ИНДИЙСКИЙ ПОХОД

ИНДИЙСКИЙ ПОХОД

Страна Индия является для нас сегодня определенным понятием. Нам известны ее размеры и линия ее берегов. И величайшие реки, протекающие по ней, известны нам так же, как и расположенные в ней города. Не меньше нам известно о политических и социальных условиях, обычаях и традициях людей, во всяком случае, мы можем все это уточнить из литературы. Ничего подобного не было во времена индийских походов Александра для греков и македонян. Для них вся земля восточнее местностей у Инда и пяти рек, образовавших его, была настоящей терра инкогнита, а те немногие сообщения, которые можно было прочесть в греческих сочинениях об уже известных западных окраинах гигантского комплекса индийских стран, не могли претендовать на достоверность. Они были полны фантастических сведений, которым сегодня, по крайней мере в нашем мире, могли бы поверить лишь дети. Но тогда им верили повсеместно, в том числе и сами писатели. Так, Геродот в середине 5 века до н. э. без тени сомнения рассказывал о муравьях, которые размером «меньше собаки, но больше лисицы» и живут в индийской пустыне. Они якобы преследовали людей, которые посягали на золото, содержавшееся в насыпанном ими песке пустыни, и в скорости могли сравниться с верблюдами. Или же у Ктезия, лейб-медика персидского царя Артаксеркса Мнемона, занимавшегося также литературой, можно было прочесть, что в Индии есть люди с песьими головами и есть некий источник, который ежегодно наполняется жидким золотом, которое можно черпать ковшами. Поскольку Индия находилась на востоке, в направлении восхода солнца, совершенно наивно полагали, что солнце там размером в десять раз больше, чем в других местах, и что там такая жара, что вода в море очень сильно нагревается и потому рыбы не могут существовать близко к поверхности. Разумеется, некоторые другие сведения соответствовали больше, но в общем и целом то представление, которое имели об Индии греки и македоняне классического и постклассического периодов, было настолько же смутным, насколько и фантастическим. У нас нет оснований считать, что и представления Александра об Индии, до того как он ступил на ее землю, были более четкими и определенными. Предположение, что решение об этом походе заставили его принять не в последнюю очередь фантастические сообщения об Индии, высказал некогда Август Вильгельм фон Шлегель, и новейшая литература его не отвергла, поскольку для завоевателя особую притягательность составляет подобная страна чудес, полная смутных тайн.

Следует ли искать другие причины, побудившие Александра после бактрийского похода начать поход в Индию? Для него было само собой разумеющимся, что нужно завоевать и покорить страну, большую или меньшую часть которой прежние властители династии Ахеменидов считали частью своей империи. Правда, нам неведомо: может быть, он лучше знал линию тех границ, которые некогда установил Дарий I? И не имел ли он намерения восстановить эти границы для себя? По его поведению можно лишь с уверенностью сказать, что и здесь, как обычно, он не считался с предшествующими обстоятельствами.

Еще зимой 330/29 г. до н. э. Александр основал город Александрию на южных склонах гор Гиндукуш. После того как он пересек эти горы вновь с севера на юг, он сделал здесь последние приготовления к походу на Индию, который затем начал по двум маршрутам. В то время как сам он с частью войска продвигался по направлению к Инду по дикой горной местности, простиравшейся севернее реки Кофен (сегодняшний Кабул), его полководцы Пердикк и Гефестион получили приказ с оставшейся частью войска двигаться по более легкому маршруту южнее упомянутой реки к Инду и построить там мост, чтобы подготовить переправу всего войска через эту реку.

Пердикк и Гефестион без особых трудностей смогли справиться с порученным им делом, Александру же со своей частью войска пришлось выдержать севернее Кофена множество тяжелых боев. Дикие и воинственные горные племена в этих районах менее всего были готовы к тому, чтобы без боя покориться чужеземному завоевателю. Многие оказывали в своих укрепленных поселениях отчаянное сопротивление, поджигали свои города и бежали, преследуемые македонянами, в горы. Самый большой город в этой местности, Массага, долго оказывал успешное сопротивление с помощью семи тысяч индийских наемников, которых после падения города постигла страшная судьба. Александр пригласил их к себе на службу; они разбили свой лагерь рядом с македонским, но на следующую же ночь были окружены и убиты. Согласно позднейшему объяснению друзей Александра, он имел основания предполагать, что индийцы покорились лишь для видимости, в действительности же собирались тайно покинуть лагерь и возвратиться на родину. Как бы то ни было, это событие еще раз показывает, что Александр, как и Цезарь, не останавливался перед актами самого жестокого насилия, если считал его полезным и уместным.

