Философия воздушной войны
Философия воздушной войны
Тактика и оперативные приемы применения ВВС КНА основаны на советской военно-воздушной доктрине 1960-х гг. Причем особый упор делается на использование боевой авиации прежде всего в противовоздушной обороне территории страны – ковровые бомбардировки американских летающих «сверхкрепостей» периода войны 1950 – 1953 гг. произвели на северокорейское руководство неизгладимое впечатление.
Для борьбы с воздушным противником ВВС КНА располагают довольно внушительным арсеналом как устаревших, так и современных управляемых ракет класса «воздух – воздух» советского производства РС-2УС (по условной номенклатуре НАТО – АА-1 Alkali), Р-3 (АА-2 Atoll), Р-23 (АА-7 Apex), Р-60 (АА-8 Aphid), Р-27 (АА-10 Alamo) и Р-73 (АА-11 Archer), а также китайского – «Пи Ли-2», «Пи Ли-5» (аналоги советской ракеты Р-3 и американской «Сайдуиндер») и «Пи Ли-7» (аналог французской ракеты «Мажик» R.550).
Недостатком практикуемой в ВВС КНА философии воздушного боя, имеющим советские корни почти полувековой давности, является предпочтение, отдаваемое одиночному перехвату воздушной цели по командам наземного наведения в ущерб умению летчиков успешно вести групповой маневренный воздушный бой. Сегодня это усугубляется еще и нехваткой авиационного топлива, что весьма негативно сказывается на их подготовке. В то же время бомбардировочная, штурмовая и истребительно-бомбардировочная авиация отрабатывают приемы группового поражения наземных целей в боевых порядках эскадрилий и авиаполков с массированным применением всего вооружения, имеющегося в арсенале этих родов ВВС (неуправляемые ракеты, авиабомбы).
Существенным недостатком северокорейской военной авиации следует считать практическое отсутствие в номенклатуре ее вооружения тактических управляемых ракет класса «воздух – земля» (на вооружении штурмовиков Су-25К и боевых вертолетов состоят только советские противотанковые «Вихрь» – по номенклатуре НАТО АТ-16 Scallion, «Фаланга» – AT-2 Swatter и «Малютка» – AT-3 Sagger) и корректируемых авиабомб, которые в довольно широкой номенклатуре имеются в ВВС Южной Кореи. Основным средством поражения наземных целей в ВВС КНА являются 57-, 80-, 90-, 122-, 130-, 240– и 340-мм неуправляемые ракеты советских и китайских образцов, свободнопадающие авиабомбы калибра 50, 100, 250, 500, 1000 и 3000 кг (в том числе в химическом снаряжении), зажигательные баки и выливные авиационные приборы. Не исключено, что ВВС КНА могут получить в обозримом будущем или уже получают и ядерные авиабомбы «хиросимского» диапазона мощности (20 – 30 кт).
Легкие фронтовые (тактические) бомбардировщики H-5 (Ил-28) ВВС КНА имеют боевой радиус действия, позволяющий им наносить бомбовые удары по объектам в любой точке Южной Кореи, а также по Японии. Они морально устарели еще в начале 1960-х гг., весьма уязвимы даже не от слишком современных зенитных ракетных систем и истребителей, но тем не менее рассматриваются в качестве потенциальных носителей авиабомб в химическом, а в перспективе – и ядерном снаряжении. В середине 1990-х гг. два десятка таких самолетов были передислоцированы на передовые авиабазы у демилитаризованной зоны с тем, чтобы сократить время их подлета к Сеулу до 10 минут.
Часть самолетов Н-5, предназначенных для взаимодействия с силами флота, выполнена в варианте торпедоносцев Н-5Т (аналогов советских Ил-28Т).
Штурмовики Су-25К – наиболее современные ударные самолеты в Северной Корее. Однако их боевой потенциал существенно снижен из-за отсутствия в ВВС КНА тактических управляемых ракет класса «воздух – земля» и корректируемых авиабомб (современных же противотанковых управляемых ракет «Вихрь» вряд ли может быть много). Устаревшими, хотя и вполне надежными машинами являются истребители-бомбардировщики Су-7БМК и штурмовики Q-5. Но и они рассчитаны на применение только свободнопадающих авиабомб и неуправляемых ракет.
Некоторые источники утверждают, что ВВС КНА располагают 30 гораздо более совершенными истребителями-бомбардировщиками Су-22 в модификации Су-22М5 с западной авионикой (Су-22 – это экспортные варианты самолетов Су-17, являющихся глубокой модификацией Су-7Б с применением изменяемой стреловидности крыла), однако эта информация крайне сомнительна.
