Индийский кастовый строй. Брахманизм

Индийский кастовый строй. Брахманизм

В период Атхарваведы в Индии уже сложилось строгое разделение на касты, которое с небольшими изменениями сохранилось и до наших дней. Хотя этот факт широко известен, подробностей об индийской кастовой системе мы знаем довольно мало. Их образование, причины, приведшие к их появлению и развитию, – все это окружено тайной и породило, в свою очередь, множество догадок, теорий, гипотез.

О системе каст написано намного больше, чем о любом другом явлении индийской жизни, но даже ее современное состояние изучено исследователями недостаточно, что заставляет относиться с большой осторожностью к любой информации по этой проблеме.

Не вдаваясь в подробности кастовой системы, трудно избежать спорных и расплывчатых высказываний, поэтому мы попробуем остановиться только на проверенных и действительно доказанных фактах. Сами определения касты (португ. «порода», «происхождение»), которые выдвигают ученые, показывают глубинные отличия в понимании этого явления. Индийские авторы из числа правоверных индуистов воспринимают кастовую систему как данное свыше разделение верующих по группам, которые ведут свое начало от четырех основных классов-сословий древнеиндийского общества (варн).

Европейские исследователи и большинство современных индийских ученых довольно убедительно доказывают, что фактически каста (джати) в той форме, в которой она существует до настоящего времени, абсолютно не тождественна древнеиндийской варне, и за исходное берут теперешнее положение первой. Этнограф Г. Г. Рисли вообще определяет касту как «организацию семейных или родовых групп, имеющих общее имя, общего мифического предка и традиционную профессию».

Индолог А. Бэшэм сужает это понятие, подчеркивая, что «каста – это система групп в рамках классов, каждая из которых, как правило, носит эндогамный характер и члены которой могут совместно есть и имеют свою особую профессию». Крупнейший европейский специалист по данному вопросу Дж. Хэттон, впрочем, более осторожен в оценке: «Кастовая система – разделение общества на множество замкнутых, совершенно оторванных друг от друга и расположенных по принципу иерархии частей (каст), связи между которыми ритуально ограничены».

Страница из иллюстрированной рукописи, посвященной индийским кастам

Кшатрий (воин)

Невозможность дать полное и всеобъемлющее определение заставила большинство авторов открыто отказаться от этой идеи и заменить определение перечислением отличительных особенностей и функций кастовой системы. Сравнительно удачной в этом отношении представляется попытка Н.К. Датта, выделившего семь таких особенностей:

1) члены касты не должны вступать в браки вне своей касты;

2) подобные, но менее строгие запреты касаются и принятия пищи;

3) для многих каст точно установлен род занятий;

4) касты расположены по принципу иерархии, высшее место в ней занимают брахманы;

5) член касты со дня рождения и в течение всей жизни принадлежит к данной касте, если не исключается из нее за нарушение ее законов;

6) переход из одной касты в другую невозможен;

7) вся система держится на авторитете брахманов.

Прежде чем объяснить читателю структуру современной системы каст, следует обратиться к прошлому и там поискать ответ на вопрос об их происхождении. Как уже говорилось, древнеиндийские литературные источники, вообще довольно скупые на точные исторические сведения, и на этот раз не предоставляют нам сколько-нибудь достоверного материала. В одном из первых гимнов Ригведы сообщается о разделении индийского населения на четыре сословия (варны), возникших якобы из различных частей тела создателя и символически обозначенных различными цветами (на санскрите «варна» означает «цвет»).

По всей вероятности, варны с самого начала были связаны с существованием в древнеиндийском обществе таких функционально отграниченных друг от друга профессиональных групп, как брахманы (жрецы, жертвоприносители, духовные наставники), кшатрии (воины), вайшьи (крестьяне, торговцы, ремесленники благородных профессий) и шудры (прежде всего слуги и исполнители различной нечистой работы).

Брахманы

В индийском мифе о сотворении мира отчетливо просматривается идея о том, что иерархическая структура общества является частью божественного замысла, частью природного порядка. Различные части пуруши – Мировой Души – были призваны служить базой для поддержания общественного порядка в человеческом обществе. Позднее создание каст и определение рода занятий для них индийская мифология приписывала богу Брахме. Его уста (брахманы, или брамины) отвечали за духовный порядок.

