Глава 40 ВОЕННАЯ ДОКТРИНА И ВООРУЖЕННЫЕ СИЛЫ ИНДИИ

Глава 40

ВОЕННАЯ ДОКТРИНА И ВООРУЖЕННЫЕ СИЛЫ ИНДИИ

Индия всегда выступала за сохранение мира и стабильности в регионе Южной Азии и в глобальном масштабе путем проведения активной дипломатии и эффективного военного сдерживания. Она исходила из того, что в конце XX в. возросла угроза терроризма и распространения оружия массового поражения.

Индия традиционно придерживалась принципа неучастия в военных союзах или блоках, неприменения ядерного оружия первой, отказа от размещения вооруженных сил в зарубежных странах, кроме участия в миротворческих операциях под эгидой ООН. Однако в начале XXI в. в военно-стратегических кругах стала обсуждаться идея о возможности использования наступательной тактики в отдельных случаях – с целью предотвращения угрозы безопасности страны. Политика Индии в сфере национальной безопасности состояла в проведении политических, экономических и военных мероприятий, направленных прежде всего на ослабление или снятие угрозы со стороны Китая и Пакистана.

Толчком в развитии стратегической мысли в Индии послужил распад Советского Союза и изменившиеся геополитические реалии. В новых условиях она была вынуждена заняться выработкой новой стратегии, искать ответы на ряд непростых вопросов. Среди них были следующие: в чем состоит нынешняя и будущая роль Индии в регионе Южной Азии? Есть ли возможность укрепить позиции Индии в Азии в целом, учитывая ее геостратегическое положение вблизи главных морских путей? Есть ли возможность усилить международный авторитет Индии, принимая во внимание ее огромные людские и возросшие интеллектуальные ресурсы? Как наилучшим образом использовать в национальных интересах Индии процесс глобализации? Как решать острые проблемы энергетической безопасности страны? Стоит ли Индии вновь обращаться к политике неприсоединения для более тесных экономических, политических и культурных связей с развивающимися странами или искать новые пути, учитывающие складывающуюся расстановку сил на международной арене? Как и какими темпами устранять проблемы бедности и безработицы? И наконец, какими должны быть вооруженные силы и какова их роль в этих условиях?

Среди актуальных проблем в этой связи оставались отношения с Китаем и Пакистаном. Большая часть индийских геостратегов склонялась к необходимости развивать диалог с Китаем. Мир и стабильность на индийско-китайской границе отвечали интересам обеих стран. После окончания холодной войны отношения между Индией и Китаем улучшились, хотя сам процесс не был гладким и ровным, что закономерно с учетом истории отношений между обеими странами после войны 1962 г., которая оставила за собой до сих пор не решенную болезненную индийско-китайскую пограничную проблему.

Напряженные отношения с Пакистаном продолжали находиться во внешнеполитической повестке дня Индии. Три войны с этой страной и острый вооруженный конфликт в Каргиле в 1999 г., кашмирская проблема, которая не нашла своего решения, – все это влияло на политику Индии, в том числе и на ее отношения с другими странами.

Эти и многие другие факторы определяли отношение руководства Индии к роли и значению ее вооруженных сил, особенно с учетом научно-технической революции, которая непосредственно влияла на возможности армии, флота, авиации и ядерных сил.

Военная доктрина Индии

В первые годы независимости военная доктрина Индии характеризовалась своеобразным «минималистским» подходом к ее оборонным нуждам. По существу, все сводилось к защите территориального единства страны. Такая философия приводила к тому, что на оборону выделялось относительно немного средств. Но после индийско-китайской войны 1962 г. Индия изменила политику в отношении вооруженных сил. Тогда Неру заявил: «Мы должны создать наши вооруженные силы всеми способами, имеющимися в нашем распоряжении»[1531]. По существу, с этого времени начался процесс строительства современной индийской армии, военно-морского флота и военно-воздушных сил[1532].

В конце 1980-х годов министр обороны Индии К.Ч. Пант писал: «Роль наших вооруженных сил строго оборонительная. Они призваны защищать наше право на самостоятельное принятие решений и на процессы развития, в частности в политической и социальной сферах. Они должны обеспечивать, чтобы волнения в странах, соседствующих с Индией, не выплескивались на нашу территорию»[1533].

После ядерных испытаний в 1998 г. военная доктрина Индии предполагала создание эффективного и надежного сдерживания как при помощи обычных вооружений, так и ядерных сил. Значительная часть индийских военных теоретиков считала, что при необходимости вооруженные силы Индии должны быть способны эффективно использовать как оборонительную, так и наступательную тактику, чтобы в кратчайший срок завершить войну на условиях, выгодных для национальных интересов страны[1534].

Индийские военные стратеги полагали необходимым учитывать и то, что окончание холодной войны не привело к установлению прочного и предсказуемого мира. На место конфронтации между двумя сверхдержавами пришли кровавые локальные конфликты, вызванные этническими и религиозными противоречиями, вмешательством крупных держав, прежде всего США, во внутренние дела других государств. Ситуация, как и прежде, продолжала оставаться нестабильной. Главным в отношениях между странами стала не идеология, а экономика. Богатые страны, считал бывший заместитель начальника штаба индийских военно-морских сил Сурен Говил, прибегали к новым, беспринципным методам для сохранения своего превосходства и высокого уровня жизни своих граждан[1535].

