Преследование православных в начале ХVIIв.

Преследование православных в начале ХVIIв.

Преследование православных латинянами не­сколько сдерживалось, как упомянуто было выше, надеждами короля Сигизмунда на слияние Польши с Россией, и если и продолжалось, то при­крывалось благовидными предлогами, ибо Сигизмунд боялся, чтобы передача этих известий в Рос­сию не озлобила русских против латинства. Описывая это время, латинские и униатские историки изобра­жают его даже как время гонений православными самой унии — так обидно было им, что православ­ные даже на короткое время могли избавиться от насилий. Надежды Сигизмунда, однако, не осуще­ствились; даже рыцарские подвиги королевича Владислава не могли поколебать престола Миха­ила Феодоровича Романова, и пора скрытности прошла. Положение православных становилось все тягостнее и тягостнее. Между тем влияние иезуитов в Польше все более усиливалось. К это­му времени они сильно пошатнули и народную партию, иногда выступавшую в защиту православ­ных, и все основы конституционной польской жизни. Во всех учреждениях Польши они имели тайных друзей, проникнутых ими же внушенны­ми убеждениями, что уважение к личности, за­конность действий, права ближних — пустейшие слова; что власть и латинство для достижения сво­их целей могут делать что угодно, а главное — ино­верцы какими бы то ни было средствами должны быть истреблены. Подобными убеждениями они пропитывали и униатов-базилиан. Православным оставалось только защищаться своими собствен­ными силами, но сила была на стороне униатов и иезуитов. Кроме того, последние, чтобы не опо­зорить себя явно, имели почти везде прекрасней­шее средство управлять наступлениями против православных из-за угла. Для своих наступлений они воспользовались массами голодных и обо­рванных польских рыцарей и жолнеров, которые, возвращаясь толпами из России после смутного времени, были ожесточены против всего русского и православного и для насыщения голода и изыскания средств к жизни готовы были совершить над кем угодно и какие угодно насилия. Было у иезуитов и другое воинство, игравшее в истории унии и иезуитского ордена весьма позорную роль. Это иезуитские и униатские школьники, смело и беспрекословно им повинующиеся. Их-то и на­травливали иезуиты против православных, и это оголтелое воинство делало нападения на крест­ные православные ходы, бесчестило святыни, раз­носило церкви и дома православных, как это было, например, в Вильне, Луцке и других местах. Го­нение на православие сосредоточивалось, глав­ным образом, в Литве, на Волыни и Галиции. В Малороссии же благодаря грозной силе казаче­ства православным было несколько легче.

Так ознаменовалось начало XVII в. для право­славных западнорусов. Что должны были перено­сить в это время православные от латинян, изоб­ражает пламенная речь, произнесенная депутатом Волыни Лаврентием Древинским на польском сейме в 1620 г. «Уже в больших городах, — гово­рил он, — церкви запечатаны, церковные имения расхищены, в монастырях нет монахов, там скот запирают. Дети мрут без крещения, покойников выносят без погребения, как падаль; мужья с же­нами живут без благословения; народ умирает без причащения. Так делается в Могилеве, Орше, Мин­ске. Во Львове неуниат не может к цеху припи­саться; к больному со Святыми Тайнами открыто идти нельзя. В Вильне тело православного покой­ника нужно вывозить в те только ворота, в кото­рые из города вывозят разные нечистоты. Двадцать лет на каждом сейме мы молим со слезами и вы­молить не можем, чтобы нас оставили при наших вольностях».

Вообще, для православных наступило время ве­ликого уныния, а с ним и ожесточения против унии и латинства- Об этом ожесточении рассказы­вают и сами униатские писатели, подтверждая, что часто православный, даже умирая, отказывался от духовной помощи униатского или латинского свя­щенника и охотнее принимал ее от протестантс­кого пастыря, — так противны были православным униаты и латиняне.

Положение православных с течением времени ухудшалось, между прочим, и от того, что число их защитников с каждым годом уменьшалось. Умер в 1608 г. князь К.К. Острожский; другие же сильные и владетельные князья, как, например, Вишневс­кие, Сангушки, Острожские, Ходкевичи, Сапеги, Тышкевичи и др., успели ополячиться и перейти в латинство. Но самым тяжелым ударом для право­славных служило то обстоятельство, что введени­ем унии православные постепенно лишались сво­их иерархов, и с 1615 г. у них оставался только один православный епископ во Львове, Иеремия Тиссаровский, между тем как униаты имели у себя при­знанных королем иерархов, а также и возможность замещать их кафедры другими лицами. Таким об­разом, открывался весьма опасный недочет в пра­вославном духовенстве, заставлявший православ­ных поневоле обращаться с требами к униатским священникам. Униатам и латинянам казалось, что они вскоре отпразднуют полную победу над Западно-Русской Церковью, но руководящая десница Гос­подня спасла ее от гибели: православная, иерархия в Западно-Русской Церкви была восстановлена и начала новую борьбу со своими врагами, пока не вышла полной победительницей.