Устаревшие истребители J-5 (МиГ-17Ф) и J-6 (МиГ-19C) способны вести воздушный бой только в пределах прямой видимости цели и только на ближней дистанции – их летчикам следует больше полагаться на пушки, нежели на имеющиеся у КНА управляемые ракеты класса «воздух – воздух» советского и китайского производства. Из-за этого J-6 «переквалифицировали» в истребители-бомбардировщики официально (с переводом вооруженных ими авиаполков в статус истребительно-бомбардировочных), а J-5 – фактически, несмотря на скромные ударные возможности ввиду незначительной боевой нагрузки. До 80 J-5 базируются на передовых аэродромах, что позволяет им атаковать Сеул через шесть минут после взлета.
Именно на совершенно устаревшие боевые самолеты образца 1950-х гг. – H-5, J-5 и J-6 – возложена задача нанесения первого массированного воздушного удара по целям в Южной Корее в случае начала войны. Израсходовав эту материальную часть в первом ударе, второй удар ВВС КНА нанесет уже более совершенной авиатехникой, пустив в дело Су-25К, Су-7БМК, Q-5 и МиГ-21 (включая J-7 и F-7).
Наиболее многочисленными в истребительной авиации ВВС КНА являются самолеты семейства МиГ-21, большей частью принадлежащие к его первому поколению (тип МиГ-21Ф-13 в китайском исполнении J-7 и F-7M «Эргард», часть из которых небоеготова). Лишь примерно 15% северокорейских «двадцать первых» принадлежит к наиболее совершенным из них – полученным от Казахстана МиГ-21бис, однако некоторые западные эксперты подвергают их боеготовность сомнению. В ближнем маневренном воздушном бою МиГ-21 остаются опасным противником для южнокорейских истребителей американского производства F-4 «Фантом-II», F-5 «Фридом Файтер», F-5E «Тайгер-II» и даже F-16 «Файтинг Фалкон» – но при условии, что в кабинах «двадцать первых» будут сидеть очень опытные летчики.
Самые совершенные истребители ВВС КНА – это МиГ-23МЛ, МиГ-23П и особенно МиГ-29Б. Применительно к театру военных действий их не так уж и мало, суммарно порядка 90. Ими вооружены элитные части ВВС – 56-й гвардейский истребительный (единственный гвардейский в ВВС КНА) и 57-й истребительный авиаполки, прикрывающие Пхеньян.
В целом вокруг Пхеньяна и в южной части КНДР сконцентрировано большинство боевых самолетов ВВС КНА, причем еще осенью 1995 г. на юг страны было переброшено свыше 400 самолетов и вертолетов, из которых не менее сотни стало базироваться на трех аэродромах непосредственно у демилитаризованной зоны.
Основу военно-транспортной авиации ВВС КНА составляют легкие транспортно-десантные самолеты Ан-2 польского и китайского (Y-5) производства по советской лицензии. Командованием КНА они рассматриваются прежде всего как средство переброски в тыл противника мелких подразделений диверсантов-разведчиков сил специального назначения, а при массированном применении – для десантирования там личного состава воздушно-десантных бригад из состава этих сил. Несмотря на свою кажущуюся старомодность и невысокую скорость полета, эти ветераны неба как нельзя больше подходят для выполнения подобных миссий благодаря малой заметности для радиолокаторов и короткому разбегу и пробегу. Последнее качество особенно ценно с точки зрения непритязательности Ан-2 к условиям базирования – их аэродромы считаются наименее уязвимыми от воздушных ударов.
Кроме того, ВВС КНА предусматривают возможность использования Ан-2 в качестве вспомогательных легких бомбардировщиков. Тому порукой служит применение Ан-2 именно в таком качестве в ВВС коммунистического Вьетнама, где они вооружались парой устанавливаемых в фюзеляже 7,62-мм ручных пулеметов и подкрыльевыми держателями для малокалиберных авиабомб и неуправляемых ракет. Во время войны в Индокитае эти эрзац-бомбовозы использовались для атак мелких кораблей и плавсредств ВМС США и Южного Вьетнама и баз армии США в Лаосе. Вооруженные кустарным способом Ан-2 состояли также на вооружении сандинистских ВВС Никарагуа, военной авиации Хорватии и боснийских сербов и активно использовались в боях.
Часть северокорейских Ан-2 оснащена бортовым оборудованием для распыления жидких отравляющих веществ – даром что аналогичное оборудование применяется на борту Ан-2 для борьбы с вредителями в сельском хозяйстве.
В настоящее время из-за необходимости экономить дорогостоящий авиабензин северокорейские Ан-2 в небо поднимаются редко.
Для парашютного десантирования могут привлекаться более крупные военно-транспортные самолеты – легкие двухмоторные Ил-14 и Ли-2, но техническое состояние этих машин вряд ли позволяет серьезно на них рассчитывать. Скорее всего, из-за дороговизны авиабензина и они прикованы к земле.
