Из «Полного свода всеобщей истории» Ибн ал-Асира

Из «Полного свода всеобщей истории» Ибн ал-Асира

Рассказ о взятии франками города Антиохии

...Решив идти на Сирию, франки направились в Константинополь, чтобы перейти пролив, ведущий в земли мусульман, и идти по суше, что будет легче для них.

Когда они дошли до Константинополя, царь румийцев[201] не позволил им пройти через его страну и сказал! «Я не дам вам пройти к странам мусульман, пока вы не поклянетесь, что передадите мне Антиохию». А целью его было побудить их к походу в земли ислама, так как он полагал, что тюрки не оставят ни одного из них в живых, ибо видел, как жестоки и сильны тюрки и сколько стран они захватили. Франки согласились на это. Они переправились через залив у Константинополя в 90 году[202] и прибыли в земли Кылыч Арслана, сына Сулеймана, сына Кутлумыша, то есть, в область Коньи[203] и сопредельные области. Когда они прибыли туда, Кылыч Арслан встретился с ними во главе своих войск и преградил им путь. Они сразились с ним и обратили его в бегство в месяце раджабе 90 года и пошли дальше. Они дошли до земель Ибн ал-Армани[204] и, миновав их, вышли к Антиохии и осадили ее. Когда правитель Антиохии Яги-Сиян услышал о походе франков, он стал опасаться христиан, которые жили в Антиохии. Он приказал мусульманам — жителям города выйти за стены и копать ров. На следующее утро он приказал христианам выйти копать ров так чтобы среди них не было ни одного мусульманина. Они работали до вечера, а когда захотели вернуться в город он не пустил их, сказав: «Антиохия ваша, но вы подарите ее мне, пока мы не увидим, что будет с нами и с франками». Они спросили его: «Кто же будет охранять наших детей и наших жен?» Эмир ответил: «Я сам заменю вас в этом». И они отступились, а некоторые перешли в лагерь франков. Франки осаждали город девять месяцев, и люди увидели со стороны Яги-Сияна такую доблесть, дальновидность, решительность и осторожность, какой не видели доселе ни от кого. Большинство франков погибло своей смертью, а если бы их оставалось так же много, как было, когда они выступили в поход, то они заполнили бы все земли ислама. Яги-Сиян защищал семьи христиан Антиохии, которых выслал из города, и сдерживал все алчные длани, покушавшиеся на них. Когда пребывание франков в Антиохии затянулось, они стали отправлять тайные послания к одному из хранителей башен.

Это был оружейник по имени Рузбих. Они дали ему много денег и обещали одарить и наделить владениями. Он надзирал над башней, которая примыкала к долине и была построена над решеткой, закрывавшей вход в башню. И когда дело между франками и этим проклятым было решено, они подошли к решетке, открыли ее и вошли через нее. Их вошло множество с веревками и канатами. И когда их стало более пятисот, они затрубили в трубы. А дело было на заре, и люди устали, так как всю ночь не спали, стоя на страже.

Яги-Сиян проснулся и спросил, что случилось, и ему сказали, что звук трубы слышен из крепости и она, без сомнения, захвачена. А на самом деле звук доносился не из крепости, а с той башни. Яги-Сиян исполнился страхом. Приказав открыть городские ворота, он обратился в бегство с 30 своими гулямами, не зная, куда направляется, а его помощник в это время охранял город. Потом он спросил о Яги-Сияне, и ему сказали, что тот бежал. Тогда и этот ускакал через другие ворота. Это было к выгоде франков, — если бы он продержался хотя бы еще час, они бы пропали.

Затем франки вошли в город через ворота, стали грабить и убивать мусульман. И это было в месяце джумады первой[205].

Что же касается Яги-Сияна, то, когда настал день, к нему вернулся разум, а до этого он был как помешанный. Оглядевшись, он увидел, что проскакал уже несколько фарсахов[206], и спросил тех, кто был с ним: «Где я?» Ему ответили: «За четыре фарсаха от Антиохии». И он стал раскаиваться, думая, как же он убежал и не сразился, чтобы отбить врагов от города или пасть. Он стал горевать и сожалеть, что оставил свою семью и детей и всех мусульман, и от нестерпимого горя упал с коня, потеряв сознание. Его люди хотели снова посадить его в седло, но у него не было сил, и он был близок к гибели. Тогда они оставили его и поскакали дальше. Мимо него проходил армянин-дровосек. Увидев, что Яги-Сиян при последнем издыхании, он убил его, взял его голову и отнес ее франкам в Антиохию. А франки еще раньше написали правителям Халеба и Дамаска: «Мы хотим только то, что принадлежало румийцам, и ничего более». Это было коварством и хитростью с их стороны, чтобы те не пришли на помощь правителю Антиохии.

Ибн ал-Асир. Указ. соч., стр. 186.