Глава III СЛУГИ КОРОЛЕВСКОГО ДОМА И ТЕ, КТО НОСИЛ НОСИЛКИ КОРОЛЯ

Слуги для служб в королевском доме, как-то: метельщики, водоносы, дровосеки, повара для государственного стола (ибо для инки готовили еду его жены и сожительницы), разносчики напитков, дверные, гардеробщики и хранители драгоценностей, садовники, управляющие домами и все другие персональные службы, которые имеются в домах королей и императоров, в домах этих инков не являлись частными лицами, находившимися на этих службах (ministerios), поскольку для каждой службы имелось одно или два и три селения, назначенные для соответствующей службы, которые были обязаны заботиться о направлении ловких и верных людей и в достаточном количестве, чтобы они несли бы те службы, сменяя друг друга через столько-то дней, недель или месяцев; и это была подать тех селений, а невнимательность или беспечность любого из этих слуг считались преступлением всего селения, и за одного наказывали всех его жителей более или менее строго, соответственно преступлению, а, если его совершали против королевского величества, селение опустошали. А когда мы говорим дровосеки, то не следует понимать, что речь идет о тех, кто ходил в горы за дровами, ибо [речь идет] о тех, кто забирал в королевский дом те [дрова], которые доставлялись всеми вассалами для его нужд и служб; и также следует понимать все остальные службы, которые очень высоко ценились среди индейцев, ибо они служили ближе всех к королевской особе и им доверяли не только дом инки, но также его персону, что у них больше всего ценилось.

Эти селения, которые несли такую службу в королевском доме, были расположены ближе всего к городу Коско — пять, или шесть, или семь лиг вокруг него, — и они были первыми, которые первый инка Манко Капак приказал заселить покоренными и подчиненными его службе дикарями. И по его личной привилегии и милости они именовались инками и получили знаки отличия, и одеяния, и головное украшение от самой королевской особы, как об этом было сказано в начале этой истории.

Чтобы носить на плечах в золотых носилках королевскую особу, в которых она постоянно передвигалась, были отобраны две провинции, обе с одинаковым названием, граничащие друг с другом, а чтобы их различать, одну из них называли Рукана, а другую Хатун Рукана, что означает Рукана большая. Они имели более пятнадцати тысяч жителей; это были люди знатные, хорошо сложенные и одинакового [роста]. Когда они достигали двадцатилетнего возраста, их обучали носить кривые носилки (andas sesgas) без толчков и ударов, без падений и не спотыкаясь, что являлось великим позором для несчастного, с которым такое случалось, потому что его капитан, который являлся старшим носильщиком, наказывал его публичным оскорблением, как в Испании выставляют на публичное обозрение [преступника]. Один историк утверждает, что тот, кто падал, приговаривался к смерти. Эти вассалы по очереди исполняли ту службу, что являлось их главной податью, так как это освобождало их от других [податей], а их самих наполняло гордостью, ибо их считали достойными носить своего короля на своих плечах; они шли всегда, [словно] приросшие к носилкам по двадцать пять и более [человек], потому что если кто-либо споткнется или упадет, то так не будет заметно.

Расходы на еду в королевском доме были очень большими, главным образом расходы на мясо, потому что его направляли из дома инки для всех людей королевской крови, которые жили при королевском дворе, и то же самое происходило в любом месте, где пребывала особа короля. Маис, который являлся их хлебом, расходовался в меньших количествах, ибо он шел на слуг, [работавших] внутри королевского дома, потому что те, что служили вне его, собирали его в достаточных количествах, чтобы содержать свои дома. Запрещалось убивать каких-либо оленей, ланей и косуль, лам и викуний как для королевского дома, так и для любого господина вассалов, а только лишь птиц, потому что зверей берегли для охоты, которую проводили в свое время, как мы расскажем в главе об охоте, которую они называли чаку; тогда они распределяли мясо и шерсть среди всех бедных и богатых. Питье расходовалось в доме инки в таких количествах, что его почти невозможно было измерить и подсчитать, потому что главной милостью, которая им оказывалась, было угощение напитком всех, кто приходил служить инке, кураков и некураков, пришедших просто посетить его или по другим делам мира или войны, и невозможно себе представить, сколько расходовалось напитков.