§ 4. Восточный вопрос

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

§ 4. Восточный вопрос

Османская империя и европейские державы. В начале XIX в, во внешней политике России Восточный вопрос не играл заметной роли. Греческий проект Екатерины II, который предусматривал изгнание турок из Европы и создание на Балканах христианской империи, главой которой императрица видела своего внука Константина, был оставлен. При Павле I Российская и Османская империи объединились для борьбы с революционной Францией. Босфор и Дарданеллы были открыты для русских военных кораблей, и эскадра Ф. Ф. Ушакова успешно действовала в Средиземном море. Ионические острова находились под протекторатом России, их портовые города служили базой для русских военных кораблей. Для Александра I и его «молодых друзей» Восточный вопрос был предметом серьезного обсуждения в Негласном комитете. Итогом этого обсуждения стало решение о сохранении целостности Османской империи, об отказе от планов ее раздела. Это противоречило екатерининской традиции, но было вполне оправданно в новых международных условиях. Совместные действия правительств Российской и Османской империй обеспечивали относительную стабильность в Причерноморье, на Балканах и Кавказе, что было немаловажно на общем фоне европейских потрясений. Характерно, что противниками взвешенного курса в Восточном вопросе выступали выдвинувшиеся при Павле I Ф. В. Ростопчин, предлагавший детальные проекты раздела Османской империи, и слывший передовым Н. М. Карамзин, который считал распад Османской империи «благодетельным для разума и человечества».

В начале XIX в. для западноевропейских держав восточный вопрос сводился к проблеме «больного человека» Европы, каким считалась Османская империя. Со дня на день ожидали ее смерти, и речь шла о разделе турецкого наследства. Особенную активность в Восточном вопросе проявляли Англия, наполеоновская Франция и Австрийская империя. Интересы этих государств находились в прямом и остром противоречии, но в одном они были едины, стремясь ослабить растущее влияние России на дела в Османской империи и в регионе в целом. Для России Восточный вопрос состоял из следующих аспектов: окончательное политическое и экономическое утверждение в Северном Причерноморье, которое в основном было достигнуто при Екатерине II; признание ее прав как покровительницы христианских и славянских народов Османской империи и прежде всего Балканского полуострова; благоприятный режим черноморских проливов Босфора и Дарданелл, что обеспечивало ее торговые и военные интересы. В широком смысле Восточный вопрос касался и российской политики в Закавказье.

Присоединение Грузии к России. Осторожный подход Александра I к Восточному вопросу в определенной мере был связан с тем, что с первых шагов своего правления он должен был решать давнюю проблему: присоединение Грузии к России. Провозглашенный в 1783 г. протекторат России над Восточной Грузией носил в значительной мере формальный характер. Жестоко пострадавшая от персидского нашествия в 1795 г., Восточная Грузия, которая составляла Картли-Кахетинское царство, была заинтересована в русском покровительстве, в военной защите. По просьбе царя Георгия XII в Грузии находились российские войска, в Петербург было отправлено посольство, которое должно было добиваться, чтобы Картли-Кахетинское царство «считалось принадлежащим державе Российской». В начале 1801 г. Павел I издал Манифест о присоединении Восточной Грузии к России на особых правах. После определенных колебаний, вызванных разногласиями в Непременном совете и в Негласном комитете, Александр I подтвердил решение отца и 12 сентября 1801 г. подписал Манифест к грузинскому народу, который ликвидировал Картли-Кахетинское царство и присоединял Восточную Грузию к России. Династия Багратионов отстранялась от власти, и в Тифлисе создавалось Верховное правительство, составленное из российских военных и гражданских лиц.

П. Д. Цицианов и его кавказская политика. Главноуправляющим Грузии в 1802 г. был назначен генерал П. Д. Цицианов, по происхождению грузин. Мечтой Цицианова было освобождение народов Закавказья от османской и персидской угрозы и объединение их в федерацию под эгидой России. Действуя энергично и целеустремленно, он в короткое время добился согласия правителей Восточного Закавказья на присоединение подвластных им территорий к России. На покровительство русского царя согласились Дербентский, Талышский, Кубинский, Дагестанский владетели. Против Гянджинского ханства в 1804 г. Цицианов предпринял успешный поход. Им были начаты переговоры с имеретинским царем, которые позднее завершились включением Имеретии в состав Российской империи. Под протекторат России в 1803 г. перешел владетель Мегрелии.