Анализируя события, связанные с первой войной в Ираке в 1991 г., индийский политический обозреватель С. Муралидхаран писал: «Более серьезная озабоченность [Запада] состоит в том, чтобы защитить его претензии на финансовые ресурсы арабского мира. Они являются жизненно важными для гарантирования политической стабильности США и Великобритании, которая сегодня безвозвратно и явно ухудшается и нуждается в постоянном возобновлении этих ресурсов»[1536].

Профессор Бомбейского университета Нилуфер Бхагват отмечал, что еще до начала второй войны США и их союзников по НАТО в Ираке в 2001 г. президентом США Бушем и вице-президентом Чейни была создана так называемая Энергетическая силовая группа (Energy Task Force), в которую входили крупнейшие энергетические и нефтяные корпорации Америки. Она несла ответственность за решение оккупировать Ирак. Перед войной в американской и западной печати сообщалось о контрактах на реконструкцию нефтяных трубопроводов и терминалов в Ираке на сумму в 7 млрд. долл. Контракты секретно предоставлялись министерством обороны США «нужным» корпорациям без объявления тендера[1537].

Анализ индийскими геополитиками политических, экономических и военных аспектов войн в Ираке, Югославии и других регионах так или иначе учитывался руководством страны при выработке современной военно-политической стратегии и в строительстве вооруженных сил.

После подписания соглашения с США о сотрудничестве в мирном использовании ядерной энергии (июль 2005 г. и март 2006 г.) и принятия в США закона о сотрудничестве в этой сфере (декабрь 2006 г.) Индия существенным образом модифицировала свою внешнюю стратегию. Руководители Индии заявляли, что окончание холодной войны «освободило» страну, предоставив ей возможность одновременно углублять отношения со всеми главными центрами силы. Индия перестала быть «связанной» парадигмой холодной войны, когда хорошие отношения с одной державой вели к негативным последствиям в отношениях с ее противниками. Индия исходила из того, что в XXI в. ни одна из великих держав не преследовала своей целью эксклюзивное сотрудничество с другими державами. «Впервые в истории независимой Индии, – заявил министр иностранных дел страны Пранаб Мукерджи, – страна находится на восходящем витке улучшения отношений со всеми великими державами»[1538].

Вместе с тем Индия полагала, что, несмотря на все достижения во внешней политике, в ее отношениях с США, Китаем, Россией, Японией и Европейским Союзом далеко не полностью использовался весь имевшийся потенциал. Индия должна была стремиться к тому, чтобы придать реальное политическое содержание стратегическому партнерству, которое она установила со всеми крупными державами. И еще один новый важный момент. Индийское руководство считало, что некоторые развивающиеся страны, особенно Китай и Индия, были готовы отказаться от идейной парадигмы прошлого – развитые страны против развивающихся стран, Север против Юга, Запад против Востока. Глобализация начала усиливать процесс перераспределения сил в международной системе. Подъем Китая и Индии привел не только к возрождению Азии. Последствия их быстрого роста ощущались в Африке и Латинской Америке. Поэтому индийское руководство ставило задачу перед политическими и военными стратегами изменить сам характер их мышления с учетом растущего влияния и более активной роли Индии в мировых делах[1539].

Такие заявления политического руководства Индии были частью не только дипломатических и пропагандистских, но и военно-стратегических усилий, направленных на утверждение в индийском и мировом общественном мнении нового облика Индии как растущей политической, экономической и военной державы. Индия придавала большое значение усилению своей военной, в том числе ядерной, мощи, которая соответствовала бы статусу великой державы.

Индийцы считали, что, несмотря на высокий уровень взаимозависимости стран, центром международной системы остаются национальные государства, а сама международная безопасность остается подчиненной силе и власти ведущих национальных держав. Национальные интересы преобладают над международными, а мощные державы используют их для прикрытия агрессивных действий в своих целях. Отсюда вывод для индийских политиков: они должны целиком и полностью сосредоточиться на защите национальных интересов, а не поддаваться прежним пустым моралистским доводам. Реальность состоит в том, что сила и власть являются сердцевиной международных отношений и останутся таковыми в будущем. Именно мощные государства устанавливали международные правила, которые обеспечивали подчинение более слабых стран.

Индия придавала особое значение вопросам своей энергетической безопасности. В этой связи она уделяла большое внимание региону Индийского океана с прибрежными государствами. Через Индийский океан транспортировалась большая доля всей мировой добычи нефти. Индия была заинтересована в использовании части этих ресурсов для своих энергетических потребностей. Вместе с тем все это вызывало ее озабоченность с точки зрения как безопасности, так и экологии. Вооруженные силы Индии были вынуждены отвечать на эти вызовы повышенным уровнем их готовности и способностью реагировать на непредвиденные обстоятельства[1540].

Индия учитывала большое влияние Китая как одного из главных импортеров энергоресурсов на переменчивый энергетический рынок. Заметное воздействие на региональную и глобальную безопасность и стратегическую обстановку, по мнению Индии, оказывала Россия как крупный поставщик нефти и газа, которая также стремилась защитить свои интересы в Центральной Азии, на Ближнем и Среднем Востоке.

По мнению руководства Индии, растущие экономические, политические и военные возможности страны и ее авторитет как ответственной державы, в том числе в ядерных вопросах, способствовали укреплению ее связей с глобальным сообществом, включая сферу обороны.

