Комментарии к Книге V

¹ {Frotho} Происхождение этого Фродо в разных источниках изложено по-разному:

1) у СА (гл. 4): «Он (т. е. Уффо) родил сына, которому дал имя Дан и который получил прозвище Гордый или Высокомерный. Ему в королевстве наследовал его сын Фродо, которого называли [также] и Стариком. После него бразды правления королевством унаследовал его сын Фридлевер. Ему наследовал его сын Фроди хин Фритгодэ (Frothi hin Fritgothae), которого также называли Щедрым, поскольку больше всего ему была свойственна именно такая добродетель, как щедрость. Ведь золото и серебро этот [король] расточал словно грязь. Ему в королевстве наследовал его сын по имени Ингельд».

2) в «Лангфедраталь»: «Оден — его сын Скьёльд — его сын Фридлев — его сын Фроде Миролюбивый (Fridrode) — [спустя 5 поколений] — Дан Великодушный или Гордый (Mikillate) — его сын Фроде Тихий (Fridsami) — Фридлейф — Фроде Сильный (F(r)?kni) — Инльяльд» (Langfedgatal, р. 5).

3) в КЗ: «в Дании правил сперва Дан Гордый — он дожил до глубокой старости, — потом сын его Фроди Гордый или Миролюбивый» (Сага об Инглингах, 25).

² Крайне сомнительная по своей достоверности деталь. Само число двенадцать в древних скандинавских источниках встречается довольно часто. Так, у Фродо было двенадцать опекунов (5.1.1.4), а у Арнгрима и Офуры — двенадцать сыновей (5.13.4.1). Можно предположить, что это число употреблялось по аналогии с богами-асами, главных из которых также было двенадцать (МЭ: Видение Гюльви, 20) [о числе братьев см. также ниже комм. к 5.3.16.2]. -Мл.

³ {speciosae} По всей видимости на др.-датск. это прозвище выгядело как ‘hіnn fagra’ или ‘hіnn v?na’. — Мл.

⁴ Удалённый от всех прочих помещений небольшой покой, где проживали девицы, у датчан назывался ‘jomfrubuur’, а у исландцев — ‘skemma’ (а сами служанки у знатной девицы — ‘skemmumeyar’). Трудно себе представить, чтобы это помещение оставалось без надёжной охраны. Тем более в то время, когда потенциальные женихи начинали проявлять свои желания всё более настойчиво… Так, покои Брунхильды были окружены постоянным пламенем (Сага о Волсунгах, 29), а жилище Торы, будущей жены Рагнара Лодброка, охраняли драконы (Сага о Рагнаре Меховые Штаны, 3). — Мл.

⁵ О воинах, одинаково хорошо умеющих сражаться обеими руками, упоминается и в сагах (КЗ: Сага об Олаве сыне Трюггви, 85; Сага о Ньяле, 18). — См. также в «Королевском зерцале»: «В прежние времена все, кто хотел… стать сведущим в ратном и рыцарском искусстве, старались упражнять обе свои руки таким образом, чтобы быть в состоянии пользоваться оружием одинаково хорошо как одной, так и другой из них. Старайся развивать в себе эти навыки, если у тебя есть соответствующие способности, ведь те, кто обучен этому искусству — обычно является наилучшим и самым опасным для врага воином» (Konungs-Skuggsj?, 37).

⁶ Имеется в виду древний скандинавский обычай, согласно которому тот, кто сватается к девушке и получает отказ, имел право вызвать представителя противоположной стороны на поединок (Сага об Эгиле, 64).

⁷ Едва ли это наблюдение отражает подлинные обычаи гуннов, о которых ни Саксону, ни тому, кто рассказал ему это историю, кем бы он ни был, как я полагаю, не было известно ровным счётом ничего. Совершенно очевидно, что Саксон имеет в виду здесь нравы древних скандинавов, которых одних он только и мог наградить эпитетом «древние». — Мл.

⁸ Ср. в СЭ: «Не доверяй // ни девы речам, // ни жены разговорам — // на колесе // их слеплено сердце, // коварство в груди их» (Речи Высокого, 84), «Девы нередко, // коль их разгадаешь, // коварство таят; // изведал я это, // деву пытаясь //к ласкам склонить; // был тяжко унижен // жестокой и все ж // не достиг я успеха» (Речи Высокого, 102).

⁹ {diserti} В ХкЭ его прозвище передано как Orthiloghe’ (Chronicon Erici regis, p. 153). -В МЭ упоминается ‘Эйрик Мудроречивый’ (Eir?kr inn m?lspaki) из рода Ильвингов (Язык поэзии, 80).

¹⁰ {Rollerus} В ХкЭ брат Эрика назван Рольфом (Rolf) (Chronicon Erici regis, p. 153).

¹¹ Об этом обычае см. выше комм. к 2.6.12.4.

¹² {Scr?ter} В «Пряди о Сёрли» упоминается корабль под названием ‘Великолепный’ (‘Skrauti’, от ‘skraut’: украшенный, красивый) (Прядь о Сёрли, 4).

¹³ Ср. об ?дине в КЗ: «Он мог также словом потушить огонь или утишить море, или повернуть ветер в любую сторону, если хотел, и у него был корабль — он назывался Скидбладнир, — на котором он переплывал через большие моря и который можно было свернуть, как платок» (Сага об Инглингах, 7).

¹⁴ Понимать язык животных и птиц у многих народов в древности означало достичь высшей степени мудрости. По этой причине многие герои, слава о чьей учёности получила широкое распространение и была воспета в разных народных преданиях и романах, считается, что в совершенстве владели этим искусством. Ср. в КЗ: «Даг, сын Дюггви конунга, был конунгом после него. Он был такой мудрый, что понимал птичий язык» (Сага об Инглингах, 18); см. также об убийце Фафнира Сигурде, который, съев его сердце, также начал понимать язык зверей и птиц (СЭ: Речи Фафнира, 31; МЭ: Язык поэзии, 47). — Мл.

¹⁵ Во времена Саксона имеющие общее происхождение языки скандинавских стран уже отличались друг от друга разными способами произношения и образования отдельных слов, хотя все эти различия и были тогда ещё минимальны. Таким образом, когда Саксон пишет о норвежских воинах, «умеющих говорить на датском языке», он имеет в виду лишь то, что эти люди умели отдельные слова выговаривать так, как это было принято у данов. — Мл.

¹⁶ Необходимый для пропитания скот отправлявшиеся в поход скандинавы зачастую захватывали даже у своих союзников. Эту практику под угрозой сурового наказания запретил Харальд Прекрасноволосый (КЗ: Сага о Харальде Прекрасноволосом, 24). — Мл.

¹⁷ Не может быть никаких сомнений, что в оригинале эта перебранка была изложена в стихах на датском языке и что Саксон лишь перевёл эти стихи на латынь сообразно тому, что ему подсказывало его поэтическое чутьё. Само их содержание едва ли было именно таким, как представлено здесь. В СЭ приводится описание спора между Тором и Харбардом, по форме довольно похожее на перепалку Грепа и Эрика (Песнь о Харбарде, 9-60). — Мл.

¹⁸ Это тёмное место едва ли можно понять иначе, кроме как обратившись к суевериям древних скандинавов. Смысл фразы, как кажется, сводится к тому, что Лар (дух-хранитель) короля считался также и ларом всех прочих, кто живёт в его доме. Лары у скандинавов обозначались словами ‘fylgiur’ или ‘hamingiu’. Они заботились не только о людях, но и о самом доме (Сага о Глуме убийце, 9). Духи-хранители королей считались наиболее могущественными, и короли могли делиться своей удачей, т. е. могуществом своих ларов также и с другими. Так, согласно «Саге о людях из Лососьей долины», король Харальд и его мать Гуннхильд подарили Олаву Павлину не только свою дружбу, но и удачу: «Конунг Харальд и Гуннхильд проводили Олава на корабль и сказали, что к той дружбе, которую они к нему питали, они добавляют еще пожелание, чтобы их удача сопровождала его» (s?g?ust mundu leggja til me? honum hamingju sina) (Сага о людях из Лососьей долины, 21). Внутри тех пределов, которые эти Лары сами для себя избрали, их помощь считалась наиболее действенной. — Мл.

