§ 1. Охлаждение отношения к России и появление «Северного блока»

§ 1. Охлаждение отношения к России и появление «Северного блока»

В итоге Северной войны Россия заняла прочное положение великой европейской державы. Теперь, по выражению французского посланника Кампредона, «при малейшей демонстрации его (т. е. Петра I. — Л. М.) флота, при первом движении его войск ни шведская, ни датская, ни прусская, ни польская корона не осмелятся сделать враждебного ему движения, ни шевельнуть с места свои войска… Он один из всех северных государей в состоянии заставить уважать свой флаг». После смерти Петра Iна его преемников объективно легла сложнейшая задача — сохранить и закрепить положение великой державы. Эта задача состояла из трех слагаемых: 1) сохранение выхода к Балтийскому морю; 2) упрочение своего влияния во взаимоотношениях с Польшей и 3) решение черноморской проблемы, оставленной Петром I своим наследникам.

Укрепление позиций на берегах Балтики, стремление воссоединить исконные земли Древней Руси (белорусские и украинские), ликвидация постоянных угроз с юга и выход к Черному морю — эти генеральные направления во внешней политике имели для России, несомненно, исторически прогрессивное значение. Однако решать все вопросы предстояло в сложной не только международной, но и, как мы уже видели, внутриполитической обстановке.

Дело в том, что недавние успехи России в европейских делах встревожили и даже настроили весьма враждебно ряд крупных европейских держав. Довольно открыто проявила свою враждебность Англия, боясь ослабления своей посреднической торговли с Россией и укрепления ее морского и военного могущества. На недружелюбные позиции встала и Франция, которой была выгодна и сила Швеции, и могущество Турции. Не в восторге была и Австрия, чувство которой к России было по-женски противоречиво: ведь сила России ослабляла ее исконного врага Турцию, но та же сила России тревожила Австрию в связи с балтийским и польским вопросами. Однако, несмотря на все это, многие страны Европы искали теперь союза с могучей Россией и уж во всяком случае пристальнейшим взором следили за ее действиями.

Для создания благоприятных условий на Балтике российской дипломатии еще предстояло много работы и прежде всего — выполнение замысла Петра I сделать Курляндию, Гол-штинию и Мекленбург дружественными государствами, роль и позиции которых могли не только способствовать укреплению России на Балтике, но и выходу к Северному морю (в обход Зунда). Первым шагом к этому были династические связи царствующих семейств. Именно сюда была направлена целая «обойма» царственных невест: Анна Ивановна, Екатерина Ивановна и Анна Петровна.

Первым же дипломатическим актом правительства Екатерины I была попытка поддержать претензии голштинского герцога на Шлезвиг, захваченный Данией. Весной 1726 г. русская эскадра готовилась к походу на Копенгаген, и обстановка, казалось, этому благоприятствовала. Готовилась к войне и гвардия из 20 тыс. армейской пехоты. Но уже в апреле русский посол во Франции князь Б. И. Куракин писал, что по требованию Дании английская эскадра идет в Балтику. И действительно, объединенная англо-датская эскадра вскоре встала в виду Ревеля. Теперь благоприятная для России ситуация стала молниеносно ухудшаться. Оказалось, что Швеция согласилась на ввод английской эскадры в Балтику и тем самым пошла навстречу ликвидации заключенного еще в 1724 г. союза с Россией. Для этого усиленно старались в Стокгольме и английский посол С. По-интц и французский Бранкас-Сереет. Англия и Франция упорно трудились для того, чтобы оторвать Швецию от союза с Россией. Разумеется, Швеции сулили при этом возврат всех территорий, потерянных в Северной войне. Россия же стремилась привлечь Австрию к шведско-русскому союзу, усиливая эту коалицию. В апреле 1726 г. такой акт с Австрией был даже подписан (и там был «голштинский вопрос»!).

Швеция, впрочем, и раньше согласилась на поддержку претензий Голштинии. Но теперь среди шведских государственных деятелей брали верх сторонники Англии и Франции. Таким образом, Швеция стала сближаться с другой крупнейшей европейской коалицией держав — Ганноверским союзом. К тому же сбор доходов с о. Эзель в пользу Карла-Фридриха дал повод мечтаниям голштинцев о приобретении Прибалтики и воцарении герцога Карла-Фридриха и в Швеции, и в России (!). Таким образом, в «голштинском вопросе» выявились и опасные стороны.