Многие люди из районов западнее Инда спасались от Александра на скалистом плато под названием Аорн, расположенном значительно севернее маршрута войска, куда можно было попасть лишь по искусственно созданной тропе и которое считалось абсолютно неприступным. Александра тем больше привлекало испытать себя и свои силы на этом бастионе, что среди македонян и греков в войске распространилась молва о том, как некогда Геракл напрасно пытался завоевать эти места. Александр незамедлительно взялся за дело, и невероятное стало действительностью. Приказав проложить через глубокое ущелье насыпь, он вынудил осажденных сдаться и тем самым совершил деяние, которое, в преломлении его глубочайших амбиций, затмило даже его могучего мифического прародителя Геракла.

Когда Александр наконец достиг Инда, Пердикк и Гефестион уже все подготовили для переправы армии через реку. После длительного привала и торжественных жертвоприношений богам переправа была осуществлена и началось продвижение в Пенджаб, в богатое и густонаселенное Пятиречье восточнее верховьев Инда. Самый могучий правитель близлежащих областей, Таксил, уже за год до этого через своих посланников установил с Александром отношения. Теперь он приближался к нему во главе блестящей свиты, чтобы торжественно ввести его в свою столицу Таксила. Александр богато одарил его и оказал ему честь, увеличив его владения; однако, с другой стороны, Таксилу пришлось примириться с тем, что отныне он вынужден терпеть рядом с собой царского сатрапа как наместника всех завоеванных индийских областей и участвовать в качестве вассального правителя в последующих военных акциях «царя Азии».

Примеру правителя Таксилы последовали некоторые другие индийские правители, но не Пор, властитель областей, расположенных восточнее Гидаспа, ближайшей из пяти рек. С хорошо вооруженным войском он занял на этой с запада доступ в свои владения, не вступая при этом в открытый бой с превосходящими силами противника. Вопреки ожиданиям, Александру удалось переправиться темной дождливой ночью через вздувшуюся реку и закрепиться на восточном берегу. Кстати, в этой смелой ночной операции участвовало лишь шесть тысяч пеших воинов и пять тысяч конников, то есть отряд, который не составлял и десятой части армии и мог рассчитывать только на себя перед лицом троекратного превосходства индийцев. Несмотря на это, Александр отказался от переправы других частей через реку перед решающей битвой, для чего было достаточно возможностей, а без промедления, со своими сравнительно слабыми соединениями выступил против врага. Как некогда при Гранике, Иссе и Гавгамелах, он вновь собрался решить исход сражения атакой конной гвардии под своим командованием против левого фланга противника. Попытка Пора разрушить этот план, послав на помощь теснимым воинам левого фланга находящихся на правом фланге конников, полностью провалилась. Еще до того, как они добрались до цели и смогли вступить в бой против Александра, их атаковала кавалерия левого македонского фланга, которую стратег Коин через все поле битвы бросил им в тыл, — и полностью разгромила. Тем самым исход битвы был предрешен, тем более что находившиеся в центре слоны, которыми располагал Пор, так же мало оправдали надежды, как некогда при Гавгамелах надежды персидского царя. По-видимому, в ходе боя они натворили больше бед собственным индийским рядам, чем рядам противника. Большая часть индийского войска была уничтожена, сам Пор не последовал примеру Дария III и не попытался спастись бегством, а после отчаяннейшей борьбы сдался в ответ на неоднократные требования победителя.

