1. Борьба братьев

Пятнадцать лет, последовавшие за смертью Хаджи-Гирея, вновь нужно отнести к «темному» периоду крымской истории. Сведения источников зачастую противоречат друг другу, и мы вынуждены выстраивать непротиворечивую версию вместо обращения к проверенным фактам.

У Хаджи-Гирея имелось не то шесть, не то двенадцать сыновей, и борьбу за власть выиграл один из них – Менгли. Борьба продолжалась полтора десятилетия. Менгли не любил вспоминать об этом периоде и затушевывал его в своей официальной истории. Отсюда и пробелы, которые приходится решать современным ученым.

Интересно, что ни один из сыновей усопшего хана, кроме Менгли, не имел «фамилии» Гирей. Этот факт тоже необъясним. Единственная гипотеза: Менгли мог подчеркнуть таким образом свою «внепартийность», а значит – претензию на титул «всеобщего» хана, равноудаленного от представителей крупных крымских племен.

Хаджи умер в августе 1466 года, и крымские племена собрались на курултай, или «большой диван». Он состоялся в сентябре. Ханом избрали старшего сына Хаджи, который носил имя Нур-Даулат (1466–1469, 1477–1478?). Жизнь хана была полна забот и неудач. Первым делом он помирился с Большой Ордой и подтвердил союз с Литвой. Всё это вызвало неудовольствие у крымских племен. Им перекрыли доступ к грабежу и добыче.

Соперником Нур-Даулата стал родной брат Менгли-Гирей, который на момент смерти отца находился в Мангупе. Менгли дружил с греками и генуэзцами, но одно это не объясняет ни причин борьбы с Нур-Даулатом, ни победы в этой борьбе. Возможно, что Нур-Даулат опирался на поддержку татарских племен, кочевавших вне Крыма. Например, в Донской области. То есть на бывших подданных Сеид-Ахмата, что и объясняет попытку примирения с Большой Ордой. А Менгли поддерживали, напротив, племена Крымского полуострова. Соответственно решался вопрос преобладания.

Нур-Даулат пользовался поддержкой со стороны хана Большой Орды Ахмата, который хотел включить полуостров в сферу своего влияния. Менгли в свою очередь был связан с крымскими торговцами – евреями, генуэзцами, греками – и заботился о процветании коммерции. Хорошо это или плохо, трудно сказать. На первый взгляд торговля была выгодна только хану и горстке его приближенных. На развитие производительной экономики страны или ее общественных институтов она не влияла совершенно. С другой стороны, наличие торговых факторий позволяло татарам продавать рабов, а значит – давало средства к существованию.

К началу междоусобицы Менгли-Гирей только что стал отцом, у него родился старший сын, будущий хан Мухаммед. Но меньше всего Менгли думал о тихих радостях отцовства. Он ввязался в борьбу. Генуэзцы дали денег, а личное обаяние помогло претенденту привлечь сторонников. За него выступило племя ширинов во главе со своим беем Мамаком. В 1467 году Менгли поднял мятеж и прогнал Нур-Даулата в северную степь. Матвей Меховский пишет в «Трактате о двух Сарматиях», что генуэзцы поддержали Менгли-Гирея неохотно, а главной его силой были сами «перекопские татары». Однако это не противоречит выводам, сделанным выше. Просто генуэзцы были осторожны и помогали с оглядкой, опасаясь за свою торговлю. Так или иначе, началось новое ханствование. Менгли-Гирей I (1467, 1469–1475, 1478? – 1515) стал главой Крымского улуса.

Немедленно завертелись колеса большой политики. Выяснилось, что Нур-Даулата поддерживает не только правитель Большой Орды, но и король польский и великий князь литовский Казимир, на земли которого крымский правитель не позволял делать набеги. Важно, что в это время король Казимир и большеордынский хан Ахмат заключили союз против Руси, которая окрепла и стала опасна для обоих государств. На русский престол взошел Иван III (1462–1505) – объединитель и реформатор. В 1471–1478 годах он покорил Великий Новгород, в 1485-м – Тверь, в 1489-м – Вятскую республику, а Псков и Рязань превратил в зависимые владения. Он стал господином огромной (впрочем, редконаселенной) территории и уже назывался царем, то есть императором, хотя и не был венчан на царство официально. На этот шаг решится только его внук. Ивана III называли государем всея Руси. Он демонстративно перестал платить дань Орде и сделал Москву центром притяжения для всех русских, которые в трудные годы дезинтеграции оказались разбросаны по разным государствам. Цементирующей идеологией для них стало православие, а лидером – русский царь. Для Польши и особенно Литвы возвышение Руси предвещало катастрофу. Четыре пятых населения Великого княжества Литовского составляли православные люди, говорившие по-русски. Это были именно русские, а не украинцы и белорусы. Диалектные особенности, отделившие их от русских, только начали зарождаться, но никогда не были непреодолимыми. В XV веке всё еще существовал единый русский народ от Бреста и Карпат до Урала.

