«Sermo Generalis» или аутодафе

«Sermo Generalis» или аутодафе

Не будет большим преувеличением сказать, что большинство людей знает только испанское[125] слово, и это слово – аутодафе. Причем к нему относятся как к названию общественного праздника, где много веселятся и развлекаются; на самом деле аутодафе представляло из себя церемониальное сожжение большого количества еретиков. С точки зрения этого любопытного, но неверного представления об аутодафе и рассмотрим этот вид казни.

Sermo Generalis или аутодафе означает торжественный акт веры, исполняемый всеми присутствующими верующими. Он необязательно включал в себя осуждение или наказание еретиков, а уж тем более не наложение наказания в виде смертной казни. За долгие годы работы в Тулузе Бернар Гуи председательствовал на восемнадцати аутодафе, причем на семи из них наиболее серьезным наказанием было тюремное заключение. В период между 1318 и 1324 годами инквизиция Памьера провела девять аутодафе, однако за это время лишь пять еретиков были отправлены на костер. На аутодафе, проводимом 28 ноября 1319 года, Бернар Гуи лишь один раз вынес антиеретический приговор, приказав сжечь большую коллекцию еврейской литературы, попавшую в его руки. На аутодафе, проводимом 14 июля 1321 года, он приговорил одного еретика к изгнанию. На аутодафе от 29 июля 1321 года единственной мерой против ереси стала отмена запрета, наложенного на деревушку Кордес. Аутодафе было, по сути, серьезной церемонией подтверждения власти инквизиции, целью которой было утвердить верующих в их вере и стимулировать их религиозное рвение. Любое важное событие, например, назначение в какую-то местность нового инквизитора, могло сопровождаться одной из подобных церемоний.

Однако, с самых ранних времен, стало принято во время аутодафе, считавшегося, как мы уже упоминали, просто торжественной церемонией, подвергать казни всех еретиков, представавших перед трибуналом, которые были осуждены за время, прошедшее после последней такой церемонии. Большинство приговоров Бернара из Ко и, насколько нам известно, Бернара Гуи были приведены в исполнение во время Sermo Generalis, то есть большой проповеди. Обычно она проходила в церкви. Однако мы слышали, что в 1247 году аутодафе проводилось перед воротами Тулузы, а в 1248 году – в городском отеле. Инквизиция Памьера, страдавшая отсутствием юмора, как и все методы инквизиции, характерные для Средних веков, проводила подобные церемонии на кладбище. Иногда аутодафе проводились в епископском дворце, иногда – в монастырях или на городских площадях. «Проповеди» Бернара Гун всегда проводились в церкви святого Стефана в Тулузе.

Не существовало общего правила, в какой именно день проводить аутодафе. Однако обычно для того чтобы собрать побольше народу, для него выбирали воскресенье или день какого-нибудь большого праздника. Правда, с другой стороны, в дни больших церковных праздников, таких, как Рождество, Пасха, Троица, а также воскресенья в Рождественский и Великий посты, аутодафе не проводились, потому что считалось нежелательным мешать церковным службам и молитвам верующих.

Церемония начиналась рано утром. В церкви или любом другом месте, где она должна была проводиться, воздвигали два деревянных помоста. Сначала в здание входила мрачная процессия: герольды в сопровождении вооруженной стражи, потом – инквизитор со своими помощниками, епископы, священнослужители, представители королевской семьи, вельможи и гражданские магистраты. Они занимали места на одном, центральном, помосте. На другом собирались еретики, которые должны были выслушать приговор Святой палаты каждому из них. Все помещение церкви бывало занято народом, который всегда собирался на подобные крупные мероприятия. В одном случае, произошедшем в 1420 году в Аррасе, собрание было прервано громким треском – это проломился помост, на котором сидела знать. Должно быть, этот инцидент немало повеселил стоявших невдалеке еретиков.

Церемония открытия начиналась службой, которую проводил инквизитор. Она обычно состояла из короткого обсуждения первого принципа веры, при котором непременно упоминалась извращенная натура ереси вообще и тех еретиков, которые предстали перед людьми, в частности. Заканчивалась служба словами предостережения и проповедью. Потом инквизитор произносил слова папской индульгенции о сорока днях, которая была гарантирована всем присутствующим. Затем следовал суровый акт веры – аутодафе – со стороны коронованных особ или их представителей, дворян, сенешалей, судебных приставов, магистратов и других официальных светских лиц. Эти люди клялись в верности Церкви и вере, а также обязывались преследовать еретиков и оказывать возможную поддержку миссии Святой палаты. Инквизитор завершал эту предварительную церемонию, объявляя анафему всем, кто стремился противостоять инквизиции.

Теперь наступала очередь еретиков. Похоже, о предстоящих наказаниях и епитимьях обвиняемым сообщали за несколько дней до публичного обвинения аутодафе. Правда, это нельзя утверждать с полной уверенностью, однако мсье де Козон замечает, что: «При аутодафе было особенно много обвиняемых – похоже, их специально приводили в церковь побольше, чтобы избежать нарушений процедуры, слез и возможных протестов».[126]

Сначала инквизитор и его представители объявляли о помиловании и смягчении некоторых приговоров. Так, на аутодафе, проводимом 30 сентября 1319 года, Бернар Гуи выпустил из тюрьмы пятьдесят семь человек и освободил тридцать от наказания в виде ношения крестов.[127] Третьего и четвертого июля 1322 года он выпустил из тюрьмы одного человека и одиннадцати отменил наказание в виде ношения крестов. Вслед за этим все присутствующие в церкви еретики, признавшиеся инквизитору в своих прегрешениях и высказавшие желание воссоединиться с Церковью, вставали по очереди на колени и, положив руки на алтарь или Евангелие, произносили слова покаяния и клятву об отступничестве от ереси. Затем читались покаянные псалмы, и инквизитор объявлял о прощении грехов. Наконец, нотариус, начав с мелких наказаний в виде небольших паломничеств и исполнении различных религиозных обрядов, читал приговоры о наказании тем еретикам, которые, раз покаявшись в ереси и отказавшись от нее, снова возвращались к ней, и были за это приговорены к сожжению на костре. Приговор читался сначала на латыни, а затем на национальном языке; в нем коротко описывалось совершенное каждым еретиком преступление, а затем говорилось о назначенном инквизицией наказании. Последними шли приказы о разрушении домов. Осужденные на тюремное заключение уходили в сопровождении вооруженной стражи: нераскаявшиеся еретики и те, кто вернулся к ереси после раскаяния, немедленно передавались в руки светского суда.

Должен добавить, что приведенное описание – весьма приблизительное. Оно не означает, что приговоры всех видов обязательно произносились на всех аутодафе. Мы видели, что на семи из восемнадцати аутодафе Бернар Гуи никого не передавал в руки светских властей. Лишь в трех случаях он отдал приказ о разрушении домов; на восьми он никого не приговорил к тюремному заключению. Так что все, разумеется, зависело от обстоятельств.