Индийцы подчеркивали, что, хотя в индийско-китайских отношениях наблюдалась позитивная динамика, обеим сторонам следовало бы более активно решать мирными способами имевшиеся проблемы, включая пограничный вопрос. Индия внимательно следила за военной модернизацией Китая, за быстрым ростом его военного бюджета, а также за развитием инфраструктуры в районе китайско-индийской границы. Ее озабоченность вызывало и тесное оборонное сотрудничество между Китаем и Пакистаном, включая сотрудничество в ядерной и ракетной сферах.

Индия о роли вооруженных сил в мировой политике

Революция в информационных и военных технологиях усилила их роль в новых вооружениях, в изменении природы и целей ведения военных действий. Индийско-пакистанский вооруженный конфликт в Каргиле в 1999 г., по существу ограниченная война, рассматривался некоторыми индийскими военными экспертами как своеобразная модель конфликтов в регионе на обозримое будущее, в которых могли использоваться высокие военные технологии и вооружения.

Индийские специалисты в области обороны считали, что к применению военных средств можно прибегнуть только после того, как использованы все экономические, политические и иные невоенные рычаги воздействия. Политика будет в будущем лидировать по отношению к экономике, пишет индийский эксперт по вопросам безопасности Бхарма Челлани. Поскольку военная мощь занимает центральное место в международных отношениях, она способствует достижению экономических преимуществ. По существу, процветание и военная мощь тесно взаимосвязаны, и каждая из этих составляющих обслуживает другую[1541]. В этой связи он приводит интересный пример. Бывший министр обороны США в администрации президента Б. Клинтона Уильям Коэн во время визита в компанию Microsoft заявил: «Я хочу отметить, что процветание, которого сейчас достигли такие компании, как Microsoft, не могло бы случиться, не будь у нас столь мощных вооруженных сил». Развивая эту тему, Челлани пишет, что победа США в холодной войне была тесно связана с военной мощью, поскольку произошла в эпоху уменьшающейся экономической конкурентоспособности Америки. США стали использовать политику жесткого давления для достижения преимуществ в торговле благодаря своей превосходящей военной мощи. В политически однополюсном, но экономически многополюсном мире Америка стремилась остаться единственной сверхдержавой, используя свое военное преимущество[1542].

Индийские эксперты по стратегическому планированию исходили из того, что военная мощь гарантировала экономическое развитие. Это подтверждалось тем фактом, что все крупные экономики мира находились под защитой их независимых «ядерных зонтиков». Военная мощь обслуживала политические и экономические цели, в том числе и такие, как доступ к иностранным рынкам. В этом контексте индийцы указывали на действия США в Ираке, которые обеспечивали им доступ к дешевой нефти и возможность экспортировать вооружения в страны Персидского залива. Индийцы также помнили не столь давнее колониальное прошлое их страны. Колониализм был классическим примером использования военной силы для экономической эксплуатации Индии. Особое значение индийские военно-стратегические эксперты придавали опыту НАТО во главе с США в Югославии в 1999 г. – по существу, вмешательству иностранных войск во внутренний этнический конфликт. За 78 дней воздушной войны на Югославию было совершено 34 тыс. авиавылетов и сброшено 22 тыс. бомб. При этом не пострадал ни один американский или натовский военный. Югославский вооруженный конфликт продемонстрировал превосходящую мощь США и военную стратегическую зависимость Европы от них. Главный урок этой операции состоял в том, что единственным ответом на политику «сила всегда права», основанную на высоких технологиях и дистанционном управлении обычными вооружениями, является обладание ракетно-ядерными сдерживающими силами. Победа НАТО в Югославии с использованием высокоточного оружия, в том числе крылатых ракет и управляемых авиационных бомб, создала опасный прецедент. Поэтому Индии в условиях революционных изменений в вооружениях необходимо иметь надежное минимальное ядерное сдерживание[1543]. В геостратегическом плане Индия расположена в таком регионе, безопасность которого связана со всеми другими регионами Азии. По мнению бывшего министра иностранных дел Индии Яшванта Синхи, азиатская безопасность могла быть представлена в виде концентрических кругов, состоящих из Западной Азии, Центральной Азии, Южной Азии, Юго-Восточной Азии и Северо-Восточной Азии. Индия была частью всех кругов, и каждый из этих регионов влиял на ее безопасность. Поэтому Индия должна играть активную роль в обеспечении безопасности в Азии в сотрудничестве с другими азиатскими странами[1544].

Как полагали индийские специалисты-международники, Индия находилась в сфере интересов крупных держав. На Севере ей приходилось учитывать растущую мощь Китая, с которым у нее самая протяженная граница. На Западе и Востоке она должна была уделять много внимания соседям, которых поддерживали США и тот же Китай. Западная Азия, Центральная Азия, Юго-Восточная Азия и Индийский океан представляли обширный регион, в котором сталкивались интересы великих держав. Отсюда вывод: Индия будет испытывать трудности и находиться под постоянным давлением внешних сил до тех пор, пока она не станет крупным игроком на мировой сцене[1545].

Индийские военные стратеги считали, что в XX в. оружие массового поражения (ОМП) играло большую роль в военных действиях. В Корее, Вьетнаме и других регионах были использованы разные виды ОМП. Индийцы подчеркивали, что мышление категориями оружия массового поражения продолжало оставаться в стратегических доктринах развитых стран. Такие понятия, как «побочный ущерб» появились во время войны Америки в 1999 г. против Югославии. На встрече глав государств и правительств – участников НАТО в Вашингтоне 23–24 апреля 1999 г. НАТО изменила ключевой элемент своей доктрины, который был включен в нее, когда еще существовал Советский Союз. Она исключила из доктрины следующий пункт: «Организация (НАТО) является чисто оборонительной в своих целях: никакое ее оружие не будет использовано, кроме как в целях обороны». Таким образом, НАТО из оборонной организации превратилась в наступательную. Индийцы особо отмечали и то, что НАТО заявила о расширении своей роли за пределами Северной Атлантики. После победы в Югославии президент США Клинтон провозгласил: «Северо-Атлантический альянс может вмешиваться в других местах в Европе и Африке для борьбы с репрессиями. Мы можем это сделать завтра, если это будет необходимо»[1546].