Брахманы владели священными знаниями и поэтому занимали главенствующее положение в обществе. Из рук Брахмы была создана варна кшатриев – воинов и князей (раджей). Бедра его составляют землевладельцы, скотоводы и купцы (вайшьи). Эти три варны считались благородными, в них входили исключительно арии. Их называли еще «дважды рожденными», поскольку они проходили специальные обряды посвящения (упанайяна), рассматривавшиеся как второе рождение. Ритуал посвящения проходил с наложением особого священного шнура, который носили всю жизнь как знак превосходства.

Наконец, четвертую варну (шудры) составляли крестьяне и ремесленники неарийского происхождения, их темная кожа была отлична от светлой кожи самих арийцев. Сложившаяся позднее концепция цикла перерождений говорила о том, что для шудра спасение возможно только в грядущей жизни, поскольку они еще не принадлежат к числу «посвященных».

В таком случае, где следует искать начало кастовой системы и откуда вести ее происхождение? Ответ на этот вопрос не так-то прост. Проведенные исследования убедительно показали, что возникновение каст нельзя объяснить каким-нибудь одним решающим фактором и что оно есть следствие действия ряда специфически индийских факторов.

Кастовая система как специфическое индийское явление пока не находит параллелей в мировой истории. Еще до прихода индоевропейцев этнический состав населения Индии отличался немалой пестротой. Здесь были представлены не только разные расы, но и многочисленные племенные группы, делившиеся, по всей видимости, по классовым, профессиональным и, возможно, религиозным признакам.

Данные раскопок доарийских центров древнеиндийской цивилизации позволяют археологам утверждать, что приблизительно в III тыс. до н. э. в Индии уже существовало рабовладельческое общество с зачатками кастовой структуры, и что уже тогда большое значение имела ритуальная чистота, которая в кастовой системе позднейшего периода стала играть столь важную роль.

Ворота храма ступы в Санчи

В некоторых областях Индии вплоть до новейшего времени обитали изолированные нецивилизованные племена, бок о бок жили совершенно обособленные группы населения, находившиеся на разном уровне технического и культурного прогресса, имевшие разную идеологию и традиции.

В одних кастах и поныне превалирует определенный расовый тип, другие сохраняют приверженность своей профессии, третьи тяготеют к определенной территории, четвертые напоминают нечто вроде ремесленных цехов и т.д. Естественно, что при этом матриархальные группы уравнивались с патриархальными, миграции и перемещения племен усложняли этнический состав населения, в тесный контакт вступали сравнительно развитая идеология и темные силы магии, оккультизма, знахарства. И во всей этой мешанине пыталась навести порядок брахманская идеология с ее типично индийским стремлением к классификации, к установлению системы в вещах, не поддающихся упорядочиванию понятий.

Безусловно, здесь прежде всего проявлялось неодолимое стремление придать религиозную окраску такой общественной организации, которая отвечала бы интересам брахманов. Скорее всего, так и произошла кодификация четырех сословий, называемых варнами, но наибольшее значение приобрело реально существующее и сейчас разделение всего индийского населения на кастовое и бескастовое (аварна). Таким образом была заложена основа для возникновения многочисленного слоя так называемых неприкасаемых, которые были навсегда выведены за кастовую, сословную иерархию.

Утреннее почитание дерева тулси

Несмотря на то, что сейчас по законам Республики Индии понятие «неприкасаемости» отменено и конституция запрещает любую дискриминацию, пройдут, вероятно, еще десятки лет, прежде чем исчезнет это уродливое порождение кастовой системы и внекастовые действительно станут равноправными членами общества.

Следует понимать, что речь идет не о какой-то небольшой части индийского населения: численность неприкасаемых сегодня составляет более 55 миллионов, и их общественное положение по-прежнему крайне тяжелое. К ним в первую очередь относятся лица, выполняющие работы, которые традиционно считаются оскверняющими: выделку кож, стирку белья, уборку трупов, нечистот, мусора и т. д.

Граница между кастовыми индуистами и неприкасаемыми очень резкая, особенно на юге страны. И хотя современный образ жизни, массовое производство, развитие транспортных средств, новое законодательство и, не в последнюю очередь, просветительская деятельность М. К. Ганди привели к большим сдвигам в сознании индийцев, предрассудки, связанные с неприкасаемостью, пока еще не изжиты.

