Глава пятая ЗОЛОТЫЕ МИРАЖИ ЮЖНОЙ АМЕРИКИ

Глава пятая

ЗОЛОТЫЕ МИРАЖИ ЮЖНОЙ АМЕРИКИ

ПРЕДВЕСТИЯ

С начала была «терра инкогнита», неведомая земля, открытая Колумбом 1 августа 1498 г. Как только в 1499 г. королевская чета отменила монополию Адмирала на открытие новых западных земель, по его следам ринулись другие мореплаватели. Соратник Колумба Алонсо де Охеда вместе с Веспуччи обследовал северное побережье материка от устья Амазонки до Венесуэльского залива. На полуострове Парагуана Веспуччи увидел свайный поселок, «город над водой, подобный Венеции» и назвал залив Венесуэлой (Маленькой Венецией) — впоследствии это название перешло на весь южный берег Карибского моря до дельты Ориноко. Другой спутник Колумба, Педро Алонсо Ниньо, в том же 1499 г. прошел около трехсот километров вдоль материкового берега к западу от острова Маргарита, где выменял у индейцев почти сорок килограммов отменного жемчуга. Ни одно испанское заморское предприятие не обогатило так его участников, как это; и на следующий год часть поселенцев с Эспаньолы перебралась на остров Кубагуа, где основала колонию. Завершил обследование Карибского побережья Южной Америки богатый севильский юрист Родриго де Бастидас. Решив испытать себя на новом поприще, он вложил свои средства в организацию экспедиции, взял штурманом Хуана де ла Коса, который плавал с Охедой и Веспуччи, и в октябре 1500 г. пустился через океан. По следам предшественников Бастидас достиг мыса Ла-Вела и пошел дальше на юго-запад вдоль неисследованного берега. В мае 1501 г. Бастидас увидел снежные пики Сьерра-Невады, затем открыл устье великой реки Магдалена и дошел до Дарьенского залива, где начинается берег Панамского перешейка. По пути испанцы выменяли около тридцати килограммов золота и массу жемчуга, загрузили корабли рабами-карибами и бразильским деревом. Бастидас не мог нахвалиться своей удачливостью, но радость его оказалась преждевременной: источенные моллюсками-древоточцами, корабли не выдержали обратного пути и в бурю пошли на дно близ Эспаньолы вместе со всеми богатствами. Бастидас спасся, но тотчас угодил под арест по обвинению в незаконной торговле и сокрытии королевской пятины[67]. На суде в Испании Бастидас, опытный крючкотвор, сумел полностью оправдаться, изобразив карибов с реки Магдалена такими кровожадными людоедами, что королевский указ от 1503 г. разрешил их убивать и уводить в неволю.

^{Исследования северного побережья Южной Америки}

^{Ловцы жемчуга. Гравюра 1580 г. Для добычи жемчуга на островах Кубагуа и Маргарита испанцы использовали индейцев как ныряльщиков}

Колония на острове Кубагуа поначалу процветала; но жемчужные отмели быстро оскудели, все ощутимее становилась нехватка питания и пресной воды, поселок безлюдел, хирел, пока не был разрушен землетрясением. Уцелевшие жители перебрались на соседний остров Маргарита. Недолго продержалось и первое испанское поселение на материке, Сансебастьян, основанное в 1510 г. Золота у местных индейцев оказалось мало, до смешного мало, а значит, толку в этой земле не было никакого — вот и объявили ее колониальные власти «землей бесполезной».

Долгое время она не имела не только хозяев и поселений, но даже твердого имени. Колумб окрестил материк Землей Благодати, предполагая, что в глубине его находится земной рай. Однако особой благодати на этих бедных землях с их нездоровым климатом не наблюдалось, и название не прижилось. Чаще всего ее называли по имени залива, открытого Колумбом, — Землей Пария. Почти одновременно возникли новые имена: Америка, Новый Свет (эти названия поначалу относились только к южному материку), Земля Истинного Креста, Бразилия, а иногда и Неведомая Земля.