Некоторые индийские эксперты полагали, что Америка как «суперимперия» не была заинтересована в соблюдении каких-либо правил и не признавала никаких сдержек ее вооруженной мощи. США не имели близкого по мощи контрагента и потому так «гневались» при любом свидетельстве об усилении России[1547]. Впрочем, мысль о том, что применение силы должно быть ограничено правилами, высказывали и некоторые американские исследователи, в частности Гарольд Джеймс, профессор истории и международных отношений в Принстонском университете, США[1548].

Индийцы указывали и на то, что США продавали Китаю суперкомпьютеры новых поколений и технологии глобальной системы позиционирования, но в течение почти четверти века ужесточали свой контроль над экспортом высоких технологий в Индию. Вместе с тем с начала XXI в. Индия активно наращивала свои связи с США во всех сферах, в том числе и в области военного и военно-технического сотрудничества. Прорывным в этом отношении стало подписание 10 октября 2008 г. соглашения о сотрудничестве Индии и США в мирном использовании ядерной энергии. Оно, с одной стороны, открывало новые возможности для развития индийской мирной атомной энергетики, а с другой – улучшало для Индии перспективы дальнейшего развития оборонного ядерного потенциала[1549].

Высокие технологии играли все большую роль в геополитике. Индийские специалисты внимательно следили за опытом современных военных действий, особенно за США, которые использовали их для испытаний нового высокотехнологичного оружия (например, крылатые ракеты «Томагавк» во время войны в Ираке в 1991 г.). Отдельные индийские геополитики отмечали, что структура обычных вооружений Индии практически не менялась в течение более четверти века и становилась все более неадекватной в условиях технологической революции в военной сфере. Так, Б. Челлани писал, что поскольку Индия являлась де-факто ядерным государством, она должна развивать менее громоздкие и более эффективные вооруженные силы. Индия должна создавать военную промышленность, которая ставила бы в центр национальной обороны ракетно-ядерные силы. Единственным оборонным щитом против военных машин крупных держав должны быть именно ядерные и ракетные войска. Индия сможет предотвратить повторение югославского опыта в отношении себя, если она создаст межконтинентальные баллистические ракеты. Иммунитет против высокотехнологичного нападения может быть только в том случае, если подвергнувшаяся агрессии страна может нанести удар по стране-агрессору. И если Индия хочет достичь настоящей стратегической автономии, свободной от внешнего давления, и стать глобальным игроком, она должна вооружаться межконтинентальными баллистическими ракетами – символами силы и наказания в международных отношениях[1550].

Ряд индийских обозревателей привлекал внимание к тому, что контроль над вооружениями используется великими державами для их собственных целей (сами индийцы часто избегали называть пять стран – постоянных членов СБ ООН «великими державами», предпочитая использовать для их обозначения термин «крупные» страны). Все великие державы обеспечивали свою безопасность оружием массового поражения. В случае с США мощное ядерное сдерживание является очень важным для поддержания преобладающей военной силы. В соответствии с ядерной доктриной США, их ответ на любую атаку по их жизненным интересам должен быть «сокрушительным и ошеломляющим». Вместе с тем США придерживались мнения, что реальное ядерное разоружение станет возможным только в том случае, когда, по словам бывшего министра обороны США Коэна, «новые технологии произведут новое мощное неядерное сдерживание в неопределенном будущем»[1551].

Ответ Китая на развитие американских ракетно-ядерных систем, в том числе систем театра военных действий, вызывал озабоченность у Индии. Осуществляя на практике политику ракетного распространения, особенно в Пакистане, Китай не только ставил под вопрос право США размещать ядерные вооружения там, где им угодно, но и угрожал безопасности Индии.

Индийское военное строительство

В строительстве вооруженных сил независимая Индия прошла через несколько важных этапов. Первый из них продолжался с 1947 г. по 1962 г., когда страна подверглась нападению Китая и потерпела поражение в войне с ним. В течение этих 15 лет Индия в своей внешней политике учитывала ослабление позиций Великобритании в мире, наращивание влияния США в Азиатском регионе, особенно их крупную военную помощь Пакистану, который вошел в состав военных блоков СЕАТО (1954 г.) и СЕНТО (1955 г.), а также постоянный кризис в отношениях Индии с Пакистаном из-за Кашмира. Начиная с визита Джавахарлала Неру в СССР в 1955 г. и ответного визита Н.С. Хрущева в Индию в том же году, стало интенсивно развиваться военно-политическое сотрудничество между обеими странами.

Свое военное строительство Индия начинала не с нуля. За годы Второй мировой войны в колониальной Индии была создана основа для последующего развития вооруженных сил, в том числе и кадры военных, хотя и не столь многочисленные. До начала 1960-х годов Индия получила из Великобритании несколько больших кораблей (авианосец, крейсеры, эсминцы, фрегаты и др.). Решающим фактором наращивания вооружений в Индии стали массированные поставки оружия Америкой Пакистану с середины 1950-х годов. С этого же времени начались первые поставки в Индию техники двойного назначения из Советского Союза (транспортные самолеты и вертолеты, а также танки, бронетранспортеры и стрелковое оружие)[1552].

