МОРСКИЕ ЛЮДИ

МОРСКИЕ ЛЮДИ

Полулюди-полурыбы с незапамятных времен известны многим народам. Древнейшим прообразом рыбохвостых людей следует считать, очевидно, вавилонского бога Оаннеса. Халдейский жрец и астролог Берос, живший в III в. до н. э., рассказал, что древние шумеры существовали как животные, пока из морских вод не вышел Оаннес и не научил жителей Вавилонии наукам, искусствам, письму, строительству и земледелию. Берос дал и описание его облика: «Тело божественного животного похоже на рыбье. Под рыбьей головой у него другая голова. Есть у него и человеческие ноги, сросшиеся с рыбьим хвостом. Он одарен разумом, а речь его связная и понятная». С течением веков Оаннеса стали изображать иначе: скульптурные изображения, найденные в Хорсабаде, представляют его с торсом и головой человека и рыбьим хвостом вместо ног.

А прародительницей морских дев — греческих сирен, нереид и наяд, немецких лорелей, славянских русалок и иже с ними — можно назвать богиню луны и рыболовства древних финикийцев, заселявших побережье Малой Азии во II–III тысячелетиях до н. э. Звали эту богиню Атаргатис. По словам греческого писателя Лукиана (ок. 120 — ок. 190), «она наполовину женщина, но от бедер у нее растет хвост». В этом обличье она предстает и на древних финикийских монетах. Впоследствии греки отождествляли Атаргатис с Афродитой, рожденной, как известно, из пены морской.

Афродиту в ее путешествиях нередко сопровождал тритон — как считалось, сын бога моря Посейдона и нереиды Амфитриты. В произведениях искусства обычно изображалось несколько тритонов в образе резвых и шаловливых рыбохвостых мальчуганов, дующих в раковины.

В отличие от тритонов, греческие сирены обладали отнюдь не мирным нравом. Эти демонические существа, рожденные богом реки Ахелоем и музой Мельпоменой, унаследовали от отца дикую стихийность, а от матери-музы — божественный голос, который они употребляли на то, чтобы заманивать путников и умерщвлять. Первоначально сирены представлялись в виде птиц с женской головой. Эти коварные существа обитали не в море, а на островах и скалах, усеянных костьми их жертв. Напомним известный эпизод из «Одиссеи» Гомера:

Тою порой крепкозданный корабль наги, плывя, приближался

К острову страшных сирен, провожаемый легким попутным

Ветром; но вдруг успокоился ветер, и тишь воцарилась

На море, демон угладил пучины зыбучее лоно.

Вставши, товарищи парус ненужный свернули, сцепили

С мачты его, уложили на палубе, снова на лавки

Сели и гладкими веслами вспенили тихие воды.

Я же, немедля медвяного воску вкруг изрубивши

В мелкие части мечом, раздавил на могучей ладони

Воск; и мгновенно он сделался мягким; его благосклонно

Гелиос, бог жизнедатель, лучом разогрел теплоносным.

Уши товарищам воском тогда заклеил я…[35]

Сам же хитроумный Одиссей, желая послушать божественное пение сирен, повелел товарищам привязать себя к мачте и не отвязывать, как бы он о том ни просил. Орфей, один из аргонавтов, плававших за золотым руном, поступил иначе: он заглушил пение коварных сирен игрой на лире.

С течением времени сирен, дочерей божества реки, стали изображать в образе морской де вы с рыбьим хвостом вместо ног. Так они и сохранились, в том числе и в средневековых бестиариях, в двойном обличье: женщины-птицы и женщины-рыбы.

^{Сирена-искусительница. Из немецкого бестиария 1579 г.}

^{Совсем в ином, отталкивающем виде представлена сирена во французском бестиарии 1575 г. Это рогатая женщина-птица с третьим глазом на единственной лапе}

Немало свидетельств об этих существах оставил Плиний Старший. «Что касается сирен, — писал римский историк, — то слухи о них — не сказочные басни, а чистая правда. Они действительно существуют: взгляните, как изображают их художники. Все их тело шершавое и чешуйчатое, даже в верхней части туловища, напоминающей женскую фигуру. Их тихие печальные голоса можно услышать и днем. Одну сирену нашли мертвой на морском берегу. Местные жители говорят, что жалобные стоны умирающей слышны были на большом расстоянии от берега». Плиний уверяет, что сам видел сирену, пойманную у берегов Испании, и слышал ее плач; а кроме того, он передает рассказы благородных римлян, которые чуть не погибли из-за морского человека: тот пытался залезть на палубу и такой тяжестью налег на борт, что еще немного — и перевернул бы лодку.

В средние века сирена была, пожалуй, самым популярным персонажем среди демонических существ. Ни один бестиарий, ни одна книга по естественной истории не обходились без сирен; бессчетны их изображения в декоре домов и храмов, на страницах книг, на гравюрах и живописных полотнах. И конечно же — на географических картах, где эта постоянная спутница морей красовалась вплоть до конца XVIII в.

