Украина в свете Первой всесоюзной переписи населения (1926)

Украина в свете Первой всесоюзной переписи населения (1926)

В истории любой страны всеобщая перепись населения — событие немаловажное. Тем более, если эта перепись — первая. Первый при советской власти пересчет всех жителей нашей страны формально длился один день — 17 декабря 1926 года. Фактически — людей переписывали целую неделю в городах и две недели в селах.

Согласно результатам переписи в Украинской ССР проживало немногим более 29 млн. человек. Женщин было больше, чем мужчин (соответственно — 15 млн. и 14 млн.). Городское население насчитывало почти 5,4 млн. человек. Самыми крупными городами являлись Киев (513,6 тыс. жителей) и Одесса (420,8 тыс.). Харьков, тогдашняя столица Украины, занимал по числу обитателей лишь 3-е место (417,3 тыс. человек). Далее следовали Днепропетровск — 232,9 тыс. жителей, Сталин (именно такое название, затем переправленное в Сталино, носил нынешний Донецк) — 105,8 тыс., Николаев — 104,9 тыс. К стотысячной отметке приближалась Полтава — 91,9 тыс. Все остальные украинские города по сегодняшним меркам можно было бы назвать мелкими. К примеру, в Виннице проживало всего 57,9 тыс. человек, в Запорожье — 55,7 тыс., в Чернигове — 35,2 тыс.

Особняком стоял вопрос о национальном составе населения. Перепись зафиксировала наличие в республике 23,2 млн. украинцев (80,1 % от общей численности граждан УССР), 2,6 млн. русских (9,2 %), более 1,5 млн. евреев (5,4 %), 476 тыс. поляков (1,6 %), 394 тыс. немцев (1,3 %), 258 тыс. молдаван (0,9 %) и т. д. Однако не все было так просто.

В то время в республике проводилась тотальная украинизация, на практике вылившаяся в политику дискриминации русского населения. Русским (а ими считали себя не только великорусы, но, по дореволюционной привычке, и малорусы, и белорусы) тяжелее, чем представителям так называемых «ранее угнетенных наций», было поступить в вуз, устроиться на хорошую работу, получить продвижение по службе и т. п. Такое положение (оно объяснялось необходимостью «борьбы с последствиями русификаторской политики царизма») буквально вынуждало многих великорусов и малорусов записываться украинцами. Впрочем, малорусов, называвших себя русскими, все равно заносили в украинцы (на сей счет переписчики получили особую инструкцию).

В результате, всего за три года (по сравнению с переписью городского населения в 1923 году) количество украинцев возросло, например, в Одессе — в 3,5 раза, в Днепропетровске — более, чем в 4 раза, в Сталине — почти в 12,5 раз. Такой бурный рост нельзя объяснить обычным притоком сельских жителей в города. Общее увеличение количества горожан шло гораздо медленнее. К тому же, «пополнение» из сел Одесского и Донецкого регионов не могло быть однородно украинским (в тамошних селах к началу 1920-х годов малорусы-украинцы составляли немногим более половины населения).

Сказалась украинизация и на официальных итогах переписи по пункту о родном языке. Населению внушалось, что русский язык должен быть родным только для великорусов. Для украинцев же таким языком обязан быть украинский (на несогласных с этим утверждением навешивали ярлык «великодержавных шовинистов»). И хотя тот вариант украинского языка, который пропагандировался украинизаторами, был безмерно далек от народной речи, «родным», если верить отметкам переписчиков, он оказался для 22,1 млн. человек (76,6 % всего населения). Русский язык таковым назвали 4,4 млн. жителей УССР (15,3 %), еврейский — 1,2 млн. (4,1 %), немецкий — 379,4 тыс. (1,3 %), молдавский — 248,4 тыс. (0,8 %), польский — 222 тыс. (0,7 %).

Любопытно, что в числе открыто признавших русский язык родным все-таки были 1,3 млн. украинцев (их тут же объявили «жертвами русификации»). Зато об украинском как о родном заявили 230,4 тыс. поляков (больше, чем поляков, назвавших родным польский).