В 1962 г. Индия приняла решение о приобретении за рубежом современного истребителя. Выбор был между Великобританией, Францией, США и СССР. Индия сделала его в пользу Советского Союза. Был подписан контракт на поставки МиГ-21 и лицензирование его производства в Индии. Такое решение со стороны Индии было, по существу, вынужденным, поскольку Запад отказывался предоставлять технологии для производства боевого самолета в Индии. Кроме того, цена, предложенная Советским Союзом, была значительно ниже. СССР пошел на этот шаг для противодействия стремлению США укрепиться в Южной Азии, а также из-за обострения его отношений с Китаем в то время. Поставки МиГ-21 стали началом масштабного советско-индийского военно-технического сотрудничества[1553].

Новый этап в военном строительстве Индии был связан с обострением отношений с КНР. До начала войны с Китаем внимание правительства Неру было поглощено решением острых проблем, стоявших перед Индией (голод, безработица, неграмотность, необходимость укрепления единства страны), и не уделяло достаточного внимания развитию вооруженных сил. Перед этой войной расходы на оборону составляли лишь 1,7% ВВП, но уже через два года они выросли до 3,8% ВВП. В 1964 г. был разработан план развития обороны с учетом военной помощи СССР. С этого же года МиГ-21 стал собираться на индийских заводах, в том числе из компонентов, изготовленных в Индии. К 1972 г. ВВС страны получили этот самолет, уже полностью произведенный в Индии. К этому же времени были реализованы контракты на поставку из СССР другой военной техники (танков и артиллерийских орудий).

Но Индия продолжала развивать ВТС и со странами Запада, прежде всего с Великобританией (например, производство лицензионного танка «Виджаянта»). Война между Индией и Пакистаном в 1965 г. подтолкнула обе страны к дальнейшей активизации военного строительства, приобретению и производству современных вооружений. Здесь Индия оказалась в более благоприятной ситуации. Во время индийско-пакистанского вооруженного конфликта США отказались поставлять вооружение какой-либо из сторон. Советскому Союзу удалось сыграть положительную роль в разрешении этого конфликта на Ташкентской встрече в январе 1966 г. премьер-министра Индии Л.Б. Шастри и президента Пакистана Айюб Хана при содействии А.Н. Косыгина[1554]. С этого времени СССР стал главным поставщиком вооружений в Индию, в то время как Пакистан переориентировался в этом вопросе на Китай вместо Америки.

С 1964 г. Индия стала приобретать современные военные корабли у Советского Союза. К 1970 г. она получила 20 боевых кораблей, в том числе с управляемым ракетным оружием. В эти же годы СССР поставил Индии четыре подводных лодки. Тогда же Индия приобрела у Великобритании лицензию на постройку фрегатов типа «Линдер» (в Индии – название «Нильгири»). К 1971 г., когда началась новая индийско-пакистанская война, в составе ВМС Индии было 60 кораблей, в том числе один авианосец, два крейсера, три эсминца, 14 фрегатов и четыре подводные лодки[1555].

Победа Индии в войне с Пакистаном в 1971 г., которая привела к вовлечению в это противостояние США и СССР, способствовала развитию индийско-советского военно-технического сотрудничества. События в Афганистане с конца 1970-х годов и участие в них советских войск придали новое «дыхание» гонке вооружений в Южной Азии. США начали оказывать большую поддержку Пакистану в укреплении его вооруженных сил. Реализация соглашения 1981 г. между США и Пакистаном о военно-экономической помощи общим объемом 3,2 млрд. долл. способствовала вооружению Пакистана современным оружием – танками, бронетранспортерами, гаубицами, вертолетами. В программу американской помощи Пакистану (при финансировании со стороны Саудовской Аравии) вошла также поставка с 1983 г. 40 самолетов F-16 на сумму более 1,1 млрд. долл.[1556]

Реагируя на это, премьер-министр Индии И. Ганди заявила в 1982 г.: «…за последние несколько лет Пакистан более чем удвоил свою обороноспособность, а нам до этого еще очень далеко… Пакистан определенно извлек максимальную выгоду из советского присутствия в Афганистане», которое, по ее мнению, не является началом «холодной войны», поскольку иностранное присутствие в Индийском океане (прозрачный намек на США) не только в количественном, но и в качественном плане, имея в виду ядерное оружие и др., намного сильнее[1557]. В вооружении Пакистана большую роль в этот период, помимо США, играли Франция и Великобритания. Заметное место в поставках танков, самолетов и кораблей Пакистану принадлежало Китаю[1558].

В свою очередь, Индия наращивала вооруженные силы как за счет собственных усилий, так и военных поставок из-за рубежа. Основная часть таких поставок пришлась на Советский Союз. В 1980 г. Индия приобрела 20 МиГ-23 и лицензию на их сборку. В 1986–1987 гг. в Индию были поставлены 48 МиГ-29, большое количество военно-транспортных самолетов, зенитно-ракетных комплексов и т.п. Вместе с тем Индия старалась диверсифицировать закупки вооружений, а также налаживать производство их своими силами. Так, с 1982 г. по 1986 г. из Франции было поставлено 50 истребителей «Мираж2000», а еще раньше – истребители «Ягуар» из Великобритании. В 1986 г. началась поставка более 400 гаубиц из Швеции[1559]. Предпринимались попытки наладить военно-техническое сотрудничество и с США. Однако Америка не пошла на какое-либо заметное его расширение. Более того, она отказалась поставить Индии суперкомпьютер, подозревая индийцев в намерении использовать его для создания ядерного оружия (в 1974 г. Индия провела ядерные испытания, заявив, что она сделала это в мирных целях). В ответ на это индийцы через несколько лет создали свой мощный компьютер «Парам – 10 000».

