Глава 6. Границы американского международного присутствия — взгляд в будущее

Глава 6. Границы американского международного присутствия — взгляд в будущее

В начале сороковых годов XX века около пяти процентов современного населения Соединенных Штатов стали свидетелями изменения характера американского международного присутствия, произошедшего после начала Второй мировой войны. Нетрудно догадаться, что по прошествии четырех десятилетий «холодной войны» большая часть жителей США по инерции продолжала верить в несомненное превосходство своей страны. С началом же террористических атак на США немедленно раздались призывы к отказу от международных обязательств, и никого уже не волновали перспективы, которые ожидают весь мир в отсутствии стража мирового порядка.

Но в этом стремлении к самодостаточности прослеживается, как отголоски прошлых традиций Америки отзываются в ее настоящем. В свое время у Александра Гамильтона были все основания напомнить президенту Вашингтону, что американская стратегия невмешательства в дела Старого Света является «общим принципом политики», основанным на геополитических реалиях, а не откликом на сиюминутные обстоятельства. Разумеется, Гамильтон был прав в те времена, когда не существовало угрозы террористических актов, Соединенные Штаты граничили с мирными соседями на севере и на юге, а просторы двух океанов обеспечивали безопасность на западе и востоке. Кроме того, Гамильтон утверждал, что Америка должна занять господствующее положение среди государств западного полушария. С первых дней президентской избирательной кампании Джорджа У. Буша четко прослеживались исторические корни такого подхода к внешней политике США. После избрания Буша президентом первые две встречи на высшем уровне прошли с премьер-министром Канады Жаном Кретьеном и мексиканским президентом Висенте Фоксом. Первый большой международный саммит с участием президента Буша произошел в Квебеке, где собрались лидеры всех американских государств.

Популистские устремления нашли общественный отклик — во всяком случае, в некоторых районах страны.[302] В городах побережья поддержка была слабее — сказалось влияние политиков и аналитиков-международников, которые проводят здесь много времени. Что касается американского сельского Юга и горных районов Запада, там приветствовали популистские идеи: местная политическая элита не склонна к риску. Способность Буша грамотно лавировать среди разных политических течений позволила ему победить на президентских выборах 2000 года. Популизм, ориентированный на широкие массы населения, является неотъемлемой частью политической позиции и личного имиджа президента: необходимо защищать права каждого штата, ограничивать влияние федерального правительства, снижать налоги, осторожно относиться к советам со стороны окопавшихся в Вашингтоне элит, воздерживаться от международных обязательств, а также уклоняться от многостороннего сотрудничества. Стоит только взглянуть на карту страны перед выборами, как бросается в глаза четкая корреляция между местными политическими традициями и приверженностью конкретному кандидату. Альберт Гор привлек на свою сторону наиболее развитые прибрежные штаты, а также весь Средний Запад, в то время как Буш покорил всех остальных.

Ослабление международного присутствия и усиление стремлений к односторонним действиям не являются ни сиюминутным стечением обстоятельств, ни следствием того, что президент — выходец из Техаса. Напротив, американское международное присутствие и большая стратегия, выстроенная на его основе, находятся в процессе адаптации к общемировым геополитическим тенденциям. Окончание «холодной войны» и внезапное исчезновение главного противника в лице СССР предопределило поворот США к внутренней политике, медленно и неотвратимо разрушая «активный глобализм» недавнего прошлого. У американцев возник закономерный вопрос: неужели это разумно — нести все бремя ответственности за мировой порядок на своих плечах? В отсутствии главного дисциплинирующего фактора — тотальной угрозы коммунизма — к американцам вернулись прежние традиции невмешательства в дела иностранных государств, подменившие собой энтузиазм по отношению к многостороннему сотрудничеству, оформившийся в ходе Второй мировой войны.

Ландшафт внутренней политической жизни Соединенных Штатов также изменился. Сегодня к власти приходит новое поколение американцев, не знавшее тягот Второй мировой и «холодной войны». Экономическая взаимозависимость, информационная революция и международный терроризм, скорее всего, предохранят их от изоляционистских крайностей; вместе с тем, их интересы не замкнутся на внешнюю политику автоматически, как у многих представителей старшего поколения. Население и политическое влияние Юга и горных районов Запада продолжает расти, а вместе с тем крепнут позиции электората, поддерживающего односторонние действия во внешней политике, и все это углубляет культурные и экономические противоречия с побережьем. Что касается создания межпартийных и межрегиональных коалиций сторонников усиления американского международного присутствия, в настоящее время этот процесс все более осложняется. Не стоит также забывать и о том, что численность латиноамериканской общины растет в геометрической прогрессии. А вследствие того, что выходцы из Латинской Америки проживают преимущественно в самых важных с точки зрения выборов штатах (Техас, Флорида, Калифорния), ключевыми факторами формирования внешней политики Соединенных Штатов становятся Центральная и Южная Америка. В совокупности, изменения внешней и внутренней политики возвращают государство к той роли в международной жизни, которую Америка играла на протяжении большей части истории.