Ю. П. Злобин Политическая реакция и новый революционный подъем. Победа февральской революции

С июня 1907 года в стране началась политическая реакция. Она сопровождалась разгулом репрессий против активных участников революции. Местные власти прежде всего опирались на военную силу. За 1907—1910 гг. гарнизон города увеличился в три раза. Для предупреждения революционных выступлений в постоянной готовности находились 191-й и 192-й пехотные полки и Отдельная казачья сотня[216]. Начался разгон профсоюзов. Летом и осенью 1907 года прошли аресты руководителей и активистов профсоюза железнодорожников[217]. Репрессиям и разгону подверглись другие легальные Организации трудящихся: кооперативы, потребительские общества и так далее[218]. Были запрещены газеты «Простор», «Урал», журналы «Ястреб», «Еженедельник труда» и другие. Гонения на прессу приобрели систематический характер[219]. Но главный удар карательные органы стремились нанести по социал-демократам Оренбурга. В 1908—1910 гг. жандармам удалось обезглавить организацию РСДРП. В тюрьмах и ссылках оказались почти три полных состава городского комитета партии, возглавляемые С. М. Тамаровым, Г. А. Коростелевым, B. В. Фоминым[220].

Буржуазия развернула экономическое наступление на рабочих. Был увеличен рабочий день, повышены размеры штрафов, уменьшена заработная плата. На предприятиях проводились массовые увольнения участников революционных выступлений. Только осенью 1907 года на предприятиях Оренбурга уволили 800 рабочих[221].

Но, несмотря на репрессии, борьба продолжалась. В трудных условиях подполья городской комитет РСДРП сумел наладить революционную работу в массах. 1 мая состоялись однодневные политические забастовки рабочих Главных мастерских и завода Эверта, торговых служащих. В подпольной типографии напечатали, а затем распространили первомайские листовки. В тот же день проходила маевка в Сакмарском лесу. В ней участвовало более двухсот рабочих. Казаки и полиция, окружив собравшихся, арестовали почти половину из них, отняли красное знамя с надписью «Да здравствует 1 Мая и восьмичасовой рабочий день!»[222].

6 сентября 1908 года полиция обнаружила подкоп под зданием бани Беловской политической тюрьмы, где томились руководители городского комитета РСДРП C. М. Тамаров, П. И. Тарасов, М. Н. Дегтярев и другие. В подземном тоннеле, прорытом для побега заключенных, арестовали рабочего-революционера Н. Н. Ивина. Спустя несколько дней последовали новые аресты социал-демократов[223].

С середины 1910 года в России наметился новый революционный подъем. Оживляется рабочее движение и в Оренбурге. В июле 1910 года объявили забастовку рабочие завода Эверта, в мае 1911 — типографские рабочие[224]. Через год на предприятиях вспыхнули забастовки протеста против расстрела на Ленских золотых приисках[225]. Социальная атмосфера в городе постепенно накалялась. В 1913 году дважды бастовали рабочие завода «Орлес». Через год их забастовка повторилась. К ним присоединились Главные железнодорожные мастерские. Затем в стачечную борьбу включились торговые служащие, парикмахеры, извозчики[226].

1 августа (19 июля) 1914 года Россия вступила в мировую империалистическую войну. Местные чиновники, помещики и буржуазия поспешили направить телеграмму в Петербург с изъявлением «верноподданейших чувств»[227]. Они горели желанием использовать войну для личной наживы, стремились задушить революционное движение. На фабриках, заводах и мастерских Оренбурга были немедленно введены жесткие законы военного времени об установлении 11,5-часового рабочего дня, запрете забастовок, митингов, рабочих собраний. На социал-демократов посыпался град репрессий, демократическая печать снова была запрещена. Хотя Оренбург находился в глубоком тылу, война оказала сильное влияние на его жизнь. Она нанесла серьезный урон городскому хозяйству: постепенно пришли в упадок промышленность, торговля, коммунальные службы. Были безжалостно развеяны иллюзии оренбуржцев о дальнейшем благоустройстве города. Расходы на войну (мобилизация, содержание войск, военных учреждений и лазаретов, военнопленных и тому подобное) составили за 1914—1916 гг. более миллиона рублей[228]. В бюджете Оренбурга появилась колоссальная брешь. «Город обременен долгами, казна его пуста... городское хозяйство идет к неизбежному краху», — отмечалось на заседании городской управы в 1915 году[229].

В результате притока беженцев, раненых солдат, военнопленных население Оренбурга за время войны увеличилось в 1,5 раза и составило в 1916 году 151 тысячу человек[230], из них 15,2 тысячи прибыли из прифронтовых губерний[231]. Оренбург стал крупным пунктом формирования запасных частей и был наводнен войсками. Здесь находились запасные батальоны 104-го, 105-го и 238-го пехотных полков, 18-я пехотная и казачья артиллерийская бригады, 694-я Оренбургская пешая дружина, три роты ополченцев, две казачьи сотни, конвойная, караульная и дисциплинарная команды, школа прапорщиков, юнкерское училище. Для размещения войск (16.8 тысячи человек и двух тысяч лошадей) городская дума выделила здания учебных заведений, театра и кинотеатров, частные дома горожан[232]. В Оренбурге были открыты 43 лазарета на две тысячи раненых и одну тысячу выздоравливающих. Только в 1916 году город принял с фронта 48 военно-санитарных поездов с 23 тысячами раненых[233].