Наиболее явным предрассудком остается внутренняя структура касты и подкасты, во главе которой в каждом населенном пункте или квартале стоит специальный кастовый комитет, или совет – панчаят («пятерка», хотя в нем обычно гораздо больше членов). Складывается такое впечатление, что последние не избираются; комитет, составленный из самых старых и уважаемых представителей касты, регулярно пополняется с общего согласия. Это очень важный институт: на него возложена обязанность следить за соблюдением порядка в касте, заботиться о всех ее членах, решать споры между ними, помогать им в трудную минуту и наказывать за преступления и нарушения предписаний. Он же определяет наказание и следит за его выполнением. Характерно, что в настоящее время в низших кастах сохраняется гораздо более строгий порядок, более авторитетное руководство и более сильные панчаяты, чем в высших.

Нарушивший кастовое предписание либо совершивший проступок, способный вызвать общественное осуждение, приглашается в панчаят. Там при необходимости выслушиваются свидетели, после чего выносится соответствующий приговор.

Судебная процедура обычно очень проста: если обнаруживаются расхождения между показаниями обвиняемого и свидетелей, то совет касты требует от участников принесения присяги – клянутся водой священной реки Ганг, священным растением тулси или священной коровой, которую приносящий присягу держит за хвост, – а затем большинством голосов решает, какая из сторон заслуживает доверия.

В письменных источниках зафиксированы случаи, наблюдавшиеся, однако, и в сравнительно недавний период, когда устраивалось нечто вроде христианского «божьего суда», по своей жестокости и бесчеловечности не уступавшего европейским средневековым обычаям (погружение руки в кипящую воду, взятие раскаленного железа голой рукой и т. д.).

В наши дни панчаят полагается по преимуществу на свою мудрость и выносит приговор без приемов установления вины и не прибегая к жребию. Решение окончательно и опротестованию не подлежит. Форма и сроки наказания в значительной мере определяются произвольно и зависят от отношения к провинившемуся и не в последнюю очередь от его материального и общественного положения.

О такой субъективности повествует история, произошедшая с М.К.Ганди: в соответствии с традицией и обычаями он после своего первого возвращения из Европы был исключен бомбейским панчаятом из касты, но никогда не должен был подвергаться покаянию и очищению, поскольку панчаят на его родине в Раджкоте не установил ему никакого наказания.

Большинство кастовых ограничений со временем слабеют или совсем исчезают, например, был снят запрет с заграничных поездок, хотя еще сравнительно недавно он касался всех «дважды рожденных».

Такое впечатление, что этот запрет был вызван, с одной стороны, невозможностью контролировать поведение члена касты на расстоянии, а с другой – сложностью соблюдения в чужой стране правил и религиозных предписаний. Несомненно, он не носил принципиального характера, иначе в древней и в средневековой Индии не могла бы процветать морская торговля, и, скорее, имел целью заставить вернувшегося из морского путешествия совершить очистительные обряды. Из источников известно, что это же требовалось от лиц, долго находившихся среди иноверцев, например в чисто мусульманском окружении.

Статуя священной коровы в храме Шивы

Кастовая система была закреплена уже в крупнейшем памятнике древнеиндийского законодательства – законах Ману. Считается, что он был составлен около V в. до н. э. Здесь кастовый строй не только закрепляется, но и освящается религией. В этот период ведические боги отходят на задний план. Верховным же божеством становится бог Брахма. Поэтому весь этот период религиозной истории Индии называют брахманским.

Атхарваведа отразила переход к иному типу обрядности, часто упоминаемому в позднейших религиозных источниках – Брахманах. Они содержат пространные прозаические описания и разъяснения сложных обрядов жертвоприношения. Различия в толковании подробностей привели к возникновению нескольких школ, почитавших те или иные тексты, важнейшими из которых являлись «Айтареябрахмана» (Айт.) и «Шатапатхабрахмана» (Шат.).

Пещерный храм в Эллоре. VIII-X вв.

Носителями культуры в тот период были не все «дважды рожденные», монополией обладала высшая каста жрецов-брахманов. Знание крайне сложного и запутанного ритуала настолько упрочило положение брахманов, что они возомнили себя выше богов. В «Шатапатхабрахмане» сказано: «Есть два вида богов – те, что являются богами, и те, что поют славящие их гимны, – боги в человеческом образе, брахманы. Между ними следует разделить жертву: богам – жертвенные дары, а человеческим богам – ученым брахманам – награду. Если эти два вида богов довольны, то они вознесут жертвователя на небо» (Шат. 2, 2, 6; 4, 3, 4).

