2. Помощь большевикам со стороны Германии

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

2. Помощь большевикам со стороны Германии

Следует отметить, что в обоих учебниках истории большевистской партии не упоминается совсем о переезде Ленина из Швейцарии в Россию через Германию. Это умолчание очень красноречиво. Большевистские историки обходят этот факт не ввиду его незначительности. Переезд Ленина через Германию (хотя с ним приехали также некоторые меньшевики, которые стоят вне всяких подозрений в отношении связи с немецким правительством) советские историки до сих пор не решаются комментировать, потому что с переездом сопряжены разные обстоятельства, невыгодные для Ленина и его ближайших сотрудников. Несмотря на упорное отрицание вождями большевистской партии сношений Ленина и его ближайших сотрудников с германской агентурой, этот факт документально подтвержден после второй мировой войны. Германские правительственные инстанции, в распоряжении которых находились документы о германской помощи Ленину и его друзьям при следовании через Германию, помощи, направленной к созданию мощной прессы и сильной партийной организации, не были заинтересованы в опубликовании сведений о связях Ленина с германскими разведочными учреждениями во время первой мировой войны. Телеграмма германского статс-секретаря Кюльмана кайзеру Вильгельму в декабре 1917 года содержит сообщение о помощи, которая была оказана большевистской партии «через разные каналы». В ответе Вильгельма II выражено согласие на такую поддержку. Телеграмма взята из архива германского министерства иностранных дел, находящегося в Лондоне, и опубликована в журнале «International Affairs» в апреле 1956 г. В шифрованной телеграмме статс-секретаря Кюльмана императору Вильгельму от 3 декабря 1917 г. говорилось:

«Разрыв Антанты и вследствие этого создание политической комбинации, благоприятной для нас, составляют самую важную задачу нашей дипломатии. Россия представлялась мне наиболее слабым звеном в неприятельской цепи. Поэтому задачей было постепенно его (звено. —П. Ф.) ослабить и, если возможно, устранить. Это было целью подрывной работы, которую мы помогли провести в России в тылу фронта — в первую очередь энергичной поддержкой сепаратистских тенденций и помощью большевикам. Пока большевики не стали получать от нас постоянной денежной поддержки разными путями и под различными названиями, они не были в состоянии поставить свой главный орган „Правда“, вести энергичную пропаганду и заметно расширить первоначально узкий базис своей партии».

Вопрос о том, знал ли Ленин об источнике денег, получаемых на деятельность партии большевиков в 1917 г., легко решить. Правда, Ленин демонстративно отказался встретиться с Гельфандом (Парвусом) в Стокгольме при своем следовании через Германию и Швецию в Россию (Гельфанд-Парвус, бывший член РСДРП, в свое время близкий друг Троцкого, стоял во время первой мировой войны в связи с германскими правительственными кругами, от которых получал средства на пропаганду против России). Однако с его ближайшим сотрудником Фюрстенбергом-Ганецким Ленин поддерживал постоянные сношения. После июльских событий 1917 г. в Петрограде газета «Правда» защищала «революционную честность» Фюрстенберга-Ганецкого.

Нельзя считать Ленина настолько наивным, чтобы он мог поверить, будто бы деньги, полученные им из Германии, исходили от «друзей и товарищей» (немецкой социал-демократической партии). Германская социал-демократическая партия не располагала такими огромными средствами, чтобы жертвовать миллионы на деятельность революционной партии в чужой стране. С другой стороны, Ленин был пораженцем, а социал-демократия Германии в огромном большинстве стояла на оборонческой позиции. Несомненно, Ленин, зная об источнике средств, полученных его партией из Германии, лицемерно принял фикцию, будто бы деньги шли от немецких социал-демократов, хотя ему хорошо были известны связи Парвуса и его сотрудника Фюрстенберга-Ганецкого с германским правительством.

Историк Земан в своем исследовании о связях большевиков с германской агентурой во время первой мировой войны сообщает на основании документов германского министерства иностранных дел, находящихся в Лондоне, что эти связи ограничивались устными докладами, содержание которых не записывалось. Ленин, человек очень осторожный, избегал личного контакта с немецкими представителями и действовал через таких посредников, как Фюрстенберг-Ганецкий и ему подобные (См. A. B. Zeman, Germany and the Revolution in Russia, 1915–1918, London 1958).