¹⁹ О том, что в древности многие скандинавские конунги держали при себе разного рода колдунов, а также и сами не были чужды этому искусству, сообщается в том числе и в сагах. Так, согласно КЗ, правивший в Хадаланде сын Харальда Прекрасноволосого Рёгнвальд «обучился ведовству и стал колдуном», а когда он погиб, будучи сожжён у себя в доме своим братом Эриком, вместе с ним там сгорело 80 колдунов (Сага о Харальде Прекрасноволосом, 34; см. также: Сага об Инглингах, 22; Сага об Олаве сыне Трюггви, 62).

²⁰ Вероятно, таким образом Греп пытался напугать духов-хранителей (fylgiur, hamingiu) пришельцев. Ср. в «Книге о занятии земли» (IV, § 81): «Вначале были языческие законы, по которым люди не должны иметь кораблей с носовыми фигурами в море, а если они имеются, то люди должны снимать эти фигуры до того, как станет видна земля, и не подплывать к берегу с оскаленными головами или с разверстыми пастями, потому что духи страны могли испугаться». — См. также в «Саге об Эгиле» (гл. 57): «Но когда они уже держали паруса наготове, Эгиль снова поднялся на остров. Он взял орешниковую жердь и взобрался с ней на скалистый мыс, обращенный к материку. Эгиль взял лошадиный череп и насадил его на жердь. Потом он произнес заклятье, говоря: “Я воздвигаю здесь эту жердь и посылаю проклятие конунгу Эйрику и его жене Гуннхильд, — он повернул лошадиный череп в сторону материка. — Я посылаю проклятие духам, которые населяют эту страну, чтобы они все блуждали без дороги и не нашли себе покоя, пока они не изгонят конунга Эйрика и Гуннхильд из Норвегии”. Потом он всадил жердь в расщелину скалы и оставил ее там. Он повернул лошадиный череп в сторону материка, а на жерди вырезал рунами сказанное им заклятье».

²¹ См. ниже комм. к 5.3.18.6.

²² Ср. в СЭ: «G?ttir allar // ??r gangi fram // um sko?ask skyli, // um skyggnast skyli, // ?vi at ?vist er at vita // hvar ?vinir // sitja ? fleti fyrir» (Прежде чем в дом // войдешь, все входы // ты осмотри, // ты огляди, — // ибо как знать, // в этом жилище // недругов нет ли) (Речи Высокого, 1).

²³ Вся эта малопонятная на первый взгляд беседа имеет некоторое сходство с разговором, который, согласно ХкиЛ (V, 2–4), вели между собой пастух по имени Снио и король Светии Адисл: «[Считалось], если кто-то сообщит королю о гибели Рахи, тот его немедленно обезглавит и лишит жизни. Был один великан по имени Лэ, который жил на острове под названием Лесхё, и у него был пастух по имени Снио. Его-то Лэ и отправил в Светию добиваться королевской власти у короля [Адисла]. И когда Снио прибыл в Светию, Адисл первым же делом учтиво спросил его, о чём говорят в Дакии, на что тот образно ответил: “Все пчёлы, оставшись без своего вожака, пребывают в смятении”. На второй вопрос, где он провёл ночь, Снио ответил: “Там, где овцы съели волка”. Дело в том, что он видел, как лекарь давал заболевшим овцам сваренное из волка питиё. Когда же Адисл снова спросил его, где он провёл предыдущую ночь, Снио ответил: «Там, где волки съели повозку, а быки убежали в лес». Дело в том, что он видел там, как три бобра укладывали деревья, причём когда у одного из них, который назывался ‘Рабом’, словно у биевердреля, разъехались ноги и он упал навзничь на землю, другие два завалили его окровавленными стволами, после чего тащили всё это за собой, словно [запряжённые перед повозкой] быки. Когда же они разбежались, [пришли] волки и сожрали эту ‘повозку’. Когда Адисл снова спросил его, где он провёл предыдущую ночь, Снио ответил: “Там, где мышь обгрызла топор, а топорище оставила нетронутым”. Ведь он знал, что этот топор был сделан из сыра. Король снова спросил, о чём говорят в Дакии; Снио ответил ему: “Все пчёлы, оставшись без своего вожака, пребывают в смятении”. Услышав это, Адисл сказал: “Умер король Рахи?”. Снио ответил ему: “Это ты [сам] сказал”. [И тогда] король снова произнёс: “Рахи умер”».

²⁴ Имеется в виду современный о. Реннесёй (норв.: Rennes?y) в области Рогаланн. На этом острове есть долина, которая до сих пор носит имя Эрика. Впрочем, древность этого названия довольно сомнительна. — Мл.

²⁵ В ХкЭ говорится, что Эрик и его брат Рольф убили Грепа и пятерых его братьев (Chronicon Erici regis, р. 153).

²⁶ Примеры подобных словесных поединков отсутствуют в сагах. Отдалённое сходство с этим спором можно увидеть разве что в разговоре Хейдрика с Гестумблинди, где загадка, предложенная одним из участников, должна была быть разгадана другим (Сага о Хервёр и Хейдреке, 10). — Мл.

²⁷ Имеется в виду простонародная забава, которая имела две разновидности: ‘skinn-drattr’ (букв.: перетягивание шкуры) и ‘reip-drattr’ (букв.: перетягивание каната). Первая описывается в «Саге о Хьяльмтере и Эльвире» (гл. 17), вторая — у Саксона ниже, в рассказе о датском короле Эрике Добром (12.3.2.6–8).

²⁸ Похожая история приводится в одной из саг, где скальд по имени Халльфред потребовал от Олава Трюггвасона в подарок не только его меч, но и ножны (Сага о Халльфреде Трудном Скальде, 6).

²⁹ {centurionatum} Очевидно, таким образом Саксон хотел передать датское слово ‘haerad’ (herred). Едва ли будет ошибкой предположить, что слово ‘haerad’ обозначало то же самое, что и ‘hundari’, т. е. ‘отряд из ста воинов’. — Мл.

³⁰ {Litharfulki} Вероятно, имеется в виду область под названием Листер (норв. ‘Lister’) в Вест-Агдере. — Слово ‘fulki’ на др.-норв. — это ‘страна, область’, а имя ‘Листер’ (‘Lithar’ — испорченное ‘Lister’) часто встречается в норвежской истории. — Мл.

³¹ {Alvildae} Согласно «Первому руническому перечню королей Дании», супругу Фродо Миролюбивого (Frethgothe) звали Ульвильдой (Ulvild) (Series runica prima, p. 27).

³² Похожая уловка упоминается в так называемом «Романе о семи римских мудрецах». Считается, что сам сюжет этого произведения происходит из Индии.

³³ {?mi} Имеется в виду фьорд Аум (Aumum) в окрестностях Ставангера.

³⁴ [Strumico Sclavorum rege} Склавский богатырь по имени Струмик упоминается у Саксона ниже, в 14-й книге (14.49.6.4).

³⁵ Хорошо известно, что во времена Вальдемара II датское королевство на протяжении уже довольно долгого времени было разделено на навархии, или иначе — округа, на которые была возложена обязанность и было дано право выставлять корабли для участия в военных походах (Leges Jutices, III, 1-20). Именно оттуда Саксон, желая похвалить древний обычай дележа добычи, и позаимствовал эту норму. — Мл.

