Глава XXI ГЕОРГИЙ КОНИССКИЙ, АРХИЕПИСКОП БЕЛОРУССКИЙ (1717—1795)
Глава XXI
ГЕОРГИЙ КОНИССКИЙ, АРХИЕПИСКОП БЕЛОРУССКИЙ (1717—1795)
Георгий Конисский вступил на Белорусскую епископскую кафедру в то тяжелое для нее время, когда ей грозила опасность потерять свою самостоятельность. Униатский митрополит Флориан Гребницкий задумал присоединить всю Белорусскую православную епархию к Полоцкой униатской и обратить ее в унию, на что имел благословение папы. Предстояла для Конисского тяжелая и упорная борьба, и он благодаря своему уму, преданности православному делу, настойчивости и самоотверженности вышел из нее победителем.
Прибый на свою кафедру в Могилев, Конисский прежде всего обратил внимание на поднятие образования в православном духовенстве. С этой целью он открыл в Могилеве духовную семинарию и при ней духовное училище. Затем основал при архиерейском дворе типографию, в которой, между прочим, издал православный катехизис и, разослав его по приходам, обязал священников научать своих прихожан по этой книге основам православной веры. Позаботился Конисский и об охране церковного имущества своей епархии. Так как униаты и католики очень часто захватывали у православных церковные и монастырские имения на том только основании, что православные якобы не имели на владение документов, а при предъявлении владельцами документов отнимали у них сами документы, Конисский приказал подведомственному ему духовенству разыскивать в церковных архивах документы, относящиеся к имущественным правам церквей и монастырей и пересылать их к нему. Из присланных документов Конисский составил в Могилеве при кафедральном соборе огромный архив, послуживший богатым материалом для защиты имущественных прав церквей и монастырей Белорусской епархии.
Благодаря этому не одна тысяча православных уцелела от совращения в унию и католичество, а также не один десяток церквей был спасен от шляхетских «наездов».
За свою ревность о благе Православной Церкви Конисский очень часто подвергался оскорблениям, а нередко и опасности лишиться жизни, как от униатов, так и от католиков. Так, обозревая в 1759 г. свою епархию, Конисский решил посетить г. Оршу. Узнав о приближении к городу владыки, навстречу ему вышел известный уже нам миссионер-доминиканец Овлачинский с доминиканскими монахами, множеством шляхты и разным сбродом, и лишь только они увидели въезжавшего в город владыку, начали кричать, ругаться и поносить его всевозможными бранными словами; а когда городские цехи вышли с хоругвями для встречи владыки, то их палками, камнями и грязью разогнали в разные стороны. Когда же на следующий день владыка после богослужения в одной из церквей города стал произносить поучение народу, Овлачинский ворвался с теми же лицами, которые накануне поносили владыку, и те, не снимая шапок, стали бегать по церкви и выгонять из нее палками и обнаженными саблями народ, с наглостью крича: «Попе, хлопе, схизматыку!» Владыка спасся от побоев только тем, что успел боковыми дверями уйти незаметным соседний монастырь и там скрыться. Но на этом дело не кончилось. Узнав, что владыка скрывается в монастыре, Овлачинский и его приспешники стали штурмовать монастырь: бить в стены его камнями, бревнами и железными ломами, желая ворваться в него, вытащить оттуда владыку и убить его. Монахи, желая спасти епископа от смертной опасности, положили его на крестьянскую телегу и, прикрывши навозом, незаметно вывезли из монастыря. Когда бушевавшие изуверы вторглись в монастырь и не нашли там епископа, то в злобе разграбили монастырь и пересекли розгами монахов. Владыка, избегая дальнейших покушений на его жизнь, должен был прекратить поездку по епархии и возвратиться в Могилев. Но и там враги не оставляли его в покое. В 1760 г. студенты иезуитской коллегии по наущению ксендза Зеновича напали на архиерейский дом и, наверное, убили бы Конисского, если бы тот не скрылся в потаенный подвал. Тогда они отправились в семинарию, выбили в здании окна, переломали мебель и произвели экзекуцию над воспитанниками семинарии.
О таких бесчинствах Конисский довел до сведения русской императрицы Елизаветы Петровны, но никаких шагов к защите православных не было предпринято, ибо императрица вскоре после этого скончалась. Преемник ее Петр III, которому тоже жаловался Конисский, возмущенный фанатическими преследованиями православных, обратился к польскому правите^ству с требованием принять меры к ослаблению этих преследований, но Петр III скончался, и его заступничество за православных не имело должных успехов. Только при супруге покойного императора Екатерине II Великой ходатайства Конисского за православных оказались более успешными.