§ 69. Богословие еврейского христианства. Часть I. Иаков и Евангелие закона

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

§ 69. Богословие еврейского христианства.

Часть I. Иаков и Евангелие закона

См. §27 и библиографию к этому разделу.

Литература еврейско–христианского типа (то есть обращенная прежде всего к последователям иудаизма) включает в себя послания Иакова, Петра и Иуды, евангелия Матфея и Марка и, до некоторой степени, Откровение Иоанна (поскольку Павел причисляет Иоанна к «столпам» церкви обрезанных, хотя в своих последующих писаниях Иоанн занял независимую позицию и поднялся над разногласиями евреев и язычников). В этих книгах, которые первоначально предназначались главным образом (хотя и не исключительно) для еврейско–христианских читателей, христианство изображено как единое целое с Ветхим Заветом, как его исполнение. Эти книги раскрывают основополагающую идею Нагорной проповеди (Мф. 5:17) о том, что Христос пришел не нарушить закон или пророков, но «исполнить». Евангелия, в особенности Евангелие от Матфея, при помощи исторических фактов доказывают, что Иисус — Мессия, Законодатель, Пророк, Священник и Царь Израиля.

На этом историческом основании Иаков и Петр строят свои практические наставления — с той лишь разницей, что первый подчеркивает главным образом единство Евангелия с законом, а второй — с пророками.

Иаков, брат Господа, в полном соответствии со своим служением в Иерусалиме, со своей речью на соборе и с содержанием соборного послания — которое он сам, вероятно, и составил — твердо держится религии Моисея и описывает Евангелие как закон, хотя и «совершенный закон свободы».[755] В этом заключается различие, а равно и единство двух исторических эпох. Слово «закон» указывает на согласие, а слова «совершенный» и «свободы» — на превосходство христианства. Подразумевается, что иудаизм был несовершенным законом, законом рабства, от которого нас освободил Христос. Напротив, Павел описывает Евангелие как свободу от закона, от ига рабской системы,[756] но вновь возрождает закон на основании свободы и видит суть христианской жизни в исполнении закона любви к Богу и к ближнему, то есть приходит к тому же выводу, что и Иаков, только с другой стороны.[757]

Иаков, христианский законник, придает очень большое значение добрым делам, которых требует закон, но настаивает, что дела должны быть плодом веры во Христа, Которого он называет «Господом славы» и на словах Которого, записанных Матфеем, основаны все его наставления.[758] Более того, эта вера является результатом нового рождения, которое Иаков приписывает действию «воли Божьей» через «слово истины», то есть Евангелие.[759]

Что касается взаимозависимости веры и дел и их связи с оправданием во время Божьего суда, Иаков, похоже, проповедует учение об оправдании верой и делами, в то время как Павел излагает учение об оправдании одной лишь верой, за которым следуют добрые дела — непременный признак веры. Эти две точки зрения, сформулированные таким образом, воплотились в лице Римско–католической церкви и протестантских конфессий и являются одной из главных причин раздоров между католиками и протестантами. Однако разногласия между Иаковом и Павлом носят не логический и богословский, а словесный характер — секрет их разрешения кроется в неразрывной связи живой веры и добрых дел, или оправдания и освящения, которые дополняют и подкрепляют друг друга — одно создает твердое основание в сердце, второе требует проявления веры на деле. Свое послание Иаков, вероятно, написал задолго до прочтения каких–либо посланий Павла и, конечно, не ставил перед собой цель опровергнуть или даже защитить учение апостола язычников от антиномианских злоупотреблений. Последнее было бы излишне (поскольку Павел и сам успешно справился с задачей) и не принесло бы особой пользы еврейско–христианским читателям, главную опасность для которых представляло бесплодное законничество, а не либерализм или антиномианство, прикрывавшиеся именем Павла. Мы не можем привести учения Иакова и Павла к абсолютному согласию только лишь путем изменения смысла слов «оправдать», «вера», «дела»; апостолы стояли на разных точках зрения и опровергали разные заблуждения, а потому описывали две разные стороны одной и той же истины. Иаков говорит: вера без дел мертва. Павел говорит: дела без веры мертвы. Первый настаивает на деятельной вере, второй — на делах, исполненных веры. И оба они правы: Иаков в борьбе с мертвой иудейской ортодоксией, Павел в борьбе с самодовольным законничеством. Иаков требует не дел без веры, а дел, движимых верой;[760] Павел же, с другой стороны, объявляет веру, не имеющую любви, бесполезной — даже если она способна двигать горы,[761] и он никогда бы не стал утверждать, что простая уверенность в существовании Бога, которую Иаков называет верой трепещущих бесов,[762] способна дать оправдание. Но Иаков смотрит прежде всего на плоды, а Павел — на корень; одного волнуют доказательства, другого — принцип; один рассматривает проблему с практической и опытной точки зрения, идя в своих рассуждениях от следствия к причине, второй заглядывает глубже — в сокровенные мотивы поступков, но приходит к тому же выводу: непременным признаком истинной веры является жизнь, исполненная святости, любви и смирения. Именно в этом заключается высший критерий — как для Павла, так и для Иакова.[763] Павел выражает решение проблемы одной фразой: «вера, действующая любовью». Таков рецепт устранения разногласий между апостолами и церквями.[764]

Послание Иакова открывает так называемые соборные послания и отражает первую и самую низкую ступень христианского познания. Оно очень бедно с точки зрения богословия и носит исключительно практический и общедоступный характер. Иаков проповедует простое, искреннее и благоговейное благочестие, которое заботится о сиротах и вдовах и хранит себя неоскверненным от мира.[765]

Близкая связь между Посланием Иакова и Евангелием от Матфея естественно объясняется их общими еврейско–христианскими и палестинскими корнями.