³⁶ В XII в., во всяком случае в Норвегии, делёж добычи был делом весьма сложным и запутанным (Сага о Сверрире, 136; Hirdskr?, 38). Описанный же здесь способ дележа вполне соответствует простым нравам древних времён. — Мл.

³⁷ Об этом законе Саксон ещё раз упоминает ниже (5.12.0.7), где он пишет о том, что всё украденное у своих подданных Фродо «обещал возместить в трёхкратном размере» (triplicem amissorum restitutionem promittens). По мнению П. Сума, это вполне соответствует юридической практике VI в. (Danmarks Historie. I, р. 425). Впрочем, то же самое можно сказать и о более позднем времени. Во всяком случае, известно, что король Кнуд Святой также возмещал из казны своим подданным всё, что было похищено у них грабителями (Сага о Кнютлингах, 29). Таким образом, едва ли будет ошибкой предположить, что закон, подобный тому, о котором здесь с похвалой отзывается Саксон, действительно существовал в древности, даже если и не связывать его с королём Фродо или временем его правления. Сообщение Саксона о 2-х и 3-хкратном возмещении ущерба от кражи также вполне согласуется с тем, что написано в древних датских законах, поскольку уплату штрафа в двойном размере (tvigiald) и возврат похищенного (igiald) действительно можно представить как 3-х кратное возмещение ущерба. Ср. в древних законах Шлезвига (Lex Slesvicensis antique, 21): «истец от грабителя должен получить своё [имущество] в тройном размере». Кроме того, известен закон короля Христофора (I или II), по которому, если кто-то, будучи по решению суда признан виновным, после троекратного письменого обращения короля по-прежнему откажется исполнить приговор, «король должен будет сам выплатить потерпевшему весь ущерб», а виновного в этом случае нужно будет предать смерти (Kof. Ankers. Lovhist. I, p. 607). Если такая практика существовала уже XIII или XIV вв., то почему её не могло быть и в более ранее время? — К-Р.

³⁸ Это правило не вполне согласуется с нашими древними законами. Стефаниус в комментарии к этому месту ссылается на «Ютландский закон» (II, с. 91), где, как и во многих городских законах (Lex Slesvicensis antiqua, с. 14; Lex Helsingoburgensis, с. 12), сказано, что тот, кто отпустит уже схваченного и связанного вора, вместо того, чтобы отвести его к судье, в качестве наказания должен заплатить 40 марок. Это наказание сильно отличалось от того, что по закону полагалось сделать с самим вором. — К-Р.

³⁹ На этот счёт в древних датских законах нет ничего определённого. Впрочем, можно вспомнить одну фразу, или, правильнее, ответ сьяландского судьи, который в 1428 г. на вопрос короля Эрика Померанского, — как именно должен быть наказан тот, кто во время боя покинет своё знамя [и свой отряд], - сказал, что «убежавшего следует повергнуть бесчестью» (han bliffue ?rel?s ос liges aengaen god mand) (Danske Magazin. V, p. 319). Вероятно, данная фраза и является эквивалентом употреблённого Саксоном выражения «быть объявленным вне закона» (a communi jure alienum existere). — Впрочем, эта фраза может обозначать и то накание, которое в датских законах обозначается как ‘fredl?shed’; ср. у Андерса Сунесена (Leges Scanienses: VII, 4): «сам виновный, — тот, кто всеми считается ‘объявленным вне закона’ (communis pads expers), — на языке нашей страны называется ‘фредлёс’ (fredl?s)». Хотя, учитывая, что это наказание Саксон ниже называет ‘изгнанием’ (exilium) (5.5.5.2), вполне вероятно, что здесь он имеет в виду что-то другое. — К-Р.

⁴⁰ То, о чём здесь пишет Саксон, не вполне согласуется с тем, что известно об этом из древних датских законов. Впрочем, едва ли могут быть сомнения в том, что на самом деле скандинавские женщины никогда не имели права «без согласия своего отца» решать, за кого им выходить замуж. Как исландские саги, так и наиболее древние из датских законов единодушно опровергают слова Саксона, поскольку, согласно им, даже вдовам для повторного замужества требовалось получить согласие своих близких. Совершенно точно, что в более отдалённые времена судьба женщин была ещё более печальной, и без согласия своих родственников они не только не имели права выходить замуж, но и даже самих будущих супругов им также выбирали их близкие. Впрочем, постепенно положение женщин улучшалось, так что их уже не заставляли против воли выходить замуж, вследствие чего, если не ошибаюсь, оно и стало таким, как это описано в законе, который не вполне ясно откуда почерпнул Саксон, но чьи следы вполне отчётливо сохранились в формуле: ‘ne qua tori coactio fierit’ (букв.: ‘не принуждать [их делить] ложе [с кем-либо]’). Как известно такой же закон впоследствии издал в Англии Кнуд Великий (Leges Canuti saeculi, с. 72). Если быть более точным, этот закон гарантировал, что, хотя для выхода женщины замуж согласие близких родственников им по-прежнему было необходимо, заключённые без подобного одобрения браки уже не подлежали расторжению. На наш взгляд, это вполне соответствует тому, что на этот счёт сказано у Саксона. — К-Р.

⁴¹ Р.: Утверждение о том, что в древности свободная женщина, став женой раба, также и сама должна была стать рабыней, не находит подтверждения в древних датских законах (Leges Valdemari Siallandenses: III, 12; Leges Erici: V, 11). — С другой стороны, похожая норма имеется в «Русской правде», где одним из источников холопства названа женитьба на рабыне без каких-либо дополнительных условий (Пространная редация, 110).

⁴² То же самое относится и к словам Саксона о том, что мужчина должен взять в жёны обесчещенную им женщину: в соответствующих датских законах речь идёт исключительно о том, как следует наказывать соблазнителя (Lex Scanica: XIII, 5; Lex Jutica: II, 19). Если оставить без внимания один сравнительно поздний закон, согласно которому соблазнитель, будучи застигнут отцом или другим родственником обесчещенной девицы на месте преступления, чтобы избежать связанного с членовредительством наказания, должен взять её замуж (Jus municipale Lundense, 57), эта норма соответствует скорее положениям церковного права, чем светскому законодательству. Дело в том, что, хотя древние церковные законы прямо и не говорят об этом, едва ли стоит сомневаться, что во времена Саксона подобный обычай в церковной практике уже имелся. Во всяком случае, такую норму можно встретить в Ветхом Завете (Исход: XXII, 16), а также в одном из писем папы Григория Великого в 591 г. Разве не могло прийти Саксону в голову придать этому обычаю силу настоящего закона, если аналогичный закон действительно существовал в древности или же просто перенести на Данию то, что ему было известно о законах Швеции и Норвегии? Впрочем, как мне кажется, последнее предположение не вполне согласуется с содержанием самих шведских и норвежских законов. Хотя то, что приводит на этот счёт Ю. Щернхёк, и подразумевает куда более тяжкое наказание для соблазнителя, чем просто принуждение взять обесчещенную им девушку замуж (De jure sveonum et gothorum vetusto, p. 322), прочие сохранившиеся до нашего времени законы это не подтверждают. Что же касается Норвегии, то в ней существовал закон Магнуса VI под названием ‘Gulethingslov’, согласно которому, если соблазнивший девушку человек был согласен взять её в жёны, его следовало освободить от наказания (Manhelgeb., с. 29). Впрочем, следует учитывать, что требования по этому закону носили не обязательный характер, а само это правило совершенно точно не восходило к какому-то древнему источнику, что следует хотя бы из его сравнения с законами из исландского сборника Грагас, где ничего похожего не имеется. — К-Р.

