Него

.....................................

С ним всегда мы будем вместе,

Он хотя оставил нас.

.....................................

Верный брат не умирает,

Всходит к Богу в небеса.

Пастырь наш, еще ты с нами,

С нами друг наш и по днесь,

Хоть не зрим его очами,

Но в сердцах наш пастырь весь.

Так пели братья-масоны в своих ложах, высоко чтя память Шварца не только как друга и брата, но и как пастыря. Его образ так ярко горел. он был «отмечен» Богом и ушел к Богу, он не умер, так верили московские розенкрейцеры, убежденные в этой вере самим Шварцем. Приведенная выше ода интересна не только для характеристики Шварца, но и для того миросозерцания, проповедником которого был Шварц.