Как сообщается, Александр с немногими сопровождающими поскакал навстречу плененному индийскому царю. Когда он увидел его, то был поражен высоким ростом и благородным обликом побежденного противника и спросил, как бы Пор желал, чтобы с ним обращались. Пор ответил: «По-царски». Александр сказал: «Это будет исполнено, потому что этого хочу я. Ты же проси, чего хочешь ты». «Этим словом все сказано», — ответил Пор. Что бы ни думали о подлинности этого диалога, он полностью соответствует тому, как Александр в действительности поступил с побежденным индийцем. Он не только оставил ему все его царство, но и подчинил ему все области, которые завоевал в Пенджабе в ходе своего дальнейшего похода. Кроме того, в отличие от ситуации с Таксилом, он не поставил рядом с правителем своего сатрапа, чем явно продемонстрировал, что считает эту страну, очевидно, по праву находящейся вне старых границ бывшей империи Ахеменидов. Таким образом, зависимость Пора от Александра ограничилась признанием главенства последнего и обязанностью участия в его военных походах, которую Пор добросовестно исполнял в последующих военных операциях. И в дальнейшем он оставался верным другом и вассалом нового великого царя, победившего его в рыцарской борьбе.

Битва при Гидаспе

Два города основал Александр в Гидаспе в память о великой победе и для охраны этого стратегически важного места. Строительство и укрепление городов он поручил своему полководцу Кратеру, а сам с большей частью армии продолжил поход на восток. За короткое время он достиг следующей из рек Пятиречья, Акесина. Удивительные вещи рассказывает нам предание о поведении Александра у этой реки. Они в высшей степени убедительно показывают, как теперь, после завоевания империи Ахеменидов, царь двигался вперед без твердой цели и четкого плана и при этом готов был следовать в принятии важнейших решений спонтанному влиянию момента. Наличие бобовых растений, которые росли в Египте, а также крокодилов, которые также были знакомы Александру по Египту, вызвало у него представление, что он находится у истоков Нила, и эта внезапная идея породила у него проект, совершенно далекий от всех его желаний и соображений. Он решил со своим гигантским войском плыть по Гидаспу в сторону Египта и в Средиземное море и таким образом закончить свой великий поход по странам Востока. Уже были сделаны необходимые распоряжения о постройке судов, когда Александр узнал о действительном положении вещей от местных индусов, опрошенных лишь теперь: несмотря на бобы и крокодилов, он находился не у истоков Нила, а в районе рек, которые объединяли свои потоки в Инде и текли к большому океану, омывающему южные берега Индии. Что теперь должно было произойти? Хотя отданные приказания утратили свой смысл, Александр все же продолжал их придерживаться; только теперь вместо Египта и Средиземного моря он собрался плыть в огромный южный океан. Таким образом, строительство флота оставалось делом решенным, и здесь, в Пенджабе, речь могла идти лишь о том, чтобы надлежащим образом использовать время, необходимое для реализации проекта постройки. Его должно было хватить для покорения еще свободных народов этой области. То, что лежало за ней, восточнее Пятиречья, было настолько далеко от планов и амбиций Александра, когда он вышел из Акесина, и настолько мало интересовало его в последующие месяцы, что лишь при подходе к самой восточной из пяти рек, Гифасису, ему пришла в голову мысль расспросить индийцев из своего сопровождения о землях, которые находятся по ту сторону. Услышанное до такой степени захватило его, что вызвало новое спонтанное решение, которое в корне меняло ситуацию и, возможно, вызвало отказ от планировавшегося плавания по реке.

Мы несколько опередили ход событий. Выступление из Акесина на восток означало новые сражения, поскольку многочисленные народности восточного Пенджаба, как правило, не слишком охотно отказывались от своей независимости. Цветущий и многолюдный город Сангала заплатил за свое особенно упорное сопротивление полным уничтожением, поскольку Александр с крайней суровостью относился к любому колебанию местных племен в признании его верховного владычества, как если бы речь шла о мятеже против их законного правителя.

Гифасис, граничная восточная река Пенджаба, был достигнут поздней осенью 326 года до н. э. Солдаты, крайне измученные боями, а еще больше — тропическими ливнями последних месяцев, надеялись, что теперь, наконец, пройдя большую часть известного тогда мира и достигнув восточного конечного пункта своего похода, они смогут остановиться. Александра, как мы помним, незадолго до подхода к Гифасису узнавшего из наведенных справок, что по ту сторону реки простирается богатая страна, охватило страстное желание перейти теперь и Гифасис и покорить страну, о существовании которой он только что узнал. Мы не знаем, отказался ли Александр от проекта плыть вниз по Инду, и македоняне в войске скорее всего тоже этого не знали, но эти люди, конечно, поняли, что им вновь предстоят бои и опасные походы по неизвестным странам, и никто не мог сказать, когда и где они закончатся. Однако теперь старые воины сказали своему царю и военачальнику решительное «нет»; походам и боям когда-то должен быть положен конец. Помимо отказа переходить через Гифасис, войско предъявило Александру категорическое требование: отправиться в обратный путь и отказаться от новых завоеваний в этом восточном мире.