На брахманах лежало четыре обязанности: быть подлинно брахманского происхождения, вести себя соответствующим образом, славиться своей ученостью, а также помогать «созреванию людей», т.е. осуществлять жертвоприношения, которые гарантируют созревание людей для этого мира.

Впрочем, люди тоже по отношению к брахманам выполняли определенные обязанности: они должны были их почитать, делать им подарки, не имели права притеснять их, а тем более убивать. К их имуществу не мог прикасаться даже царь. И если он даровал кому-либо владения с движимым и недвижимым имуществом, имущество брахманов из этого дарения обязательно исключалось. Убийством в полном смысле слова считалось лишь убийство брахмана. При споре последнего с представителем другой варны судья непременно принимал решение в пользу первого, ибо ему нельзя было противоречить.

В брахманский период в ведийском пантеоне произошли крупные изменения. Кроме Агни, сохранившего свое прежнее положение, на первый план выдвинулись Вишну и Шива, причем последний являлся как бы благожелательным вариантом своего прототипа Рудры. Кроме этих, главных, божеств большое значение имели и другие. Например, каждое мужское божество получило свою женскую пару: с Вишну теперь связывали богиню Лакшми, с Шивой – богиню Парвати, носившую также имена Кали и Дурга. Однако самая важная роль у брахманов отводилась Праджапати («Хозяину существ»). Его провозгласили «первосуществом». Вначале была пустота, не было ни неба, ни земли, ни атмосферы. Из небытия возник дух, из духа Праджапати, а из Праджапати остальные существа. Впрочем, и Праджапати почитали только потому, что он представлялся вселенским прототипом всемогущей жертвы, а она мыслилась важнее всех богов, вместе взятых.

Нисхождение Ганги на землю. Наскальный рельеф в Махабалипураме. VII в.

Эта жертва выступала в роли умозрительного соединения религиозных обрядов и священных изречений, из комбинаций которых, по брахманским представлениям, возникает великая сила, неосязаемая и непреодолимая, подобно тому, как при химической реакции возникает новое вещество. Этот высвобожденный флюид воплощался либо в Праджапати (соответственно Вишну), либо в верующем человеке, приносящем за себя жертву, либо одновременно в нем и в жреце, служившем посредником при жертвоприношении.

Считалось, что жертва – сила всей силы – проникает во все и скрыто пребывает во всем. Жрецу предписывается постоянно и внимательно охранять эту силу, так как она достаточно хрупкая и имеет склонность рассеиваться, лишь только наблюдение за ней ослабевает. Малейшая неосторожность может привести к самым неблагоприятным последствиям, поэтому в сборниках перечисляется множество мер, направленных на то, чтобы жертву никто не потревожил.

Рельефы в храме Шивакамасундари

В тварном мире нет никого, кто бы непосредственно не был заинтересован в жертве: «Существа, которые не участвуют в жертвоприношениях, теряют все. Но те, которые не потеряли все, должны принять участие в жертвоприношениях: после людей звери, после богов птицы и растения, деревья – все сущее, вся вселенная принимает участие в жертвоприношениях. Когда в ходе его вместе пировали боги, люди и предки, жертва была совместной трапезой. Тогда было видно, как боги приходят к жертве. Они присутствуют и сейчас, но они невидимы» (Шат. 3, 6, 2).

Жертва связывает небо и землю: «Боги живут тем, что жертвуется им; здесь, внизу, люди живут дарами, которые они получают с небес» («Тайттириясамхита» 3, 2, 9).

Верующие не должны бояться, что их жертва будет несвоевременной: боги всегда голодны, и они с нетерпением ждут жертвоприношения. Но как они поймут, что кто-то надумал принести жертву? «Решение созревает у человека в сердце, оттуда оно перемещается в дух, из духа в ветер, а ветер сообщает богам, что у человека в сердце» (Шат. 3, 4, 2).

Боги сходятся к дому жертвователя заранее. Самый критический момент наступает тогда, когда хозяин прикасается к тому, что приносится в жертву. Боги перескакивают друг через друга, и каждый считает, что жертва предназначена именно ему. Поэтому брахман должен руководить обрядом в соответствии с иерархией: назвать того, кому приносится жертва, и тем самым прекратить ссору среди богов, в противном случае жертва не достигнет цели.

Правильно совершенное жертвоприношение дает богатые плоды: «Если боги хоть однажды съели пищу, им предназначенную, приносящий жертву добьется бессмертия» («Каушитакибрахмаеа» 2, 8).