Считаясь реальными существами, сирены одновременно воспринимались и в аллегорическом ключе — как воплощение светского развлекательного искусства и его тлетворного воздействия на человека. Такая трактовка напрашивалась сама собой: сладкозвучное пение искусительниц ведет человека к погибели. Латинский «Физиолог» X в. снабдил рассказ о сиренах следующим комментарием: «Так часто обманывали тех, кто наслаждается радостями празднеств, театров и удовольствий; расслабленные комедиями, трагедиями и приятными мелодиями, они теряют всю крепость души и погружаются как бы в глубокий сон, становясь добычей дьявола».

^{В средние века чаровница сирена часто представлялась воплощением «тлетворного» светского искусства. Вот почему на этой миниатюре из Псалтири сирена изображена вместе с обезьянкой, аллегорией шутовства, трюкачества, развлекательности}

В XV в. да и в эпоху великих географических открытий в Европе мало кто сомневался в существовании морских людей. Известный испанский теолог Алонсо ле Мадригаль (1400–1455) в одном из своих трудов целых восемнадцать глав целиком посвятил сиренам. В частности, он свидетельствует, что в океане у побережья испанской провинции Галисия рыбаки выловили морского человека. Тот почти год прожил в доме у некоего сеньора и вел себя во всем как обыкновенные люди, даже выполнял обращенные к нему просьбы, — разве что молчал как рыба; а потом ни с того ни с сего взял да и сбежал от хозяина обратно в море.

И все же в европейских морях сирен видели все реже и реже. Судя по всему они дружно перекочевали в американские воды.

* * *

Первым, как и положено первооткрывателю, американских сирен увидел Колумб. Это произошло 9 января 1493 г., о чем сообщает дневник экспедиции: «Вчера, когда Адмирал ходил к Золотой реке, он видел трех сирен, высунувшихся из воды, но они вовсе не были так красивы, как о них говорят, хотя морды их и в самом деле чуть похожи на человеческие лица. Адмирал говорит, что раньше он видел этих животных в Гвинее, на берегу Манигеты».

Последователи Колумба вновь и вновь подтверждали правдивость этих сведений. Педро Мартир сообщает, что моряки постоянно встречали сирен вблизи острова Кубагуа и у берегов Панамы. Фрай Гарсиа Хофре де Лоайса, возглавлявший экспедицию в Тихий океан, отмечает, что в Магеллановом проливе «заметил множество разнообразных морских животных, в том числе китов и сирен». По свидетельству капитана флотилии Диего де Мендосы, в 1534 г. он наблюдал недалеко от Калифорнии «морское существо, каковое все признали морским человеком… Он нырял, омывал себя руками и смотрел на людей как бы с разумением».

Самые интересные и подробные сведения об американских сиренах сообщил Гонсало Фернандес де Овьедо-и-Вальдес. Поэтому имеет смысл привести довольно пространный фрагмент из его хроники. Свой рассказ Овьедо начинает с многочисленных отсылок на Плиния Старшего и на самого крупного испанского «специалиста» по сиренам — упомянутого Мадригаля. Вообще-то читателя той эпохи вовсе не нужно было убеждать в существовании морских людей, но оглядка на авторитеты придает особую весомость свидетельству. Далее хронист пишет: «Вспоминаю, как слышал от моряков, часто бывавших в плаванье, что им не раз встречались подобные люди или похожие на людей рыбы; в особенности же доводилось мне много слышать об этом от двух, достойных всяческого доверия людей… Оба говорили, что на острове Кубагуа подобный морской человек вышел подремать на берегу, и туда отправились несколько испанцев, ведя с собой двух-трех собак, а как житель моря их почуял, то поднялся и побежал со всех ног в воду, и бросился в море, и укрылся там, а собаки следовали за ним до самой воды, что видели многие христиане и о чем я с их слов здесь рассказываю. И верю услышанному, поскольку, как уже упоминал, оба очевидца в своих рассказах совпадают и свидетельствуют одинаково, хоть и рассказывали мне о том в разное время и на расстоянии трехсот лиг друг от друга…