⁴³ То, что Саксон рассказывает здесь о членовредительстве, не находит подтверждения ни в датских, ни в исландских законах. Впрочем, основной посыл — то, что муж имеет право отомстить соблазнителю своей жены вплоть его убийтва, — едва ли следует счесть простой выдумкой. Во всяком случае, это совершенно не противоречит духу тогдашнего законодательства. Так, согласно одному старинному шведскому закону (Biarkoret: с. 15, § 4), а также шведскому городскому закону (Sverrigs Stadzlagh: Gifftomal. В., 3) тот, кто соблазнит чужую жену, дочь или родственницу, в качестве выкупа за свой нос должен выплатить некоторую сумму денег; кроме того, известен один из законов о. Готланд, который позволял отсечь соблазнителю руки и ноги в том случае, если он будет застигнут на месте преступления и откажется заплатить за свой проступок 6 марок (Gutalagh, 23). — К-Р.

⁴⁴ Всё это не вполне согласуется с древним датским законодательством, согласно которому вор за своё преступление должен был платить 3 марки. ‘Нарушение общественного спокойствия’ (crimen violatae pacis), надо полагать, это такое же преступление, которое в англо-саксонских источниках обозначается словом ‘fridbryce’; в датских законах за это полагалось изгнание. Впрочем, не лишним будет заметить, что в прошлом абсолютно любое нарушение установленного королём порядка каралось штрафом в 3 марки, так что вору полагалось такое же наказание именно по этой причине. Что же касается двойного возмещения ущерба пострадавшему (tvigield), как мне кажется, если не по букве, то по духу это вполне соответствует датскому законодательству того времени. Хотя в древнейших законах об этом нет ни слова, по всей видимости, такое правило действительно существовало. Во всяком случае, оно прямо прописано в законе Христиана V (6-15-1), и я очень сомневаюсь, что законодатель в данном случае по собственной воле стал бы вносить от себя в закон что-то новое. — К-Р.

⁴⁵ Слова Саксона о том, что укрыватель вора лишался всего своего имущества (датск.: forbryde sin hovedlod), после чего перед лицом всех присутствующих на суде наказывается плетьми, полностью подтверждается древнейшими датскими законами. Во всяком случае, законы Сконе и Ютландии прямо указывают, что укрыватель вора должен понести такое же наказание, как и сам вор (Lex Scanica: VII, 6; Lex Jutica: II, 97 и 101). Совершенно правильно Саксон пишет и про лишение укрывателя всего имущества (имеется в виду лишь движимое имущество), а также про телесные наказания, что также ясно следует из законов Сконе (Lex Scanica: VII, 15: tha mugh? the d?mae af hanum hud). Впрочем, следует понимать, что речь здесь идёт лишь о незначительной краже, поскольку, если сумма похищенного превышала половину марки, вора, как правило, приговарили к смерти. — К-Р.

⁴⁶ {inimicum civibus scutum afferet} Это выражение является парафразом известной датской формулы: at f?re Avindskiold imod Riget’, или, как она сформулирована в «Сьяландском законе Эрика» (II, 27): augski?ld (?fugr skiold) f?r ofnae (moth) rikit’. Наказание за этот проступок в изложении Саксона соответствует тому, что записано в «Воинском уставе» Кнуда Великого: ‘tha havir han sik sielwan forg?rt ос alt thet han а’. — K-P.

⁴⁷ То, что Саксон сообщает здесь о наказании за непокорность, имеет отношение только к тем её открытым проявлениям, которые были направлены на противодействие призывам короля выступить с оружием в руках против напавшего на страну неприятеля. Под ‘изгнанием’ здесь, по всей видимости, следует понимать то, что на датском языке называется ‘fredl?shed’. Смысл наказания в том, что если приговорённый к изгнанию будет задержан на территории страны, то он должен быть предан смерти (Danske Magazin, V, р. 320). — К-Р.

⁴⁸ Саксон имеет в виду обожжённую на огне деревянную стрелу (vidiebrand), чёрный цвет которой своим видом напоминал железо. Эта стрела или палка (her?r), посылаемая вместе с гонцом (budstikke), как правило, но далеко не всегда, сообщала именно о начале войны. Ср. в КЗ: «конунг велел вырезать ратную стрелу и разослать её во все стороны, чтобы собрать возможно больше войска» (Сага о Хаконе Добром, 22; см. также: Сага об Олаве сыне Трюггви, 17, 37 и 48). Судя по тому, как Саксон описывает этот обычай, во времена Вальдемара II он уже вышел из употребления. — Мл.

⁴⁹ Саксон перечисляет четыре сословия, принадлежность к трём из которых определялась происхождением человека, тогда как четвёртое отличалось от остальных сопутствующими ему почестями. Рабы относились к самому низшему из сословий и обычно не принимали участия в войнах. Впрочем, время от времени из этого правила делались исключения, и, например, короли довольно часто использовали свою дворню в т. ч. и как воинов. Со слов Саксона и по некоторым другим источникам, можно заключить, что между свободными людьми и бывшими рабами сохранялись определённые различия. — Мл.

⁵⁰ {Olimaro} Похожее имя — Ормар (Ormarr) — носил один из знатных готов в «Саге о Хервёр» (гл. 12 и сл.). Кроме того, король гуннов Баламбер (Balamber), а также остгот по имени Валамир (Valamir) упоминаются у Иордана (Гетика, 130 и 199). — С другой стороны, ниже, в 14-й книге, Саксон рассказывает о предводителе склавов по имени Отимар (Otimarus) (14.47.3–9).

⁵¹ Ср. с тем, как численность гуннов описывается в «Саге о Хервёр» (гл. 12): «Весной Хумли и Хлёд собрали столь большое войско, что в Хуналанде не осталось боеспособных людей. Пришли все мужчины от двенадцати лет и старше, которые могли воевать с оружием, и все их лошади были двух лет и старше. У них стало такое великое множество людей, что можно было бы исчислять тысячами, а в полку было не меньше тысячи. А над каждой тысячей был поставлен хёвдинг, а над каждым полком — знамя, а в каждом полку было пять тысяч, в каждом из которых было тринадцать сотен, а в каждой сотне — четыре по четыре десятка, а таких полков было тридцать три». — Т. е. 33 полка х 5 тыс. х 13 сот. х 4 х 40 — 343,200 чел.

⁵² Согласно ХкЭ, битва состоялась возле Блекинге (Chronicon Erici Regis, р. 153).

⁵³ {Dago} В КЗ упоминается один конунг из числа Инглингов по имени Даг, сын Дюггви (Dagr h?t son Dyggva konungs). Согласно этому источнику, он погиб во время морского похода в Рейдготаланд (Сага об Инглингах, 18).

⁵⁴ Ср. в «Саге о Хервёр» (гл. 13): «Ангантюр спросил, как велико у гуннов войско. Гицур сказал: “Их великое множество: // Шесть всего // полков мужей, // в каждом полку // пять тысяч, // в каждой тысяче // тринадцать сотен, // в каждой сотне // вчетверо больше людей”».

⁵⁵ {Uggerus vates} ‘Игг’ (Yggr, букв.: внушающий ужас) — это одно из прозвищ ?дина (МЭ: Списки имён, 22). — По всей видимости, поэтический рассказ о пришедшем на помощь людям ?дине попал сюда из какого-то древнего предания о колдуне-перебежчике. — Мл.