В случае войны к выполнению задач военно-транспортных авиаперевозок будут привлечены пассажирские и грузовые самолеты авиакомпании «Эйр Коре», которая входит в состав ВВС КНА на правах отдельного военно-транспортного авиаполка. Единственными машинами, способными перевозить тяжелую военную технику (вплоть до танков), в ВВС КНА являются три тяжелых транспортных самолета Ил-76ТД из состава «Эйр Коре». Надо полагать, что при необходимости на северокорейских Ил-76ТД может быть установлено штатное для его военного варианта Ил-76МД десантно-транспортное оборудование, позволяющее десантировать парашютным способом личный состав и военную технику.
В целом же авиатранспортный потенциал ВВС КНА незначителен, и они не способны осуществлять переброску и высадку оперативно-тактических десантов, не говоря уже о стратегических. Хотя с учетом пространственных характеристик Корейского полуострова тяжелая военно-транспортная авиация КНДР не особенно-то и нужна.
Парк вертолетов ВВС КНА в преобладающей своей части представлен тремя типами – легкими многоцелевыми Ми-2 и «Хьюз-500MD» и средними десантно-транспортными Ми-4 в китайском исполнении Z-5 «Сянфэн», а в меньшей – средними десантно-транспортными Ми-8, Ми-17, тяжелыми десантно-транспортными Ми-26, боевыми Ми-24 и амфибиями Ми-14. В целом его численность применительно к огромной северокорейской армии представляется незначительной, и возможности КНА в части аэромобильности ничтожны. Вместе с легкими военно-транспортными самолетами Ан-2 вертолеты ВВС КНА образуют армейскую авиацию, используемую в интересах прежде всего командования корпусов сухопутных войск и сил специальных операций.
Ми-2 и «Хьюз-500MD» применяются в качестве «паллиативных» легких разведывательно-боевых машин и противотанковых вертолетов, для чего вооружены 23-мм пушками (Ми-2), 7,62-мм ручными пулеметами, блоками 57-мм неуправляемых ракет и противотанковыми управляемыми ракетами «Малютка». Они также могут применяться для высадки небольших групп десантников, в первую очередь – разведывательно-диверсионных.
Немаловажным фактором представляется то, что вертолеты «Хьюз-500MD» в специальной военной модификации «Дефендер» (а также «Хьюз-500D») состоят на вооружении армейской авиации Южной Кореи, где они производились по лицензии. И хотя южнокорейские «Дефендеры» выгодно отличаются от своих северокорейских собратьев наличием системы ночного видения, специальным прицелом и средствами уменьшения теплового излучения двигателей, это не настолько изменило их внешний облик, чтобы исключить возможность путаницы между своими и чужими машинами данного типа. Поэтому северокорейские «Хьюз-500MD» с нанесенными на них опознавательными знаками вооруженных сил Южной Кореи могут использоваться в спецоперациях, связанных с глубоким проникновением в тыл противника. Правда, проведение их осложнено наличием на борту южнокорейских вертолетов ответчиков национальной системы опознавания «свой-чужой», но при визуальном наблюдении, особенно при полете на максимальной скорости, противник способен принять северокорейские «Хьюз-500MD» за свои.
Что касается Ми-2, то, хотя возможности их боевого использования невелики ввиду высокой уязвимости от огня даже пехотного стрелкового оружия, они являются наиболее многочисленными вооруженными вертолетами в ВВС КНА.
Ограниченные тактические аэромобильные операции северокорейцы могут проводить, задействовав менее сотни средних десантно-транспортных и грузовых вертолетов – устаревших Z-5 (Ми-4) и вполне современных Ми-8 и Ми-17 (в том числе из состава авиакомпании «Эйр Коре»). Всего их наличного «флота» хватает, чтобы принять на борт два-три легких пехотных батальона. Поэтому данные машины также рассматриваются как воздушный транспорт прежде всего сил специальных операций.
По мнению американской разведки, северокорейские Ми-8, Ми-17 и Z-5 могут выступать и в роли боевых вертолетов, будучи вооруженными блоками 57– и 80-мм неуправляемых ракет, авиабомбами и противотанковыми управляемыми ракетами «Фаланга» и «Малютка».
Крайне незначительное количество тяжелых десантно-транспортных вертолетов Ми-26Т, несмотря на их отменные тактико-технические характеристики и способность принимать на борт тяжелое вооружение и технику, значимых преимуществ в аэромобильности перед противником не дает.
Самыми ценными машинами в вертолетной авиации северокорейцев являются боевые Ми-24Д, несущие мощное бортовое вооружение, в том числе управляемое ракетное противотанковое (комплекс «Фаланга»). По мнению экспертов, командование ВВС КНА намерено использовать вертолеты Ми-24Д на особо танкоопасных направлениях при действиях из засады, а в наступлении – совместно со штурмовиками Су-25К. Солидный для вертолета боевой радиус действия позволяет северокорейским Ми-24Д действовать над большей частью территории Южной Кореи. Наличие у вертолетов типа Ми-24 грузовой кабины дает возможность использовать их для переброски небольших диверсионно-разведывательных групп, спасения экипажей сбитых самолетов и вертолетов, эвакуации раненых непосредственно с поля боя.
