Н.И.Новиков и И.Г.Шварц
Н.И.Новиков и И.Г.Шварц
«Свет учрежден так, что один человек без помощи других счастлив быть не может», — писал безымянный автор статьи «Рассуждение о пользе теоретической философии в обществе» еще в 1756 г., на страницах журнала «Ежемесячные сочинения к пользе и увеселению служащие»155.
Так, еще в царствование Елизаветы Петровны единственный журнал «для всех» в немногих своих статьях по «философским» вопросам старался обосновать вопрос об отношении человека к обществу.
«Сильнейшее омерзение, — с негодованием говорит автор, — я чувствую к тем, которые, удаляясь от человеческого общества, счастье свое хотят отлучить от счастья других».
Но тогда что же надо делать?
И автор той же статьи с горячим убеждением призывает всех «часть наших сил хранить для услужности другим».
Да и самую «философию» авторы журнала принимают как теорию «обхождения» с людьми.
«Что есть за вещь философ?» — спрашивал, снова безымянный, автор статьи «О философии» в 1760 г. на страницах «Сочинений»156.
И отвечал: истинный философ — это не стоик с «морщиноватым» лбом, забывший о том, что человек имеет тело, и не «один из епикуров», удалившийся от человеческого общества.
Нет, истинный философ тот — для которого «душа, тело, страсти. совокуплены», для которого «главное намерение» — «общее благополучие и любовь к согражданам.»
Так подготавливались умы русского общества к восприятию тех идей, которые позднее, при Екатерине II, пришли к нам с «освободительной философией».
М.В.Ломоносов и его ученик профессор Московского университета Н.Н.Поповский распространяли идеи Лейбнице-Вольфовской философии, а шедшая к нам с Запада наука несла освобождение и пищу для разума.
Тот же Ломоносов открыто говорил о «вольном философствовании», откликаясь тем самым на рационалистические стремления, сводившиеся к мысли, которую еще И.Т.Посошков (1625—1726) в «Завещании отеческом» формулировал так: «Еже есть на свете — то все чисто и свято — и греха нет!» Закон естественный стал постепенно заменять собой закон церковный.
Вспоминая все эти «рассуждения» из области социальных отношений и религиозных вопросов, нетрудно понять, что для проникавшего в Россию так называемого «вольтерьянства» и для идеалов свободной личности, и для мечтаний о «правах человека и гражданина» — уже была, до известной степени, подготовлена необходимая почва.
Правда, говорить о «подготовке» широких кругов русского общества, конечно, не приходится. Русская интеллигенция тогда ведь еще только нарождалась. Внимание исследователя общественной мысли в половине XVIII в. останавливается лишь на определенных единицах. Но, с другой стороны, тем ярче выступают на фоне общей массы людей XVIII в. такие единицы, тем сильнее захватывают они внимание и исследователя, и читателя.
К числу таких единичных и исключительных личностей, интеллигентов XVIII в. и принадлежал Николай Иванович Новиков.