⁵⁶ {Hithinus, rex aliquantae Norvagiensium gentis} Согласно исландской традиции, Хедин (He?inn) был сыном Хьярранди, который в «Пряди о Сёрли» назван конунгом Серкланда, т. е. страны сарацин (МЭ: Язык поэзии, 62; Прядь о Сёрли, 5). — В англо-саксонском «Видсиде» Хеоден (Heoden) назван правителем гломмов (Glommum, т. е., вероятно, тех, кто жил на р. Гломма в восточной Норвегии). — В южно-немецкой «Гудруне» (и в англо-саксонском «Деоре») Хьярранди (Хорант, Хеорренд) — это не отец Хеодена, а его певец, который своими песнями склоняет Хильду к побегу из дома (Кудруна, VI; Деор, 40).

⁵⁷ См. выше комм. к 3.2.7.9.

⁵⁸ {Hilda, Hogini Iutorum reguli filia} Согласно «Пряди о Сёрли», Хёгни был сыном датского конунга Хальвдана из Хроискельды (т. е. Роскилле). Про Хильду (от др.-исл. ‘hildr: битва) в саге сказано, что её матерью была Хервёр, дочь Хьёрварда, сына Хейдрека Волчьей Шкуры, а также, что она «выделялась среди других женщин красотой и умом» (Прядь о Сёрли, 4). — В англо-саксонском «Видсиде» Хагена (Hagena) назван правителем хольмрюггов (Holmrygum, ср. норв.: ‘holm rygir’, букв.: островные руги) (Видсид, 21). — В том варианте этой истории, который изложен в «Кудруне», родителями Хагена названы ирландский король Зигебанд и королева Норвегии.

⁵⁹ {Revillus et Mevillus} Морские конунги с похожими именами — Рефиль (R?fils) и Мекиль (Mekil) — упоминаются в МЭ (Язык поэзии, 61).

⁶⁰ О том, что Хедин и Хёгни были побратимами, упоминается и в саге (Прядь о Сёрли, 7).

⁶¹ {rege Arthorio} Возможно, таким образом Саксон передал распространённое скандинавское имя ‘Арнтор’ (Аrn??rr).

⁶² В КЗ упоминается внук Кетиля Ямти по имени Торир Хельсинг, бывший во времена Харальда Прекрасноволосого конунгом Ямталанд и Хельсингьяланд [север Швеции на её границе с Норвегией] (КЗ: Сага о Харальде Прекрасноволосом, 19; Сага о Хаконе Добром, 12; Сага об Олаве Святом, 137).

⁶³ Ср. с описанием битвы между готами и гуннами при Дунхейде в «Саге о Хервёр» (гл. 14): «На другой день они начали битву и сражались весь этот день и вечером отправились в свой лагерь. Они бились так восемь дней, и предводители были ещё целы, хотя никто не знал, сколько народу погибло... Хлёд и конунг Хумли пали, гунны обратились в бегство, а готы убивали их и положили столь многих, что реки запрудились и вышли из берегов, а долины были заполнены мёртвыми конями, людьми и кровью». — Ср. также с описанием битвы на Каталаунских полях у Иордана (Гетика, 197–218).

⁶⁴ {Holmgardiae} Хольмгардия (от др.-исл. ‘Holmgar?r’, букв.: город на острове) — традиционное скандинавское название Новгорода на оз. Ильмень.

⁶⁵ {C?nogardiae} Кёнугардия (от др.-исл. K?nugardr) — традиционное скандинавское название Киева.

⁶⁶ {Jarnberorum} Т. е. ‘Ярнбераланд’ (др.-исл.: J?rnberaland); имеется в виду истор. провинция Даларна (швед.: Dalarna) в Швеции.

⁶⁷ {utraque Lappia} Можно предположить, что имеются в виду те лапландцы, которые жили как к востоку, так и к западу от Ботнического залива (см., например, у О. Магнуса на ‘Carta marina’ 1539 г.). — С другой стороны, согласно так называемому «Открытию Норвегии», лаппы жили за Финнмёрком (О Форньёте и его родичах, 1).

⁶⁸ Ср. в ХкЭ о Фродо, говорится, что «он покорил Светию, Британию, Хибернию, Скотию, Норвегию, Саксонию, Фризию, Унгарию и все [другие] восточные страны вплоть до Греции, чьи короли и обитатели все служили ему» (Chronicon Erici regis, р. 153).

⁶⁹ {centurionis vero vel satrapae corpus} Другими словами, Саксон даёт понять, что ‘сотник’ (centurio) для него то же самое, что и ‘королевский наместник’ (satrapa), т. е. ‘лендрман (др.-исл.: ‘lendrma?r’). — Мл.

⁷⁰ Под ‘вождём’ (dux) в данном случае следует понимать либо ‘ярла’ (jarl), либо ‘герцога’ (hertogi). — Мл.

⁷¹ Совершенно ясно, что Саксон имеет в виду тех, кто хотел стать королевскими телохранителями. — Мл.

⁷² {patrium domesticumque militem} Нет сомнений, что ‘patrium militem’ это воины родившиеся в самой Дании. Чем они отличались от ‘militem privatum’? Судя по тому, что ‘patrium’ Саксон объясняет через ‘domesticum’, речь в данном случае идёт о тех воинах, которые в сагах названы ‘heimalin heimafaeddur’, а на руническом камне в Шлезвиге: ‘heimthegi (Antiquariske Annaler. 2 В. 1 Н. S. 11). Другими словами, имеются в виду так наз. ‘хускарлы (h?skarlar, от др.-исл.: ‘h?s’ — ‘королевский двор’, и ‘karl’ — ‘свободный человек’), многие из которых, судя по всему, родились в королевских поместьях и кормились при дворе короля. — Мл

⁷³ Согласно старинному скандинавскому обычаю, на Йоль (т. е. в день зимнего солнцестояния) король раздавал подарки своим дружинникам и телохранителям. В древности чаще всего это были браслеты и разное оружие, позднее, т. е. примерно начиная со времён Харальда Сурового, серебряные монеты. Таким образом, Саксон приурочил выплату жалования воинам именно к зиме далеко не случайно. По его мысли этот исконно датский обычай Фродо распространил на все подвластные ему страны. — Мл.

⁷⁴ Едва ли имеет смысл делать специальное исследование относительно размеров этого жалования; всю эту фразу следует отнести целиком на счёт идеализированного описания обычаев «золотого века» Дании при Фродо. — Мл.

⁷⁵ {gregarium aut conductium} Вероятно, Саксон имеет в виду войско похожее на так наз. ‘тинглид’ (thinglith), возникшее в Дании много позднее, при Свене Вилобородом. — Мл.

⁷⁶ {privatum} Этим словом Саксон обозначает лично свободных воинов из числа простолюдинов; т. е. тех, кого выше он назвал ‘земледельцами’ (agrestes) и кто прежде служил в войске короля за свой собственный счёт. — Мл.

⁷⁷ Едва ли Саксон имеет в виду ветеранов; скорее всего, речь здесь идёт о ком-то из простолюдинов [некомбатантов?], кто в тёплое время года служил в войске и во флоте. — Мл.

⁷⁸ Скандинавская формула заключения брака: ‘kaupa mundi’ (букв.: покупать через внесение выкупа), где ‘mundr’ обозначало некоторую денежную сумму, которую жених давал невесте на утро после первой брачной ночи (Сага о Ньяле, 2). — Такой же обычай существовал как на Руси, так и в целом у славян, где выкуп за невесту назывался ‘вено’ (Лаврентьевская летопись, стб. 155; Ипатьевская летопись, стб. 142).

⁷⁹ Согласно нашим древним законам, штраф за это преступление составлял 10 марок. См. у Розенвинге: Retshistorie 2 Udg. 2 D. S. 67. — Мл.

⁸⁰ Согласно исландской традиции, причиной начала вражды между побратимами стало подстрекательство Фрейи, назвавшейся валькирией Гёндуль и опоившей Хедина пивом из своего рога, после чего тот похитил Хильду, убил жену Хёгни и разорил его землю (МЭ: Язык поэзии, 62; Прядь о Сёрли, 7).