Грамотных (умеющих хотя бы читать) насчитывалось в Украинской ССР 13 млн. человек (44,8 % населения). При этом грамотных мужчин было 8,2 млн. (58,1 % от общего числа представителей сильного пола), женщин — 4,8 млн. (32,3 %). В наибольшей степени грамотность была распространена у мужчин среди белорусов (78,3 %) и чехов (77,7 %), у женщин — среди чешек (71,1 %) и евреек (66,6 %). Наименее грамотными были цыгане (10,6 % мужчин и 5,1 % женщин). У украинцев данный показатель равнялся 56 % для мужчин и 27,7 % для женщин (в абсолютных цифрах — 9,6 млн. грамотных украинцев обоих полов). Примечательно, что треть из них (более 3 млн.) умели читать только по-русски, но не на украинском языке.

Перепись показала, что Украина остается преимущественно аграрной страной. 80,6 % ее населения были заняты в сельском хозяйстве, 5,4 % — в фабрично-заводской промышленности, 3,8 % — в кустарно-ремесленнической промышленности, 2,4 % — в торговле. 2,6 % жителей являлись служащими различных учреждений. Удельный вес украинцев среди зажиточных сельских хозяев (тех, кто использовал наемный труд) составлял 84,7 %, среди середняков и бедняков — 89,6 %, среди сельскохозяйственных рабочих — 82,3 %. Также преимущественно украинцы (по крайней мере те, кто был записан таковыми) работали в культурно-просветительных учреждениях (68,1 %), на железнодорожном (72,7 %) и водном (56,3 %) транспорте. Национальный состав фабрично-заводского пролетариата был пестрым. Украинцы преобладали среди металлистов (52,9 %). Русских (в смысле — великорусов) было больше среди шахтеров (57,9 %). В других фабричных специальностях ярко выраженного перевеса представителей какой-либо национальности не наблюдалось. В торговле доминировали евреи (73,6 %).

Одновременно с переписью населения проводилось изучение условий жизни в городах. Результаты этих исследований дают наглядное представление об условиях жизни в крупных населенных пунктах. И надо признать, что с современной точки зрения назвать те условия очень уж уютными сложно. К примеру, в Киеве только каждая четвертая семья (точнее — 25,6 %) имела в своем распоряжении отдельный дом или квартиру. Остальные довольствовались комнатами в общих квартирах, местами в общежитиях или даже ютились в нежилых помещениях. В Харькове ситуация была несколько лучшей. Тут отдельным жильем пользовалась почти треть семей (32,5 %). В Днепропетровске домами или целыми квартирами могли распоряжаться 38,2 % семей. Лучше всех среди жителей больших городов были обеспечены изолированным жильем одесситы (51,5 %).

Первенствовала Одесса и в обеспечении жилых помещений элементарными удобствами. 88,7 % горожан проживали в домах с действующим водопроводом, 79,3 % — в домах с канализацией.

В Киеве водопроводом в своих домах имели возможность пользоваться 68,1 % жителей, канализацией — 67,9 %. В Днепропетровске соответственно 58,6 % и 15,2 %. В Харькове — 47,8 % и 33,7 %. А вот по электрификации Одесса отставала. Только 43 % одесситов жили в помещениях с электирическим освещением. Правда, в Днепропетровске было еще хуже (электричество дома имели 41,1 % горожан). В Харькове — значительно лучше (53,6 %). Самым электрифицированным городом являлся Киев (в своем жилище электричество использовали 54,2 % киевлян).

Что касается квартплаты, то из крупнейших украинских городов самой высокой она была в Днепропетровске — в среднем 29 копеек за квадратный метр жилой площади в месяц. Харьковчане платили в среднем 27 копеек за квадратный метр, киевляне — 21 копейку, одесситы — 17 копеек. Такова была тогда жизнь. Такова была Украина.