Успешные действия Цицианова вызвали недовольство Персии. Шах потребовал вывода российских войск за пределы Грузии и Азербайджана, что было оставлено без внимания. В 1804 г. Персия начала войну против России. Цицианов, несмотря на нехватку сил, вел активные наступательные действия — к России были присоединены Карабахское, Шекинское и Ширванское ханства. Когда Цицианов принимал капитуляцию бакинского хана, он был предательски убит, что не сказалось на ходе персидской кампании. В 1812 г. персидский наследный принц Аббас-мирза был наголову разбит генералом П. С. Котляревским под Асландузом. Персы должны были очистить все Закавказье и пойти на переговоры. В октябре 1813 г. был подписан Гюлистанский мирный договор, по которому Персия признавала российские приобретения в Закавказье. Россия получала исключительное право держать военные суда на Каспийском море. Мирный договор создавал совершенно новое международно-правовое положение, что означало утверждение русской границы по Куре и Араксу и вхождение народов Закавказья в состав Российской империи.

Русско-турецкая война 1806–1812 гг. Активные действия Цицианова в Закавказье настороженно воспринимались в Константинополе, где заметно усилилось французское влияние. Наполеон готов был обещать султану возвращение под его власть Крыма и некоторых закавказских территорий. Россия сочла необходимым согласиться на предложение турецкого правительства о досрочном возобновлении союзного договора. В сентябре 1805 г. между двумя империями был заключен новый договор о союзе и взаимопомощи. Важное значение имели статьи договора о режиме черноморских проливов, которые во время военных действий Турция обязалась держать открытыми для русского военного флота, одновременно не пропуская в Черное море военные суда других государств. Действие договора продолжалось недолго. В 1806 г., подстрекаемый наполеоновской дипломатией, султан сменил пророссийски настроенных господарей Валахии и Молдавии, на что Россия готова была ответить вводом в эти княжества своих войск. Султанское правительство объявило войну России.

Война, начатая турками в расчете на ослабление России после Аустерлица, велась с переменным успехом. В 1807 г., одержав победу под Арпачаем, русские войска отразили попытку турок вторгнуться в Грузию. Черноморский флот вынудил к сдаче турецкую крепость Анапа. В 1811 г. Котляревский штурмом взял турецкую крепость Ахалкалаки. На Дунае военные действия приняли затяжной характер до тех пор, пока в 1811 г. командующим Дунайской армией не был назначен М. И. Кутузов. Он разбил турецкие силы под Рущуком и у Слободзеи и вынудил Порту к заключению мира. Это была первая громадная услуга, оказанная Кутузовым России в 1812 г. По условиям Бухарестского мира Россия получила права гаранта автономии Сербии, что укрепляло ее позиции на Балканах. Кроме того, она получала морские базы на Черноморском побережье Кавказа и к ней отходила часть Молдавии между реками Днестр и Прут.

Греческий вопрос. Система европейского равновесия, установленная на Венском конгрессе, не распространялась на Османскую империю, что неизбежно вело к обострению Восточного вопроса. Священный союз подразумевал единение европейских христианских монархов против неверных, их изгнание из Европы. В действительности европейские державы вели ожесточенную борьбу за влияние в Константинополе, используя как средство давления на султанское правительство рост освободительного движения балканских народов. Россия широко пользовалась своими возможностями оказывать покровительство христианским подданным султана — грекам, сербам, болгарам. Особую остроту приобрел греческий вопрос. С ведома русских властей в Одессе, Молдавии, Валахии, Греции и Болгарии греческие патриоты подготавливали восстание, целью которого была независимость Греции. В своей борьбе они пользовались широкой поддержкой передовой европейской общественности, которая рассматривала Грецию как колыбель европейской цивилизации. Александр I проявлял колебания. Исходя из принципа легитимизма, он не одобрял идею греческой независимости, но не находил поддержки ни в русском обществе, ни даже в Министерстве иностранных дел, где видную роль играл И. Ка~ подистрия, будущий первый президент независимой Греции. Кроме того, царю импонировала мысль о торжестве креста над полумесяцем, о расширении сферы влияния европейской христианской цивилизации. О своих сомнениях он говорил на Веронском конгрессе: «Ничто без сомнения не казалось более отвечающим общественному мнению страны, как религиозная война с Турцией, но в волнениях Пелопоннеса я усмотрел признаки революции. И воздержался».

В 1821 г. началась греческая национально-освободительная революция, которую возглавил генерал русской службы аристократ Александр Ипсиланти. Александр I осудил греческую революцию как бунт против законного монарха и настаивал на урегулировании греческого вопроса путем переговоров. Вместо независимости он предлагал грекам автономию в составе Османской империи. Восставшие, которые надеялись на прямую помощь европейской общественности, отвергли этот план. Не приняли его и османские власти. Силы были явно неравны, отряд Ипсиланти был разбит, османское правительство закрыло проливы для русского торгового флота, выдвинуло войска к русской границе. Для урегулирования греческого вопроса в начале 1825 г. в Петербурге собралась конференция великих держав, где Англия и Австрия отвергли российскую программу совместных действий. После того как султан отказался от посредничества участников конференции, Александр I принял решение о концентрации войск на турецкой границе. Тем самым он перечеркивал политику легитимизма и переходил к открытой поддержке греческого национально-освободительного движения. Русское общество приветствовало решимость императора. Твердый курс в греческом и, шире, Восточном вопросе отстаивали такие влиятельные сановники, как В. П. Кочубей, М. С. Воронцов, А. И. Чернышов, П. Д. Киселев. Их заботило возможное ослабление российского влияния среди христианского и славянского населения Балканского полуострова. А. П. Ермолов утверждал: «Иностранные кабинеты, особенно английский, нас виновными терпеливостию и бездействием поставляют пред всеми народами в невыгодном виде. Кончится тем, что в греках, нам приверженных, оставим мы справедливое на нас озлобление».

