Кормилицы
Кормилицы
В семьях, где имелся хоть какой-то достаток, женщины, как правило, не выкармливали детей сами — для этого использовали рабынь или нанимали кормилиц из свободнорожденных или вольноотпущенных, которые нянчили ребенка в первые три года жизни. Эта традиция сохраняла жизнестойкость на протяжении веков, хотя греческие философы, разрабатывавшие тему воспитания, считали обязательным подчеркнуть важность эмоционального контакта ребенка с матерью. Но это их мнение бытовало параллельно с житейским обычаем и мало на него влияло. Существовали — постольку, поскольку этот вопрос можно было согласовать с природой, — профессиональные кормилицы; в периоды, когда по естественным причинам у них исчезала лактация, их функция видоизменялась — они ухаживали за детьми до трех лет.
По всей Греции славились кормилицы из захваченных Спартой областей Лаконии. В богатых афинских семьях брать их в качестве нянек и кормилиц считалось особым шиком. Они, по словам Плутарха, были «заботливые и умелые» — так что хоть в чем-то детям лакедемонян повезло. «…Иной раз даже чужестранцы покупали кормилиц родом из Лаконии, — пишет Плутарх в “Сравнительных жизнеописаниях”. — Есть сведения, что лаконянкой была и Амикла, кормившая афинянина Алкивиада…[6]»{41}. Лаконянки — сказывалась система, отбраковывавшая человеческий материал с малейшими изъянами, — отличались крепким здоровьем, исполнительностью и отсутствием сантиментов. Родители могли быть спокойны, что поблажек в воспитании их дети не получат: чрезмерно баловать потомство в Древней Греции — повсюду, а не только в Спарте — было не принято.
«Между тем, — добавляет Плутарх, — спартанских детей Ликург запретил отдавать на попечение купленным за деньги или нанятым за плату воспитателям…»{42}И это тоже понятно: власти полиса, поставив воспитание на государственную основу, были принципиально против того, чтобы доверять детей частным лицам — всем без исключения, в их круг включались даже отец и мать. До семи лет спартанский ребенок рос в семье, но за действиями родителей неусыпно следили многочисленные контролеры. «…Отец не мог воспитывать сына, как ему заблагорассудится»{43}, — замечает Плутарх. При таком раскладе невозможно представить при ребенке, рожденном в семье гомея, не то что женщину, происходящую из-за пределов Лаконии, но и просто неродную няньку из местных или рабыню.
Между прочим, спартанская идея о присмотре за родителями нашла отражение в педагогических воззрениях Аристотеля. Ничего не имея против домашнего воспитания до семилетнего возраста под руководством отца, он полагал необходимым учредить должность специальных государственных надзирателей за процессом воспитания — педономов (греч. ?????????? — буквально «руководитель ребенка»); так, кстати, назывались воспитатели в Спарте. И категорически выступал против того, чтобы воспитателями малолетних детей в возрасте, когда закладываются основы личности, были рабы, по сути своей неспособные взрастить человека вольного, но в то же время осознающего свои обязанности перед обществом.
В Аттике поставщиком кормилиц, если говорить о свободнорожденных женщинах, служили неимущие слои населения. Если вспомнить, как решалась в полисах судьба новорожденных, то можно предположить, что хватало таких женщин, чью грудь распирало молоко, а их собственные дети по решению мужей остались на съедение диким зверям где-нибудь в лесу. Охотно принимали на себя обязанности кормилиц и свободнорожденные и вольноотпущенные из бедных семей, сохранившие своего ребенка, — это давало некоторый заработок. Другое дело, что производить достаточно молока для полноценного кормления сразу двоих детей была способна далеко не каждая мать, и тогда уж приходилось решать, какого младенца выкармливать — чужого или обречь на голодную смерть своего. В ситуациях, когда новорожденный не был у женщины первенцем, выбор в свете всех подробностей древнегреческого быта очевидным уже не кажется…
И понятно, что совсем просто решался вопрос, если кормилицей назначалась рабыня, которой семья владела безраздельно: рожденного ею ребенка почти всегда ожидала печальная участь.
Продолжать грудное кормление рекомендовалось как можно дольше. Детей, преодолевших первые несколько недель земной жизни, прикармливали коровьим или козьим молоком, в которое добавляли мед. Повсеместно применялся и такой способ кормления: разжеванный кусок хлеба заворачивали в тряпку и давали младенцу пососать. Ревнители гигиены, несомненно, найдут, что сказать по этому поводу, но вспомним, положа руку на сердце, что примерно так же еще совсем недавно поступали в русских деревнях.
Обращение древнегреческих кормилиц с грудными детьми не так уж сильно отличалось от того, что мы видим в современных семьях. Вот что пишет Платон: «…И для тела, и для души младенцев, возьмем за первоначало кормление грудью и движения, совершаемые по возможности в течение всей ночи и дня. Это полезно всем детям, а всего более самым младшим, — так, чтобы они постоянно жили, если это возможно, словно на море. Всячески надо стремиться именно так поступать с новорожденными младенцами… Когда матери хотят, чтобы заснуло дитя, а ему не спится, они применяют вовсе не покой, а, напротив, движение, все время укачивая дитя на руках»{44}.