С 1985 г. в соответствии с очередным планом развития обороны Индии предусматривалась модернизация вооруженных сил и расширение собственного производства оружия и вооружений в целях сокращения зависимости от импорта. Это было продолжением политики, сформулированной в начале 1980-х годов И. Ганди. Она говорила о необходимости диверсификации источников закупок Индией военной техники с предоставлением технологий. Цель Индии – опора на собственные силы в производстве вооружений[1560].

Структура и состав вооруженных сил Индии

По численности вооруженных сил (ВС) и их качественному составу Индия входит в пятерку мировых держав. Деятельность ВС Индии и военное строительство определялись целями и задачами, которые ставило перед ними политическое руководство страны. К концу 1980-х годов индийские вооруженные силы по количественным и качественным характеристикам вышли на уровень ведущих стран мира, уступая только США, СССР и Китаю.

В начале XXI в. вооруженные силы Индии насчитывали 1 300 тыс. солдат и офицеров (третье место после КНР и США). В сухопутных войсках (СВ) было 1 100 тыс. военнослужащих. На вооружении СВ Индии имелось 3400 танков, 2500 единиц легкой бронетехники, 3460 артиллерийских орудий, 180 самоходных гаубиц, 150 реактивных систем залпового огня, 2500 различных зенитных комплексов, 300 вертолетов армейской авиации. СВ также располагали 15 пусковыми установками и 75 оперативно-тактическими ракетами «Притхви» класса «земля–земля». Штаб сухопутных сил Индии располагался в Нью-Дели. Система управления СВ осуществлялась через пять тактических командований, созданных по региональному принципу: 1. Центральное командование со штабом в Лакхнау (штат Уттар-Прадеш); 2. Восточное командование со штабом в Колкате (штат Западная Бенгалия); 3. Северное командование со штабом в Удхампуре (штат Джамму и Кашмир); 4. Западное командование со штабом в Чандигархе (штат Панджаб); 5. Южное командование со штабом в Пуне (штат Махараштра).

В ВВС Индии в начале XXI в. имелось около 800 боевых самолетов, в основном советского/российского производства, а также 46 французских «Миражей-2000» и 100 английских «Ягуаров», более 150 учебно-тренировочных самолетов. В ВВС насчитывалось также 230 военно-транспортных самолетов и около 190 вертолетов, 62 разведывательных самолета. Численность ВВС составляла 130 тыс. человек (включая гражданский персонал). В зоне ответственности каждого командования ВВС были размещены авиационные базы и подразделения базовой поддержки, ракетные системы «земля– воздух», радары и иное оборудование. Штаб ВВС располагался в Нью-Дели. Ему подчинялись семь командований: 1. Западное командование (штаб в Нью-Дели); 2. Юго-западное командование со штабом в Гандинагаре (штат Гуджарат); 3. Центральное командование со штабом в Аллахабаде (штат Уттар-Прадеш); 4. Восточное командование со штабом в Шиллонге (штат Мегхалайя); 5. Южное командование со штабом в Тривандруме (штат Керала); 6. Командование материально-техническим обеспечением ВВС со штабом в Нагпуре (штат Махараштра); 7. Учебное командование со штабом в Бангалоре (штат Карнатак).

Индийские ВМС в начале XXI в. имели в своем составе 155 боевых кораблей. Среди них: один авианосец, 8 эсминцев, 16 фрегатов, 16 подводных лодок, 19 корветов, а также другие корабли. В рамках ВМС действовали войска береговой охраны (ВБО) для защиты национальных интересов в эксклюзивной морской зоне Индии (около 2 млн. кв. км). В зоне ответственности ВБО находится 7 500 км береговой линии и почти 1200 индийских островов. Численность ВМС составляла около 55 тыс. человек. ВМС были организованы в три региональных командования: Западное командование со штабом в Мумбае (штат Махараштра); Восточное командование со штабом в Висакхапатнаме (штат Андхра-Прадеш); Южное командование со штабом в Кочине (штат Керала)[1561].

Индия располагала большим числом носителей ядерного оружия. Это боевые самолеты: МиГ-27, СУ-30 МКИ, «Мираж-2000», «Ягуар», а также различные типы ракет. В соответствии с программой ракетостроения, принятой в 1983 г., Индия поставила на вооружение ракету «Притхви» в разных модификациях (для сухопутных войск, ВВС и ВМС) с дальностью пуска от 150 до 250 км. Совместно с Россией была разработана и производилась сверхзвуковая противокорабельная ракета «БраМос» для морского и воздушного базирования (дальность до 300 км). В 2002 г. были проведены испытания ракеты на жидком топливе «Агни-1» (700 км) и «Агни–2» (2000 км), способные нести ядерные боеголовки. Ракеты этого класса развертывались в войсках. Велись испытания твердотопливной ракеты «Агни–3» с дальностью полета до 3500 км. Осуществлялись разработки более мощных ракет «Агни–4» и «Агни–5» с дальностью стрельбы до 5000 км. Проводились испытания ракет-перехватчиков[1562].