А. П. Ермолов на Кавказе. С именем А. П. Ермолова связано резкое усиление военно-политического присутствия России на Северном Кавказе, территории, которая была этнически разнородна и народы которой находились на самых разных уровнях социально-экономического и политического развития. Там существовали относительно устойчивые государственные образования — Аварское и Казикумыкское ханства, шамхальство Тарковское, в горных районах господствовали патриархальные «вольные общества», благоденствие которых в значительной степени зависело от удачных набегов на равнинных соседей, занимавшихся земледелием.

Во второй половине XVIII в. Северное Предкавказье, бывшее объектом крестьянской и казачьей колонизации, отделяла от горных районов Кавказская линия, которая простиралась от Черного до Каспийского моря и шла по берегам рек Кубани и Терека. Вдоль этой линии была проложена почтовая дорога, считавшаяся почти безопасной. В 1817 г. Кавказская кордонная линия была перенесена с Терека на Сунжу, что вызвало недовольство горских народов, ибо тем самым они были отрезаны от Кумыкской равнины, куда перегонялся скот на зимние пастбища. Для русских властей включение кавказских народов в орбиту имперского влияния было естественным следствием успешного утверждения России в Закавказье. В военном и торгово-экономическом отношении власти были заинтересованы в устранении угроз, что таила в себе набеговая система горцев. Поддержка, которую горцы получали со стороны Османской империи, оправдывала военное вмешательство России в дела Северного Кавказа.

Назначенный в 1816 г. на пост главноуправляющего гражданской части в Грузии и на Кавказе и одновременно командующего Отдельным корпусом генерал А. П. Ермолов считал своей главной задачей обеспечение безопасности Закавказья и включение в состав Российской империи территории горного Дагестана, Чечни и Северо-Западного Кавказа. От политики Цицианова, в которой сочетались угрозы и денежные посулы, он перешел к крутому пресечению набеговой системы, для чего широко применял вырубку лесов и уничтожение непокорных аулов. Ермолов ощущал себя «проконсулом Кавказа» и не стеснялся в применении военной силы. Именно при нем проводилась военно-экономическая и политическая блокада горных районов, он считал демонстрацию силы и военные экспедиции лучшим средством давления на горские народы. По инициативе Ермолова были построены крепости Грозная, Внезапная, Бурная, которые стали опорными пунктами русских войск.

Военные экспедиции Ермолова привели к противодействию горцев Чечни и Кабарды. Ермоловская политика вызывала отпор «вольных обществ», идейной основой сплочения которых стал мюридизм, разновидность ислама, приспособленная к понятиям горских народов. Учение мюридизма требовало от каждого правоверного постоянного духовного совершенствования и слепого повиновения наставнику, учеником, мюридом которого он становился. Роль наставника была исключительно велика, он соединял в своей особе духовную и светскую власть. Мюридизм накладывал на своих последователей обязанность вести «священную войну», газават, против неверных до их обращения в мусульманство или полного истребления. Призывы к газавату, адресованные всем горским народам, что исповедовали ислам, были мощным стимулом сопротивления действиям Ермолова и одновременно способствовали преодолению разобщенности народов, населявших Северный Кавказ.

Один из первых идеологов мюридизма Мухаммед Ярагский проповедовал перенесение жестких религиозно-нравственных норм и запретов в область социальных и правовых отношений. Следствием этого было неизбежное столкновение мюридизма, опиравшегося на шариат, свод мусульманского права, сравнительно новый для кавказских народов, с адатом, нормами обычного права, которые на протяжении веков определяли жизнь «вольных обществ». Светские владетели настороженно относились к фанатичной проповеди мусульманского духовенства, что нередко вело к междоусобиям и кровавой резне. Для ряда народов Кавказа, исповедовавших ислам, мюридизм остался чужд.

В 1820-е гг. противодействие прежде разрозненных «вольных обществ» прямолинейным и недальновидным действиям Ермолова переросло в организованное военно-политическое сопротивление, идеологией которого стал мюридизм. Можно говорить о том, что при Ермолове начались события, которые современники называли Кавказской войной. В действительности это были лишенные общего плана разновременные действия отдельных воинских отрядов, которые либо стремились пресечь нападения горцев, либо предпринимали экспедиции в глубь горных районов, не представляя силы противника и не преследуя никаких политических целей. Военные действия на Кавказе приняли затяжной характер.