⁸¹ {apud insulam Hithins?} Имеется в виду остров в Балтийском море неподалёку от о. Рюген. — Согласно сагам, поединок произошёл на одном из Оркнейских островов под названием ‘Высокий’ (Н?еу) (МЭ: Язык поэзии, 62; Прядь о Сёрли, 8).

⁸² Ср. об этой битве в МЭ: «И завязался между ними бой… и сражались они целый день, а вечером пошли к своим кораблям. Ночью пришла Хильд на поле битвы и колдовством пробудила всех убитых. На другой день конунги возвратились на поле битвы и вступили в бой, и были с ними все те, кто полегли накануне. И так изо дня в день длилась та битва: и убитые, и оставшееся на поле битвы оружие и щиты — все превращалось в камни. Но наутро мертвецы восставали и сражались, и все оружие снова шло в дело. В стихах говорится, что так и застанет Хьяднингов конец света» (Язык поэзии, 62). Также в «Пряди о Сёрли»: «Высадились тогда они на остров и начали биться… Как достоверно сказывают, на них было наложено такое сильное заклинание и злое волшебство, что даже если они рассекали друг друга вниз от плечей, то они вставали и сражались как до этого. Хильд сидела в роще и наблюдала за этой битвой. Это бедствие и мука продолжались все время с того, как они начали биться, и до того, как Олав, сын Трюггви, сделался конунгом в Норвегии. Рассказывают люди, что прошло 143 года, прежде чем знаменитый муж, конунг Олав, стал там на якорь, а его дружинник освободил их тогда от этого мучительного проклятия и жалких страданий» (Прядь о Сёрли, 8). — Параллель к описанию этой битвы у Саксона можно увидеть и в 2-х местах «Мабиногиона» (Бранвен, дочь Ллира, с. 37; Килох иОлвен, с. 117).

⁸³ {Gestiblindus} Некий «могущественный человек» по имени Гестумблинди (Gestumblindi) упоминается также и в «Саге о Хервёр». Согласно этому источнику, считая себя недостаточно мудрым, чтобы состязаться в споре с мудрецами своего врага конунга Хейдрика, он принёс жертвы ?дину, после чего бог принял его облик и помог ему выиграть дело (Сага о Хервёр, 10).

⁸⁴ {Wermis} Имеются в виду жители Вермланда — области у оз. Венерн (шведск. ??nern) в Швеции. — Мл.

⁸⁵ {insulas Solis} Саксон буквально [и не совсем точно] переводит др.-норв. топоним ‘Sol?yjar [букв.: заболоченная долина вдоль реки], которым обозначалась одна из внутренних областей Норвегии [в долине р. Гломма], соседняя с шведским Вермландом [в настоящее время Сулёр (Sol?r) в фюльке Хедемарк]. — Мл.

⁸⁶ Похожая история о поединке Альрека и Эрика имеется и в сагах. Ср. в КЗ: «Альрек и Эйрик, сыновья Агни, были конунгами [Уппсалы] после него…. У них было обыкновение ездить верхом, приучая коня идти шагом или рысью. Ездили они верхом превосходно и очень соперничали в том, кто из них лучший наездник и у кого лучше лошади. Однажды братья выехали на своих лучших лошадях… и назад не вернулись. Их поехали искать и нашли обоих мертвыми с проломленными черепами. У них не было с собой никакого оружия, только удила, и люди думают, что они убили друг друга удилами» (Сага об Инглингах, 20). Другая версия этой истории имеет куда больше сходства с тем, как эти события изложены у Саксона: «когда братья отправились объезжать коней», Эйрик «ударил Альрека до смерти удилами», после чего «один правил Швецией ещё долгое время» (Сага о Гаутреке, 7).

⁸⁷ Похожая история приводится в «Саге об Эгиле Одноруком» (гл. 6–7). Её главные герои — сын конунга Оттара из Халогаланда Асмунд и Аран, сын конунга Татарии Родиана.

⁸⁸ Ср. в саге: «Их уговор включал условие, что тот, кто переживет другого, соорудит для него погребальный курган и зароет в нем столько сокровищ, сколько, на его взгляд, туда поместится. И пережившему товарища полагалось сидеть внутри кургана над покойным три ночи, а затем он мог быть свободен» (Сага об Эгиле Одноруком, 6).

⁸⁹ О том, что в могилу со знатными скандинавами клали их лошадей, оружие, а также другие предметы престижного потребления, известно и из саг (см.: Сага о Вольсунгах, 33; КЗ: Пролог; Сёгуброт, 9; Сага об Эгиле, 55). — Похожим образом описывает похороны знатного руса и Ахмет Ибн-Фадлан (Путешествие на Волгу, 102–115).

⁹⁰ Свеоны могли искать там не только богатое погребение, но и кого-то из живых, пожелавших переждать в кургане время вражеского нашествия. Во всяком случае, похожая история приводится в КЗ (Сага о Харальде Прекрасноволосом, 8).

⁹¹ Ср. в саге: «Аран внезапно упал замертво, когда входил в свои палаты. Тело обрядили для погребения согласно обычаю. Асмунд воздвиг над Араном курган и подле тела разместил коня вместе с уздой и седлом, а также стяги и оружие, сокола и пса, которые принадлежали покойному. Аран был посажен в кресло в полном воинском облачении. Асмунд принес в курган другое кресло и расположился в нем после того, как курган был закрыт. В первую ночь Аран встал с кресла, убил сокола и собаку и съел их. Во вторую ночь он опять встал, убил коня и разорвал его на куски; затем он стал рвать плоть коня зубами, и кровь стекала у него изо рта, покуда он ел. Он предложил Асмунду разделить с ним трапезу, но Асмунд ничего не ответил. В третью ночь на Асмунда напала сонливость, и он пришел в себя лишь тогда, когда Аран схватил его за уши и оборвал их. Асмунд выхватил скрамасакс и снес Арану голову. Затем он развел огонь и сжег Арана, обратив его в пепел. Асмунд направился к канату и был поднят наверх. Затем курган снова закрыли. Асмунд забрал все сокровища из кургана с собой» (Сага об Эгиле Одноруком, 6). — Истории о совместном захоронении двух человек или о досаждавших людям мертвецах встречаются и в других сагах (Книга о занятии земли (II, § 27); Сага о Греттире, 34–35; Сага о людях с Песчаного Берега, 35).

⁹² Нет никаких сомнений, что тот, от кого Саксон узнал об этом, использовал в данном случае датское слово ‘bygdar’ (область, заселённая людьми), которое Саксон не вполне удачно передал латинским словом ‘vicus’ (деревня, двор), которое на самом деле никогда по отношению к норвежским поселениям не использовалось. — Мл.

⁹³ В первом случае автор, конечно же, имеет в виду [заменитый] камень, расположенный в Халогаланде, а во втором — область Викен на южном побережье Норвегии. Другими словами, Фродо оставил свои браслеты в двух крайних точках этого королевства. — Мл.

⁹⁴ Согласно ХкЭ, Фродо положил свои золотые браслеты на дороге в 3-х местах: возле р. Эйдор, возле г. Сканер в Светии и возле г. Вордингборг в Сьяландии (Chronicon Erici Regis, р. 153). С другой стороны, похожие истории рассказывались и о многих других государях того времени. Ср. об Альфреде Великом в «Цветах историй» под 982 г.: «Мир, установленный им в своих землях [был настолько прочен], что даже когда на общественной земле, где в одном месте сходятся четыре дороги, он велел положить золотые браслеты, желая, дабы те [своим видом] разжигали жадность во всех проходивших мимо, не нашлось никого, кто [осмелился] их похитить» (Flores historiarum, р. 345), а также в его «Житии» (II, 28): «Мир, который везде и повсюду установил Альфред, был настолько прочен, что, когда этот король, желая устроить проверку, велел повесить на распутье золотые ожерелья, дабы те, находясь там, служили соблазном для всех проходивших мимо, не нашлось никого, кто осмелился бы протянуть к ним своей руки». В «Анониме Валезия» (XII, § 72) похожий поступок приписывается королю остготов Теодориху, у Беды (II, 16) — Эдвину из Нортумбрии, у Гийома Жюмьежского (II, 20) — норманнскому герцогу Ролло; в других источниках то же самое писалось об английских королях Вильгельме I и Генрихе I.

