Глава XXI ГЕОРГИЙ КОНИССКИЙ, АРХИЕПИСКОП БЕЛОРУССКИЙ (1717—1795)

Глава XXI

ГЕОРГИЙ КОНИССКИЙ, АРХИЕПИСКОП БЕЛОРУССКИЙ (1717—1795)

Георгий Конисский вступил на Белорусскую епископскую кафедру в то тяжелое для нее вре­мя, когда ей грозила опасность потерять свою са­мостоятельность. Униатский митрополит Флориан Гребницкий задумал присоединить всю Белорус­скую православную епархию к Полоцкой униатс­кой и обратить ее в унию, на что имел благосло­вение папы. Предстояла для Конисского тяжелая и упорная борьба, и он благодаря своему уму, пре­данности православному делу, настойчивости и самоотверженности вышел из нее победителем.

Прибый на свою кафедру в Могилев, Конисский прежде всего обратил внимание на поднятие обра­зования в православном духовенстве. С этой целью он открыл в Могилеве духовную семинарию и при ней духовное училище. Затем основал при архиерей­ском дворе типографию, в которой, между прочим, издал православный катехизис и, разослав его по приходам, обязал священников научать своих при­хожан по этой книге основам православной веры. Позаботился Конисский и об охране церковного имущества своей епархии. Так как униаты и като­лики очень часто захватывали у православных цер­ковные и монастырские имения на том только осно­вании, что православные якобы не имели на владение документов, а при предъявлении владель­цами документов отнимали у них сами документы, Конисский приказал подведомственному ему духо­венству разыскивать в церковных архивах докумен­ты, относящиеся к имущественным правам церквей и монастырей и пересылать их к нему. Из прислан­ных документов Конисский составил в Могилеве при кафедральном соборе огромный архив, послужив­ший богатым материалом для защиты имуществен­ных прав церквей и монастырей Белорусской епар­хии.

Благодаря этому не одна тысяча православных уцелела от совращения в унию и католичество, а также не один десяток церквей был спасен от шля­хетских «наездов».

За свою ревность о благе Православной Церкви Конисский очень часто подвергался оскорблениям, а нередко и опасности лишиться жизни, как от уни­атов, так и от католиков. Так, обозревая в 1759 г. свою епархию, Конисский решил посетить г. Оршу. Уз­нав о приближении к городу владыки, навстречу ему вышел известный уже нам миссионер-домини­канец Овлачинский с доминиканскими монахами, множеством шляхты и разным сбродом, и лишь только они увидели въезжавшего в город владыку, начали кричать, ругаться и поносить его всевозмож­ными бранными словами; а когда городские цехи вышли с хоругвями для встречи владыки, то их палками, камнями и грязью разогнали в разные стороны. Когда же на следующий день владыка после богослужения в одной из церквей города стал произносить поучение народу, Овлачинский вор­вался с теми же лицами, которые накануне поно­сили владыку, и те, не снимая шапок, стали бегать по церкви и выгонять из нее палками и обнажен­ными саблями народ, с наглостью крича: «Попе, хлопе, схизматыку!» Владыка спасся от побоев только тем, что успел боковыми дверями уйти не­заметным соседний монастырь и там скрыться. Но на этом дело не кончилось. Узнав, что владыка скрывается в монастыре, Овлачинский и его при­спешники стали штурмовать монастырь: бить в стены его камнями, бревнами и железными лома­ми, желая ворваться в него, вытащить оттуда вла­дыку и убить его. Монахи, желая спасти епископа от смертной опасности, положили его на крестьян­скую телегу и, прикрывши навозом, незаметно вывезли из монастыря. Когда бушевавшие изуве­ры вторглись в монастырь и не нашли там еписко­па, то в злобе разграбили монастырь и пересекли розгами монахов. Владыка, избегая дальнейших покушений на его жизнь, должен был прекратить поездку по епархии и возвратиться в Могилев. Но и там враги не оставляли его в покое. В 1760 г. сту­денты иезуитской коллегии по наущению ксендза Зеновича напали на архиерейский дом и, наверное, убили бы Конисского, если бы тот не скрылся в потаенный подвал. Тогда они отправились в семина­рию, выбили в здании окна, переломали мебель и произвели экзекуцию над воспитанниками семина­рии.

О таких бесчинствах Конисский довел до сведе­ния русской императрицы Елизаветы Петровны, но никаких шагов к защите православных не было предпринято, ибо императрица вскоре после это­го скончалась. Преемник ее Петр III, которому тоже жаловался Конисский, возмущенный фанатическими преследованиями православных, обра­тился к польскому правите^ству с требованием принять меры к ослаблению этих преследований, но Петр III скончался, и его заступничество за пра­вославных не имело должных успехов. Только при супруге покойного императора Екатерине II Вели­кой ходатайства Конисского за православных ока­зались более успешными.