Ни одна партия в России после Февральской революции 1917 г. не располагала такой многочисленной прессой, как большевики. Уже в мае 1917 г. большевистская партия издавала следующие ежедневные газеты: «Правда», центральный орган партии, и «Солдатская правда» (в Петрограде), «Социал-Демократ» (в Москве), «Голос Правды» (Кронштадт), «Волна» (Гельсинки), «Рабочий» (Казань), «Уральская Правда» (Екатеринбург), «Звезда» (Екатеринослав), «Приволжская Правда» (Самара), «Юрьевская Правда» (Юрьев-Тарту), «Голос» (Киев), «Наша Заря» (Ростов-на-Дону), «Социал-демократ» (Саратов), «Сибирская Правда» (Красноярск), «Пролетарий» (Харьков), а также другие газеты на нерусских языках. Эта периодическая пресса и огромное количество листовок-прокламаций и брошюр требовали громадных расходов, сюда надо прибавить также средства на содержание многочисленных редакторов и агитаторов — «профессиональных революционеров», которые занимались пропагандой, разъезжая по всей стране. Без средств, полученных большевистскими вождями из германских источников, партия Ленина не была бы в состоянии развернуть даже сотой доли той активности, которая наблюдалась с ее стороны во всех городах и областях России и на фронте в 1917 г. По всей вероятности Л. Троцкий, вступивший в партию большевиков в августе 1917 г., не знал о происхождении средств, из которых финансировалась деятельность большевистской лартии. Он мог совершенно искренне возмущаться «чудовищной клеветой», будто бы вымышленной «буржуазией» и меньшевиками совместно с социалистами-революционерами, на Ленина, скрывшегося после июльского восстания 1917 г. После июльского восстания большевиков в Петрограде в 1917 году было опубликовано в прессе сообщение с некоторыми данными о сношениях Ленина и его ближайших сотрудников с германскими властями. В сообщении названы следующие лица: Ленин, Зиновьев, Александра Коллонтай, Мечислав Козловский, Евгения Суменсон, Яков Фюрстенберг-Ганецкий, Гельфанд (Парвус) и другие. Особое внимание в этом сообщении привлекает личность Гельфанда-Парвуса, который в молодости являлся членом РСДРП, но перед первой мировой войной был уже в связи с германскими властями и во время войны вел пропаганду в разных странах за поражение России. Ему удалось убедить представителей Германии в том, что они должны войти в сношения с группой Ленина, которая стояла на позиции поражения России и своей пропагандой могла бы быть полезна германским интересам.

О сношениях Ленина (при помощи Гельфанда-Парвуса и его подручного, члена социал-демократической партии Польши и Литвы Фюрстенберга-Ганецкого) с германскими властями и о получении вождями большевиков во время первой мировой войны значительных сумм от германского правительства на революционную пропаганду писал в свое время немецкий социал-демократ Эдуард Бернштейн. По этому поводу после первой мировой войны социал-демократическими депутатами был сделан в германском Рейхстаге запрос правительству. Министр иностранных дел Симонс дал уклончивый ответ, заявив, что в архивах министерства иностранных дел нет документов о субсидировании большевистской партии. Ответ Симонса не удовлетворил Бернштейна, и в N 4 социал-демократической газеты «Vorwaerts» за 1921 г. он писал:

«Заявление министра об отсутствии в министерстве иностранных дел актов о Ленине еще ничего не доказывает, так как я убежден, что и без этих актов министерству иностранных дел хорошо известно, кто и когда субсидировал Ленина миллионами».

Хотя Бернштейн и передал свои материалы, свидетельствующие о связях Ленина во время первой мировой войны с германским правительством, в Комиссию по расследованию причин возникновения войны, вопрос этот, однако, так и не был выяснен. С одной стороны, германское правительство не хотело раскрывать своей тайной поддержки большевизма в России, так как это могло вызвать невыгодное для Германии впечатление в разных странах мира; с другой стороны, правительство Германии в то время готовилось к соглашению с советской Россией, которое было оформлено в Рапалло в апреле 1922 г. В тогдашних обстоятельствах германскому правительству было вовсе не выгодно компрометировать своего нового союзника — советское правительство — разглашением сведений о связях Ленина с агентурой правительства Вильгельма II. О финансовых связях Ленина с немецкой агентурой через Парвуса и Фюрстенберга-Ганецкого в начале революции 1917 г. свидетельствует письмо Ленина к Фюрстенбергу от 30 марта 1917 г.

«На сношения Питера с Стокгольмом не жалейте денег»

(В. И. Ленин, Сочинения, т. 35, стр. 253).

Фюрстенберг находился в то время в Стокгольме, исполняя поручения Парвуса. Авторам Истории КПСС несомненно известны факты о связях вождя большевизма с Германией. Поэтому, чтобы не вызывать у читателей нежелательных вопросов, они обошли молчанием даже факт переезда Ленина в Россию из Швейцарии через Германию в апреле 1917 г.

Сведения о сношениях Ленина, Зиновьева и др. с германской агентурой были доставлены Временному Правительству. Из сообщения Петроградской Судебной Палаты, напечатанного в газете Плеханова «Единство» (Петроград, 22. 7. 1917), видно, что органы Временного Правительства напали на правильный след в выяснении вопроса о связях большевистских главарей с немецкими агентами. В этом сообщении говорится между прочим:

«Из имеющейся в распоряжении судебных властей многочисленной телеграфной корреспонденции усматривается, что между проживающими в Петрограде Суменсон, Ульяновым (Лениным), Коллонтай и Козловским с одной стороны и Фюрстенбергом и Гельфандом (Парвусом) с другой существовала постоянная обширная переписка. Хотя переписка эта имеет указания на коммерческие сделки, тем не менее представляется достаточно оснований заключить, что переписка прикрывает собою сношения шпионского характера. По имеющимся в деле данным, видно, что некоторые русские банки получили от скандинавских банков крупные суммы, выплачиваемые разным лицам, причем в течение только полугода Суменсон со своего текущего счета сняла 750 000 рублей, внесенных на ее счет разными лицами, и на ее счету в настоящее время числится остаток в 180 000 рублей».