⁹⁵ См. выше комм. к 5.5.2.1.

⁹⁶ Судя по всему, обычай отождествлять преступника с волком (собакой) был распространён не только в Дании, но и во многих соседних странах. Ср. у АБ (III, 8): «Цезарь пришёл в Лезум и там, как говорят, едва не попал в устроенную графом Титмаром западню… По этой причине граф был вызван цезарем в суд и, пожелав очиститься от обвинения поединком, был убит своим вассалом Арнольдом. Через несколько дней этот Арнольд был схвачен сыном Титмара и, повешенный за ноги между двумя псами, окончил свою жизнь». См. также в «Русской Правде» о наказании за воровство: «Аже убиють огнищанина у кл?ти, или у коня, или у говяда, или у коровь? татьбы, то убити въ пса м?сто» (Краткая редакция, 21).

⁹⁷ Согласно исландской традиции, Эйфура (Eyfura, Еу?ога) была дочерью сына ?дина Сигрлами. В одном из вариантов «Саги о Хервёр» рассказывается, что Арнгрим получил её в качестве добычи во время своего похода в Бьярмланд (Сага о конунге Хейдрике, 2).

⁹⁸ [Egtherum, regem Biarmiae} Пастух по имени Эггдер Весёлый (gla?r Eg?ir) упоминается в СЭ (Прорицание Вёльвы, 42). Кроме того, досаждавший своими набегами свеям пират Эгдер Финн встречается и у самого Саксона ниже, в 7-й книге (7.2.12).

⁹⁹ [Thengillum regem Finnimarchiae} Тенгилль (bengill), сын Хальвдана Старого, упоминается в саге «О Форньоте и его родичах» (гл. 2).

¹⁰⁰ OK: Представление о финнах как о могущественных волшебниках одно из общих мест в сагах (Сага о Хальвдане Эйстенссоне, 20; Сага об Одде Стреле, 19; в КЗ: Сага о Хальвдане Чёрном, 8; Сага о Харальде Прекрасноволосом, 32; Сага об Олаве сыне Трюггви, 62–63, 76, 78).

¹⁰¹ Саксон имеет в виду специальные длинные деревянные сандалии, которые в древности называли ‘skid’ (букв.: деревянная доска) или ‘?ndrur’, в настоящее же время мы называем их: ‘skier’ (т. е. лыжи). В древности ими пользовались почти все народы Севера, однако особенно это справедливо по отношению к финнам, которые вплоть до настоящего времени являются непревзойдёнными мастерами в их изготовлении. Первый толкователь «Эдды» исландец Олав Магнус описал их следующим образом: «Это довольно длинные доски с загнутыми наверх носами. Они пяти или шести локтей в длину, ширина же их не превышает размеров человеческой стопы; вставив в них свои ноги, местные жители могут, не проваливаясь, ходить по сугробам и по незамёрзшему льду, если, конечно, те способны выдержать вес человеческого тела». - Cm.

¹⁰² OK: Изменения погоды с помощью магии в том числе и финнами — один из популярных мотивов в сагах (Сага о Ньяле, 12; Сага о людях из Лососьей долины, 35; Сага о людях с Песчаного берега, 40; Сага об Одде Стреле, 5). — См. об этом также и в «Калевале» (п. 10,12–14,18, 26, 28, 30,43,48). При этом сами способы управления погодой в финнском эпосе весьма разнообразны: это обращение к богам или духам (п. 14, 28), или прямо к погодным стихиям (п. 10, 18), заговоры (п. 40), колдовство (п. 26), пение и музыка (п. 34), описание происхождения того или иного явления (п. 30) и т. д.

¹⁰³ О размерах взимаемой в IX в. с бьярмов и финнов дани см. также в так называемом «Путешествии Охтхере».

¹⁰⁴ Имена сыновей Арнгрима и Эйфуры приводятся ещё в 3-х сагах:

1) в «Саге об Одде стреле»: «Хервард, Хьёрвард, // Храни, Ангантюр, // Бильд и Буи,// Барри и Токи, // Тинг и Тюрфинг, // два Хаддинга» (Hervar?r, Hj?rvar?r, // Hrani, Angant?r,// B?ldr ok B?i, // Barri ok T?ki, // Tindr ok Tyrfingr, // tveir Haddingjar) (Сага об Одде стреле, 14);

2) в СЭ: «Гуннар Стена // и Грим Закаленный, // Ульв Жадный Зев, // Щитоносец Торир, // Буи и Брами, // Барри и Рейфнир, // Тинд и Тюрвинг // и Хаддингов двое» (Gunnar Balkr, // Gr?mr ar?skafi, // j?rnskj?ldr ??rir, // Ulfr gr?nandi, // B?i ok Br?mi, // Barri ok Reifnir, // Tindr ok Tyrfingr, // ok tveir Haddingjar); ниже добавлено, что потом (вероятно, после гибели всех вышеперечисленных) у Арнгрима и Эйфуры родились ещё двое детей: Ани и Оми (Austr ? Bolm) (Песнь о Хюндле, 22–24);

3) в «Саге о Хервёр»: «У них было двенадцать сыновей. Старшего и самого знаменитого звали Ангантюром, второго — Хьёрвардом, третьего — Хервардом, четвёртого — Храни и двоих — Хадингами, остальные не называются» (Inn ellsti ok inn ?g?tasti h?t Angant?r, annarr Hj?rvar?r, ?ri?i Hervar?r, fj?r?i Hrani ok Haddingjar tveir) (Сага о Хервёр, 1).

¹⁰⁵ Cp. в КЗ: «Харальд конунг услышал, что викинги, зимующие на западе за морем, совершают набеги далеко внутрь его страны, и он каждое лето собирал войско и обследовал все острова и островки, и как только викинги узнавали о приближении его войска, они все обращались в бегство, и большинство их уходило в море. Когда конунгу надоела эта докука, он однажды летом поплыл со своим войском на запад за море» (Сага о Харальде Прекрасноволосом, 22).

¹⁰⁶ Согласно Константину Багрянородному, одними из наиболее желанных для варваров византийских товаров были местные шёлковые ткани и изделия из них: влаттии, прандии, харерии (Об управлении империей, 6). О том, что всё это (др.-рус.: паволоки, фофудьи) высоко ценилось и варягами на Руси, можно заключить и из текста ПВЛ, а также и из сочинения Ахмеда Ибн-Фадлана (Лаврентьевская летопись, стб. 32, 38, 45, 61, 67; Ипатьевская летопись, стб. 23, 28, 37, 50, 55; Путешествие на Волгу, 106).

¹⁰⁷ Ср. у Полнена (I, 4): «Тесей в битвах выстригал себе спереди голову, лишая врагов возможности ухватиться за волосы»; у Сильвестра Гиральда: «у этого народа как женщины, так и мужчины бреют свою голову до ушей и глаз наголо… Также, дабы быть более проворными, они обычно сбривали с головы волосы…. поскольку, желая спастись [бегством], им часто приходилось пробираться через леса и рощи. Вплоть до сегодняшего дня этот народ отличается от других тем, что бреет свои волосы» (Descriptio Cambriae, 9).

