§ 3. Источники церковной истории

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

§ 3. Источники церковной истории

Источники церковной истории, те сведения, из которых мы черпаем свои познания, имеют отчасти божественное, отчасти человеческое происхождение. Что касается истории Царства Божьего от сотворения мира до завершения апостольской эпохи, у нас есть богодухновенные Писания Ветхого и Нового Заветов. Но после смерти апостолов у нас есть только человеческие авторитеты, которые, конечно же, не могут претендовать на непогрешимость. Эти человеческие источники существуют отчасти в письменной, а отчасти не письменной форме.

I. К числу письменных источников относятся:

а) официальные документы церковных и светских властей: постановления соборов и синодов, исповедания веры, литургические тексты, церковные законы и официальные послания пап, патриархов, епископов и представительных органов;

б) частные произведения отдельных исторических лиц: труды отцов церкви, еретиков и языческих писателей — для первых шести столетий; труды миссионеров, схоластов и мистиков — для Средних веков; а также реформаторов и их оппонентов — для XVI века. Для историка эти документы являются богатейшим материалом. Они отражают зарождение и реальный ход истории. Но их необходимо тщательно просеивать и взвешивать — в особенности спорные произведения, в которых, как правило, к фактам в той или иной степени примешивается дух разделения, еретического или ортодоксального;

в) произведения летописцев или историков, как приверженцев, так и противников христианства, которые были очевидцами описываемых событий. Ценность этих источников, конечно, зависит от способностей и надежности их авторов и определяется путем внимательного и критического изучения. Более поздних историков можно причислить к прямым или непосредственным источникам лишь в той степени, в какой они опирались на надежные документы своего времени, либо полностью или частично утраченные, подобно многим документам доконстантиновой эпохи, которыми пользовался Евсевий, либо преимущественно недоступные для историков — как обстоит дело с папскими регестами и прочими документами из библиотеки Ватикана;

г) надписи, в особенности надписи на могилах и в катакомбах, отразившие веру и упования христиан во времена гонений. Среди развалин Египта и Вавилона были найдены и расшифрованы целые библиотеки, содержащие мифологические и религиозные тексты, царские воззвания, стихи, сочинения по истории и астрономии, которые позволяют оценить уровень развития исчезнувших цивилизаций и проливают свет на некоторые части ветхозаветной истории.

II. Неписьменных источников гораздо меньше: церковные здания, произведения скульптуры и изобразительного искусства и другие памятники культуры, религиозные традиции и церемонии, имеющие большое значение для истории поклонения и церковного искусства и отражающие дух своей эпохи.[4]

Произведения искусства символически воплощают в себе различные типы христианства. Простые символы и грубые скульптурные изображения из катакомб соответствуют периоду гонений; базилики — никейской эпохе; византийские храмы — гению византийской государственной церковности; готические соборы — романо–германскому католицизму Средних веков; стиль эпохи Возрождения — возрождению литературы.

Если обратиться к не столь далеким от нас временам, дух римского христианства можно лучше всего ощутить среди мертвых и живых памятников Рима, Италии и Испании. Лютеранство следует изучать в Виттенберге, Северной Германии и Скандинавии; кальвинизм — в Женеве, Франции, Голландии и Шотландии; англиканство — в Оксфорде, Кембридже и Лондоне; пресвитерианство — в Шотландии и Соединенных Штатах; конгрегационализм — в Англии и Новой Англии. Ибо в родных странах этих конфессий мы, как правило, находим не только крупнейшие печатные и рукописные источники, но и остатки архитектурных, скульптурных, погребальных и прочих памятников, естественное окружение, устные предания и живых представителей прошлого, в которых, как бы далеко они ни отошли от веры своих предков, все еще можно увидеть национальный гений, социальные условия, привычки и обычаи, — и такой опыт зачастую более поучителен, нежели тяжеловесные печатные фолианты.