^{Сирена и тритон}

Я слышал, кроме того, что у одного из мысов Тьерра Фирме[36] в бухточке возле Кумана, откуда волны катятся к Жемчужному острову, еще именуемому Кубагуа, им встретился один из таких морских людей: он дремал на песчаной кромке, когда несколько испанцев и прирученных индейцев поднимались по берегу, следуя за баркой, и наткнулись на него и забили насмерть ударами весел. А размеров он был по пояс обычному человеку среднего сложения, так что ростом, по свидетельству очевидцев, в половину человеческого или около того, а цветом — нечто между бурым и рыжим; на лице не видно ни чешуи, ни кожи, но только грязь и редкая длинная шерсть, а на голове — жидкие черные волосы; ноздри раздутые и широкие, как у гвинейцев, называемых чернокожими, рот большой, а уши маленькие, — и все в нем, если брать черту за чертою, в точности такое, как и у земного человека, кроме пальцев ног и рук, которые срослись, но все же отделяются друг от друга и, даже склеенные, имеют явственные суставы и, конечно, когти. Когда его били, он скулил, как стонут или повизгивают спящие свиньи либо поросята, сосущие матку, а иногда и издавал такой звук, как большие обезьяны или древесные коты, когда хотят укусить, — что-то вроде мяуканья или рычанья»[37]. В 1608 г. Генри Гудзон, первооткрыватель залива, названного его именем, записал в судовом дневнике: «Сегодня один из членов нашей экспедиции заметил с борта сирену и позвал товарищей, чтобы они посмотрели на нее. Все время, пока сирена проплывала близко от борта корабля, она строго смотрела на людей. Потом поплыла в открытое море и перекувырнулась несколько раз. Когда сирена нырнула, матросы рассмотрели ее хвост. Он напоминал хвост дельфина и был крапчатый, как у макрели».

Сирен наблюдали и в более поздние времена. В 1726 г. вышла в свет книга немецкого священника об Индонезии «Естественная история Амбойны». Первую часть главы о рыбах автор, долго живший в Индонезии, посвятил описанию морских людей. На одном из рисунков изображена девушка с рыбьим хвостом, и подпись к нему гласит: «Сия морская дева — существо, напоминающее сирену, была поймана на берегу Борнео в административном округе Амбойны. Длина ее — пятьдесят девять дюймов. Она прожила в бочке, наполненной водой, четыре дня и семь часов. Время от времени тихо пищала, как мышь. В бочку бросали моллюсков, крабов, разную рыбу, но она ничего не ела»[38]. Петр I, находясь в Голландии, разыскал автора книги и спросил его об амбойнской русалке. Священник ответил ему: «Ни одно сообщение в мире не заслуживает большего доверия, чем это!» Впрочем, русскому царю вовсе не нужно было плыть на край света, чтобы посмотреть сирену. В книге «Чудеса Голландии» начала XVIII в. рассказывается о том, как однажды после бури прибрежные жители нашли на берегу сирену наполовину затянутую илом. Ее отвезли в близлежащий городок, выходили, одели и со временем даже научили прясть, хотя человеческой речью она так и не овладела. Она прожила у людей несколько лет, пока не умерла, тоскуя о море.

Вера в сирен не иссякла даже в XIX в. Именно тогда нашлись умельцы, которые научились изготовлять чучела русалок, выставлять их на всеобщее обозрение и сдирать с простаков за просмотр немалые деньги. Одна из таких выставок состоялась в Египетском зале Британского музея, причем все экспонаты были куплены двумя богатыми итальянцами за огромную сумму.

Происходило это уже в то время, когда среди ученых прочно утвердилось мнение, что моряки предшествующих веков принимали за русалок так называемых морских коров, млекопитающих, которых зоологи выделили в отряд сирен. Сладкозвучно петь они не умеют, хотя могут фыркать и попискивать; их морды можно принять за миловидные женские личики лишь после бутылки рома; тела у них голые, как у тюленя; хвосты рыбьи, но вот у самок молочные железы расположены на груди, а гибкие и подвижные ласты издалека напоминают человеческие руки. Притом, выкармливая детеныша, самки обычно плывут на спине, прижимая его к груди — ни дать ни взять женщина с младенцем. Известно четыре вида сирен. Дюгонь обитает в Красном море, в прибрежных водах Индийского океана, на Филиппинских островах и у северного побережья Австралии (к этому виду, значит, относилась амбойнская русалка); ламантин живет в реках и морских заливах Западной Африки (его-то, выходит, и видел Колумб в Гвинее); ну а те морские люди, о которых рассказывал Овьедо, называются обычный манат (восточное побережье Америки от Северной Каролины до Бразилии) и амазонский манат (реки бассейна Ориноко и Амазонки).

Тем не менее даже в конце XX в. нашелся ученый, поверивший в реальное существование сирен. Известный американский зоолог Карл Банзе выдвинул гипотезу о том, что эти существа действительно обитали на нашей планете, поскольку за три тысячелетия о них накопилось такое огромное количество убедительных сообщений, что от этого нельзя просто так отмахнуться. Банзе утверждает, что сирены являлись одним из видов человекообразных животных, исчезнувших, как и многие тысячи других видов. По мнению ученого, они вымерли совсем недавно — в конце XVIII — начале XIX в. из-за активного рыболовства и загрязнения морей. Что ж, всякая гипотеза имеет право на существование. Остается ждать доказательств.