Так или иначе, визит английского адмирала У. Вейгеля на Балтику вызвал оборонительные меры России, но тем не менее ликвидировал угрозу новой войны. Россия ответила Англии энергичной нотой. Вместе с тем русские постоянно подтверждали в дипломатических документах сохранение привилегий английским купцам в торговле с Россией.

Следующим актом русской дипломатии в области балтийского вопроса были «выборы» курляндского герцога. Курляндия в этот период была постоянной ареной борьбы русских, прусских, польских и шведских интересов. Конкретное столкновение русской и польской дипломатии произошло по поводу кандидатуры жениха вдовствующей герцогини Анны Ивановны Морица Саксонского — внебрачного сына польского короля Августа II. Блестящий кавалер, Мориц во время визита в Ми-таву весьма приглянулся Анне Ивановне… Но планы России были иными, русское правительство выдвинуло свою кандидатуру — князя А. Д. Меншикова (нетрудно догадаться, что светлейший князь выдвинул сам себя!). Когда сейм взял сторону Морица Саксонского, А. Д. Меншиков под благовидным предлогом сам отправился в Митаву. По пути он остановился в Риге, куда поспешно в коляске с одной лишь девушкой прибыла Анна Ивановна с единственной просьбой утвердить герцогом Курляндским князя Морица. Анна Ивановна была готова вступить с ним в супружество. Но Меншиков был непреклонен, грозя сейму визитом 20-тысячного войска. Вместе с тем, как ни силен был временщик, осторожные расчеты влиятельных лиц из русских государственных деятелей взяли верх. Из-за опасности нападения Турции А. Д. Меншиков не стал курляндским герцогом. Правда, в следующем, 1727 г. войска все же были введены, и Мориц Саксонский тоже не стал курляндским герцогом. Анна Ивановна не могла простить этого Меншикову. В итоге всех этих действий влияние России на курляндские дела по сравнению с Польшей стало преобладающим.

Тем временем с помощью Англии и Франции колеблющаяся было Швеция в марте 1727 г. вступила в Ганноверский союз. Чуть позже к Ганноверскому союзу присоединилась и Дания. С этого момента завершается перераспределение основных европейских держав на два больших блока: Венский союз, куда входили Австрия, Россия, Пруссия и Испания, и Ганноверский союз, составленный из Англии, Франции, Швеции, Дании и Голландии.

Внутреннее положение России (вступление на престол мальчика-царя, тяжелый финансовый кризис, резкое ухудшение состояния Балтийского флота и т. д.) и осложнение внешнеполитического положения, выразившееся в объединении «северных» противников России (Англии, Дании и Швеции), заставило резко изменить тактику русских дипломатов. А. И. Ос-терман, фактически руководивший всей внешнеполитической линией правительства, берет курс на умиротворение Англии и Дании. Важную роль при этом играл фактор экономический — выгодность балтийской торговли.

Эта линия проводилась русскими дипломатами (А. Г. Головкиным и др.) на Суассонском конгрессе в 1728–1729 гг. Русские вскоре даже отказались от забот о Шлезвиге. И все же общая идея конгресса — умиротворение двух блоков — не нашла своего воплощения. Более того, вместо диктовавшегося всем ходом событий распадения Ганноверского союза, разъедаемого противоречиями Англии и Франции, в ходе конгресса от Венского союза вдруг была оторвана Испания. Англия и Франция, уступив по всем спорам, заключили в 1729 г. с ней Севильский трактат. В 1731 г. Австрия заключила с Испанией Второй Венский договор, куда вошли и Англия, и Голландия. Франция оказалась в положении блестящей изоляции. Таким образом. Ганноверский союз все-таки распался.

Все эти довольно резкие изменения европейской ситуации были на руку российской дипломатии.

В то же время на долгий десяток лет усилия Франции сосредоточились теперь на создании враждебного России так называемого восточного барьера из Швеции, Польши и Турции. Важнейшим объектом в этом барьере была Швеция. Но французская дипломатия долгое время не встречала здесь отклика. При дружеских отношениях России и Англии, при потеплении атмосферы русско-датских связей Швеция нашла выгодным союз с Россией, который и был возобновлен в 1735 г. Положение России на Балтике снова укрепилось, хотя и ненадолго.