¹⁰⁸ Об этих дротиках упоминает и Сильвестр Гиральд: «У хибернийцев в ходу главным образом следующие три вида оружия: короткие копья, обоюдоострые дротики, а также огромные секиры из отличной и с большим старанием изготовленной стали, которые они позаимствовали у норвежцев и людей с востока» (Topographia Hiberniae, 10).

¹⁰⁹ {ducem gentis Kervillum} Из саг известен некий Кьярваль (Kjarvals), бывший королём Ирландии (во всяком случае Дублина) в те времена, когда была открыта Исландия. От этого Кьярваля ведут своё происхождение многие исландские семьи (Книга о занятии земли, 1, 64, 66, 95, 100; Сага о Ньяле, 113). — Вероятно, это тот же человек, что и король Осрайге Кервалл (Cerbaill), о чьей смерти сообщается под 888 г. в «Анналах Инишфаллена» (The annals of Inisfallen, p. 138).

¹¹⁰ Примерно столько же, согласно Новому Завету, продолжалась и земная жизнь Христа (Лук.: 3, 23).

¹¹¹ О широкой известности и популярности Фродо, по крайней мере в Скандинавии, можно судить как по сагам, в которых он довольно часто упоминается, так и по свидетельству О. Петри, в сочинении которого о шведском короле Фродо, сыне Инге, сказано, что «шведские хроники приписывают шведскому Фроде те же добродетели, которыми датчане наделяют своего Фроде» (Шведская хроника, с. 20).

¹¹² Ср. в МЭ о «мире Фроде»: «Не было тогда ни воров, ни грабителей, так что одно золотое кольцо долго лежало на Ялангрсхейд-поле» (Язык поэзии, 52). - ‘Ялангрсхейд-поле’ это местность неподалёку от г. Вайле в Ютландии. Согласно ХкЭ, один из оставленных Фродо браслетов лежал «на… дороге… возле Эйдора» (Chronicon Erici regis, р. 153). — О.Петри отмечал, что ещё у предков его современников в Швеции был обычай «желать друг другу ‘мира Фроде’ (Frodha fridh)» (Шведская хроника, с. 20).

¹¹³ О том, что Фродо был современником Августа и Иисуса Христа, говорится и в МЭ: «У Скьёльда был сын по имени Фридлейв, правивший после него. Сына Фридлейва звали Фроди. Он наследовал своему отцу в те времена, когда Август кесарь водворил на всей земле мир. Тогда родился Христос. И так как Фроди был самым могущественным конунгом в северных странах, считают, что это он водворил мир во всех землях, где говорят по-датски, и люди на севере называют это миром Фроди. Тогда никто не чинил зла другому, даже повстречав убийцу отца или брата, на свободе или связанным. Не было тогда ни воров, ни грабителей, так что одно золотое кольцо долго лежало на Ялангрсхейд-поле» (Язык поэзии, 52).

¹¹⁴ {maritimae bovis} В «Хронике» Педера Ольсена, в комментарии к этому месту, добавлено: «следует понимать, что морская корова или морской бык — это такая рыба, похожая по виду на [обычного] сухопутного быка, только с чешуёй» (Petri Olai Chronica Regum Danorum, p. 90).

¹¹⁵ В МЭ обстоятельства гибели Фродо описаны несколько иначе: «Конунг Фроди гостил в Швеции у конунга по имени Фьёльнир. Там он купил двух рабынь, которых звали Фенья и Менья. Они были большие и сильные. В те времена были в Дании два жернова, столь большие, что не находилось человека достаточно сильного, чтобы он мог вертеть их. И было у тех жерновов свойство: они намалывали все, что ни пожелает моловший на них. …Конунг Фроди велел отвести рабынь к жерновам и приказал им молоть золото, мир и счастье для себя… И он не давал им ни отдыха, ни сна более долгого, чем молчанье кукушки или чем ее кукованье. И рассказывают, что они спели песнь, что зовется «Песнью о Гротти». И прежде чем была окончена та песнь, они намололи войско против Фроди. Той ночью явился морской конунг по имени Мюсинг и убил Фроди и взял большую добычу. На этом кончился мир Фроди» (Язык поэзии, 52). — См. также в КЗ рассказ о гибели конунга шведов Эгиля: «Случилось тогда в Швеции, что бык, предназначенный для жертвоприношения, стал старым и опасным для людей — так его усердно откармливали, — и когда его хотели поймать, убежал в лес и взбесился, и долго оставался в лесу, и был сущей бедой для людей. Эгиль конунг был хороший охотник. Он часто выезжал в леса охотиться. Однажды он выехал на охоту со своими людьми. Он долго преследовал одного зверя и, скача за ним по лесу, отбился от других людей. Вдруг он увидел того самого быка и подъехал к нему, чтобы убить его. Бык повернулся к нему. Конунг метнул в него копье, и бык разъярился. Он боднул лошадь в бок, и она упала, а с нею — конунг. Конунг вскочил на ноги и взмахнул было мечом. Но бык так боднул его в грудь, что рога глубоко вонзились в тело. Тут подоспели люди конунга и убили быка. Конунг вскоре умер, и в Уппсале ему [был] насыпан курган» (Сага об Инглингах, 26). |

¹¹⁶ Ср. у Плиния Старшего (XXXI, 9): «Соль по своей природе [принадлежит к стихии] огня, [из-за чего при соприкосновении] она всё разъедает. Однако плоть она[, наоборот,] делает твёрдой, высушивает и укрепляет. Также она уберегает от разложения тела умерших, благодаря чему те твердеют и остаются такими навеки».

¹¹⁷ Ср. в КЗ: «Фрейр заболел, и когда ему стало совсем плохо, люди стали совещаться и никого не пускали к нему. Они насыпали большой курган и сделали в нем дверь и три окна. А когда Фрейр умер, они тайно перенесли его в курган и сказали шведам, что он жив, и сохраняли его там три года. Все подати они ссыпали в курган, в одно окно — золото, в другое — серебро, а в третье — медные деньги. И благоденствие и мир сохранялись» (Сага об Инглингах, 10). — Выше в этой же саге сказано, что именно «при Фрейре начался мир Фроди».

¹¹⁸ В «Пряди об Эгмунде Битом» приводится рассказ о том, как идол Фрейра в сопровождении игравшей роль его земной жены жрицы развозили для «улучшения урожая» на повозке по всей Швеции, причём все, у кого они делали остановку, должны были выказывать им своё почтение и устраивать пир.

¹¹⁹ [secus Weram Sialandiae pontem} Cp. у О. Ворма: «Место, где находится могила [Фродо], до сих пор пользуется большим вниманием и известно в Зеландии весьма многим. На полпути из Роскилле в Слангендорп расположен мост…чьё древнее название известно благодаря Саксону, тогда как местные жители называют его ‘Вере Бро’ (?аеrе Вrо). Рядом с ним находится курган под названием ‘Фроде Хёй’ (Frode Н?і), где, как говорят, и похоронен Фродо. В настоящее время могила частично повреждена. В народе об этом кургане рассказывают разные удивительные истории. Кроме того, в ответ на расспросы старики сообщают, что [некогда на могиле стоял] камень, на котором была начертана эпитафия, [но впоследсвии он] был расколот каменотёсами и вместе с некоторыми другими камнями использован для починки здешнего моста» (Monumenta Danica, р. 105). — Впрочем, мост под названием ‘Веребро’ (Vaerebro) имеется и в Халланде, причём тамошние жители также утверждают, что король Фродо похоронен именно у них (Ricardson. Hallandia, р. 42). — Мл.

¹²⁰ О том, что Фродо Миролюбивый правил именно в Зеландии, известно также и из саг (КЗ: Сага об Инглингах, 11).