Все эти и другие, меньшей дальности, ракеты были разработаны и производились в основном собственными силами на национальной базе с использованием большинства индийских комплектующих. Отметим, что еще в 1980 г. Индия вывела на околоземную орбиту искусственный спутник с помощью своей ракеты. В январе 2007 г. в Индии был проведен эксперимент по возвращению из космоса спутника, находившегося на орбите Земли. Запущенный с помощью индийской ракеты спутник (550 кг) приводнился в Бенгальском заливе. Индийская организация космических исследований заявила, что успешное испытание технологий по возвращению спутников на Землю стало важным началом индийской программы по отправке человека в космос в ближайшие годы[1563].

Очередным важным шагом в развитии ракетных технологий в Индии стал успешный запуск в октябре 2008 г. управляемого с Земли космического корабля Чандраян–1 (Лунника) на лунную орбиту. Затем с этого корабля был осуществлен спуск на Луну спутника для исследования ее поверхности. Таким образом, Индия стала пятой страной, космический корабль которой достиг Луны, после СССР, США, Японии и Китая, а также Европейского космического агентства, представлявшего консорциум из 17 стран[1564].

Поскольку Индия обращала особое внимание на развитие вооруженных сил Китая, представляли интерес оценки военного потенциала обеих стран Академией военных наук КНР. Ее выводы: Китай имел некоторое превосходство в вооруженных силах над Индией, но оно не велико; Китай уступал Индии в военно-морской мощи (у Индии был авианосец); Китай сильнее Индии по ракетам дальнего радиуса действий; Китай слабее Индии в вопросах высоких военных технологий[1565].

Вместе с тем Индия существенно уступала Китаю в развитии ракетно-ядерных сил[1566]. По некоторым оценкам, в течение 10–15 лет Китай может иметь 100–150 межконтинентальных баллистических ракет с разделяющимися ядерными боеголовками, 3-4 атомные подводные лодки. Общее число ядерных боезарядов может составить от 500 до 900[1567].

Военно-техническое сотрудничество Индии c Россией и другими странами

Основным партнером Индии в ВТС до 1990-х годов был Советский Союз. Более половины вооружений в индийских вооруженных силах составляла советская военная техника, по некоторым оценкам, в сухопутных силах – на 60%, ВВС – на 70%, ВМФ – до 80%[1568]. После распада Советского Союза возможности России в удовлетворении индийских запросов в вооружениях существенно уменьшились.

Вакуум в поставке военных технологий и вооружений не мог оставаться долгим. Индия стала все больше разворачиваться на Запад в стремлении модернизировать свои вооруженные силы. Среди самых крупных партнеров в области обороны Индия выделяла Францию, Израиль, Россию, Южную Африку, Великобританию и США. (В таком порядке они перечислялись в ежегодном докладе министерства обороны Индии за 2006 г.)[1569] Индия заметно активизировала военно-техническое сотрудничество с США и особенно с их союзником – Израилем.

С согласия США из Израиля в Индию были поставлены системы раннего предупреждения «Фалькон», противоракетные системы «Барак». Предполагалось сотрудничество в строительстве подводных лодок, совместные усилия по созданию беспилотных летательных аппаратов «Searcher-2», «Heron» (часть этих вооружений была поставлена в Индию). Израиль стал вторым после России крупнейшим поставщиком вооружений и военной техники в Индию. В 2004 г. его продажи оружия этой стране достигли 1,5 млрд. долл. (в 1998 г. они составляли только 250 млн. долл.) При этом Израиль поставлял главным образом высокотехнологичные виды вооружений и военной техники. Израиль также оказывал помощь в подготовке индийских военных для ведения контртеррористической борьбы, в создании электронного ограждения на индийско-пакистанской границе и в восточном секторе Индии для предотвращения потока незаконных эмигрантов из Бангладеш. В индийской прессе упоминалось и сотрудничество между Индией и Израилем во время индийско-пакистанского вооруженного конфликта в Каргиле в 1999 г.

В 2007 г. министерство обороны Индии рассматривало возможность реализации 18 проектов военно-технического сотрудничества с Израилем. Это касалось поставки в Индию разных видов вооружений, включая ракеты среднего радиуса действия, высокоточные управляемые ракеты и бомбы, крылатые ракеты, артиллерийские системы. Изучались также вопросы модернизации МиГ-21, МиГ-29 и т.д. У Израиля были шансы выйти в число ведущих поставщиков военной техники в Индию[1570].

По некоторым данным, в Индии прорабатывались вопросы закупок в США высокотехнологичных вооружений и оборудования, в том числе радаров, систем полетного контроля для легких боевых самолетов, а также запасных частей для вертолетов «Си Кинг», спасательных кораблей для подводных лодок, противокорабельных ракет, средств связи и разведки на суше, море и воздухе, вооружений с использованием лазерных технологий. Были намерения вести совместную с США разработку компьютерных программ в области обороны. Во время визита премьер-министра Индии Манмохана Сингха в США в ноябре 2009 г. он и президент США Барак Обама взяли на себя «обязательство продолжать взаимовыгодное оборонное сотрудничество»[1571].

Развивалось военно-техническое сотрудничество Индии и с другими странами, в том числе с Францией и Великобританией.

