Провалы воздушной разведки
Провалы воздушной разведки
Вечером 7 ноября Супермарина узнала, что Гибралтарское соединение снова направилось на восток, а 3 линкора и авианосец вышли из Александрии в море. Ожидая более конкретной информации о передвижениях англичан, итальянский флот тоже приготовился к выходу, но воздушная разведка на следующее утро ничего не дала. Только после полудня разведывательные самолеты обнаружили и центре Средиземного моря конной, направляющийся к Малые. Увы, итальянский флот уже не успевал перехватить его. К закату южнее конвоя было обнаружено Александрийское соединение, идущее на юг. В море были отправлены еще 9 итальянских подводных лодок, на ночь возле Мальты были развернуты торпедные катера, а 25 самолетов были высланы для атаки неприятеля. Однако летчики не сумели обнаружить врага.
На следующий день, 9 ноября, стало ясно, что Гибралтарское соединение изменило курс, выполняя ставшую для англичан классической операцию. В отношении восточного соединения рапорты были самыми разнообразными и противоречивыми, К вечеру Супермарина смогла сделать вывод, что в 15.00 оно находилось в 300 милях от Таранто и возвращалось в Александрию.
Одним из следствий скудости данных авиаразведки стало ошеломляющее сообщение наблюдательных постов на Пантеллерии и Линосе, которые заметили группу кораблей, очевидно, отделившихся от Гибралтарской эскадры накануне вечером и ночью прошедших Сицилийским проливом. После войны стало известно, что это было подкрепление, посланное в Александрию. Эскадра состояла из линкора «Барэм», 2 крейсеров и нескольких эсминцев.
Во второй половине дня 10 ноября разведывательные самолеты сообщили о присутствии группы кораблей к востоку от Мальты. Ни типа кораблей, ни их количества определить не удалось. Это соединение на следующее утро заметили почти в той же точке, но высланные для атаки бомбардировщики не обнаружили врага. Если бы после войны англичане не объяснили, что происходило, итальянцы и по сей день оставались бы в неведении. Очевидно, что при таком несовершенстве разведки и оперативной неопределенности Супермарина не могла эффективно руководить морской войной.