Статуэтка изображает Бога Шиву и богиню Парвати

Боги, однако, отнюдь не всегда склонны общаться с людьми: у них сохранились плохие воспоминания еще со времен, когда они жили вместе. Тогда люди хотели от них то одно, то другое и так надоели своими назойливыми просьбами, что те решили переселиться на небеса. Но место на небе боги могли получить только благодаря жертвам. «Они сказали: «Как сделать, чтобы люди не преследовали нас?» И высосали из жертвоприношений сок, как пчелиный мед; лишив, таким образом, жертву всего молока, они взяли жертвенный кол и обратили его острием книзу, чтобы скрыть следы, и исчезли» (Айт. 6, 1, 1; Шат. 1, 6, 2). Впрочем, боги недооценили ум риши, те разгадали их хитрость и скопировали жертву.

Шива и Парвати. Рельеф

Боги пробовали защитить себя от людей тем, что во вред всем остальным созданиям установили соглашение со Смертью: «Смерть говорила: «Что мне останется, если люди с помощью жертвоприношений добьются бессмертия?» И решили боги, что прочие создания должны отдать свои тела, и что смогут достигнуть бессмертия они лишь после выхода из тела» (Шат. 10, 4, 3). Поскольку в правильном жертвоприношении состоял секрет успеха богов, считалось обязательным максимально точное воспроизведение ритуала во всех технических деталях. «Еще сейчас совершаются жертвоприношения так, как это делали боги» (Шат. 1, 5, 3).

Из подобных представлений следовало, что жертва – это божественный акт, целью которого является перевоплощение человека в бога; оттого все человеческое чуждо жертве, если даже прямо не противоречит ей. Подражать богу означало одновременно выйти из человеческого состояния. Поэтому при посвятительных обрядах постригали ноги сперва на правой руке, ведь люди обычно начинают с левой, мазь наносили на правый глаз, ибо люди по привычке начинают с левого, и т.д. Противоречие между миром богов и миром людей так сильно, что то, что плохо для богов, хорошо для людей.

Храм Шарангапани в Кумбаконам, посвященный Вишну

Для того чтобы жертва принесла необходимый результат, она должна сопровождаться платой жрецу (дакшина). В брахманах этому вопросу отводится много места. Различаются четыре формы платы: золото, коровы, кони и одежда, в зависимости от важности жертвы. И хотя данные источников, которые указывают на слишком высокую плату, скорее всего, преувеличены, несомненно, что приносить жертвы могли только богачи и знать. Общественных же жертвоприношений в брахманизме не было, как не существовало и общественных храмов.

Абсолютно все умершие, по учению брахманизма, делились на бессмертных, которые уже никогда не умрут, и на остальных, которые должны будут еще раз умереть: «Те, кто знает, как этого добиться, и совершают этот обряд, после смерти вновь родятся для бессмертия. Те, кто не знают и не совершают этого обряда, будут после смерти вновь рождаться и вновь становиться жертвой смерти» (Шат. 10, 4, 3).

Умерший, добившийся жертвоприношением бессмертия, навсегда покидал свою телесную оболочку – ее он по соглашению богов со смертью оставлял на земле – и отправлялся на небо. В ином случае он опять вступал на путь предков, т.е. тех, кто умер, но по-прежнему смертен и не избавился от власти зла. У предков нет тела, они духи, живущие якобы в третьей сфере этого мира. По сравнению с людьми, они – существа более высокого порядка.

В процессе жертвования предкам погребальной еды нужно было отворачиваться, чтобы они не решили ниже своего достоинства принять ее. Предки раздражительны, их гнев опасен, а потому считалось, что лучше обращаться с ними осторожно. В священных текстах так объяснялись причины, по которым следует приносить им жертвы: «Обряд совершается для того, чтобы предки не пришли убить кого-нибудь из вас. Другая причина – за отданное предкам воздается от богов. Это – действие доброй воли по отношению к тому, кого боги воскресили к жизни. Еще одна причина заключается в том, что жертва позволит предкам подняться в другой, лучший мир. Она нужна также, чтобы загладить проступки и уменьшить силу возмездия, которое постигает человека за нарушение правильного поведения» (Шат. 2, 6, 1).