После застоя в военно-техническом сотрудничестве с Индией в 1990-х годах Россия начала постепенно возвращать утраченные позиции, но уже в новых условиях, при заметно обострившейся конкуренции со стороны западных держав. В 2000 г. было подписано российско-индийское соглашение сроком на 10 лет, которое охватывало около 200 проектов, оцениваемых в 18 млрд. долл. В октябре 2007 г. Россия и Индия решили начать новую программу долговременного сотрудничества в военно-технической сфере. Она предусматривала новые стратегические отношения в ВТС, основанные на более тесном взаимодействии, включающем совместную разработку и производство высокотехнологичных вооружений, а также их поставку в третьи страны. Кроме того, было решено увеличить число и масштаб совместных военных маневров, а также программ по обучению военных специалистов на взаимной основе.

Среди подписанных ранее контрактов наиболее крупными были следующие. В 2000 г. было заключено соглашение на производство в Индии 40 истребителей СУ-30 МКИ (на сумму в 3,5 млрд. долл.). Предусматривалось, что к 2010 г. индийская компания Хиндустан Аэронотикс Ltd (HAL) сможет производить эти машины полностью из индийских комплектующих, а их выпуск будет завершен в 2014 г. В 2001 г. была достигнута договоренность о поставке и производстве в Индии 310 танков Т-90С. Это можно было рассматривать как ответ Индии на поставки ранее в Пакистан 300 танков Т-80У из Украины. В 2007 г. был подписан контракт на поставку дополнительно 347 танков. Велись переговоры об аренде Индией у России атомной подводной лодки класса «Акула-2»[1572].

В 2004 г. был подписан контракт на поставку в Индию тяжелого авианесущего крейсера «Адмирал Горшков», 16 истребителей корабельного базирования и 9 вертолетов противолодочной обороны для оснащения этого корабля, который проходил модернизацию в России и получил новое название «Викрамадитья». Имелось в виду, что этот корабль мог вступить в строй индийских ВМС в 2009–2010 гг. или несколько позже. В состав индийского флота должны были войти три фрегата, которые строились на российских верфях[1573].

Во время визита президента России В. Путина в Индию в январе 2007 г. были обсуждены крупные вопросы российско-индийского сотрудничества, в том числе и в военно-технической сфере. В этом контексте премьер-министр Индии Манмохан Сингх заявил, что, несмотря на огромные перемены в международных отношениях в течение последнего десятилетия, «Россия остается исключительно важной для стратегических интересов Индии»[1574]. В ходе этого визита проводились переговоры по лицензированному производству в Индии МиГ-29 и совместной разработке и производству многоцелевого транспортного самолета. Обсуждались также вопросы создания многоцелевого истребителя пятого поколения на базе «Сухого». В октябре 2007 г. было достигнуто соглашение о совместной разработке и производстве такого самолета. По мнению министра обороны Индии А.К Энтони, оно означало начало сотрудничества в новейших системах вооружений[1575].

Ранее была достигнута договоренность об использовании Индией российской навигационной спутниковой системы ГЛОНАСС в мирных целях. Предполагалось, что Индия может принять участие в создании и запуске спутников для этой системы. Обсуждались также планы покупки Индией вертолетов и дальнейшего сотрудничества в совершенствовании сверхзвуковой крылатой ракеты совместного производства «БраМос» и возможной ее продажи третьим странам[1576]. Россия участвовала в тендере на поставку Индии 126 многофункциональных фронтовых истребителей. Тендер был официально объявлен в августе 2007 г., но к концу 2010 г. этот вопрос еще не был решен. У России были серьезные конкуренты – США, Франция, Великобритания, ЕС и Швеция. От выбора Индией партнера по этой крупной сделке во многом зависел характер ее военно-технического сотрудничества с Россией[1577].

В августе 2009 г. состоялся спуск на воду первой индийской атомной подводной лодки «Арихант» («Истребитель врагов»). Планировалось принять эту подлодку на вооружение индийских ВМС в 2011 г. Таким образом, Индия пополнит число стран, у которых есть такое мощное оружие. Это – США, Россия, Франция, Великобритания и Китай. На церемонии спуска на воду индийской АПЛ премьер-министр Манмохан Сингх заявил: «Мы вошли в список избранных государств, способных строить атомные подводные лодки». Он выразил «признательность российским друзьям за последовательное и бесценное сотрудничество, символизирующее наше тесное стратегическое партнерство с Россией». Как сообщалось в индийской прессе, «Арихант» будет вооружен 12 баллистическими ракетами, способными нести ядерные боеголовки на расстояние до 700 км, и со временем может быть оснащен ракетами дальностью до 3500 км[1578].

Как отмечалось, важные конструкторские разработки, технологии и компоненты атомного реактора на АПЛ «Арихант» были получены из России. Об этом свидетельствовал, в частности, тот факт, что на церемонии ее спуска на воду присутствовали 143 российских конструктора, инженера и консультанта[1579].

Развитие и совершенствование вооруженных сил рассматривалось Индией как важное условие укрепления ее позиций в мире на пути становления великой державы. Стратегическая линия Индии определялась ее крепнущими отношениями с США, Японией, ЕС, нормализацией отношений с Китаем, стремлением поддерживать партнерские отношения с Россией, не попадая от нее в зависимость в военно-технической сфере, а также ситуацией в Южной Азии, особенно отношениями с Пакистаном.

Индия продолжала наращивать свое военное преимущество в отношении Пакистана. Тем не менее, ей приходилось уделять много внимания, в том числе и в военном аспекте, проблемным отношениям с этой страной, включая нерешенный кашмирский вопрос.

Как растущая глобальная держава Индия стремилась к достижению стратегического равенства в мощи вооруженных сил с Китаем. Однако для решения этой задачи требовалась долговременная мобилизация экономических и финансовых усилий.