Сообщение Петроградской Судебной Палаты было составлено в спешном порядке, и в нем содержатся утверждения, которые Ленину легко было опровергнуть, например, будто бы «Ленин посещал лагери, в которых находились пленные украинцы (в Германии. —П. Ф.), где вел пропаганду об отделении Украины от России». Очевидно, составители сообщения Петроградской Судебной Палаты приняли всерьез лозунги Ленина о «самоопределении народов вплоть до отделения» и хотели усугубить вину Ленина как якобы сторонника «расчленения России». Однако существо обвинения осталось незыблемым, а именно, что Ленин и его ближайшие сотрудники на средства, полученные из Германии, «организовали пропаганду среди населения и войск с призывом к немедленному отказу от военных против неприятеля действий».

По-видимому, эти обвинения, основанные на фактах, принудили Ленина оставаться на нелегальном положении после июльского восстания. Ленин не явился на вызов судебных властей, и большевики мотивировали это решение тем, что их вождю угрожала расправа без судебного разбирательства. Это объяснение не имело оснований: в то время бессудные расправы не имели места в России. Сообщники Ленина, сторонники свержения Временного Правительства, хотя и были арестованы, но остались целы и невредимы. Троцкий даже бравировал своим сочувствием восстанию и в открытом письме Временному Правительству предложил сам, чтобы его арестовали за участие в подготовке июльского выступления большевиков. Ленин имел основания бояться, что на суде докажут его связь с Германией, и не хотел попасть в тюрьму из-за такой «случайности». Поэтому он скрылся и остался на нелегальном положении вплоть до Октябрьского переворота. Конечно, нельзя согласиться с мнением, будто Ленин, вступив в сношения с Парвусом-Гельфандом, стал агентом германского правительства. Фанатик мировой революции, Ленин умел реально оценить соотношение мировых политических сил. Он понимал, что в борьбе за власть в России его партия найдет сочувствие и поддержку со стороны германского правительства, заинтересованного в выгодном для него мире с Россией. Для достижения «диктатуры пролетариата» Ленин, думается, был готов войти в союз с любой «агентурой». Власть в России и мир с Германией нужны были Ленину для осуществления его идеи — социалистической революции в мировом масштабе. Пусть эта революция закончилась бы даже неудачей, однако она, по мнению Ленина, дала бы поучительный пример для будущих поколений. Цели вождя большевизма и цели германского правительства сошлись в одном пункте в желании вывести Россию из войны. Этим объясняется помощь партии большевиков со стороны Германии Но в дальнейшем ограниченные задачи германского правительства разошлись с целями Ленина, стремившегося вызвать всеобщую революцию и в первую очередь в самой Германии.

Политическая игра Ленина была чрезвычайно опасна и могла бы закончится ликвидацией большевистской диктатуры в России германскими силами уже в 1918 г. «Историческое счастье» Ленина состояло в том, что русским партнером Германии Вильгельма II было только правительство большевиков. В 1918 г не было ни одной партии в России, которая согласилась бы признать условия Брестского мира. Поэтому Германии «до зарезу» было необходимо сотрудничество с правительством Ленина, пока на Западе продолжалась тяжелая война, истощавшая силы немецких армий. На это Ленин расчитывал. И все же, хотя Ленину эксперимент сотрудничества с агентурой германского правительства удался, авторы Истории КПСС не сочли подходящим упомянуть даже о переезде вождя большевизма в Россию через Германию в 1917 г.

На стр. 206 Истории КПСС есть утверждение, что «после Февральской революции большевики перестали быть пораженцами, ибо самодержавие было свергнуто, в России созданы советы, представлявшие рабочих и крестьян, не заинтересованных в войне». Эти слова находятся в противоречии с последующей фразой:

«Партия не стала и на позиции оборончества, ибо это означало бы поддержку империалистической войны, оборону буржуазно-помещичьей власти».

Путем к демократическому миру История КПСС считает «братание солдат на фронте, ибо оно революционизировало солдатские массы воюющих стран». Фактически «братание» на фронте использовало командование центральных держав для разложения русского фронта. Позиция большевиков после Февральской революции — против поражения России в войне, но и против оборончества — вела практически только к одному исходу: сепаратному миру с центральными державами. Поскольку Ленин не верил в способность буржуазных правительств заключить «демократический мир», ему не оставалось ничего иного, как стремиться к захвату власти в России и заключить мир с центральными державами, чтобы иметь свободу действий для «социалистической революции» в России.

На стр. 207 Истории КПСС авторы высказывают свое возмущение по поводу «чудовищной клеветы, будто В. И. Ленин связан с германским генеральным штабом». Из приведенных выше материалов о сношениях Ленина и его ближайших сотрудников с германской агентурой и о финансовой поддержке, полученной большевиками из Германии, явствует, что возмущение авторов Истории КПСС против «чудовищной клеветы» не имеет оснований.