СИАМ

СИАМ

Короли династии Чакри беспрерывно правят с 1782 г. Первые два монарха этой династии значительно расширили границы Сиама к востоку, западу и югу. Рама III уступил Тенассерим, западное побережье Малайского полуострова, Нижней Бирме — новой британской колонии. Он также возобновил неформальные торговые отношения с Западом, которые фактически прекратились с 1688 г. Монгкут (Рама IV), четвертый король династии Чакри, взошел на престол в 1851 г. после 26 лет монашества. Как член нищенствующего ордена он путешествовал по всей стране. В келье буддийского монастыря он изучал историю, науку и европейские языки. 17 лет его царства показали, что он был самым способным и уважаемым правителем Азии. Подписанный Сиамом и посланником королевы Виктории Джоном Боурингом в 1855 г. договор о дружбе и торговле с Англией позволил англичанам ввозить товары при таможенной пошлине в 3 %. Он узаконил покупки иностранцами земли и предоставил экстерриториальность подданным ее величества, на которых распространялась власть английского консула в Бангкоке. Затем последовало заключение еще 11 других договоров, в соответствии с ними иностранцы получили привилегии, которыми те пользовались в Китае и Японии.

Реформы Монгкута были поддержаны его сыном Рамой V, или Чулалонгкорном (1868–1910), правившим почти одновременно с императором Мэйдзи. Он положил конец рабству и принудительному труду. Сиамское правительство было перестроено по западным моделям и имело 10 департаментов. Подготовленные чиновники заменили наследственную знать, и в министерстве юстиции утвердились многие принципы англосаксонского права. Налоговая система, построенная на научной основе в 1901 г., покончила с взысканиями и поборами.

Затем была организована небольшая обученная армия, рекрутируемая на основе воинской повинности.[265] Реформы короля не отставали от реформ окружающих Сиам стран и не позволяли кому-либо выдвинуть предлог для включения королевства в сферу «Бремени белого человека».

Умудренный король также понял, что иностранные советники не только передадут Сиаму технические знания, но и предвосхитят инциденты с их странами. Он выбирал их во многих странах, но английский язык стал языком дипломатии и торговли. Многие принцы учились в Англии, и в трех местных школах британского типа получали образование сиамские дворяне. Однако в Сиаме никогда одновременно не было больше двух тысяч белых резидентов.

Выживание Сиама в течение полувека осуществлялось путем изящных уступок. Монгкут и Чулалонгкорн дали Великобритании свободу в определении восточных границ Бирмы. Рама V в начале своего правления полностью отказался от контроля над Камбоджей. Когда его дворец оказался под дулами канонерских пушек, он отдал лаосские государства Франции в 1893 г. В последние три года своего правления Рама V уступил Баттамбанг и Сиемреап Индокитайскому союзу и отказался от своих четырех самых южных провинций на полуострове, которые Англия присоединила к Малайе. Даже в этих условиях старый король действовал тактично. Его контроль над потерянными территориями был в значительной мере фиктивным, и он обменял его на изменение экстерриториальности англичан и на займы в 20 миллионов долларов для строительства железной дороги Бангкок — Сингапур. До этих займов он избегал долговой зависимости от иностранцев, сбалансировав бюджет даже ценой сокращения важных государственных служб и несмотря на рост инфляции в 1890-х гг., который сопровождал девальвацию серебряной валюты Сиама.

Власть Чулалонгкорна укрепилась благодаря его положению наверху сиамской иерархической лестницы. Буддийский закон сохранения жизни строго соблюдался, удерживая короля от опрометчивых и неосмотрительных действий, чреватых войной, и ненужного кровопролития внутри страны. Буддийская церковь помогала объединять общество во времена трудной реорганизации. Страсть короля к европеизации не касалась его личной жизни, потому что он имел большой гарем и был отцом 73 детей. Хотя статус сиамской знати понижается, в соответствии с разумным придворным обычаем, на одну ступень в каждом поколении, чрезмерно большое число принцев[266], их соперничество и особые привилегии являлись до сих пор тревожным и беспокойным фактором национальной политики.