При этом русские никогда не были расистами и охотно инкорпорировали соседей в свою среду. Например, Иван III брал на службу татар. Но в глазах Ахмата и Казимира всё это свидетельствовало против него, ибо укрепляло Москву. Поэтому хан Ахмат и король Казимир объединились. К ним примкнул Нур-Даулат. Возможно, он рассчитывал поправить дела грабежом русских территорий, коль скоро дорога в Литву и Большую Орду была закрыта.

Над Русью нависла опасность. И как раз в этот момент по тылам врагов Московии ударил Менгли-Гирей. Нельзя сказать, что он стал спасителем Руси, но оказал большую помощь Ивану III, ибо отвлек значительную часть сил, которые могли бы выступить против русских.

Тогда литовцы и большеордынцы попытались восстановить Нур-Даулата в Крыму. У них просто не было другого выхода. Старший брат вторгся в Крым и выгнал младшего – Менгли-Гирея – из его столицы. Менгли бежал в Кафу – к генуэзцам, которые тотчас выпросили у него торговые привилегии и лишь тогда оказали поддержку. Затем Менгли вновь выступил против брата и попытался занять города Старый Крым и Кырк-Ер, вокруг которых базировались сторонники законного хана. Борьба затянулась, но благодаря поддержке ширинов Менгли всё-таки победил. Он занял Кырк-Ер и тогда же сделал окончательный политический выбор: направил посольство в Москву. Агентом Менгли оказался крымский купец Хозя Кокос, еврей по происхождению. Такое имя зафиксировано в русских летописях. Хозя – это ходжа, купец. Кокос – может быть, Кукес или какое-то другое имя. Известный современный исследователь И. Я. Фроянов полагает, что с этого времени на Русь начинается систематическое еврейское проникновение, и в этом он прав. Другой вопрос, было оно полезным, вредным или неизбежным, ведь ни одно государство не живет изолированно и должно быть готово к тому, что у проникающих в него иноземцев могут быть свои интересы. Впрочем, интереснейшая тема еврейско-русских связей лежит вне рамок нашего исследования.

Иван III был сильным правителем и умел находить правильные решения во внешней политике. Он принял ханского посла ласково и попытался договориться о союзе. При этом – совершенно цинично использовал Менгли-Гирея в своих интересах.

Так возникли две коалиции, которые определяли расстановку сил в Восточной Европе на протяжении почти четырех десятилетий. Литва и Большая Орда выступили на одной стороне, а Русь и Крым – на другой. Более мелкие игроки – Большая Ногайская Орда и Казань – примыкали то к одному, то к другому союзнику. Ливонский орден в Прибалтике симпатизировал Литве, но был уже слаб и далеко не всегда мог вести войну, а потому не являлся ценным союзником. Наконец, на территории Швеции боролись разные группировки – сторонники подчинения этой страны власти датского короля и сепаратисты; эта страна пока не представляла опасности для Москвы. Одной из сильных фигур на шахматной доске восточноевропейской политики стал Крым.

Новая резня в причерноморском ханстве опять завершилась в пользу Менгли. Его соперник Нур-Даулат после короткой борьбы бежал в землю черкесов, то есть на Кубань, в Адыгею (1469). Эти владения входили в Золотую Орду, но в годы анархии обрели самостоятельность и тяготели к Крыму.

Раздробленные на множество родов и племен черкесы были слабым союзником. Тем более что крымцы, генуэзцы и евреи отлавливали их и продавали в рабство в Египет, где из черкесов формировали корпус мамлюков – военных рабов.

Живя у адыгейцев, Нур-Даулат обратился за помощью к более сильному игроку – падишаху османов Мехмеду Фатиху (Завоевателю). Просьба была составлена грамотно: свергнутый хан молил о помощи против генуэзцев – христиан и врагов османов.

Мехмед был занят войнами на Балканах и на Архипелаге, но держал в поле зрения Причерноморье. Однако он не успел помочь Нур-Даулату, потому что Менгли и его генуэзские союзники оказались проворнее. Они организовали поход на Кубань, разбили черкесов и взяли Нур-Даулата в плен. Арестованы были и его братья, включая самого энергичного из них – Хайдара. Их всех держали в хорошо укрепленной генуэзской крепости Солдайя (Судак). Что касается черкесов, то значительное их число с помощью еврейских посредников удалось перепродать на рынки Александрии и Каира.

Вдруг летом 1469 года у берегов Крыма появилась османская эскадра, состоявшая из тяжелых галер. Она обстреляла укрепления Кафы и сожгла несколько деревень. Менгли-Гирей выразил недовольство этим фактом и направил Мехмеду Фатиху раздраженное письмо, в котором говорил: «Ущерб, нанесенный Кефе (т. е. Кафе), – это ущерб, нанесенный мне». Османам было рекомендовано как можно скорей убраться восвояси. Казалось, османский падишах проглотил обиду.