Бог и покровитель обезьян Хануман. Терракотовая скульптура

Прежде чем окончательно определится дальнейшая судьба умершего, он подвергался своеобразному испытанию, напоминающему суд взвешиванием: на одну чашу клались добрые поступки, на другую – злые. Конечное решение зависело от того, что перетянет. Понятию добра и зла в брахманизме, однако, не хватало этического содержания, поскольку все оценивалось лишь с точки зрения ритуала: хороший поступок – это соблюдение обрядовых предписаний, а плохой – их нарушение.

Сапта Матрикас, сидящие на горе трупов. Храм Кайлаш, зал жертвоприношений. Эллора

Поскольку человек не может взять с собой на небо тело, он должен был выполнить ряд особых обрядов, которые в совокупности назывались дикша. Дикша – второе рождение, превращающее индивида в бога. «Человек рождается лишь частично, только благодаря жертвоприношению он действительно рождается» («Майтраянисамхита» 3, 6, 7). Само понятие дикши тесным образом связано с верой (шраддха), но в данном случае речь идет не о моральной категории, которая в понимании древнего индийца связывалась с саттвой, означавшей «правильность», «истинность». Одним из важнейших элементов веры являлось глубочайшая уверенность жертвующего в том, что ему достанутся плоды обряда, совершенного за него жрецами. Это убеждение выкристаллизовалось в догму: «Богам – жертву, жертвующему – благословение» (Шат. 2, 3, 4). Вера буквально заменяла богов, занимала их место. Великие подвижники получили титул шраддха-дэва – «тот, кто обладает божественной верой». К ним принадлежал и великий законодатель Ману.

Согласно учению брахманов, обряд – это сочетание ряда правильно отобранных, производимых в определенные сроки и с установленной длительностью действий. Соответствующую комбинацию соответствующих элементов выбирают в зависимости от того, что желают получить. Для достижения долголетия, например, нужно было прочитать 100 стихов, для получения потомства – 720. Если жертвователь осквернился или приносил жертву без ведома брахмана, ему следовало прочесть 800 стихов, а если он хотел попасть на небо – 1000. Произнесение священных мантр тоже приспосабливалось к различным этапам жертвоприношения.

Индийский обычай: вдову, пережившую супруга, сжигают вместе с умершим мужем

В брахманизме различали пять главных видов жертвоприношения: живым существам, людям, предкам, богам и брахману. «Каждый день совершается обряд пищи – обряд живым существам. Каждый день следует подавать милостыню – обряд людям. Ежедневно следует проводить заупокойные церемонии – обряд предкам. Каждый день надо приносить жертвы богам, включая так называемое сжигание дров – обряд богам. Что же является жертвой брахману? Проникновение [в сущность] священного учения» (Шат. 11, 5, 6).

Самое малое отклонение от установленных правил принесения жертв могло иметь непредвиденные последствия. Опасности здесь подстерегали человека на каждом шагу: «Если котелок пуст, на него нельзя смотреть, иначе жертвующему грозит опасность быть разорванным. Он должен подниматься с южной стороны места жертвоприношения, так как там живут предки. Если же он будет спускаться с южной стороны, то окажется среди них» (Шат. 3, 1, 1).

В брахманах содержится упоминание о человеческих жертвоприношениях, но факт совершения их ариями и сегодня весьма спорен. Вполне вероятно, что это лишь воспоминание о далеком варварском прошлом ариев, включенное в текст для полноты картины. Человек здесь называется как наиболее эффективная из пяти жертв, располагающихся по значимости в убывающем порядке: человек, конь, бык, баран и безрогий козел.

При проведении обряда, связанного со строительством каменного алтаря, «вначале жертвуется человек, ибо он занимает первое место среди живых существ, потом конь, который идет за человеком, потом бык, идущий за конем, потом баран, идущий за быком, затем козел, идущий за бараном. Жертвы приносятся по степени достойности» (Шат. 6, 2, 1). При совершении обрядов в период брахманизма жертвы убивались только символически. Стремление четко следовать традициям и в измененных общественных условиях выразилось в том, что головы жертв делались из золота или глины. Тем более следует предположить, что при жертвоприношении человека заменяли животными.

Алтарь храма Шивы

Бесспорно, что со временем наука об обрядах с ее окостеневшим ритуалом утрачивала свою значимость. Все чаще раздавались голоса, восхвалявшие «того, кто знает, как это надо делать», т.е. мудрецов, получивших знание свыше. Впрочем, в этот период философская мудрость в Индии была довольно тесно связана с религией.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.