Обеденный стол всегда накрыт

Если еще вчера океанографы не верили, что жизнь может проникнуть в величайшие бездны Мирового океана, то не потому, что они думали об убийственном действии глубинного давления. Нет, они просто считали, что там, внизу, у самого дна, жизнь должна прекратиться из-за отсутствия пищи.

Давно известно, что только зеленый хлорофилл растений — один только он! — снабжает сырьем всю пищевую индустрию земного шара. Он, и только он, способен создавать органические вещества из веществ минеральных. Но, для того чтобы творить это чудо, хлорофиллу нужен солнечный свет.

Этот закон так же верен для жизни моря, как и для суши. Морские водоросли играют первостепенную роль в создании органических веществ на нашей планете. И не только те водоросли, которые украшают подводные скалы фантастическими бородами и прическами, но главным образом микроскопические водоросли, находящиеся во взвешенном состоянии в толще морских вод. Крошечные морские животные питаются этими водорослями и, в свою очередь, служат пищей для более крупных обитателей моря. За этими последними охотятся еще более крупные морские хищники, и так далее, вплоть до громадных акул и гигантских кашалотов.

Итак, гигантский «обед», как мы уже говорили, накрыт ежедневно на синей с золотом скатерти океанских просторов. А под ней? Ну что ж, живые существа, населяющие глубинные слои, должны довольствоваться крошками, падающими сверху, с обеденного стола. Таким путем жизнь проникает в пучины океана гораздо глубже 300, 400 или 600 метров, куда могут достигнуть солнечные лучи.

Микроскопические водоросли и крошечных животных, питающихся ими, ученые называют планктоном (что по-гречески означает «парящий»). Эти крошечные, порой невидимые простым глазом существа содержатся во всей толще океанских вод. Погружения батисферы и батискафов доказали это со всей очевидностью.

По-разному, но весьма образно называют всюду присутствующий планктон пассажиры батисферы и батискафов. Со временем, когда погружения на 1000 или 2000 метров станут для людей обычной, повседневной прогулкой, эти образные выражения, надо думать, постепенно заменят слово «планктон». «Живым снегом» окрестил его Уильям Биб; «живым супом» называют его Жорж Уо и Пьер Вильм. Возможно и третье название: «манна», только не небесная, а морская, непрерывно падающая из поверхностных слоев в океанские глубины. Все живое в толще морской воды существует только за счет этой животворной «манны» — от мельчайших животных, непосредственно питающихся ею, до самых крупных хищников, пожирающих более мелких.

До каких же глубин достигает благодетельный дождь живой «манны»? Где, непрерывно поглощаемый бесчисленными обитателями океанских вод, иссякает чудесный источник пищи и жизни?

Некоторые ученые считали, что уже на глубине 2000 метров плотность сыплющейся сверху «манны» значительно уменьшается. Однако погружения батискафов показали, что она продолжает быть обильной и на глубине 4000 метров.

Глубинные пробы воды, полученные «Галатеей», показывают, что предел проникновения «манны» находится где-то между 7000 и 8000 метров глубины. А эта глубина является, как мы уже упоминали, нижней границей распространения рыб и — с большей или меньшей точностью — всех других животных, населяющих толщу океанских вод. Ниже этого предела обитаемо лишь океанское дно.

«Но какая же там имеется пища?» — возникает тут же вопрос.

Иными словами: как может жизнь приспособиться к тем фантастическим условиям, которые господствуют в загадочной области ледяного мрака, внезапно открывшейся людям? Попробуем рассмотреть все-таки хоть что-нибудь в этом царстве вечной тьмы.