Морской компонент ВВС КНА представлен небольшим количеством вертолетов-амфибий Ми-14, причем западные эксперты затрудняются определиться с конкретной модификацией этих машин (советская авиационная промышленность выпускала противолодочные Ми-14ПЛ, поисково-спасательные Ми-14ПС и буксировщики тралов Ми-14БТ). Впрочем, они сходятся во мнении, что, если даже Северной Корее поставлялись Ми-14ПЛ, они используются скорее как поисково-спасательные, нежели в изначальном качестве. Не исключено, однако, что в морской авиации ВВС КНА есть и несколько устаревших противолодочных вертолетов Ми-4М. Все эти машины – берегового базирования, корабельной вертолетной авиации в КНА нет.
Обладая количественным превосходством в авиапарке над военной авиацией Южной Кореи, ВВС КНА уступают ей не только в качестве большинства самолетов и вертолетов, но и в профессиональном уровне летного состава. Одной из причин этого является малый годовой налет – в среднем всего 20 часов (приводились разные показатели – 7, 15 и 25 часов для разных авиачастей) против 150 и более часов у военных летчиков НАТО и сравнимого показателя в Южной Корее. Впрочем, годовой налет северокорейского летчика сопоставим с таковым у летчиков российской фронтовой авиации к началу 2010-х гг. (25 – 40 часов). Причина низкого налета – экономия авиационного топлива, нехватка запчастей и стремление избежать авиационных аварий и катастроф в ситуации, когда возможности пополнения авиапарка сведены практически к нулю. Самый большой налет в ВВС КНА отмечается у летчиков истребителей МиГ-23 и МиГ-29 как наиболее современных машин, входящих в состав сил ПВО столицы, но и этой элите далеко до ВВС стран НАТО и Южной Кореи.
Капитан Ли Чхоль Су, угнавший в 1996 г. в Южную Корею истребитель J-6, сообщил, что за более чем 10 лет службы в ВВС КНА его налет составил всего около 350 часов, и, если бы не задержка в получении его авиаполком керосина (который поступил только в мае того года), он бы сбежал в январе – феврале.
По мнению ряда экспертов, уровень летно-тактического мастерства личного состава ВВС КНА понизился с 60% от аналогичного уровня ВВС Южной Кореи в 1990-х гг. до 20 – 30% в первом десятилетии XXI века. Американские эксперты даже заявляют: «Военно-воздушные силы Северной Кореи по своему техническому состоянию уступают ВВС Ирака накануне войны в Заливе. Самолеты столь древние, что на них летают внуки первых летчиков этих машин. Причем нынешние летчики обучены плохо – ведь их годовой налет составляет не более семи часов. Северокорейским экипажам в случае начала боевых действий только и остается, что стать камикадзе». Однако подтвердить или опровергнуть справедливость этой оценки может только война.
Военным летчиком в КНДР может стать политически благонадежный, хорошо образованный, физически здоровый и крепкий человек, причем критерии отбора курсантов военно-воздушных учебных заведений гораздо более жесткие, чем в другие военные академии и училища. Все летчики – члены Трудовой партии Кореи.
Соответственно материальное положение и довольствие летчиков по северокорейским меркам выгодно отличают их от других офицеров. Даже во время голода второй половины 1990-х гг. северокорейское руководство следило за тем, чтобы некоторые ограничения в продовольственном снабжении летчиков не привели к недовольству в их рядах, и поэтому они продолжали получать более сытный паек, чем другие офицеры. Энергетически рацион северокорейского военного летчика оценивается в 850 калорий в сутки и возрастает еще на 100 калорий в сутки в период учебных полетов. По случаю государственных праздников летчики дополнительно получают спецпаек, включающий гречневую крупу и говядину – деликатесы по тамошним меркам.
Государство постаралось, чтобы семьи летчиков имели лучшие жилищные условия, чем другие северокорейцы, и имели возможность приобретать дефицитные товары широкого потребления. В то же время на возможность приобретения летчиками алкогольных напитков и курева наложены определенные ограничения.
В целом летчики считаются наиболее преданными существующей власти военнослужащими КНА, хотя упомянутые в книге известные случаи их перелетов за рубеж говорят о том, что и среди них есть свои Беленко (старший лейтенант истребительной авиации войск ПВО СССР, угнавший в 1976 г. в Японию истребитель-перехватчик МиГ-25П) и Зуевы (капитан ВВС СССР, перелетевший в 1989 г. в Турцию на истребителе МиГ-29).
Данный текст является ознакомительным фрагментом.