Столь же плачевно обстояли дела с ее географическим статусом. Казалось бы, она изначально должна была утвердиться в качестве «твердой земли», то есть материка. Еще в августе 1498 г. Колумб предположил, что это материк, хотя и счел его восточной оконечностью Азии. Экспедиция Охеды и Веспуччи 1499 г., обследовавшая в общей сложности более трех тысяч километров побережья, не оставила никаких сомнений относительно «твердости» этой земли. Затем последовало знаменитое письмо Веспуччи, где прямо говорилось об огромном новом континенте. Тем не менее еще очень долго в представлениях большинства конкистадоров и космографов Южная Америка считалась большим островом, вытянутым с запада на восток. В таком виде она фигурирует на глобусе Шёнера (1515) и на карте мира (1516), найденной в архивах Леонардо да Винчи. Даже в 1552 г. знаменитый космограф Себастьян Мюнстер описывал Южную Америку как группу островов — Венесуэла, Перу, Бразилия, Огненная Земля — все по отдельности.

^{Глобус по Иоганну Шёнеру, 1515 г. На нем впервые появилось название «Америка». Новый Свет представлен как группа островов} 

В общем, дела этой земли шли ни шатко ни валко, пока Эрнан Кортес не завоевал государство ацтеков. Тогда-то конкистадоры и всполошились: если золотоносная страна обнаружилась на севере, то почему бы ей не быть и на юге? Уж там-то ей самое место! Тут как раз вспомнилась древняя и весьма распространенная научная теория, которая сыграла важную роль в возникновении мифа об Эльдорадо. Теория эта гласила, что золото взрастает под землей от солнечного жара, а значит, в экваториальных странах драгоценных металлов и камней должно быть больше, чем в северных. Таким убеждением руководствовался Колумб; и даже в XVII в. главный хронист Индий Антонио де Эррера утверждал: «Металлы подобны растениям, сокрытым в глубинах земли, а жилы их образуют стволы и ветви; и, как растения, металлы взрастают под землей, но не оттого, что внутреннюю жизнь имеют, а по воле солнца и планет».

^{Карта Нового Света, 1516 г, которая приписывается Леонардо да Винчи. Южная Америка — большой остров, вытянутый в широтном направлении. К северо-западу обозначен остров Флорида}

^{Южная Америка на карте Ленокса, 1515 2.}

И вот на заброшенной «бесполезной» земле почти одновременно возникли два новых поселения.

Нет бы Родриго де Бастидасу после всех пережитых треволнений угомониться, внять недвусмысленному предостережению судьбы и вернуться к спокойной адвокатской практике. Напрасно ждать благоразумия от человека, побывавшего в Новом Свете, — Америка уже успела околдовать его, и в 1524 г. он подписал с испанской короной договор на завоевание и колонизацию открытых им земель. По условиям контракта новоявленный губернатор края должен был построить в тех местах крепость, поселить в ней полсотни испанцев, из них пятнадцать — с женами, и завезти в колонию двести коров, триста свиней и двадцать пять лошадей. Бастидас честно выполнил свои обязательства и год спустя основал в устье реки Магдалена селение Санта-Марта. Колонистов он набрал на Эспаньоле, и, как вскоре выяснилось, людей лихих и своевольных (впрочем, других почти что и не было). Они вовсе не собирались заниматься созидательным трудом и кинулись грабить окрестных туземцев. Благонамеренный губернатор пытался образумить колонистов — не тут-то было: капитаны подняли мятеж, избили Бастидаса до полусмерти, швырнули на корабль и отправили на Кубу, где бедолага вскоре умер от ран. После трех лет конкистадорской вольницы в 1529 г. в Санта-Марте появился новый губернатор Гарсиа де Лерма. Он оказался прозорливее своего предшественника и разрешал подчиненным грабить сколько душе угодно, требуя лишь свою законную долю. В результате через пять лет, когда он умер, окрестности Санта-Марты обезлюдели на десятки лиг вокруг, грабить стало практически некого, и над поселком нависла угроза голода.

Пришла пора осваивать и Венесуэлу; назначенный ее губернатором Хуан де Ампиес основал в 1527 г. поселение Санта-Ана-де-Коро. Ампиес всячески пытался наладить с местными индейцами племени какетио добрососедские отношения и настолько преуспел в этом, что обратил касика и часть его подданных в христианскую веру. При этом он добился от колониальных властей указа, согласно которому какетио были объявлены «союзниками» испанцев, в силу чего их запрещалось грабить и уводить в неволю. Впрочем, идиллия и на сей раз продлилась недолго. В 1529 г. в Коро прибыл во главе трехсот солдат немец Амвросий Альфингер и предъявил свои полномочия как новый губернатор Венесуэлы.

Итак, начало было положено.