КОНЕЦ НОЯБРЯ — НАЧАЛО ДЕКАБРЯ 1863 г. ПИСЬМО К. КАЛИНОВСКОГО Б. Ф. ДЛУСКОМУ[193]

КОНЕЦ НОЯБРЯ — НАЧАЛО ДЕКАБРЯ 1863 г.

ПИСЬМО К. КАЛИНОВСКОГО Б. Ф. ДЛУСКОМУ[193]

Дорогой Болеслав!

Не знаю, благополучно ли доехала твоя сестра, я очень беспокоюсь. Поручено было ей по дороге в Ковно отдать очень компрометирующие бумаги. В это время в Ковно произошли страшные аресты, поэтому не знаю, что с нашими бумагами. Если можешь сообщить нам об этом, постарайся это сделать сразу по получении этого письма.

С расходами будь очень расчетлив, потому что Жировицы и Острая брама[194] официально заявили, что только в том случае все пожертвуют, если ты со ста тысячами французов, а Итальянец [Итальянец — сподвижник К. Калиновского — Ахиллес Бонольди — прим.] со ста тысячами своих побратимов заглянете к ним в гости.

Др. и Эдмунд[195] отправились к сибирским снегам на 8 лет искать золото и серебро, может, они оттуда захотят пополнить нашу убогую кассу. Тебя третьего там не хватает, а Москва очень хотела объединить вас узлом братского союза.

Деньги наши из кассы вооружения забирай и тут же обменивай на винтовки.

Предатель, который повыдавал в Ковне, — поневежский помещик Кушелевский, мне кажется, твой поветовый начальник.

Всех интриганов и склочников присылай сюда к нам, потому что здесь будут иметь основательное поле, для того чтоб показать себя не только в интригах, но смогут даже драться с врагом.

Посербский деморализовал отряд, бросил его, а сам драпанул.

Полк[овник] Духинский (назначенный Высоцким) выехал, хотя и с позволения Отдела, однако своим отъездом не Отдел ему, а он Отделу, а особенно Гродненскому воеводству, сделал большую милость.

Звеждовский[196] после неудачи на Могилевщине с большей легкостью попал за границу, чем в отряд, например в Минском, Гродненском воеводствах или на Жмуди.

Сообщаю тебе об этом, с тем чтобы знал, если понадобится, кого как использовать.

Царские власти точат зубы на меня. Под разными фамилиями ищут меня в Вильнс. Только ради потехи Итальянца должен прибавить, а именно: Chamet напишите какое-нибудь письмо из Парижа с настоящей моей подписью и отошлите postc restante на какое-нибудь имя, может, это отвлечет их усиленное внимание. Не смотрю ни на что, то через окно на крышу, то другими способами всегда счастливо ускользаю из их рук. Бог мне покровительствует, а коль придется повиснуть, то пусть это будет на радость всем литовским панам и пре-светлой Москве.

Ваш Ха[мович].

К. Калиновский: Из печатного и рукописного наследия. Минск: Беларусь, 1988. С. 75-76.