Война сократила число мелких предприятий, привела к падению производительности труда на фабриках и заводах. Призыв в армию рабочих-мужчин вызвал приток в промышленность города крестьян, а также женщин, подростков и военнопленных. Резко ухудшился жизненный уровень трудящихся. Население Оренбурга страдало от дороговизны, связанной с нехваткой товаров и продуктов. Цены на продовольствие в 1914—1916 гг. выросли в три — шесть раз. Из продажи исчезли соль, сахар, мыло, табак, бумага и другие товары[234].

Произошло падение реальной заработной платы рабочих, которая и без того была ниже общероссийской. В 1913 году средний годовой заработок рабочих Оренбурга составил 217 рублей (по России — 264 руб.), в 1915 году — 280 (по России — 322)[235]. Рост цен обгонял прибавку в оплате труда, ухудшая и без того тяжелое материальное положение трудящихся. Газета «Оренбургское слово» сообщала: «Если цены на продукты возросли за год в четыре раза, то заработная плата осталась на прежнем уровне, то есть в среднем один рубль в день»[236].

Тяготы и лишения военного времени вызвали массовое волнение в Оренбурге 2 мая 1916 года. Толпа солдаток и горожан разгромила 30 магазинов и хлебных лавок. Посланный на ее разгон казачий отряд забросали камнями, ранив шесть офицеров и 46 казаков. С помощью пехотных частей выступление было подавлено, а 188 его участников арестованы[237]. Всеобщее брожение усилилось в конце 1916 — начале 1917 годов. Народ выражал недовольство царем, правительством и министрами[238].

Находясь в подполье, социал-демократы сумели развернуть революционную агитацию среди рабочих, мобилизованных солдат и казаков, ремесленников. Они разъясняли цели и грабительскую сущность войны. Временами эта агитация ставила власти в затруднительное положение. В первые дни военных действий в местах расквартирования войск были обнаружены листовки, обращенные к мобилизованным: «Запасные и ополченцы, не верьте царским обещаниям... Сговаривайтесь друг с другом, организуйтесь и будьте готовы с оружием в руках отстаивать права свои и всего народа»[239]. В столицу было отправлено паническое сообщение о том, что в городе скопилось около двадцати тысяч мобилизованных и что на его улицах появились «прокламации» с призывом к вооруженному восстанию[240].

Деятельность социал-демократов особенно активной стала весной 1915 года, когда в Оренбург приехал из Риги большевик П. А. Кобозев. Он работал инженером на строившейся железной дороге Оренбург — Орск и возглавлял городской комитет РСДРП. П. А. Кобозев и его единомышленники А. А. Коростелев, Г. А. Коростелев, С. А. Кичигин, В. И. Мискинов, М. Е. Мутнов, А. Я. Першин повели настойчивую борьбу против кадетов и октябристов, с их идеей «защиты своего отечества»[241].

Главной опорой большевиков по-прежнему оставались рабочие-железнодорожники Главных мастерских, депо и станции Оренбург. На своем собрании 5 октября 1915 года они потребовали повышения заработной платы на 50 процентов и предоставления народу политических свобод[242].

27 февраля 1917 года в столице победила Февральская революция, свергнувшая самодержавие. В Оренбурге о ней стало известно из телеграммы П. А. Кобозева в редакцию газеты «Оренбургское слово» 1 марта. В этот же день в здании городской управы заседал организационный комитет по выборам в Совет рабочих депутатов. На состоявшемся вечером 1 марта митинге трудящихся города, а затем на собраниях избирателей 3—4 марта большевики разъясняли горожанам значение Советов и призывали их активно участвовать в предстоящих выборах.

Народ в городе ликовал. Социал-демократы, другие нелегальные партии вышли из подполья. 8 марта состоялось первое заседание городского Совета рабочих депутатов. Председателем Совета был избран рабочий-большевик А. А. Коростелев. В президиум Совета вошли восемь большевиков, шесть меньшевиков, два эсера и три беспартийных делегата. Через несколько дней был избран Совет солдатских депутатов (300 человек), оказавшийся под влиянием эсеров. В середине марта оба Совета объединились и образовали Оренбургский Совет рабочих и солдатских депутатов. 25 марта он принял решение о введении в городе восьмичасового рабочего дня и установлении равной оплаты труда мужчин и женщин[243].

Крупная буржуазия, помещики, офицеры и чиновники выразили доверие Временному правительству. Они стали формировать органы своей власти. Комиссаром Временного правительства в Оренбурге и губернии стал председатель земской управы помещик Н. А. Холодковский, комитет общественного спасения возглавил земский деятель И. И. Мокеев, а городскую думу — эсер В. Ф. Барановский[244]. Дума начала формирование городской милиции. На ее содержание и вооружение местные фабриканты и купцы пожертвовали 500 тысяч рублей.

Так, в Оренбурге, как и в других городах России, образовалось двоевластие, которое, по мнению В. И. Ленина, было переходным моментом в развитии революции