ПРИМЕЧАНИЯ

I. Иаков и Павел. С точки зрения учения об оправдании, между Иак. 2:14–26 и Рим. 3:20–28; 4:1–5; Гал. 2:16 есть очевидное противоречие. Павел пишет: «Человек оправдывается верою, независимо от дел закона» (Рим. 3:28: ?????? ????? ????? ?????; ср. Гал. 2:16: ?? ?????????? ???????? ?? ????? ????? ??? ?? ??? ??????? ??????? ?????), — и ссылается на пример Авраама, который оправдался верой прежде, чем был обрезан (Быт. 17:10). Иаков пишет: «Человек оправдывается делами, а не верою только» (Иак. 2:24: ?? ????? ?????????? ???????? ??? ??? ?? ??????? ?????), — и ссылается на пример того же Авраама, который доказал истинность своей веры в Бога, когда возложил своего сына, Исаака, на жертвенник (Быт. 22:9,12). Лютер еще более усугубляет это противоречие тем, что вставляет в текст Рим. 3:28 слово allein (sola fide), хотя он и не первый это предложил (см. мои примечания к этому отрывку в амер. издании толкования Ланге: Lange, Romans, p. 136). Великий Реформатор не смог примирить двух апостолов и опрометчиво назвал Послание Иакова «соломенным посланием» (eine recht stroherne Epistel, предисловие к Новому Завету, 1524).

Баур, опираясь на чисто критические соображения, приходит к тому же выводу; он расценивает Послание Иакова как удар в самое сердце учения Павла и считает напрасными любые попытки примирения (Vories. Uber neutestam. Theol., p. 277). Того же мнения придерживаются Ренан и Вайффенбах. Ренан («Апостол Павел», гл. 10) бездоказательно утверждает, что Иаков организовал еврейскую миссию с противоположной задачей: помешать Павлу. Но в таком случае Иаков, здравомыслящий и практичный человек, должен был адресовать свое послание язычникам, а вовсе не «двенадцати коленам», которые не нуждались в предостережениях относительно Павла и его учения. Его послание всего лишь отображает раннюю форму христианства — такой же подготовительный этап, каким служение Иоанна Крестителя было для служения Христа. Иаков писал без всяких мыслей о Павле, — вероятно, еще до Иерусалимского собора и споров об обрезании, в самые ранние годы апостольской церкви из первых глав Деяний, когда христиане еще не отделились от иудеев окончательно. Мнения о ранней датировке Послания Иакова придерживаются наиболее талантливые историки и толкователи, такие как Неандер, Шнекенбургер, Тейле, Тирш, Бейшлаг, Олфорд, Бассетт, Пламптре, Стэнли. Вайсc также с уверенностью пишет: «Der Brief geh?rt der vorpaulinischen Zeit an und steht jedenfalls zeitlich wie inhaltlich dem ersten Brief Petri am n?chsten» (Bibl. Theol., 3d ed., p. 120), — и оценивает Иакова и Петра по их собственным заслугам, не придавая значения учению Павла. См. Weiss, Einleitung in d. N. Т. (1886), p. 400.

II. Иаков и Матфей. Тейле и другие толкователи часто указывали на сходство между ними. Послание Иакова содержит больше ссылок на слова Христа (в особенности из Нагорной проповеди), чем любое другое новозаветное послание. См. Иак. 1:2 и Мф. 5:10–12; Иак. 1:4 и Мф. 5:48; Иак. 1:17 и Мф. 7:11; Иак. 1:20 и Мф. 5:22; Иак. 1:22–25 и Мф. 7:21–23; Иак. 1:23 и Мф. 7:26; Иак. 2:13 и Мф. 6:14–15; Иак. 2:14 и Мф. 7:21–23; Иак. 3:2 и Мф. 12:36–37; Иак. 3:17–18 и Мф. 5:9; Иак 4:3 и Мф. 7:7; Иак. 4:4 и Мф. 6:24; Иак. 5:12 и Мф. 5:34. Как гласит пометка в «Синопсисе», который приписывают перу Афанасия, Иаков, «епископ Иерусалимский», перевел Евангелие от Матфея с арамейского на греческий язык. Однако черты сходства есть и между Посланием Иакова и 1 Посланием Петра, а также между Посланием Иакова и второканоническими книгами Сираха и Премудрости Соломона. См. Plumptre, Com. on James, pp. 32 sq.