Глава 11 Тихая пристань для «Фракции Красная Армия»

Глава 11

Тихая пристань для «Фракции Красная Армия»

Уголовный кодекс бывшей ГДР трактовал убийства, похищения людей, вымогательство, ограбление банков и поджоги как серьезные уголовные преступления. Однако если все эти преступления совершались под знаменем «антиимпериалистической борьбы», коммунистическое правительство Восточной Германии расценивало их совсем иначе. Более того, оно поручило Штази тщательно обучать террористов методике совершения убийств и нанесения увечий. Пределов вмешательства восточно-германского режима в террористическую деятельность просто не существовало, покуда оно могло быть идеологически оправдано.

Серия арестов, начавшихся 6 июня 1990 года, стала еще одним свидетельством морального разложения правительства ГДР, руководимого Эрихом Хонеккером и тайной полицией Эриха Мильке. Сыщики Народной полиции, работавшие теперь при новом, некоммунистическом, немецком правительстве, схватили десятерых бывших членов «Фракции Красная Армия», западно-германской марксистско-ленинской террористической группировки. Большинство из них происходили из семей, принадлежавших к высшему слою среднего класса Западной Германии. Начиная с 70-х годов «красноармейцы» занимались похищениями и убийствами немецких промышленников, банкиров и полицейских. Они убивали американских солдат, грабили банки, устраивал и взрывы на военных базах США. «Фракция Красная Армия» была самой безжалостной террористической группировкой, действовавшей в ту пору в Германии. Международные ордера на арест ее членов были выданы десятью годами ранее западногерманским генеральным прокурором.

Сюзанна Альбрехт была первой активисткой «Фракции», арестованной благодаря информации, поступившей от бывшего сотрудника 22-го управления МГБ ГДР. Альбрехт, которой в то время было 39 лет, находилась в розыске за соучастие в убийстве двух известных немецких бизнесменов, чиновника западногерманской прокуратуры и шести телохранителей. Дочь гамбургского адвоката, Альбрехт была близким другом семьи Юргена Понто, председателя правления «Дрезденского банка». В июле 1977 года она пришла к нему в его дом, находившийся неподалеку от Франкфурта. Понто ничего не заподозрил, открывая дверь своей виллы, зная, что это его знакомая. У него также не было оснований опасаться спутников Альбрехт, открывших огонь и убивших его прямо на пороге дома. Другими преступлениями, которые совершила Альбрехт, были убийства прокурора Зигфрида Бубака в апреле 1977 года и Ганса-Мартина Шлейера, президента «Ассоциации западногерманских промышленников». Шлейера похитили, продержали в плену шесть месяцев, а затем убили. Альбрехт также обвинялась в вооруженном нападении на генерала Александра Хейга в июне 1979 года. В то время Хейг, впоследствии ставший госсекретарем США, был командующим силами НАТО в Брюсселе. Он не получил никаких ранений, но его бронированный «мерседес» был поврежден так, что уже больше не подлежал ремонту.

В конце июня 1990 года были арестованы девять других «красноармейцев». Однако троих из них власти были вынуждены отпустить.

В числе арестованных были 38-летний Вернер Лотце — подозреваемый в убийствах офицера полиции, промышленника и дипломата; 31-летний Хеннинг Беер, разыскивавшийся за участие в вооруженном нападении на базу ВВС США; Зигрид Штернебек, сорока одного года, 40-летняя Зильке Майер-Витт, и 36-летняя Моника Хельбинг — последние трое подозревались в убийствах Понто и Шлейера, — а также 46-летняя Инге Вит, обвинявшаяся в убийстве президента верховного суда Западного Берлина Гюнтера фон Дренкманна в 1974 году. Лотце получил 9-летнее тюремное заключение.

Арестованных «красноармейцев» допрашивали следователи федеральной криминальной полиции и прокуратуры. В конечном итоге дознавателям удалось получить доказательства чудовищного альянса террористов из «Фракции Красная Армия» с правящим режимом ГДР. О его существовании западногерманские власти стали подозревать еще в конце 1980-х годов. Это подтвердилось информацией, полученной во время допросов перебежчиков из числа бывших сотрудников МГБ ГДР. Однако власти Восточной Германии упорно отрицали свою связь с террористами из ФРГ. Теперь же, хотя многие из подозреваемых террористов-«красноармейцев» отказывались давать показания, свою эффективность продемонстрировал новый закон о главных свидетелях обвинения, согласно которому обвиняемым могли смягчить меру наказания за содействие федеральному суду в качестве свидетеля.

Столкнувшись с угрозой пожизненного заключения, большинство арестованных последовало примеру Лотце и заговорило.

Летом 1990 года, когда были произведены первые аресты, власти поверили в то, что Штази, действуя по указке руководства СЕПГ, не совершала больше ничего, кроме предоставления новых документов и прибежища членам «Фракции», желавшим отойти от террористической деятельности. «Удалившиеся на покой» террористы первоначально настаивали на том, чтобы им предоставили возможность жить в своей родной стране, а не где-нибудь за границей наподобие стран Ближнего Востока. Кроме того, ГДР представлялась активным членом «Фракции» более безопасной страной для тех, кто был выпущен под залог и кто уже находился в эмоционально неустойчивом состоянии. Если бы последних отпускали в какое-нибудь отдаленное государство, они могли бы поддаться искушению и сдаться представителям дипломатических представительств ФРГ.

Более десяти лет «пенсионеры» «Фракции» находились под опекой не больше не меньше как самого полковника Харри Даля, главы антитеррористического управления МГБ ГДР. Долгие годы он вместе со своими подчиненными предоставлял убежище, а также всячески обхаживал самых отъявленных международных террористов, среди которых были Карлос и главный организатор кровавой бойни на Мюнхенской олимпиаде Абу Дауд.

Конечно же, Даль был не единственным опекуном террористов. Он выполнял приказы генерал-полковника Герхарда Найбера, заместителя министра госбезопасности ГДР, курировавшего работу семи главных управлений МГБ, в том числе и того, которое «занималось» людьми, пытавшимися бежать из ГДР. Найбер, в свою очередь, действовал от имени Эриха Мильке и высшего руководства Восточной Германии.

На совести Найбера также предоставление в 1983 году убежища террористу-неонацисту Одфриду Хеппу. Хепп бежал в ГДР после того, как устроил взрывы автомобилей, принадлежавших американским солдатам (никто из которых, к счастью, не пострадал), и совершил ряд ограблений банков, принесших ему 600 тысяч немецких марок (261 тысячу долларов США).

Офицеры Штази, первыми допросившие Хеппа, сначала хотели выслать его на Запад. Генерал Найбер решительно отверг это предложение. Хепп рассказал следователям МГБ ГДР о своих контактах с правыми экстремистами. Сообщенная им информация помогла восточно-германским контрразведчикам получить наиболее полное представление о деятельности неонацистов ФРГ. В июле 1983 года Хеппу разрешили вылететь в Сирию. Позднее он был арестован в Париже, выслан в Западную Германию и получил 15-летний срок тюремного заключения.