Царю было несказанно тяжело покориться воле солдат. Увидев, что сопротивление сильнее, чем жажда новых великих деяний и новых завоеваний, он предоставил решение богам. Прорицатели позаботились о неблагоприятном предсказании. Под громовые рукоплескания армии Александр объявил о своем решении начать обратный поход на запад. Он повелел воздвигнуть двенадцать огромных башнеподобных алтарей на том месте, где высшие силы так внезапно заставили его прервать победоносное шествие по дальним землям.

Когда войско возвратилось в Гидаспу, строительство флота уже подходило к концу. Александр решил с основной частью македонских отрядов погрузиться на суда, в то время как Креатер и Гефестион с оставшимся войском, поделенным на две колонны, должны были двигаться по обе стороны реки на юг. Новыми грандиозными жертвоприношениями, которыми Александр почтил речных богов Гидаспа и Акесина, а также Геракла и ливийского Амона, он дал согласие к отплытию к океану и тем самым — к последнему этапу индийского похода. Это было поздней осенью 326 года до н. э.

По Гидаспу они вначале доплыли до Акесина, а затем до Инда. Жители областей Инда, правители которых покорились Александру, толпами сбегались и с удивлением наблюдали за гигантской флотилией, насчитывавшей много сотен судов, которая на их глазах двигалась вниз по течению. Два очень многочисленных и воинственных племени в устье Гиарота, маллеры и оксидраки, взялись за оружие, чтобы воспрепятствовать Александру продвигаться по их землям. Однако заранее извещенный об этом, он молниеносно появился на земле маллеров и сломил их сопротивление, прежде чем те успели соединиться запланированным образом с оксидраками. Тем не менее некоторые укрепленные маллерские города упорно оборонялись, и при завоевании одного их них Александр из-за своей безумной храбрости попал в такую отчаянную ситуацию, что товарищам удалось освободить его с величайшим трудом. Разумеется, эти сообщения в какой-то степени приукрашены, но точно доказано, что Александр первым по штурмовой лестнице взобрался на крепостную стену, а когда лестница рухнула под тяжестью последовавших за ним солдат, он практически в одиночку спрыгнул со стены на территорию города и там, стоя спиной к стене, подобно гомеровскому герою, отражал натиск превосходящих сил противника и при этом многих из них поразил. Однако одно копье попало ему в грудь, и, когда он упал без сознания, его тоже тяжелораненые спутники Леоннат и Пекест вряд ли смогли бы его защитить, если бы в последний момент их не спас македонский отряд, который с мужеством отчаяния проложил себе дорогу через стену и разрушенные городские ворота.

На протяжении дальнейшего похода вниз, к устью Инда, Александр часто наталкивался на правителей и народности, которые ничего не хотели знать о добровольном подчинении или после мнимого покорения восставали за его спиной. Многие уклонялись от требования признать владычество чужого правителя либо уходили от наказания, которому последний в своем самовластье подвергал всех, кто вовремя не изъявил покорности, путем бегства в пустыню, расположенную восточнее нижнего течения Инда. Жители Патталы, крупного города, расположенного в месте разделения Инда на два больших устьевых рукава, предпочли без боя оставить свое местожительство наступающим македонянам. Александр занял покинутый город и, оценив его благоприятное положение, сразу же отдал приказ оборудовать гавань и верфь, а также построить укрепления. В сопровождении нескольких кораблей он продолжил плавание по западному рукаву дельты Инда вниз до устья реки, чтобы здесь принести богам две торжественные жертвы — таково, по его словам, было повеление Амона. Затем он заплыл далеко в океан, где принес богу Посейдону третью, особенно роскошную жертву — были заколоты и брошены в пучину два быка, а также золотые сосуды и чаши как драгоценные дары для властителя моря. Это жертвоприношение в Индийском океане, явно свидетельствующее о сильной, но в то же время стихийной и примитивной религиозности Александра, явилось торжественным завершением индийского похода.

Монета Лисимаха с изображением Александра. III в. до н. э.